П.Вышеславцева о том, что любой
редукционизм, сведение высшей ступени бытия к низшей, возвышенного в
человеке к низшим формам его бытия есть ошибка. Сознательное же при-
менение такого метода - попросту "спекуляция на понижение" (см. Б.П.Вы-
В основу нашего анализа положены труды следующих русских философов: М.М.Бах-
тина, Н.А.Бердяева, С.Н.Булгакова, Б.П.Вышеславцева, А.Ф.Лосева, Л.Шестова,
С.Л.Франка, П.А.Флоренского, а также писателей Андрея Белого, Д.С.Мережковского
и др. (см. литературу в конце раздела). Ещё раз подчёркиваем, что наш анализ
отмечен, скорее, стремлением восполнить слишком зияющий пробел в культурной и
общеобразовательной подготовке отечественных психологов-практиков, чем высокой
задачей полного и всестороннего осмысления роли и места русской классической
философии в современной психологии и психотерапии. Именно этим объясняется
столь скромный список имён.
шеславцев, с. 216-217) и даже более - пафос профанации. "Сущность профа-
нации состоит в сведении всего на низшие мотивы: религия есть страх и корысть
. жрецов; любовь есть сексуальность. В результате - нет ничего святого, и отсюда
- последний шаг: приятие преступления" (там же, с. 219). Для теории и
практики психологической помощи чрезвычайную ценность имеют представ-
ления и идеи русской классической философии от П.Д.Юркевичадо Б.П.Выше-
славцева о том, что низкие (напр. эгоистические) стремления в человеке - есть
далеко не все стремления человека. Что человек только тогда живет полно-
ценной жизнью, когда его жизнь соответствует возвышенной идее совестливого,
добродетельного, ответственного, свободного, т.е. богоподобного бытия. Более
того, как раз самое высшее, благородное, драгоценное и есть самое хрупкое и
уязвимое. В этом-то и состоит трагизм бытия. Вершина и предел трагизма - в
торжестве зла и унижении добра. Но здесь и выход - трагизм открывает человеку
возможность подлинной свободы выбора, прометеевское сознание мужества и
долга, любви и веры, искупления и святости.
Высшее подтверждение ценности человека мы находим в трудах Льва Шес-
това, в антроподицее А.А.Флоренского, его цикле работ, посвященных утверж-
дению, оправданию человека как меры всех прочих масштабов, как существа
бытийного, телеологического и символического, как "твари, корнями уходящей
в горнее", существа, обладающего свободой и правом последнего суждения,
возвышающего его над мёртвыми необходимостями, чуждыми в своей слепой
безусловности истинами безличного мира.
Личность. В русской классической философии понятие "личность", являясь
одним из основополагающих, по нашему представлению возникло из представ-
лений о частном лице, выработанных ещё в римском праве. Согласно основным
идеям римского права - идее общей справедливости, идее уважения общих и
частных норм, для человека любые желания существенны не сами по себе, не
потому, что они есть, т.е. не по своей естественной, как у животных, причине,
а только в силу того, что они оправданы, санкционированы идеей общего добра,
общего права, справедливости. Именно способность частного лица вменить себе
и другим ответственность за деяния, различить справедливые и несправедливые
действия, осуществлять свои права не в ущерб правам другого лица, более того, .
отстоять своё частное право, даже если его осуществление в пределах спра-
ведливости становится под угрозой несправедливого, в том числе и неспра-
ведливым большинством в обществе - таковы, в сущности, социальные и
юридические истоки понятия личности. Ещё в 1860 г. П.Д.Юркевич писал, что
идея достоинства человеческой личности неразделима с идеей цели, в дости-
жении которой человек находит не только удовлетворение, но и совершенство
(П.Д. Юркевич, с. 172). Эти истоки к середине XX века в работах М.М.Бахтина,
А.Н.Бердяева, Б.П.Вышеславцева, Л.П.Карсавина и др. были осмыслены до
постижения личности как уникального самоценного, свободного телесно-духов-
ного проявления качеств человека, исчерпывающие признаки которого не
определяются до конца посредством понятий по причине своей неисчерпае-
мости и непостижимости, в которых отражается неисчерпаемость и непости-
жимость мира.
Понятие "личность" тесно связано с целым рядом сопряженных, смежных
понятий, которые то трактуются как соподчиненные "личности", то как отно-
сительно самостоятельные. Первым в этом ряду безусловно находится понятие
"душа".
Душа. Как известно, душа по Аристотелю есть первый источник формы или
первое начало формы физического тела, имеющего жизнь в возможности, (см.
П.Д. Юркевич, с. 390). По Платону, душа - то, что само себя движет, причина
жизненного движения существ (Платон, с. 427). Эти, наиболее ранние в истории
европейской цивилизации, определения души, уже в середине XIX века в
отечественной философии были переосмыслены как "отелесненная" чувстви-
тельность (П.Д.Юркевич). В дальнейшем, в трудах В.С.Соловьева, С.Н.Бул-
гакова, Л.П.Карсавина, Н.О.Лосского, С.Л.Франка и др. понятие "душа" стало
означать центральное изначальное всеединство бытия, непосредственное само-
бытие, способность к переживанию как самой витальности, так и самого
переживания. На разных иерархических уровнях жизни (от "растительной" и
"животной" души Аристотеля до высших личностных и над-личностных форм
духовности) термин "душа" в русской философии выступал как могущественная
метафора, обозначающая некую потенциальную бесконечность сокровенного
бытия, некую изначально данную трансрациональную, таинственную сущность
формы и способа осуществления жизни и её сознания.
Дух. Предельно широкое по смыслу и глубине слово "дух" встречается уже
на первых страницах Библии в своих двух определениях: Дух Божий и дух
человеческий. На страницах Нового Завета возникает Дух Святой, как синоним
духа божественного. В русской философии понятие "дух" и образованное от него
понятие "духовный" сохраняло свою двоякость. В одном, более узком смысле,
"дух" и "духовность" наполнены сугубо религиозным содержанием, т.е. дух
понимается как нетварное, исходящее от Бога высшее начало всего. Соответст-
венно "духовность" и "духовный" означает исходящее от Бога, Боговдохновен-
ный, Богодухновенный, Божественный, следовательно, святой, чистый, непо-
рочный, всеединый. (М.Н.Булгаков, Л.П.Карсавин, В.С.Соловьев, П.А.Фло-
ренский). В другом, более широком смысле дух и духовность понимается и
трактуется как человеческая сущность, как качественно иной уровень душевной
жизни, раскрывающий способность и сознание человеком его способности
прикоснуться к превышающим его нетленным реальностям истины, добра,
красоты, Бога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
редукционизм, сведение высшей ступени бытия к низшей, возвышенного в
человеке к низшим формам его бытия есть ошибка. Сознательное же при-
менение такого метода - попросту "спекуляция на понижение" (см. Б.П.Вы-
В основу нашего анализа положены труды следующих русских философов: М.М.Бах-
тина, Н.А.Бердяева, С.Н.Булгакова, Б.П.Вышеславцева, А.Ф.Лосева, Л.Шестова,
С.Л.Франка, П.А.Флоренского, а также писателей Андрея Белого, Д.С.Мережковского
и др. (см. литературу в конце раздела). Ещё раз подчёркиваем, что наш анализ
отмечен, скорее, стремлением восполнить слишком зияющий пробел в культурной и
общеобразовательной подготовке отечественных психологов-практиков, чем высокой
задачей полного и всестороннего осмысления роли и места русской классической
философии в современной психологии и психотерапии. Именно этим объясняется
столь скромный список имён.
шеславцев, с. 216-217) и даже более - пафос профанации. "Сущность профа-
нации состоит в сведении всего на низшие мотивы: религия есть страх и корысть
. жрецов; любовь есть сексуальность. В результате - нет ничего святого, и отсюда
- последний шаг: приятие преступления" (там же, с. 219). Для теории и
практики психологической помощи чрезвычайную ценность имеют представ-
ления и идеи русской классической философии от П.Д.Юркевичадо Б.П.Выше-
славцева о том, что низкие (напр. эгоистические) стремления в человеке - есть
далеко не все стремления человека. Что человек только тогда живет полно-
ценной жизнью, когда его жизнь соответствует возвышенной идее совестливого,
добродетельного, ответственного, свободного, т.е. богоподобного бытия. Более
того, как раз самое высшее, благородное, драгоценное и есть самое хрупкое и
уязвимое. В этом-то и состоит трагизм бытия. Вершина и предел трагизма - в
торжестве зла и унижении добра. Но здесь и выход - трагизм открывает человеку
возможность подлинной свободы выбора, прометеевское сознание мужества и
долга, любви и веры, искупления и святости.
Высшее подтверждение ценности человека мы находим в трудах Льва Шес-
това, в антроподицее А.А.Флоренского, его цикле работ, посвященных утверж-
дению, оправданию человека как меры всех прочих масштабов, как существа
бытийного, телеологического и символического, как "твари, корнями уходящей
в горнее", существа, обладающего свободой и правом последнего суждения,
возвышающего его над мёртвыми необходимостями, чуждыми в своей слепой
безусловности истинами безличного мира.
Личность. В русской классической философии понятие "личность", являясь
одним из основополагающих, по нашему представлению возникло из представ-
лений о частном лице, выработанных ещё в римском праве. Согласно основным
идеям римского права - идее общей справедливости, идее уважения общих и
частных норм, для человека любые желания существенны не сами по себе, не
потому, что они есть, т.е. не по своей естественной, как у животных, причине,
а только в силу того, что они оправданы, санкционированы идеей общего добра,
общего права, справедливости. Именно способность частного лица вменить себе
и другим ответственность за деяния, различить справедливые и несправедливые
действия, осуществлять свои права не в ущерб правам другого лица, более того, .
отстоять своё частное право, даже если его осуществление в пределах спра-
ведливости становится под угрозой несправедливого, в том числе и неспра-
ведливым большинством в обществе - таковы, в сущности, социальные и
юридические истоки понятия личности. Ещё в 1860 г. П.Д.Юркевич писал, что
идея достоинства человеческой личности неразделима с идеей цели, в дости-
жении которой человек находит не только удовлетворение, но и совершенство
(П.Д. Юркевич, с. 172). Эти истоки к середине XX века в работах М.М.Бахтина,
А.Н.Бердяева, Б.П.Вышеславцева, Л.П.Карсавина и др. были осмыслены до
постижения личности как уникального самоценного, свободного телесно-духов-
ного проявления качеств человека, исчерпывающие признаки которого не
определяются до конца посредством понятий по причине своей неисчерпае-
мости и непостижимости, в которых отражается неисчерпаемость и непости-
жимость мира.
Понятие "личность" тесно связано с целым рядом сопряженных, смежных
понятий, которые то трактуются как соподчиненные "личности", то как отно-
сительно самостоятельные. Первым в этом ряду безусловно находится понятие
"душа".
Душа. Как известно, душа по Аристотелю есть первый источник формы или
первое начало формы физического тела, имеющего жизнь в возможности, (см.
П.Д. Юркевич, с. 390). По Платону, душа - то, что само себя движет, причина
жизненного движения существ (Платон, с. 427). Эти, наиболее ранние в истории
европейской цивилизации, определения души, уже в середине XIX века в
отечественной философии были переосмыслены как "отелесненная" чувстви-
тельность (П.Д.Юркевич). В дальнейшем, в трудах В.С.Соловьева, С.Н.Бул-
гакова, Л.П.Карсавина, Н.О.Лосского, С.Л.Франка и др. понятие "душа" стало
означать центральное изначальное всеединство бытия, непосредственное само-
бытие, способность к переживанию как самой витальности, так и самого
переживания. На разных иерархических уровнях жизни (от "растительной" и
"животной" души Аристотеля до высших личностных и над-личностных форм
духовности) термин "душа" в русской философии выступал как могущественная
метафора, обозначающая некую потенциальную бесконечность сокровенного
бытия, некую изначально данную трансрациональную, таинственную сущность
формы и способа осуществления жизни и её сознания.
Дух. Предельно широкое по смыслу и глубине слово "дух" встречается уже
на первых страницах Библии в своих двух определениях: Дух Божий и дух
человеческий. На страницах Нового Завета возникает Дух Святой, как синоним
духа божественного. В русской философии понятие "дух" и образованное от него
понятие "духовный" сохраняло свою двоякость. В одном, более узком смысле,
"дух" и "духовность" наполнены сугубо религиозным содержанием, т.е. дух
понимается как нетварное, исходящее от Бога высшее начало всего. Соответст-
венно "духовность" и "духовный" означает исходящее от Бога, Боговдохновен-
ный, Богодухновенный, Божественный, следовательно, святой, чистый, непо-
рочный, всеединый. (М.Н.Булгаков, Л.П.Карсавин, В.С.Соловьев, П.А.Фло-
ренский). В другом, более широком смысле дух и духовность понимается и
трактуется как человеческая сущность, как качественно иной уровень душевной
жизни, раскрывающий способность и сознание человеком его способности
прикоснуться к превышающим его нетленным реальностям истины, добра,
красоты, Бога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100