– Возможно, их неправильно поняли, Ваше Высокопреосвященство.
– Возможно, – кивнул владыка Адам, – все возможно. И я счел возможным прийти к тебе сам, смиренно надеясь, что моя скромная персона удовлетворит в качестве исповедника гордого рыцаря Храма.
– Нет, – сказал Артур, пренебрегая обязательным титулованием. Сколько можно в конце-то концов?
– Нет? – переспросил владыка Адам.
– Нет, – повторил Артур.
Митрополит рассмеялся, как смеются взрослые над безобидными проказами детей:
– Тамплиеры всегда серьезно относились к своим привилегиям. – Он смотрел с ласковой укоризной. – Но сейчас не время играть в независимость, сын мой. Ты не в том положении и слишком близок к смерти вообще без покаяния.
– Уходите, – спокойно повторил Артур, – вы помешали моей молитве.
Еще несколько мгновений владыка Адам смотрел на него с жалостью, потом отошел от окошка.
Лязгнул засов, и тяжелая дверь отворилась.
Входя, митрополит бросил:
– Не двигайся. – Обошел вокруг замершего столбом Артура, поглазел снизу вверх, потом сел на табурет, опершись локтем на стол: – Раньше ты боялся меня, – заметил с дружеским удовлетворением, – теперь слушаешься. Я по-прежнему сильнее, а значит, Бог на моей стороне. Вне всякого сомнения, Миротворец, ты – посланник Сатаны и обладаешь определенной властью, но, как видишь, даже простые братья-монахи одним лишь словом умеют усмирить и тебя, и дьявола в тебе. Зная это, будешь ли ты отрицать, что сила моя – от Господа?
– А вас смущает мое сомнение?
– Меня смущают судьбы тех, кто прислушивается к тебе, Миротворец. Я пекусь о них, это мое стадо, а ты рыщешь вокруг, подобно волку, и пожираешь беззащитных овец. И у тебя еще хватает дерзости обвинять меня в неверно выбранном пути!
– Кто-то же должен. – Артур попробовал пожать плечами. Не получилось, конечно. – Зачем меня арестовали?
– За чго, сын мой. А именно: за ересь, колдовство, двойное убийство, шпионаж в пользу эльфов и смущение невинных душ.
– А содомского греха в списке нету?
– Есть связь с колдуньей. Дитя мое, – владыка Адам сочувственно покачал головой, – ты падаешь все ниже и ниже, ты уже начал убивать людей, ты безвозвратно губишь свою бедную душу, зачем же упорствовать, усугубляя и без того тяжкую вину? Сейчас тебе нужно каяться, чистосердечно и искренне каяться, чтобы спасти себя и своего брата…
– А он при чем?
– Разве того, что он колдун, недостаточно?
– Альберт не колдун.
– Интуит, дикий маг – называй как хочешь. – Обутой в сандалию ногой митрополит поворошил осколки гипса на полу. – Вид христианских святынь противен тебе, Миротворец?
– Нет.
– Однако ты уничтожил распятие. Что ж, давай считать это случайностью. Я слышал, ты неглуп. – Владыка подпер щеку ладонью, разглядывая Артура с задумчивым вниманием. – Скажу откровенно: ты не производишь впечатления человека, хоть сколько-нибудь наделенного способностью мыслить, и в то же время я понимаю, что убогого рассудком Враг не выберет своим эмиссаром. Видимо, в тебе он получил редкое и счастливое сочетание разума и силы, а исходя из этого предположения, я могу надеяться, что ты правильно оцениваешь положение, в котором оказались вы с Альбертом. Список обвинений ты выслушал и знаешь, что любое из твоих преступлений карается смертью. Я, в свою очередь, прекрасно понимаю, что ты будешь отрицать все, вообще все, уповая на то, что Сатана защитит тебя от пыток, а также на то, что в ордене Храма рано или поздно прознают о твоем аресте. Вопрос лишь в том, сколь долго ты будешь упорствовать во лжи, не так ли, сын мой? Мой бедный, грешный мальчик…
Артур выдержал лицо и даже сумел снова улыбнуться:
– Я не лгу в храме.
– Ты уже начал. Ну да ладно, пока что мы лишь беседуем, один на один, без писца, без дознатчиков. Дело в том, что никто не найдет тебя здесь, Миротворец, никто даже не будет тебя искать. Ведь ты не вернулся из Серого леса и не вернешься до тех пор, пока мы не получим от тебя полного и искреннего признания во всех совершенных преступлениях.
– Зачем так сложно? – удивился Артур. – У вас же наверняка все готово, нужна лишь моя подпись или как здесь заведено? Кто мешает нарисовать и ее тоже?
– Только и исключительно забота о твоей душе, дитя мое. Мне не хватает некоторых подробностей, и я хотел бы получить их из первых рук. Ты же, покаявшись во всем, спасешь себя от геенны, а своего брата – от смерти.
– Ну да?
– Ах, Миротворец! – Владыка Адам встал из-за стола и подошел к Артуру, ласково заглянул в глаза. – Неужели ты думаешь, что я возьму на себя такой тяжкий грех, как смерть некрещеного? Неужели ты полагаешь, что я способен отправить в ад бедную, заблудшую душу? В ад – на вечные мучения, в огонь, в кипящую серу, без всякой надежды спастись хотя бы во время Суда… Итак, какой порядок тебе предпочтительнее: будешь отвечать на вопросы сразу или сначала убедишься, что твоему брату здесь может быть куда хуже, чем в преисподней?
– Спрашивайте, – сказал Артур.
– Зачем вы ездили в Стополье?
– По заданию ордена Храма.
– В чем заключалось задание?
– Я должен был выяснить, крещен ли Зако Чопич, Золотой Витязь.
– И это все?
– Все.
– Что же ты выяснил?
– Он не крещен.
– Не был крещен, – поправил отец Адам, – ты ведь убил Зако. Удалось ли тебе узнать причины, по которым этот бедный юноша оказался лишен крещения?
– Да.
– А есть ли у тебя доказательства того, что причины эти не просто плод крестьянских суеверий?
– А вы по-прежнему считаете, что ваша сила от Господа?
– Таинству помешала твоя проклятая кровь!
– Да оба хороши! – Артур не выдержал и рассмеялся. – Один другого святее. Что вам еще интересно, Ваше Высокопреосвященство?
– Ты много времени провел в архивах стопольского прихода. Что ты искал там?
– А как вы думаете?
– Что ты нашел?
– Ну и мразь же вы, Ваше Высоко…
… Пощечина была, конечно, вполне заслуженной, но, на взгляд Артура, митрополиту сан не позволял заниматься рукоприкладством. Вообще бить начали как-то часто. Ой, не к добру…
– Что ты нашел?! – лязгнул металлом в голосе владыка Адам.
– Между прочим, – с легкой обидой напомнил Артур, и слизнул кровь с разбитой губы, – священнику пристало быть смиренным и милосердным. А вы орете, будто вам яйца прищемило. Что нашел, то нашел… все равно мне оно не пригодилось. Ерунда всякая в тех архивах. Отец Димитрий с настоятелем монастыря, где вы учились, переписывался пару лет, а я черновики разыскал. Будто вы их сами не читали?..
«А ведь не читал, – сообразил он тут же, – вообще не видел, и о письмах не знал ничего. Иначе позаботился бы о том, чтоб ни клочка бумаги не осталось после смерти пресвитера».
– Где они?
– Разве это важно, владыка? – спросил Артур, соображая, как бы так ответить, чтоб и не солгать, и не сказать правды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156