– Черновики сами по себе ничего не стоят. К ним нужен человек, который мог бы сделать выводы. А для правильных выводов надо знать столько, сколько знаю я. Про голодных псов, про демонов, которые у вас в подчинении, про умирающих священников, Софию…
– Замолчи! – приказал митрополит. – Говори, кто еще об этом знает?
– Может быть, Галеш? – с легким сердцем предположил Артур. Менестрель и в самом деле знал понемножку обо всем на свете. А делать допуски и лгать – это разные вещи.
– Музыкант?
– Ага.
– Где он?
– А я не знаю.
– Ты лжешь, Миротворец.
– Я не умею врать в храме, – грустно напомнил Артур, – даже в таком, как этот.
– Кто-нибудь еще?
– Скорее всего, Флейтист.
– Кто это?
– Он живет в Цитадели Павших.
– Еще?
– А вам мало? Ваше Высокопреосвященство, объясните мне, сделайте милость, почему вы думаете, что за вами стоит Господь? То, что вы делаете, и то, что уже сделали, противно Ему, разве вы сами не слышите, как радуется Враг, когда смотрит на вас? Постойте… – Как ни странно, владыка просьбе внял и не стал перебивать, и даже занесенную было руку опустил. – … Сто лет назад, – торопливо продолжил Артур, – все было очень похоже, и тот человек, которого мы… который был хозяином Источника в Козлодуе, он тоже полагал, что делает во благо. А на самом деле его руками действовал тот, живущий на Триглаве. Ваше Высокопреосвященство, еще не поздно раскаяться и спасти свою душу. Сделайте это, будет лучше, если вы сделаете это раньше, чем я найду доказательства ваших преступлений…
– Достаточно. – Владыка Адам скучно поморщился. – Это смешно, Миротворец, смешнее, чем дьявол, цитирующий Писание. Но если ты хочешь объяснений, изволь: моя миссия заключается в том, чтобы очистить Единую Землю от нечистых тварей, сделать жизнь людей счастливой и безопасной, уничтожить таких, как ты и твой брат. Главный же мой враг – тот, кто живет на Триглаве, и он враждебен мне куда больше, чем ты или прочая нечисть. Именно с ним мне предстоит решающий бой. Эта цель оправдывает любые средства, а потому Господь простит мне все, в чем ты смеешь обвинять.
– Да ведь именно с Триглава…
– Все. Об этом достаточно. Сейчас расскажи мне, как ты продал душу Сатане, какие поручения выполнял по его приказу, сколько рыцарей Храма вслед за тобой поддались дьявольскому соблазну и как сильно замешан во всем этом командор Единой Земли.
– Вы что, с ума сошли? – оторопел Артур.
– Лучше тебе, дитя мое, не задавать вопросы, а отвечать, подробно и искренне. Итак, как и когда ты продал душу Сатане? Случилось ли это здесь, в Единой Земле, или ты явился сюда, выполняя миссию, возложенную Врагом?
– Ну, знаете. – Было уже не до смеха, но Артур заставил себя улыбнуться. – Вот так сразу – это даже для вас перебор. Я только что выкопал могилу для себя, а вы хотите чтобы я и орден туда утащил? Не было никаких поручений, и рыцари соблазнам не поддавались, и командор ни при чем.
– Но душу ты все-таки продал?
– Если вы говорите о сделке, то нет, ничего такого не было. А вы сами, что, бумаги оформляли? Кровью расписывались? Или тоже так обошлось?
– Я вижу, тебе стало весело, – с пониманием покивал владыка Адам. Вытянул из рукава платочек, аккуратно промокнул кровь на лице Артура. – Видишь? – показал очень яркие на белом, алые пятна. – Это твоя. Сможешь на взгляд отличить свою кровь от крови брата? А на вкус? Мне стоит только приказать…
– Ну так прикажите, чтобы я возвел поклеп на орден. Чего проще?
– Я властен над телами, – объяснил митрополит, – над душами же – лишь Господь. Не в моих силах приказать тебе раскаяться, но я без устали готов убеждать тебя сделать это. Ибо хочу спасти и твою душу, и души всех еретиков-рыцарей, и даже сэра Германа, несмотря на то, что закоснел он в грехе почти так же, как ты, сын мой. Итак…
– Уходите.
– А твой брат?
– Всего лишь один из многих.
– Что ж, – в карих глазах отца Адама сквозь жалость проглянуло любопытство, – ты выбрал.
Он обошел Артура, направляясь к дверям. Лязгнул сталью по стали засов. И стало тихо.
Через несколько минут скрипнуло смотровое окошко:
– Так и стоишь? – удивленно заметил Его Высокопреосвященство, – достаточно, сын мой, достаточно. Я отпускаю тебя. И, кстати, направлюсь сейчас к твоему брату Не будешь возражать, если я передам ему твои слова о том, что он «лишь один из многих»?
Умыться было нечем Артур брезгливо вытер губы тыльной стороной ладони, посмотрел на смазанные полоски крови.
«Стоит только приказать».
Пусть прикажет. Пусть только выпустит отсюда. Страх помогает бороться с чарами, а если испугаться очень сильно или сильно разозлиться, кто знает, может быть, получится и вовсе избавиться от наваждения.
Это не колдовство, то, что делают пастыри и митрополит – это чародейство. А что такое чародейство, не знает никто. Просто есть слово, обозначающее все непонятное, не доступное изучению. Чары – это что-то вроде христианских чудес, только не от Бога, а от того, с рогами, и порой очень трудно найти разницу, потому что Господь далеко не всегда утруждает себя прямыми ответами. Отсюда и заблуждения Его Высокопреосвященства: он всерьез полагает себя посланником Божьим, облеченным великой миссией, и действительно верит в то, что цель оправдывает средства.
А раз верит, значит, не убьет. Вот так-то, рыцарь. Убежденный в собственной правоте, владыка также убежденно верит в то, что ты колдун, продавший душу еретик, смутитель невинных душ… Ага, и эльфийский шпион. Вот в это, последнее, вряд ли. А во все прочее – запросто. И он из кожи вон вылезет, дабы всем другим доказать вину Миротворца, а заодно и ордена Храма.
Доказать! Как тебе это нравится, сэр Артур Северный? Ты хотел напугать убийцу тем, что знаешь о его преступлениях, а на деле раззадорил фанатика, предложив ему посрамить в твоем лице самого Падшего. И если правильно вести себя с разумными людьми ты умеешь, то что делать с безумцами, знают лишь специально обученные священники да некоторые маги.
Не убьет владыка. Будет выбивать признания, не потому даже, что нужны ему эти глупости, а потому, что верит он: только раскаяние спасет заблудшую душу. Ну и, естественно, хочет свалить орден Храма. А другая такая возможность вряд ли представится.
Артур понял наконец-то, что это холодно – стоять босиком на каменном полу, и сел на койку, обхватив колени руками. Когда за стеной закричали, он на долю секунды лишь подосадовал на то, что крик отвлекает от размышлений…
И узнал голос.
Узнал. Он никогда не слышал его таким, этот знакомый до мельчайших оттенков родной голос. Он никогда не слышал в нем такого ужаса и такой боли.
За стеной.
Совсем рядом.
Артур едва не взвыл сам. Сорвался с места. Пронесся по камере. Остановился ошалелый, яростно и беспомощно озираясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156
– Замолчи! – приказал митрополит. – Говори, кто еще об этом знает?
– Может быть, Галеш? – с легким сердцем предположил Артур. Менестрель и в самом деле знал понемножку обо всем на свете. А делать допуски и лгать – это разные вещи.
– Музыкант?
– Ага.
– Где он?
– А я не знаю.
– Ты лжешь, Миротворец.
– Я не умею врать в храме, – грустно напомнил Артур, – даже в таком, как этот.
– Кто-нибудь еще?
– Скорее всего, Флейтист.
– Кто это?
– Он живет в Цитадели Павших.
– Еще?
– А вам мало? Ваше Высокопреосвященство, объясните мне, сделайте милость, почему вы думаете, что за вами стоит Господь? То, что вы делаете, и то, что уже сделали, противно Ему, разве вы сами не слышите, как радуется Враг, когда смотрит на вас? Постойте… – Как ни странно, владыка просьбе внял и не стал перебивать, и даже занесенную было руку опустил. – … Сто лет назад, – торопливо продолжил Артур, – все было очень похоже, и тот человек, которого мы… который был хозяином Источника в Козлодуе, он тоже полагал, что делает во благо. А на самом деле его руками действовал тот, живущий на Триглаве. Ваше Высокопреосвященство, еще не поздно раскаяться и спасти свою душу. Сделайте это, будет лучше, если вы сделаете это раньше, чем я найду доказательства ваших преступлений…
– Достаточно. – Владыка Адам скучно поморщился. – Это смешно, Миротворец, смешнее, чем дьявол, цитирующий Писание. Но если ты хочешь объяснений, изволь: моя миссия заключается в том, чтобы очистить Единую Землю от нечистых тварей, сделать жизнь людей счастливой и безопасной, уничтожить таких, как ты и твой брат. Главный же мой враг – тот, кто живет на Триглаве, и он враждебен мне куда больше, чем ты или прочая нечисть. Именно с ним мне предстоит решающий бой. Эта цель оправдывает любые средства, а потому Господь простит мне все, в чем ты смеешь обвинять.
– Да ведь именно с Триглава…
– Все. Об этом достаточно. Сейчас расскажи мне, как ты продал душу Сатане, какие поручения выполнял по его приказу, сколько рыцарей Храма вслед за тобой поддались дьявольскому соблазну и как сильно замешан во всем этом командор Единой Земли.
– Вы что, с ума сошли? – оторопел Артур.
– Лучше тебе, дитя мое, не задавать вопросы, а отвечать, подробно и искренне. Итак, как и когда ты продал душу Сатане? Случилось ли это здесь, в Единой Земле, или ты явился сюда, выполняя миссию, возложенную Врагом?
– Ну, знаете. – Было уже не до смеха, но Артур заставил себя улыбнуться. – Вот так сразу – это даже для вас перебор. Я только что выкопал могилу для себя, а вы хотите чтобы я и орден туда утащил? Не было никаких поручений, и рыцари соблазнам не поддавались, и командор ни при чем.
– Но душу ты все-таки продал?
– Если вы говорите о сделке, то нет, ничего такого не было. А вы сами, что, бумаги оформляли? Кровью расписывались? Или тоже так обошлось?
– Я вижу, тебе стало весело, – с пониманием покивал владыка Адам. Вытянул из рукава платочек, аккуратно промокнул кровь на лице Артура. – Видишь? – показал очень яркие на белом, алые пятна. – Это твоя. Сможешь на взгляд отличить свою кровь от крови брата? А на вкус? Мне стоит только приказать…
– Ну так прикажите, чтобы я возвел поклеп на орден. Чего проще?
– Я властен над телами, – объяснил митрополит, – над душами же – лишь Господь. Не в моих силах приказать тебе раскаяться, но я без устали готов убеждать тебя сделать это. Ибо хочу спасти и твою душу, и души всех еретиков-рыцарей, и даже сэра Германа, несмотря на то, что закоснел он в грехе почти так же, как ты, сын мой. Итак…
– Уходите.
– А твой брат?
– Всего лишь один из многих.
– Что ж, – в карих глазах отца Адама сквозь жалость проглянуло любопытство, – ты выбрал.
Он обошел Артура, направляясь к дверям. Лязгнул сталью по стали засов. И стало тихо.
Через несколько минут скрипнуло смотровое окошко:
– Так и стоишь? – удивленно заметил Его Высокопреосвященство, – достаточно, сын мой, достаточно. Я отпускаю тебя. И, кстати, направлюсь сейчас к твоему брату Не будешь возражать, если я передам ему твои слова о том, что он «лишь один из многих»?
Умыться было нечем Артур брезгливо вытер губы тыльной стороной ладони, посмотрел на смазанные полоски крови.
«Стоит только приказать».
Пусть прикажет. Пусть только выпустит отсюда. Страх помогает бороться с чарами, а если испугаться очень сильно или сильно разозлиться, кто знает, может быть, получится и вовсе избавиться от наваждения.
Это не колдовство, то, что делают пастыри и митрополит – это чародейство. А что такое чародейство, не знает никто. Просто есть слово, обозначающее все непонятное, не доступное изучению. Чары – это что-то вроде христианских чудес, только не от Бога, а от того, с рогами, и порой очень трудно найти разницу, потому что Господь далеко не всегда утруждает себя прямыми ответами. Отсюда и заблуждения Его Высокопреосвященства: он всерьез полагает себя посланником Божьим, облеченным великой миссией, и действительно верит в то, что цель оправдывает средства.
А раз верит, значит, не убьет. Вот так-то, рыцарь. Убежденный в собственной правоте, владыка также убежденно верит в то, что ты колдун, продавший душу еретик, смутитель невинных душ… Ага, и эльфийский шпион. Вот в это, последнее, вряд ли. А во все прочее – запросто. И он из кожи вон вылезет, дабы всем другим доказать вину Миротворца, а заодно и ордена Храма.
Доказать! Как тебе это нравится, сэр Артур Северный? Ты хотел напугать убийцу тем, что знаешь о его преступлениях, а на деле раззадорил фанатика, предложив ему посрамить в твоем лице самого Падшего. И если правильно вести себя с разумными людьми ты умеешь, то что делать с безумцами, знают лишь специально обученные священники да некоторые маги.
Не убьет владыка. Будет выбивать признания, не потому даже, что нужны ему эти глупости, а потому, что верит он: только раскаяние спасет заблудшую душу. Ну и, естественно, хочет свалить орден Храма. А другая такая возможность вряд ли представится.
Артур понял наконец-то, что это холодно – стоять босиком на каменном полу, и сел на койку, обхватив колени руками. Когда за стеной закричали, он на долю секунды лишь подосадовал на то, что крик отвлекает от размышлений…
И узнал голос.
Узнал. Он никогда не слышал его таким, этот знакомый до мельчайших оттенков родной голос. Он никогда не слышал в нем такого ужаса и такой боли.
За стеной.
Совсем рядом.
Артур едва не взвыл сам. Сорвался с места. Пронесся по камере. Остановился ошалелый, яростно и беспомощно озираясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156