- И рифмы… того…
- Ну да, - насупился Алан. - Сейчас ты поведаешь мне, как сухим, безжалостным анализом убивать пламенные порывы вдохновения. Ну давай, давай. Ты ведь это хотел сказать?
Хоакин чуть отодвинулся. Психов он побаивался с детства.
- А то, что я ночей не спал, сочиняя, - тебя не волнует? Душу вкладывал! В муках бился над каждой строчкой! Впрочем, ладно. Что с профана взять? Перед тобою основной закон вольного застрельничества. В переводе на человеческий язык он звучит так: «Чтобы банда (шайка, ватага, клика) существовала неразрывно но времени и пространстве, ее основу должен составлять разбойный септет». Аранжируешь?
- Нет.
Появился Кроха, неся сковороду и корзинку с яйцами.
- Подвиньтесь, ребята. Сейчас яичница будет.
Музыкант его не слышал.
- Ты бемоль, Хоакин! - объявил он. - В смысле, болван. Объясняю снова. Без капитана шайка разве может быть?
- Не может.
- Правильно. А у капитана должна быть подруга. Улавливаешь?
- Ну.
- А какая шайка без беглого монаха? Или менестреля? - Его палец заскользил по септаграмме. - Вот и получается: пока среди разбойников не отыщутся семь главных фигур, банда обречена на вымирание. Стрелков никто не станет принимать всерьез. И наоборот: если семерка собрана, никакие преследователи не страшны.
Затрещал, плавясь на сковороде, жир.
- А! - До Хоакина наконец что-то стало доходить. - Значит, Капитан, Беглый Монах, Верзила, Менестрель, Романтическая Подруга…
- А также Пламенный Мститель и Неудачливый Влюбленный, - подсказал Кроха. - Без них никак.
- Ну да. Никак. - Алан в воодушевлении вскочил на ноги. - Вот и получается разбойный септет. Стоит его собрать, и произойдет чудо! Сердца исполнятся отваги и любви к приключениям. Людям станет безразлично, что справедливость - это миф. Что виконтам и переодетым красоткам в лесу делать нечего. Произойдет великая вольнострелковая алхимия.
…Время неумолимо близилось к рассвету, а Квинта-Ля все не умолкал. Костер догорал, мерцая лалами и рубинами углей. Потянуло утренней свежестью.
- Я… я, пожалуй, согласен, - устало сказал Хоакин. - Но что я должен делать?
- Сущие пустяки. Мы возродим славу деревудской вольницы. Кроха исполнит роль Верзилы. Я - конечно же Народный Менестрель, а…
- Корин - Капитан?
- Да.
- Это всего лишь четверо. Хок будет Мстителем. Надо еще троих.
- У меня возникла великолепная триоль. Кроха, способен ли ты на жертвы?
Бородач приосанился:
- Всегда.
- Знал, что не собьешься с такта. Ты сможешь найти Катарину?
- Шалунью нашу? Хохотушку? Принцессу?
- Да. Сыграем скерцо: у Корина болят зубы? Наведи его на мысль, что знаешь отличную ворожею. Нам бы выманить его из леса, а там уж полдела сделано.
Алан обернулся к Хоакину:
- Корин - фагот, каких мало… - Он многозначительно поднял палец. - Ворчлив, саркастичен, однако в душе - романтик. Пусть больной зуб станет его путеводной звездой.
- Улавливаю! - с жаром подхватил Кроха. - Улавливаю. Ты гениален, мой друг. Значит, Катарина - жертва несправедливости…
- …а жестокий отец принуждает ее выйти замуж за негодяя. Проницательность, Кроха!
- …естественно, благородный разбойник с перевязанной щекой…
- …спасает девушку из беды…
Они довольно расхохотались. Истессо недоумевающе переводил взгляд с одного на другого. Пока что он не понял ни слова. Он собирался потребовать разъяснений, но Кроха его опередил:
- Хок, - сказал он, - без тебя мы не справимся. Нас слишком мало. Чтобы создать легенду о вольных стрелках, требуется семь человек. С тобой нас четверо. В Деревне мы найдем еще троих. Нам надо, чтобы они хоть какое-то время действовали в соответствии со своими ролями.
- А потом?
- Легенда - это иной взгляд на вещи, нечто вроде тантра. В жизни ведь никто не говорит ямбом. Но стоит начать - и удержаться невозможно. Лицедейство охватит всю Тримегистию.
- Не очень верится. И вообще вся эта ваша затея шита белыми нитками.
- Я тоже не верил, пока Алан меня не убедил.
- Как?
- Сам увидишь. И все поймешь.
Квота Квинта-Ля торжественно объявил:
- Тебе ведь предстоит в оркестре нашем сыграть - о, вдумайся! - первейшей скрипкой. Мы разыграем в строгости по нотам легенду о Разбойнике и Деве. Нашлись всем роли. Примет всяк участье. И сам того подчас не прозревая…
- …явит Вселенной славу Деревуда! - неожиданно докончили Кроха и Хоакин. Бородач мученически выпучил глаза: ну что, убедился?
Истессо боролся изо всех сил. Но слова сами ложились в стихотворный ритм.
- Скажи: о что же предстоит мне сделать?
- Пустяк: на протяжении забавы ты Корина заменишь, капитана. На случай, если гость придет незваный или виконт заглянет ненароком. Нельзя оставить гостя без вниманья.
- Интригу вашу что-то не постиг я. - Хоакин сделал усилие, стремясь высвободиться из цепких объятий ямба. - Скажи, как связана она…
- Увы не знаю. Пусть Катарина - дева из деревни - сыграет партию Подруги Капитана. А Беглого Монаха мы уж как-то найдем, отыщем, пригласим, добудем. Интриговать мы сможем так недолго, но обмануть реальность нам по силам.
Алан сунул студенту книгу в черной обложке:
- Ну? Теперь веришь? - без всякого ямба спросил он.
- Ох! Теперь верю. - Избавившись от стихоплетства, Хоакин почувствовал себя лучше. - Значит, я буду ждать вас здесь?
- Народные легенды очень противоречивы, - извиняющимся тоном заметил бородач. - И следовать им приходится буквально.
- Ничего особенного от тебя не потребуется. Неподалеку есть отшельничья хижина…
- …лук и стрелы мы тебе оставим…
- …а припасы Кроха принесет после полудня…
- …но главное - не попадись на глаза егерю…
- …и веди себя понапористее. Ты - деревудский стрелок как-никак. Герой леса!
- В общем, - подытожили разбойники, - идем смотреть хижину.
В небе погасла последняя утренняя звезда. Синеватый дымок курился над кострищем. Начиналась новая жизнь - полная чудес, тайн и приключений.
Хижина, в которую Хоакина привели разбойники, уборки не знала бог весть с каких времен. Истессо вооружился веником и набрал в ручье воды. Через какой-то час избушку было не узнать: стол и лежанка сияли чистотой, сундук приосанился, заблестел, даже земляной пол выглядел опрятным. Шкуры и ветхие одеяла, оставшиеся от предыдущего хозяина, пришлось выбросить. Лук и колчан нашли свое место за шкафом, сумка с пожитками примостилась под столом.
Закончив уборку, Хоакин свернулся калачиком на лежанке. Несмотря на май, в лачуге было зябко. Спать не хотелось, и Хоакин взялся за чтение.
Алан Квота Квинта-Ля неправильно выбрал жизненное поприще. Вот кому бы учиться в академии! Не владея даже азами магической науки, он предвосхитил Мифургию - создание мифической реальности.
Во всех легендах о благородных разбойниках действуют одни и те же персонажи: Мэриэн, Малютка Джон, брат Тук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
- Ну да, - насупился Алан. - Сейчас ты поведаешь мне, как сухим, безжалостным анализом убивать пламенные порывы вдохновения. Ну давай, давай. Ты ведь это хотел сказать?
Хоакин чуть отодвинулся. Психов он побаивался с детства.
- А то, что я ночей не спал, сочиняя, - тебя не волнует? Душу вкладывал! В муках бился над каждой строчкой! Впрочем, ладно. Что с профана взять? Перед тобою основной закон вольного застрельничества. В переводе на человеческий язык он звучит так: «Чтобы банда (шайка, ватага, клика) существовала неразрывно но времени и пространстве, ее основу должен составлять разбойный септет». Аранжируешь?
- Нет.
Появился Кроха, неся сковороду и корзинку с яйцами.
- Подвиньтесь, ребята. Сейчас яичница будет.
Музыкант его не слышал.
- Ты бемоль, Хоакин! - объявил он. - В смысле, болван. Объясняю снова. Без капитана шайка разве может быть?
- Не может.
- Правильно. А у капитана должна быть подруга. Улавливаешь?
- Ну.
- А какая шайка без беглого монаха? Или менестреля? - Его палец заскользил по септаграмме. - Вот и получается: пока среди разбойников не отыщутся семь главных фигур, банда обречена на вымирание. Стрелков никто не станет принимать всерьез. И наоборот: если семерка собрана, никакие преследователи не страшны.
Затрещал, плавясь на сковороде, жир.
- А! - До Хоакина наконец что-то стало доходить. - Значит, Капитан, Беглый Монах, Верзила, Менестрель, Романтическая Подруга…
- А также Пламенный Мститель и Неудачливый Влюбленный, - подсказал Кроха. - Без них никак.
- Ну да. Никак. - Алан в воодушевлении вскочил на ноги. - Вот и получается разбойный септет. Стоит его собрать, и произойдет чудо! Сердца исполнятся отваги и любви к приключениям. Людям станет безразлично, что справедливость - это миф. Что виконтам и переодетым красоткам в лесу делать нечего. Произойдет великая вольнострелковая алхимия.
…Время неумолимо близилось к рассвету, а Квинта-Ля все не умолкал. Костер догорал, мерцая лалами и рубинами углей. Потянуло утренней свежестью.
- Я… я, пожалуй, согласен, - устало сказал Хоакин. - Но что я должен делать?
- Сущие пустяки. Мы возродим славу деревудской вольницы. Кроха исполнит роль Верзилы. Я - конечно же Народный Менестрель, а…
- Корин - Капитан?
- Да.
- Это всего лишь четверо. Хок будет Мстителем. Надо еще троих.
- У меня возникла великолепная триоль. Кроха, способен ли ты на жертвы?
Бородач приосанился:
- Всегда.
- Знал, что не собьешься с такта. Ты сможешь найти Катарину?
- Шалунью нашу? Хохотушку? Принцессу?
- Да. Сыграем скерцо: у Корина болят зубы? Наведи его на мысль, что знаешь отличную ворожею. Нам бы выманить его из леса, а там уж полдела сделано.
Алан обернулся к Хоакину:
- Корин - фагот, каких мало… - Он многозначительно поднял палец. - Ворчлив, саркастичен, однако в душе - романтик. Пусть больной зуб станет его путеводной звездой.
- Улавливаю! - с жаром подхватил Кроха. - Улавливаю. Ты гениален, мой друг. Значит, Катарина - жертва несправедливости…
- …а жестокий отец принуждает ее выйти замуж за негодяя. Проницательность, Кроха!
- …естественно, благородный разбойник с перевязанной щекой…
- …спасает девушку из беды…
Они довольно расхохотались. Истессо недоумевающе переводил взгляд с одного на другого. Пока что он не понял ни слова. Он собирался потребовать разъяснений, но Кроха его опередил:
- Хок, - сказал он, - без тебя мы не справимся. Нас слишком мало. Чтобы создать легенду о вольных стрелках, требуется семь человек. С тобой нас четверо. В Деревне мы найдем еще троих. Нам надо, чтобы они хоть какое-то время действовали в соответствии со своими ролями.
- А потом?
- Легенда - это иной взгляд на вещи, нечто вроде тантра. В жизни ведь никто не говорит ямбом. Но стоит начать - и удержаться невозможно. Лицедейство охватит всю Тримегистию.
- Не очень верится. И вообще вся эта ваша затея шита белыми нитками.
- Я тоже не верил, пока Алан меня не убедил.
- Как?
- Сам увидишь. И все поймешь.
Квота Квинта-Ля торжественно объявил:
- Тебе ведь предстоит в оркестре нашем сыграть - о, вдумайся! - первейшей скрипкой. Мы разыграем в строгости по нотам легенду о Разбойнике и Деве. Нашлись всем роли. Примет всяк участье. И сам того подчас не прозревая…
- …явит Вселенной славу Деревуда! - неожиданно докончили Кроха и Хоакин. Бородач мученически выпучил глаза: ну что, убедился?
Истессо боролся изо всех сил. Но слова сами ложились в стихотворный ритм.
- Скажи: о что же предстоит мне сделать?
- Пустяк: на протяжении забавы ты Корина заменишь, капитана. На случай, если гость придет незваный или виконт заглянет ненароком. Нельзя оставить гостя без вниманья.
- Интригу вашу что-то не постиг я. - Хоакин сделал усилие, стремясь высвободиться из цепких объятий ямба. - Скажи, как связана она…
- Увы не знаю. Пусть Катарина - дева из деревни - сыграет партию Подруги Капитана. А Беглого Монаха мы уж как-то найдем, отыщем, пригласим, добудем. Интриговать мы сможем так недолго, но обмануть реальность нам по силам.
Алан сунул студенту книгу в черной обложке:
- Ну? Теперь веришь? - без всякого ямба спросил он.
- Ох! Теперь верю. - Избавившись от стихоплетства, Хоакин почувствовал себя лучше. - Значит, я буду ждать вас здесь?
- Народные легенды очень противоречивы, - извиняющимся тоном заметил бородач. - И следовать им приходится буквально.
- Ничего особенного от тебя не потребуется. Неподалеку есть отшельничья хижина…
- …лук и стрелы мы тебе оставим…
- …а припасы Кроха принесет после полудня…
- …но главное - не попадись на глаза егерю…
- …и веди себя понапористее. Ты - деревудский стрелок как-никак. Герой леса!
- В общем, - подытожили разбойники, - идем смотреть хижину.
В небе погасла последняя утренняя звезда. Синеватый дымок курился над кострищем. Начиналась новая жизнь - полная чудес, тайн и приключений.
Хижина, в которую Хоакина привели разбойники, уборки не знала бог весть с каких времен. Истессо вооружился веником и набрал в ручье воды. Через какой-то час избушку было не узнать: стол и лежанка сияли чистотой, сундук приосанился, заблестел, даже земляной пол выглядел опрятным. Шкуры и ветхие одеяла, оставшиеся от предыдущего хозяина, пришлось выбросить. Лук и колчан нашли свое место за шкафом, сумка с пожитками примостилась под столом.
Закончив уборку, Хоакин свернулся калачиком на лежанке. Несмотря на май, в лачуге было зябко. Спать не хотелось, и Хоакин взялся за чтение.
Алан Квота Квинта-Ля неправильно выбрал жизненное поприще. Вот кому бы учиться в академии! Не владея даже азами магической науки, он предвосхитил Мифургию - создание мифической реальности.
Во всех легендах о благородных разбойниках действуют одни и те же персонажи: Мэриэн, Малютка Джон, брат Тук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84