Они были холодны как смерть. Сжав их так сильно, что, как ей казалось, они вот-вот хрустнут, Эмма заговорила строгим, почти приказным тоном:
- Миссис Фарли! Миссис Фарли! Выслушайте меня. Вы должны выслушать меня. Гости прибудут с минуту на минуту. Вы обязаны собраться с силами и спуститься, чтобы их встретить. Обязаны сделать это ради вашей же пользы! - заключила она с яростью, полная страстного желания достучаться до сердца Адели.
Та, казалось, не слышала ее. Невидящие глаза смотрели сквозь Эмму, которая еще сильнее сжимала теперь пальцы Адели, так, что на них выступили некрасивые красные пятна. От этого усилия стало больно и ей самой.
- Миссис Фарли, миссис Фарли, пожалуйста... умоляю! Возьмите себя в руки сию же секунду, слышите! Сию же секунду!
Голос Эммы был холодным и резким, в нем словно были сконцентрированы ее воля и железный характер. Под стать голосу было и ее лицо, решительное и целеустремленное. А целью ее было заставить Адель выслушать себя во что бы то ни стало. Лицо Адели продолжало оставаться отсутствующим. Эмма даже подумывала: а не ударить ли ее по щеке, чтобы вывести из состояния ступора? Но в конце концов решила этого не делать. Она просто не могла отважиться. И не то чтобы она боялась последствий - ей не хотелось оставлять следов на нежной коже госпожи.
Наконец в глазах Адели мелькнуло что-то, похожее на живой интерес; бледные губы приоткрылись. Эмма глубоко вздохнула и схватила хозяйку за плечи.
- Вы должны спуститься вниз, миссис Фарли! Сейчас же! Пока еще не слишком поздно! Помните: вы жена сквайра. Хозяйка этого дома. Сквайр ждет вас, миссис Фарли.
Эмма еще более решительно качнула головой.
- Посмотрите на меня, миссис Фарли. Посмотрите на меня.
Глаза Эммы полыхали зеленым пламенем.
- Вы обязаны собраться. И если вы этого не сделаете, то беда неминуема. Разразится настоящий скандал, учтите, миссис Фарли!
Слова Эммы смутно доходили до Адели: в голове у нее стоял звон от разбиваемого хрусталя. Мало-помалу, однако, звон падающих осколков начал стихать, с глаз ее спала пелена, они снова стали осмысленными, как прежде, и перед ней предстало Эммино лицо. Голос Эммы, сильный и твердый, проник в ее усталый мозг.
- Я тоже буду там, так что можете на меня рассчитывать, мэм, если вам что понадобится. Подайте знак - и я приду. Или позовите меня потом, после ужина. Я сразу же появлюсь. Не сомневайтесь! И присмотрю за вами, миссис Фарли. Обещаю! - заключила Эмма тем же твердым, но уже с ноткой мольбы голосом.
Адель заморгала и резко выпрямилась на стуле. Что это там Эмма говорит? „... хозяйка дома... жена сквайра...” Да, да, именно это она и говорит. Что же, все это так и есть. Адель провела ладонью по лбу - она была в отчаянии, растерянная, усталая.
- Принести вам воды, миссис Фарли? - спросила Эмма, немного успокоившись, когда увидела на лице Адели признаки того, что она начинает осознавать происходящее.
- Нет, спасибо, Эмма, - прошептала Адель, смотря на нее в упор. - Не знаю, что со мной такое случилось. Опять вдруг заболела голова. Да, именно голова, Эмма. Ты же знаешь, что это такое - мои страшные головные боли. От них сходишь с ума. - Адель попыталась изобразить на лице улыбку. - Но сейчас, благодарение Господу, все прошло.
- Вы уверены в этом, мэм? - участливо осведомилась Эмма, внимательно приглядываясь к лицу Адели.
- Да, да. И я действительно должна спуститься вниз!
Она, шатаясь, поднялась с места и пошла к высокому зеркалу. Эмма поспешила за ней.
- Вы только посмотрите на себя, миссис Фарли. Посмотрите, какая вы красивая! - В голосе Эммы звучало восхищение: она специально пыталась успокоить хозяйку и внушить ей уверенность в своих силах. - Сквайр будет гордиться вами, мэм. Поверьте мне.
„О Господи! Адам!” - Адель задрожала от страха, остро кольнувшего ее сердце. Ей нужно спуститься вниз и вести себя, как положено, с достоинством и грацией, иначе Адам обрушит на ее голову свой гнев, а этого она не сможет перенести. Рассматривая свое отражение в зеркале, она вдруг взглянула на себя как бы со стороны, словно там, в зеркале, был кто-то посторонний. Перед ней стояла поразительно красивая женщина. И тут Адель вспомнила. Она ведь собиралась сегодня вечером попытаться спрятаться за этой красотой, чтобы сбить с толку всех, включая Адама.
Ее лицо сразу же озарилось лучезарной улыбкой, в глазах засветились серебристые огоньки. Она одернула подол платья и легко закружилась на месте. Оставшись довольна собой, она промолвила:
- Что ж, Эмма, я готова!
- Вы хотите, чтобы я вас сопровождала, миссис Фарли?
- Спасибо, Эмма. Я прекрасно справлюсь и одна, - ответила Адель. В голосе ее на сей раз не звучало ни малейшего сомнения. Она проплыла через соседнюю гостиную, а оттуда в коридор, в то время как часы с фарфоровыми львами, стоявшие на каминной полке, пробили восемь. До ужина оставалось ровно полчаса.
17
Ужин проходил на редкость удачно - к немалому удивлению и удовлетворению Адама Фарли. Он сидел во главе стола, откинувшись на спинку стула и улыбаясь про себя довольной улыбкой при виде собравшихся у него гостей и великолепного зрелища, от которого трудно было оторвать глаз. Столовая, пожалуй, могла показаться чересчур уж просторной, но была в ней некая своеобразная элегантная импозантность, какую не часто встретишь даже в старинных особняках. Это в немалой степени объяснялось дубовой мебелью в якобитском стиле, богато украшенной резьбой, прекрасными полотнами живописи, гобеленами и видневшимися повсюду геральдическими эмблемами. Уходящие ввысь стены обтянуты спитлсфилдским шелком; стулья с высокими спинками и художественной резьбой, расставленные вдоль всего длинного стола, обиты темно-красным генуэзским бархатом, также использованным при драпировке окон. Фламандской работы витраж в центральном выпуклом эркере, запечатлевший генеалогическое древо семейства Фарли, в миниатюре повторяется на висящем над старинным выложенным камнем камином плотном шелковом панно, на котором изображена расписанная верхняя часть фамильного герба. Огромных размеров шерстяной уилтонский ковер с коротким ворсом и восточным узором, в свое время специально сотканный для этой просторной комнаты, покрывает весь пол; причем окраска ворса удивительно перекликается с теплым цветом настенного шелка.
При мерцающем свете бесчисленных свечей комната приобретала ту мягкость, которая помогала скрадывать излишнюю помпезность, так что даже высокий сводчатый белый потолок с его перекрытиями казался более плоским в розовом свете, отражаемом стенами.
Атмосфера за ужином царила самая непринужденная и дружеская - можно сказать, что всем было весело, во всяком случае гости явно чувствовали себя как дома. Уже давно Адам не слышал журчания оживленных голосов и взрывов искрометного смеха в этих старинных стенах, и это наполнило его чувством такого удовлетворения, что изумило его самого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
- Миссис Фарли! Миссис Фарли! Выслушайте меня. Вы должны выслушать меня. Гости прибудут с минуту на минуту. Вы обязаны собраться с силами и спуститься, чтобы их встретить. Обязаны сделать это ради вашей же пользы! - заключила она с яростью, полная страстного желания достучаться до сердца Адели.
Та, казалось, не слышала ее. Невидящие глаза смотрели сквозь Эмму, которая еще сильнее сжимала теперь пальцы Адели, так, что на них выступили некрасивые красные пятна. От этого усилия стало больно и ей самой.
- Миссис Фарли, миссис Фарли, пожалуйста... умоляю! Возьмите себя в руки сию же секунду, слышите! Сию же секунду!
Голос Эммы был холодным и резким, в нем словно были сконцентрированы ее воля и железный характер. Под стать голосу было и ее лицо, решительное и целеустремленное. А целью ее было заставить Адель выслушать себя во что бы то ни стало. Лицо Адели продолжало оставаться отсутствующим. Эмма даже подумывала: а не ударить ли ее по щеке, чтобы вывести из состояния ступора? Но в конце концов решила этого не делать. Она просто не могла отважиться. И не то чтобы она боялась последствий - ей не хотелось оставлять следов на нежной коже госпожи.
Наконец в глазах Адели мелькнуло что-то, похожее на живой интерес; бледные губы приоткрылись. Эмма глубоко вздохнула и схватила хозяйку за плечи.
- Вы должны спуститься вниз, миссис Фарли! Сейчас же! Пока еще не слишком поздно! Помните: вы жена сквайра. Хозяйка этого дома. Сквайр ждет вас, миссис Фарли.
Эмма еще более решительно качнула головой.
- Посмотрите на меня, миссис Фарли. Посмотрите на меня.
Глаза Эммы полыхали зеленым пламенем.
- Вы обязаны собраться. И если вы этого не сделаете, то беда неминуема. Разразится настоящий скандал, учтите, миссис Фарли!
Слова Эммы смутно доходили до Адели: в голове у нее стоял звон от разбиваемого хрусталя. Мало-помалу, однако, звон падающих осколков начал стихать, с глаз ее спала пелена, они снова стали осмысленными, как прежде, и перед ней предстало Эммино лицо. Голос Эммы, сильный и твердый, проник в ее усталый мозг.
- Я тоже буду там, так что можете на меня рассчитывать, мэм, если вам что понадобится. Подайте знак - и я приду. Или позовите меня потом, после ужина. Я сразу же появлюсь. Не сомневайтесь! И присмотрю за вами, миссис Фарли. Обещаю! - заключила Эмма тем же твердым, но уже с ноткой мольбы голосом.
Адель заморгала и резко выпрямилась на стуле. Что это там Эмма говорит? „... хозяйка дома... жена сквайра...” Да, да, именно это она и говорит. Что же, все это так и есть. Адель провела ладонью по лбу - она была в отчаянии, растерянная, усталая.
- Принести вам воды, миссис Фарли? - спросила Эмма, немного успокоившись, когда увидела на лице Адели признаки того, что она начинает осознавать происходящее.
- Нет, спасибо, Эмма, - прошептала Адель, смотря на нее в упор. - Не знаю, что со мной такое случилось. Опять вдруг заболела голова. Да, именно голова, Эмма. Ты же знаешь, что это такое - мои страшные головные боли. От них сходишь с ума. - Адель попыталась изобразить на лице улыбку. - Но сейчас, благодарение Господу, все прошло.
- Вы уверены в этом, мэм? - участливо осведомилась Эмма, внимательно приглядываясь к лицу Адели.
- Да, да. И я действительно должна спуститься вниз!
Она, шатаясь, поднялась с места и пошла к высокому зеркалу. Эмма поспешила за ней.
- Вы только посмотрите на себя, миссис Фарли. Посмотрите, какая вы красивая! - В голосе Эммы звучало восхищение: она специально пыталась успокоить хозяйку и внушить ей уверенность в своих силах. - Сквайр будет гордиться вами, мэм. Поверьте мне.
„О Господи! Адам!” - Адель задрожала от страха, остро кольнувшего ее сердце. Ей нужно спуститься вниз и вести себя, как положено, с достоинством и грацией, иначе Адам обрушит на ее голову свой гнев, а этого она не сможет перенести. Рассматривая свое отражение в зеркале, она вдруг взглянула на себя как бы со стороны, словно там, в зеркале, был кто-то посторонний. Перед ней стояла поразительно красивая женщина. И тут Адель вспомнила. Она ведь собиралась сегодня вечером попытаться спрятаться за этой красотой, чтобы сбить с толку всех, включая Адама.
Ее лицо сразу же озарилось лучезарной улыбкой, в глазах засветились серебристые огоньки. Она одернула подол платья и легко закружилась на месте. Оставшись довольна собой, она промолвила:
- Что ж, Эмма, я готова!
- Вы хотите, чтобы я вас сопровождала, миссис Фарли?
- Спасибо, Эмма. Я прекрасно справлюсь и одна, - ответила Адель. В голосе ее на сей раз не звучало ни малейшего сомнения. Она проплыла через соседнюю гостиную, а оттуда в коридор, в то время как часы с фарфоровыми львами, стоявшие на каминной полке, пробили восемь. До ужина оставалось ровно полчаса.
17
Ужин проходил на редкость удачно - к немалому удивлению и удовлетворению Адама Фарли. Он сидел во главе стола, откинувшись на спинку стула и улыбаясь про себя довольной улыбкой при виде собравшихся у него гостей и великолепного зрелища, от которого трудно было оторвать глаз. Столовая, пожалуй, могла показаться чересчур уж просторной, но была в ней некая своеобразная элегантная импозантность, какую не часто встретишь даже в старинных особняках. Это в немалой степени объяснялось дубовой мебелью в якобитском стиле, богато украшенной резьбой, прекрасными полотнами живописи, гобеленами и видневшимися повсюду геральдическими эмблемами. Уходящие ввысь стены обтянуты спитлсфилдским шелком; стулья с высокими спинками и художественной резьбой, расставленные вдоль всего длинного стола, обиты темно-красным генуэзским бархатом, также использованным при драпировке окон. Фламандской работы витраж в центральном выпуклом эркере, запечатлевший генеалогическое древо семейства Фарли, в миниатюре повторяется на висящем над старинным выложенным камнем камином плотном шелковом панно, на котором изображена расписанная верхняя часть фамильного герба. Огромных размеров шерстяной уилтонский ковер с коротким ворсом и восточным узором, в свое время специально сотканный для этой просторной комнаты, покрывает весь пол; причем окраска ворса удивительно перекликается с теплым цветом настенного шелка.
При мерцающем свете бесчисленных свечей комната приобретала ту мягкость, которая помогала скрадывать излишнюю помпезность, так что даже высокий сводчатый белый потолок с его перекрытиями казался более плоским в розовом свете, отражаемом стенами.
Атмосфера за ужином царила самая непринужденная и дружеская - можно сказать, что всем было весело, во всяком случае гости явно чувствовали себя как дома. Уже давно Адам не слышал журчания оживленных голосов и взрывов искрометного смеха в этих старинных стенах, и это наполнило его чувством такого удовлетворения, что изумило его самого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138