Днем мы проехали через Кай. По дороге в Ишку у нас недостало времени даже на то, чтобы принять горячую ванну в одной из гостиниц, не говоря уже о пиве, которое я когда-то обещал Мэрэму. Мы быстро оставили маленькие островерхие домики и лавки позади. Теперь только один форт стоял на длинном отрезке дороги между Каем и Раашвашем, и я хотел добраться до него засветло.
Мы нашли эту холодную, опустевшую крепость практически лишенной припасов – их в фургонах отослали на поле битвы, на восток. Сон наш той ночью был коротким и тревожным. Впервые после Аргатты мне снились кошмары, к которым Морйин не имел никакого отношения. Я с радостью вскочил еще до рассвета и оседлал Эльтару, готовясь к еще одному длинному дню пути.
От крепости до Нижнего Раашваша нас отделяли добрых тридцать миль, а потом еще примерно семь до поля битвы. Я не знал, как нам удастся преодолеть это расстояние за один день. Утро выдалось холодным, высоко в небе неслись облака, резкие порывы ветра предвещали бурю. Хотя в лесу за стенами форта пахло древесным дымом и сухими листьями, в морозном осеннем воздухе висела какая-то горечь: от воспоминаний о том, что мы потеряли за время долгого пути, и от предчувствий того, что заберет завтрашняя битва.
Мне не требовались шпоры или окованная серебром плеть вождя племени ньярья, Вайшакэна, чтобы убедить Эльтару мчаться вперед. Как всегда, он чувствовал мое желание ехать как можно быстрее и вел за собой остальных лошадей, летя вниз по дороге со всей скоростью, которую его подкованные копыта могли выбить из каменной брусчатки. Мой свирепый боевой конь чувствовал запах битвы впереди – и не такой битвы, во время которой надо прятаться за стенами, пока Синие и прочие сражаются с нами. Он предвкушал встречу с множеством воинов, выстроившихся длинными сверкающими рядами, и отрядами конницы, несущимися по траве навстречу друг другу. Эльтару был бесстрашным животным, и я немного завидовал его вере в то, что будущее как-нибудь позаботится само о себе и что все будет хорошо.
Холодало все сильнее, ранним днем небо заволокли тяжелые облака, а несколькими часами спустя посыпались первые хлопья снега. Мэрэм, закутавшись в плащ, немедленно предположил, что на нас пала длань рока, лишив надежды добраться сегодня до поля битвы.
– Может, они ее и вовсе отменили, – сказал он, пока лошади цокали копытами по дороге. – Какое удовольствие сражаться под снегом?
Я посмотрел на своего друга сквозь кружащиеся белые снежинки, медленно летевшие с неба.
– Они не отменят битву, Мэрэм. Так что нам надо ехать, и еще быстрее. Если это возможно.
– Ехать под снегом?
– Да. И ночью, если понадобится.
Хотя в Наргаршате приходилось нам переносить холод и похуже, но сейчас-то мы надеялись на тепло очагов нашего дома и на окончание путешествия. Если буря усилится, дела наши будут плохи. Однако, как это обычно бывает, снегопад продолжался всего пару часов. А вскоре облака начали расходиться. Ближе к сумеркам, когда воздух стал темным и ледяным, на небе начали появляться звезды.
– Похоже, судьба все-таки дает нам шанс, – сказал я Мэрэму.
– Да, подставить себя под ишканские копья, – проворчал он, стирая изморозь с усов. – Помнишь тот день в полях лорда Харши? Разве он не сказал, что в следующий раз, когда ишканы и мешцы выстроятся для битвы, ты будешь там впереди своей армии?
Мастер Йувейн, редко когда шутивший, бросил на Мэрэма веселый взгляд со своей усталой лошади.
– Я и не знал, что в Меше водятся пророки. Может, нам стоило и его взять с собой в путешествие.
Это предложение заставило Мэрэма заворчать. Он повернулся ко мне и проговорил:
– Лорд Харша слишком стар, чтобы идти на войну, не так ли? Вот уж кого не хотел бы я встретить на поле битвы.
– Мы рискуем встретить там только мертвецов, если не поторопимся.
Тем вечером мы ужинали, не покидая седел: холодная трапеза, состоявшая из сыра, сушеных вишен и боевых бисквитов, чуть не поломавших нам зубы. Путь наш в холодной ночи был долог. Множество звезд и яркий полумесяц сияли на темном небе и давали достаточно света, чтобы мы могли следовать по смутно белевшей дороге, напоминавшей ленту тусклого серебра, тянущуюся к восточным горам. Самым безопасным было придерживаться Крепостной дороги и не сворачивать с нее до самой крепости у начала Нижнего Раашваша. Там дорога от Майра, по которой прошла армия моего отца, следовала семь миль вдоль реки, а потом сворачивала к северо-востоку в сторону Верхнего Раашваша. Но для нас, пришедших с запада, не этот путь был самым коротким. Я знал о другой дороге, которая вела прямиком от Крепостной дороги к Верхнему Раашвашу.
– Ты хочешь, чтобы мы снежной ночью пересекли горы? – недоверчиво спросил Мэрэм, когда я сообщил ему свой план. – Это не остроумно.
– Мудро ли это? – осведомился мастер Йувейн, когда мы остановились ненадолго, чтобы дать отдохнуть лошадям. – Твой короткий путь сэкономит нам лишь несколько миль.
Я поднял взгляд к звездам, туда, где стремительно летело по небу созвездие Лебедя.
– Это может сэкономить нам лишний час – и послужить разницей между жизнью и смертью.
– Очень хорошо, – сказал он, собирая силы для последнего рывка.
– С моей стороны тоже не очень остроумно было ехать с вами, – проворчал Мэрэм.
– Давай. – Я ободряюще улыбнулся. – Мы решались на вещи и похуже.
Тропа, отходившая от Крепостного тракта, когда мы наконец ее отыскали, оказалась и вполовину не такой ужасной, как боялся Мэрэм. Конечно, она была немощеной и достаточно крутой и петляла вверх и вниз по склону небольшой горы. Но камни под копыта лошадям почти не попадали, тропа оказалась довольно чистой. Она нырнула в рощу вечнозеленых деревьев, припорошенных белым и мерцавших в лунном свете, потом миновала заросли дубов и вязов с почти опавшей листвой. К тому времени, как небо над нами начало светлеть, тихие леса, сквозь которые мы проезжали, покрывала всего пара дюймов снега.
Я полагал, что стечение обоих рукавов Раашваша лежит от нас в пяти или четырех милях. Мы быстро ехали по земле, постепенно понижавшейся к северо-востоку, в направлении нашего путешествия. По мере спуска в долину деревья вокруг демонстрировали более богатые листвой кроны. Восходящее солнце только начало растапливать снег. Леса вокруг звенели капелью, напоминавшей дождь. Откуда-то спереди раздавался глубокий, гораздо более тревожный звук: гудение боевых барабанов, сотрясавшее воздух и призывающее воинов на битву.
Наконец мы взобрались на маленький холм и в просвете между деревьями увидели армии Ишки и Меша, выстроившиеся внизу. Ясное утреннее солнце бросало яркие лучи на ряды щитов, копий и полированных стальных шлемов. Верхний Раашваш лежал слева, ряды ишканов – примерно двенадцать тысяч человек – растянулись в пятистах ярдах к югу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258