– И кому, в таком случае, надлежит решать, что важно, а что нет? – с невинным видом поинтересовался Хамфри.
– Мне, – ответил я и тут же понял, что в результате снова получу очередной перечень канцтоваров или что-нибудь в этом роде. – Нет, вам, – поправил я себя и тут же понял, что тем самым опять загоняю себя в ловушку. И поскольку нормального ответа, похоже, не было, я сердито попросил его как можно проще объяснить, чем можно достаточно разумно оправдать эту весьма досадную оплошность.
– Вашими собственными словами в палате общин, господин премьер-министр, – спокойно ответил он. – «Мы получили, что получили».
Хотя подражание можно смело считать высшей формой лести, в данном случае я предпочел бы обойтись без нее.
– «Мы получили, что получили» вряд ли можно считать достаточным оправданием того, что премьер-министра публично посадили в лужу!
– Я ведь всего лишь смиренный государственный служащий, рядовой чиновник, – как ни в чем ни бывало, продолжал этот далеко не смиренный служащий и далеко не рядовой чиновник. – Это было решение министра внутренних дел.
Вон оно как! Что ж, мог бы догадаться и сам. Он всегда меня недолюбливал.
– Хамфри, вы можете предложить мне хоть какую-нибудь причину, по которой я мог бы предложить ему подать в отставку?
– При всем уважении к вам, господин премьер-министр, – не без нотки дерзости начал он, – возможно, вам не следовало бы предлагать ему подавать в отставку до тех пор, пока он не допустит ошибку, которая будет очевидной тогда, когда он ее допустил, а не, так сказать, «задним числом». Не говоря уж о проблеме, которая возникла в результате вашей собственной ошибки, когда вы попытались опровергнуть неопровержимое. Причем публично!
Его прямота настолько граничила с откровенным нахальством, что я чуть было не лишился дара речи. А секретарь Кабинета продолжал свои фарисейские нравоучения. Причем с таким видом, будто имел на это моральное право.
– Вам не следовало бы отрицать то, о чем вы не были своевременно информированы.
Я не поверил своим ушам.
– Но ведь это ваша вина! Вы только что сами признались в утаивании от меня важной информации. От премьер-министра!
– Ни в коем случае, господин премьер-министр, – категорически возразил он. – Система работает без сбоев, но только до тех пор, пока премьер-министр говорит государственной службе все, что он собирается сказать, до того, как он это уже сказал. Однако если он опрометчиво говорит что-либо, предварительно не согласовав это со своими помощниками, то винить надо только самого себя. Ни одно публичное заявление не должно делаться без предварительного одобрения компетентных советников. При всем уважении к вам, господин премьер-министр, считаю необходимым напомнить, что осмотрительность и благоразумие пока еще никому и никогда не мешали.
Такого откровенно нравоучительного напоминания мне, честно говоря, слышать еще никогда не приходилось.
– Да, но я ведь не знал. Не знал, что в этом есть что-то, не подлежащее огласке.
– У правительства, господин премьер-министр, всегда есть что-то, не подлежащее огласке.
Внезапно мне в голову пришел необычный, но, кажется, вполне уместный вопрос. И почему только я раньше не подумал о нем?
– Но послушайте, Хамфри, а для чего мы вообще прослушивали Хью Галифакса? Он что, регулярно разговаривал с кем-то из русского посольства?
Секретарь Кабинета пожал плечами.
– Нет, из французского. Что намного серьезнее.
– Как это?
– Русские и без этого знают, чем мы занимаемся, – охотно пояснил Бернард.
Но ведь французы наши союзники, как бы мы о них ни думали… А чем мы занимаемся, в любом случае не секрет!
(Нам представляется уместным напомнить читателю, что британский МИД делит национальные государства на две группы: те, кого они любят, и те, кого ненавидят.
Любимчики:
(а) арабы
(б) немцы
(в) американцы
Те, кого они ненавидят:
(а) русские
(б) израильтяне
(в) французы
Больше всего им не по душе французы, вот почему общение с ними, с точки зрения МИДа, prima facie рассматривается как нечто вроде измены родине. – Ред.)
– Кто это санкционировал? – спросил я. – Кто конкретно санкционировал эту прослушку?
– Наш МИД. Как я только что сказал.
Только что он этого не сказал! К тому же, мне никогда даже в голову не приходило, что МИД может санкционировать прослушивание телефонных разговоров. Впрочем, думаю, вполне может, поскольку у него на контроле «МИ-6», но… только неофициально, так как официально «МИ-6» не существует. Наверное, в данном случае официальные официальные лица МИДа неофициально уполномочили на это неофициальных официальных лиц «МИ-6».
Тут Хамфри неожиданно, но однозначно дал понять, что считает разговор на эту тему законченным.
– Господин премьер-министр, чем меньше слов, тем лучше, вы согласны?
– С чем? – смущенно переспросил я.
– Со всем.
(Желанию сэра Хамфри раз и навсегда «закрыть» эту тему, увы, не суждено было сбыться, поскольку вскоре в его адрес поступило письмо от председателя специального подкомитета палаты общин, в котором ему предлагалось явиться на очередное заседание, посвященное обсуждению упомянутого вопроса. Сэр Хамфри переслал это письмо ПМ, сопроводив его запиской, в которой просил его совета в отношении дальнейшей линии поведения. Ниже мы с удовольствием воспроизводим ответ, который Джим Хэкер незамедлительно направил секретарю Кабинета. – Ред.)

«21 ноября
Дорогой Хамфри!
Игнорировать приглашение комитета палаты общин было бы весьма неразумно. Следовательно, вы должны сообщить им все, что должны (то есть все, что данный комитет мог узнать из других источников – Ред.). Не сомневаюсь, вы найдете, что им сказать.
Искренне ваш,
Джим».

Вспоминает сэр Бернард Вули:
«Сэр Хамфри вызвал меня к себе в кабинет и показал ответное письмо премьер-министра, в котором, само собой разумеется, не содержалось никакого ответа. Больше всего секретаря Кабинета беспокоило то, как лояльному государственному служащему надлежит отвечать, если кому-то из членов комитета вдруг придет в голову поинтересоваться – причем вероятность такого вопроса очень высока, – санкционировал ли премьер-министр прослушивание телефонных разговоров какого-либо члена парламента.
Я предложил ему сказать, что это вопрос не к нему, а, скорее, к самому премьер-министру, министру внутренних дел или МИДу…
– Или департаменту технического обслуживания телекоммуникаций, – иронически добавил секретарь Кабинета.
Заметив, что мой вариант его совершенно не удовлетворил, я посоветовал ему прибегнуть к нашей обычной уловке: „в данном случае речь идет о вопросах, связанных с безопасностью, поэтому я не имею возможности что-либо раскрывать, подтверждать или отрицать…“.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193