Естественно, нет! Арнольд не очень охотно, но все-таки мирился со слияниями министерств, но ведь это же совсем другое дело: слияние позволяет не только сохранять практически весь действующий персонал, но и даже увеличивать его за счет координирующих управленцев высшего звена.
Он без малейших колебаний согласился со мной, что ликвидацию МОН нельзя допускать ни в коем случае. А затем поинтересовался, не пробовал ли я для начала дискредитировать того, кто внес столь взрывоопасное предложение.
Увы, в данном случае это, к сожалению, невозможно. Прямым виновником данной провокации – иначе просто не назовешь – является эта ужасная женщина Дороти Уэйнрайт, хотя Хэкер изо всех сил делает вид, будто все это его собственная идея.
У Арнольда тут же нашлась еще парочка довольно банальных, но вполне рабочих подходов:
1. Дискредитировать факты, на которых базируется „идея“ Хэкера.
Невозможно! Идея носит политический характер, поэтому в ней по определению не может быть никаких фактов.
2. „Поиграть“ цифрами.
Никаких цифр там тоже нет.
Я спросил Арнольда, что он обо всем этом думает на самом деле. Он, даже не стесняясь, перегнулся через левый подлокотник своего кожаного кресла, видимо, чтобы убедиться, не может ли нас кто-либо подслушать, затем наклонился почти вплотную ко мне и шепотом сделал поистине шокирующее признание: по его мнению, в принципе – это совсем не плохая идея.
Лично мне такое даже в голову не могло придти. В лучшем случае, у меня время от времени возникал забавный вопрос: может, имеет смысл с этой идеей немного поиграть? Поэкспериментировать и посмотреть, нельзя ли из всего этого извлечь что-нибудь действительно полезное для британских детей?
Впрочем, поскольку такое в намерения Арнольда явно не входило, он, заметив мои колебания, попытался меня приободрить:
– Да бог с ними, с британскими детьми, Хамфри! Лучше подумайте, что станет с нашими коллегами из министерства образования…
Я немедленно извинился за свой невольный промах. Очевидно, он был вызван огромным перенапряжением сил в последние несколько дней.
Дело в том, что единственно, кому данный план может понравиться, это родители и их дети. Все остальные, то есть те, кто действительно имеет значение, наверняка будут категорически против. А именно:
(а) профсоюзы учителей;
(б) местные отделы народного образования;
(в) учительская пресса;
(г) министерство образования и науки.
Для начала мы решили применить стратегию временного сдерживания:
1. Профсоюзы будут, как могут, расшатывать систему школьного образования – в этом на них можно смело рассчитывать, – а их лидеры, в свою очередь, выступят по телевидению с заявлением, что в этом прежде всего виновато наше правительство;
2. Местные органы народного образования выступят с угрозой повернуть политические партии избирательного округа против правительства;
3. МОН должно намеренно затягивать каждый шаг, предпринимаемый в рамках данного процесса, и устраивать всевозможные „утечки“, которые будут ставить правительство в крайне неудобное положение. С этим, само собой разумеется, весьма эффективно может помочь Арнольд через свое движение „За свободу информации“;
4. Журналисты, работающие по тематике школьного образования, будут публиковать любые глупости, которые мы будем им постоянно подкидывать.
Покончив со стратегией, мы слегка расслабились и заказали еще по бокалу брэнди. Впрочем, оставался всего один маленький вопросик: мы еще не решили, какой именно должна быть наша аргументация? Арнольд предложил заявить, что предложенный новаторский план ведет к разрушению всей образовательной системы. Но здесь нас подстерегала серьезная опасность – все и без того прекрасно знают, что эта система уже разрушена! Поэтому мы решили сказать (под этим сэр Арнольд, само собой разумеется, подразумевал „скажет пресса“ – Ред.), что беспардонное вмешательство правительства во многом и без того способствует дальнейшему разрушению нашей школьной образовательной системы, и что данный план лишь только еще больше усугубит этот процесс.
Лично у меня все это особого оптимизма не вызывало – неужели может сработать? Хотя Арнольд заверил меня, что раньше такое всегда срабатывало и всегда без осечек. Он, наверное, прав, просто на этот раз политическое давление намного сильнее.
Поскольку полностью устраивавшего нас ответа мы так и не нашли, Арнольд посоветовал мне как можно скорее найти политический инструмент, которым лучше всего пользоваться в предстоящей схватке. Это, безусловно, в национальных интересах, несмотря даже на то, что мне так или иначе все равно придется вступать в конфликт с политикой правительства.
– Политика правительства всегда в конфликте с национальными интересами, – задумчиво протянул Арнольд. – И наша прямая обязанность – проследить за тем, чтобы последние всегда и во всем торжествовали. В конечном итоге, правительства все равно искренне нам за это признательны. Когда начинают по-настоящему понимать суть происходящего.
Возможно, он и прав, но у меня пока еще нет готового политического инструмента воздействия, и у него, судя по всему, тоже. К тому же это моя работа, поэтому я просто обязан доказать, что вполне заслуженно занимаю столь высокий пост, который мне доверили страна и народ».
(На этот раз удача явно была на стороне сэра Хамфри. Просто произошло одно из тех маловероятных событий, которые, увы, нередко изменяют даже весь ход истории. Когда на следующее утро секретарь Кабинета необычно тяжелой походкой прибыл в Уайт-холл, с мрачным взглядом и… полнейшим отсутствием какого-либо плана действий, его там уже с нетерпением поджидал Бернард Вули… – Ред.)
Вспоминает сэр Бернард Вули:
«Я ожидал сэра Хамфри Эплби в его уютном, отделанном темным дубом кабинете. Меня попросил об этом сам ПМ, поскольку хотел срочно с ним переговорить.
Поздоровавшись, Хамфри первым делом поинтересовался, какая будет повестка.
– Самая что ни на есть простая, – улыбнувшись, ответил я – упразднение МОН.
Он мрачно заметил, что это Бог знает что! Я, естественно, не возражал.
По дороге к кабинету ПМ я попросил его дать мне совет по поводу того, что, на мой взгляд, было конечно же срочной, но не такой уж и важной проблемой.
Суть ее заключалась в следующем: у школы „Святой Маргариты“ в Виднесе, той самой школы с производственным бизнесом, которую премьер-министр посетил на прошлой неделе, возникли некие проблемы с законом.
Как только что стало известно, из производственной мастерской клуба, где подростки трудятся в рамках правительственной программы „Молодежное творчество“, пропала древесина. Причем, скорее всего, древесину украли выпускники школы „Святой Маргариты“.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193
Он без малейших колебаний согласился со мной, что ликвидацию МОН нельзя допускать ни в коем случае. А затем поинтересовался, не пробовал ли я для начала дискредитировать того, кто внес столь взрывоопасное предложение.
Увы, в данном случае это, к сожалению, невозможно. Прямым виновником данной провокации – иначе просто не назовешь – является эта ужасная женщина Дороти Уэйнрайт, хотя Хэкер изо всех сил делает вид, будто все это его собственная идея.
У Арнольда тут же нашлась еще парочка довольно банальных, но вполне рабочих подходов:
1. Дискредитировать факты, на которых базируется „идея“ Хэкера.
Невозможно! Идея носит политический характер, поэтому в ней по определению не может быть никаких фактов.
2. „Поиграть“ цифрами.
Никаких цифр там тоже нет.
Я спросил Арнольда, что он обо всем этом думает на самом деле. Он, даже не стесняясь, перегнулся через левый подлокотник своего кожаного кресла, видимо, чтобы убедиться, не может ли нас кто-либо подслушать, затем наклонился почти вплотную ко мне и шепотом сделал поистине шокирующее признание: по его мнению, в принципе – это совсем не плохая идея.
Лично мне такое даже в голову не могло придти. В лучшем случае, у меня время от времени возникал забавный вопрос: может, имеет смысл с этой идеей немного поиграть? Поэкспериментировать и посмотреть, нельзя ли из всего этого извлечь что-нибудь действительно полезное для британских детей?
Впрочем, поскольку такое в намерения Арнольда явно не входило, он, заметив мои колебания, попытался меня приободрить:
– Да бог с ними, с британскими детьми, Хамфри! Лучше подумайте, что станет с нашими коллегами из министерства образования…
Я немедленно извинился за свой невольный промах. Очевидно, он был вызван огромным перенапряжением сил в последние несколько дней.
Дело в том, что единственно, кому данный план может понравиться, это родители и их дети. Все остальные, то есть те, кто действительно имеет значение, наверняка будут категорически против. А именно:
(а) профсоюзы учителей;
(б) местные отделы народного образования;
(в) учительская пресса;
(г) министерство образования и науки.
Для начала мы решили применить стратегию временного сдерживания:
1. Профсоюзы будут, как могут, расшатывать систему школьного образования – в этом на них можно смело рассчитывать, – а их лидеры, в свою очередь, выступят по телевидению с заявлением, что в этом прежде всего виновато наше правительство;
2. Местные органы народного образования выступят с угрозой повернуть политические партии избирательного округа против правительства;
3. МОН должно намеренно затягивать каждый шаг, предпринимаемый в рамках данного процесса, и устраивать всевозможные „утечки“, которые будут ставить правительство в крайне неудобное положение. С этим, само собой разумеется, весьма эффективно может помочь Арнольд через свое движение „За свободу информации“;
4. Журналисты, работающие по тематике школьного образования, будут публиковать любые глупости, которые мы будем им постоянно подкидывать.
Покончив со стратегией, мы слегка расслабились и заказали еще по бокалу брэнди. Впрочем, оставался всего один маленький вопросик: мы еще не решили, какой именно должна быть наша аргументация? Арнольд предложил заявить, что предложенный новаторский план ведет к разрушению всей образовательной системы. Но здесь нас подстерегала серьезная опасность – все и без того прекрасно знают, что эта система уже разрушена! Поэтому мы решили сказать (под этим сэр Арнольд, само собой разумеется, подразумевал „скажет пресса“ – Ред.), что беспардонное вмешательство правительства во многом и без того способствует дальнейшему разрушению нашей школьной образовательной системы, и что данный план лишь только еще больше усугубит этот процесс.
Лично у меня все это особого оптимизма не вызывало – неужели может сработать? Хотя Арнольд заверил меня, что раньше такое всегда срабатывало и всегда без осечек. Он, наверное, прав, просто на этот раз политическое давление намного сильнее.
Поскольку полностью устраивавшего нас ответа мы так и не нашли, Арнольд посоветовал мне как можно скорее найти политический инструмент, которым лучше всего пользоваться в предстоящей схватке. Это, безусловно, в национальных интересах, несмотря даже на то, что мне так или иначе все равно придется вступать в конфликт с политикой правительства.
– Политика правительства всегда в конфликте с национальными интересами, – задумчиво протянул Арнольд. – И наша прямая обязанность – проследить за тем, чтобы последние всегда и во всем торжествовали. В конечном итоге, правительства все равно искренне нам за это признательны. Когда начинают по-настоящему понимать суть происходящего.
Возможно, он и прав, но у меня пока еще нет готового политического инструмента воздействия, и у него, судя по всему, тоже. К тому же это моя работа, поэтому я просто обязан доказать, что вполне заслуженно занимаю столь высокий пост, который мне доверили страна и народ».
(На этот раз удача явно была на стороне сэра Хамфри. Просто произошло одно из тех маловероятных событий, которые, увы, нередко изменяют даже весь ход истории. Когда на следующее утро секретарь Кабинета необычно тяжелой походкой прибыл в Уайт-холл, с мрачным взглядом и… полнейшим отсутствием какого-либо плана действий, его там уже с нетерпением поджидал Бернард Вули… – Ред.)
Вспоминает сэр Бернард Вули:
«Я ожидал сэра Хамфри Эплби в его уютном, отделанном темным дубом кабинете. Меня попросил об этом сам ПМ, поскольку хотел срочно с ним переговорить.
Поздоровавшись, Хамфри первым делом поинтересовался, какая будет повестка.
– Самая что ни на есть простая, – улыбнувшись, ответил я – упразднение МОН.
Он мрачно заметил, что это Бог знает что! Я, естественно, не возражал.
По дороге к кабинету ПМ я попросил его дать мне совет по поводу того, что, на мой взгляд, было конечно же срочной, но не такой уж и важной проблемой.
Суть ее заключалась в следующем: у школы „Святой Маргариты“ в Виднесе, той самой школы с производственным бизнесом, которую премьер-министр посетил на прошлой неделе, возникли некие проблемы с законом.
Как только что стало известно, из производственной мастерской клуба, где подростки трудятся в рамках правительственной программы „Молодежное творчество“, пропала древесина. Причем, скорее всего, древесину украли выпускники школы „Святой Маргариты“.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193