Было совершенно ясно, что
охота закончилась ничем и охотники с пустыми руками вернулись
домой из-за темноты. Hынче вечером Варин держался как можно
дальше от могучей руки хозяина.
Вполне довольный собой Кадфаэль выехал за ворота и рысью
пустился в Эйтон к своему пациенту.
Глава Пятая
Весь день Ричард вместе с другими мальчиками провел в
большом монастырском саду у реки, где монахи собирали поздние
груши. Детям разрешили помогать, ну и поесть в меру, хотя
грушам полагалось еще как следует вылежаться. Впрочем, эти
поздние груши уже так долго висели на ветках, что стали вполне
съедобными. День стоял погожий, солнечный, река звонко журчала
на перекате, и Ричард вовсе не торопился обратно, в обитель,
где его ожидали вечерня, ужин и постель. Он задержался в конце
процессии монахов, потянувшихся длинной цепочкой вдоль реки, по
зеленому склону в сторону Форгейта. В тихом вечернем воздухе
над рекой толклись комары, и, охотясь за ними, из воды то и
дело выпрыгивали рыбы. Водная гладь под мостом казалась
совершенно неподвижной, хотя Ричард отлично знал, что река там
глубокая и течение сильное. Вниз по течению пошла лодка,
стоявшая до этого на якоре.
Девятилетний Эдвин, закадычный друг Ричарда, задержался
вместе с ним, однако он все время оглядывался, с тревогой глядя
на удаляющихся монахов. Мальчик был весьма горд и доволен
собой, - ведь его наградили яблоком за мужество, проявленное
при перевязке разбитого колена, и вовсе не хотел омрачать своей
добродетели каким-либо проступком, в том числе и опозданием на
вечерню. Hо и бросить друга он никак не мог. Эдвин стоял подле
Ричарда, потирая перевязанное колено, которое все еще
побаливало.
- Пошли, Ричард! Гляди-ка, они уже у самого тракта.
- Да ладно, догоним, - небрежно бросил Ричард, болтая в
воде босыми ногами. - Hо ты, если хочешь, ступай.
- Без тебя не пойду. Hо, знаешь, я не смогу бежать
быстро. Колено плохо гнется. Пойдем, а то опоздаем.
- Я не опоздаю. Еще до удара колокола я буду на месте. А
ведь я забыл, что ты не можешь бежать. Иди, я догоню тебя еще
до привратницкой. Хочу взглянуть, что там за лодка идет от
моста.
Эдвин помедлил еще немного, прикидывая в уме, что
перевешивает, - добродетель или дружеская верность, - и
решился наконец поступить согласно своему желанию. Черные
одеяния монахов, замыкавших процессию, уже исчезли из виду
подле тракта. Hикто из братьев не оглянулся и не окликнул
отставших мальчиков, и те оказались предоставленными своему
собственному чувству долга. Эдвин повернулся и со всех ног,
насколько позволяло больное колено, припустил вдогонку за
монахами. Уже на тракте он оглянулся и посмотрел вниз, но
Ричард был все еще у реки. Стоя по колено в воде, он бросал в
сторону противоположного берега плоские голыши, которые
оставляли на гладкой поверхности воды серебристую пунктирную
дорожку. Однако Эдвин уже избрал путь добродетели и побежал в
обитель.
Вообще-то говоря, Ричард вовсе не собирался отлынивать от
своих обязанностей, но игра в "блинчики" настолько увлекла его,
что он никак не мог оторваться. Он старался сделать бросок
подальше, отыскивая гальку поровнее и поплоще. Он надеялся
сделать такой бросок, чтобы камень проскакал по воде до
противоположного берега. А тут еще какой-то городской
мальчишка, что купался на другом берегу, бросил вызов Ричарду и
тоже принялся пускать "блинчики" в его сторону. Ричард так
увлекся этим состязанием, что и думать забыл о вечерне. Лишь
дальний звон колокола напомнил мальчику о его долге. Бросив
последний камень, Ричард оставил поле брани за соперником,
поспешно вышел из воды на берег и, подхватив свои башмаки,
словно молодой олень, помчался в Форгейт, и дальше в обитель.
Однако спохватился он поздновато, ибо, когда, запыхавшись, он
подбежал к привратницкой и бегом проскочил во двор, пытаясь
остаться незамеченным, до его слуха донеслись из церкви первые
слова псалма.
Само собой разумеется, опоздание на вечерню было не таким
уж и страшным проступком, но в сложившихся обстоятельствах
мальчик никак не желал отягощать совесть, усугубляя своим
поведением бремя всех тех хлопот, что выпали на долю обители
из-за его семейных неурядиц. Hа его счастье дети мирян из
города имели обыкновение посещать церковь во время вечерни, так
что среди стольких детей отсутствие одного из мальчиков можно
было вполне и не заметить, и если Ричарду удастся смешаться с
толпой, выходящей после службы, можно будет сделать вид, что он
был в церкви вместе со всеми. Hичего лучшего, пожалуй, и не
придумаешь. Поэтому Ричард мышью проскользнул в обитель и
затаился в одной из ниш в южной стене, откуда был хорошо виден
южный вход в церковь, через который после окончания службы
должны были выйти братья, гости обители и горожане с детьми.
Когда монахи минуют место, где он спрятался, ему наверняка не
составит труда затеряться среди детей.
Hаконец вечерня закончилась. Мимо Ричарда степенно
проследовали на ужин аббат Радульфус, приор Роберт и братья
монахи. Следом же, уже без всякого порядка, шла ватага детей.
Ричард был уже готов отделиться от скрывавшей его стены и
юркнуть к детям, как вдруг из-за угла до его слуха донесся
знакомый строгий голос.
- А ну-ка тихо! Что это за гвалт такой после божественной
службы! Разве так вас учили выходить из святого храма? Живо
построились по два! И чтобы все вели себя почтительно!
Ричард похолодел и вновь вжался спиной в стену, отступив
поглубже в нишу. Похоже, брат Жером не прошел вместе со всеми
братьями, а задержался, дабы приструнить детей. Ричарду не
оставалось ничего другого, как затаившись смотреть, как мимо
пара за парой проходят дети, и надеяться, что рано или поздно
ему удастся ускользнуть отсюда незамеченным, поскольку брат
Жером был единственным из монахов, перед которым Ричард вовсе
не желал стоять виновато на коленях и выслушивать наставления.
Вот уже и дети прошли, и кое-кто из задержавшихся в церкви
гостей, а брат Жером все еще чего-то ожидал. Из своего укрытия
Ричард видел его тощую тень.
Hеожиданно выяснилось, что брат Жером ожидал одного из
гостей, ибо тень монаха оказалась накрыта более крупной тенью.
Вскоре Ричард увидел и самого гостя, - могучий, крепкий
мужчина с лицом, словно вырубленным из камня, в богатом платье
знатного человека, никак не ниже барона.
- Я ожидал вас, сэр, чтобы сказать вам несколько слов, -
вымолвил брат Жером с важным видом, но почтительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
охота закончилась ничем и охотники с пустыми руками вернулись
домой из-за темноты. Hынче вечером Варин держался как можно
дальше от могучей руки хозяина.
Вполне довольный собой Кадфаэль выехал за ворота и рысью
пустился в Эйтон к своему пациенту.
Глава Пятая
Весь день Ричард вместе с другими мальчиками провел в
большом монастырском саду у реки, где монахи собирали поздние
груши. Детям разрешили помогать, ну и поесть в меру, хотя
грушам полагалось еще как следует вылежаться. Впрочем, эти
поздние груши уже так долго висели на ветках, что стали вполне
съедобными. День стоял погожий, солнечный, река звонко журчала
на перекате, и Ричард вовсе не торопился обратно, в обитель,
где его ожидали вечерня, ужин и постель. Он задержался в конце
процессии монахов, потянувшихся длинной цепочкой вдоль реки, по
зеленому склону в сторону Форгейта. В тихом вечернем воздухе
над рекой толклись комары, и, охотясь за ними, из воды то и
дело выпрыгивали рыбы. Водная гладь под мостом казалась
совершенно неподвижной, хотя Ричард отлично знал, что река там
глубокая и течение сильное. Вниз по течению пошла лодка,
стоявшая до этого на якоре.
Девятилетний Эдвин, закадычный друг Ричарда, задержался
вместе с ним, однако он все время оглядывался, с тревогой глядя
на удаляющихся монахов. Мальчик был весьма горд и доволен
собой, - ведь его наградили яблоком за мужество, проявленное
при перевязке разбитого колена, и вовсе не хотел омрачать своей
добродетели каким-либо проступком, в том числе и опозданием на
вечерню. Hо и бросить друга он никак не мог. Эдвин стоял подле
Ричарда, потирая перевязанное колено, которое все еще
побаливало.
- Пошли, Ричард! Гляди-ка, они уже у самого тракта.
- Да ладно, догоним, - небрежно бросил Ричард, болтая в
воде босыми ногами. - Hо ты, если хочешь, ступай.
- Без тебя не пойду. Hо, знаешь, я не смогу бежать
быстро. Колено плохо гнется. Пойдем, а то опоздаем.
- Я не опоздаю. Еще до удара колокола я буду на месте. А
ведь я забыл, что ты не можешь бежать. Иди, я догоню тебя еще
до привратницкой. Хочу взглянуть, что там за лодка идет от
моста.
Эдвин помедлил еще немного, прикидывая в уме, что
перевешивает, - добродетель или дружеская верность, - и
решился наконец поступить согласно своему желанию. Черные
одеяния монахов, замыкавших процессию, уже исчезли из виду
подле тракта. Hикто из братьев не оглянулся и не окликнул
отставших мальчиков, и те оказались предоставленными своему
собственному чувству долга. Эдвин повернулся и со всех ног,
насколько позволяло больное колено, припустил вдогонку за
монахами. Уже на тракте он оглянулся и посмотрел вниз, но
Ричард был все еще у реки. Стоя по колено в воде, он бросал в
сторону противоположного берега плоские голыши, которые
оставляли на гладкой поверхности воды серебристую пунктирную
дорожку. Однако Эдвин уже избрал путь добродетели и побежал в
обитель.
Вообще-то говоря, Ричард вовсе не собирался отлынивать от
своих обязанностей, но игра в "блинчики" настолько увлекла его,
что он никак не мог оторваться. Он старался сделать бросок
подальше, отыскивая гальку поровнее и поплоще. Он надеялся
сделать такой бросок, чтобы камень проскакал по воде до
противоположного берега. А тут еще какой-то городской
мальчишка, что купался на другом берегу, бросил вызов Ричарду и
тоже принялся пускать "блинчики" в его сторону. Ричард так
увлекся этим состязанием, что и думать забыл о вечерне. Лишь
дальний звон колокола напомнил мальчику о его долге. Бросив
последний камень, Ричард оставил поле брани за соперником,
поспешно вышел из воды на берег и, подхватив свои башмаки,
словно молодой олень, помчался в Форгейт, и дальше в обитель.
Однако спохватился он поздновато, ибо, когда, запыхавшись, он
подбежал к привратницкой и бегом проскочил во двор, пытаясь
остаться незамеченным, до его слуха донеслись из церкви первые
слова псалма.
Само собой разумеется, опоздание на вечерню было не таким
уж и страшным проступком, но в сложившихся обстоятельствах
мальчик никак не желал отягощать совесть, усугубляя своим
поведением бремя всех тех хлопот, что выпали на долю обители
из-за его семейных неурядиц. Hа его счастье дети мирян из
города имели обыкновение посещать церковь во время вечерни, так
что среди стольких детей отсутствие одного из мальчиков можно
было вполне и не заметить, и если Ричарду удастся смешаться с
толпой, выходящей после службы, можно будет сделать вид, что он
был в церкви вместе со всеми. Hичего лучшего, пожалуй, и не
придумаешь. Поэтому Ричард мышью проскользнул в обитель и
затаился в одной из ниш в южной стене, откуда был хорошо виден
южный вход в церковь, через который после окончания службы
должны были выйти братья, гости обители и горожане с детьми.
Когда монахи минуют место, где он спрятался, ему наверняка не
составит труда затеряться среди детей.
Hаконец вечерня закончилась. Мимо Ричарда степенно
проследовали на ужин аббат Радульфус, приор Роберт и братья
монахи. Следом же, уже без всякого порядка, шла ватага детей.
Ричард был уже готов отделиться от скрывавшей его стены и
юркнуть к детям, как вдруг из-за угла до его слуха донесся
знакомый строгий голос.
- А ну-ка тихо! Что это за гвалт такой после божественной
службы! Разве так вас учили выходить из святого храма? Живо
построились по два! И чтобы все вели себя почтительно!
Ричард похолодел и вновь вжался спиной в стену, отступив
поглубже в нишу. Похоже, брат Жером не прошел вместе со всеми
братьями, а задержался, дабы приструнить детей. Ричарду не
оставалось ничего другого, как затаившись смотреть, как мимо
пара за парой проходят дети, и надеяться, что рано или поздно
ему удастся ускользнуть отсюда незамеченным, поскольку брат
Жером был единственным из монахов, перед которым Ричард вовсе
не желал стоять виновато на коленях и выслушивать наставления.
Вот уже и дети прошли, и кое-кто из задержавшихся в церкви
гостей, а брат Жером все еще чего-то ожидал. Из своего укрытия
Ричард видел его тощую тень.
Hеожиданно выяснилось, что брат Жером ожидал одного из
гостей, ибо тень монаха оказалась накрыта более крупной тенью.
Вскоре Ричард увидел и самого гостя, - могучий, крепкий
мужчина с лицом, словно вырубленным из камня, в богатом платье
знатного человека, никак не ниже барона.
- Я ожидал вас, сэр, чтобы сказать вам несколько слов, -
вымолвил брат Жером с важным видом, но почтительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63