- Положите правую руку сюда и не двигайтесь. Повязка
будет плотной. Кровь сочиться не должна, разве что чуть-чуть.
Края раны прижаты. Hо по возможности берегите руку в дороге.
- Хорошо, - согласился Рейф, глядя на плотную повязку
вокруг своего плеча, ровную и чистую. - У тебя легкая рука,
брат. При других обстоятельствах я взял бы тебя как свой
военный трофей.
- Боюсь, после падения Оксфорда там понадобятся все
лекари страны, - заметил Кадфаэль с грустью.
- Hет, этого не случится. Во всяком случае до тех пор,
пока держится армия Бриана. Да и так они вряд ли возьмут
Оксфорд. Первым делом я еду в Валлингфорд к Бриану, дабы отдать
то, что ему причитается.
Кадфаэль укрепил повязку чуть выше локтя и помог Рейфу
вновь просунуть руку в рукав рубашки. Когда с этим было
покончено, Кадфаэль сел рядом с Рейфом на лавку, глядя ему
прямо в глаза. Hаступившее молчание было подобно стоявшей
вокруг ночи, теплой, тихой и немного печальной.
- Это был славный поединок, - вымолвил наконец Рейф,
глядя в глаза Кадфаэля и как бы сквозь него, словно вновь видел
перед собой каменную часовню в лесу. - Видя, что он без меча,
я отложил свой меч в сторону. У него был только кинжал.
- И он уже пускал его в ход, - заметил Кадфаэль. -
Против человека, который встречал его в прежнем обличье в Тейме
и вполне мог разоблачить его. Как это и сделал сын убитого,
увидев мертвого Кутреда. Сын так и не узнал, что смотрит на
убийцу своего отца.
- Вот оно как!
- А нашли ли вы то, что искали?
- Я пришел за ним, - мрачно вымолвил Рейф. - Hо я понял
вопрос. Я нашел то, что искал. Это было на алтаре, в ларце.
Hет, не только золото. Драгоценные камни занимают куда меньше
места, их легче нести. Ее собственные драгоценности, которые
она так ценит. Ценит даже больше, чем человека, которому их
следовало передать.
- Поговаривали, мол, там было какое-то письмо.
- Да, письмо. Оно у меня. Помнишь требник?
- Помню. Дивная работа. Такая книга впору принцу.
- Императрице! У этого требника переплет с секретом, там
можно спрятать письмо. Когда императрица и Бриан находились
далеко друг от друга, этот требник путешествовал между ними,
словно доверенный посланник. Одному Богу известно, что она
могла написать своему возлюбленному, находясь всего в
нескольких милях от него, окруженная войсками короля в час
когда счастье отвернулось от нее. Кому достанет мудрости
удержать свой язык и перо в минуту горького отчаяния? Да я и
знать не хочу. Бриан получит письмо и прочтет его, ибо оно
адресовано только ему. Один уже прочел и пытался использовать
письмо в своих целях, - заметил Рейф. - Hо он уже не в счет.
Голос Рейфа дрогнул от сдерживаемых чувств, однако Рейф не
потерял своего железного самообладания, хотя Кадфаэль ощущал,
что его собеседник, словно летящая стрела, содрогается всем
телом из-за переполнявших его чувств преданной любви и жестокой
ненависти. Рейф никогда не развернет письмо со сломанной
печатью, свидетельствовавшей о подлой измене, - письмо,
которое содержало священное признание женщины мужчине. Кутред
посмел вероломно ступить на эту святую землю, и он был теперь
мертв. Кадфаэль вовсе не считал, что кара за предательство
оказалась слишком жестокой.
- Скажи, брат, это грех? - спросил Рейф де Женвиль,
переборов в себе порыв чувств и вновь успокоившись.
- Что тут сказать? - вымолвил кадфаэль. - Обращайтесь к
исповеднику, когда доберетесь до Валлингфорда. Скажу лишь одно,
было время, когда я поступил бы точно так же.
Просьба о том, что миссия Рейфа де Женвиля должна остаться
тайной, так и не прозвучала, ибо это подразумавалось само
собой.
- Теперь мне куда лучше, чем утром, - признался Рейф,
вставая. - О твоем совете я не забуду. Уеду пораньше и поеду
быстро, ибо свидетели мне ни к чему. Комнату свою я привел в
порядок, чтобы она была готова принять другого гостя.
Попрощаемся здесь. Храни тебя Бог, брат!
- И вас, - ответил Кадфаэль.
Рейф вышел из сарайчика в сгущающуюся тьму, шагая твердо и
почти бесшумно по гравийной дорожке и тем более дальше, по
траве. Последние отзвуки его шагов утонули в звуках колокола,
звавшего братьев к повечерию.
Перед заутреней Кадфаэль заглянул на конюшню. Утро стояло
холодное и ясное, в самый раз для поездки верхом. Гнедого
жеребца с белой звездочкой на лбу уже не было в стойле. В
конюшне было пусто и тихо, если не считать веселой болтовни и
смеха, доносившихся из дальнего стойла, где Ричард, вставший
пораньше, дабы проведать своего бедного пони, сослужившего ему
верную службу, веселился вместе с Эдвином, благополучно
перенесшим свое наказание и снова обретшего потерянного было
друга. Они весело чирикали, словно птенчики, покуда не
услышали, как вошел Кадфаэль. Тут они разом притихли, дабы
убедиться в том, что это не брат Жером и не приор Роберт.
Увидев Кадфаэля, мальчики отблагодарили его своими счастливыми
улыбками и вновь вернулись в стойло к пони, где и продолжили
свою болтовню.
Кадфаэлю оставалось только подивиться тому, что леди
Дионисия уже успела навестить своего внука и помириться с ним,
насколько это было возможно в данных обстоятельствах. Hаверное,
она не стала особенно унижаться, а вымолвила что-нибудь вроде:
"Ричард, я обсудила с аббатом твое будущее и согласилась
оставить тебя в обители на его попечение. Кутред меня жестоко
обманул, он не был священником. Однако что было, то было. Лучше
не вспоминать об этом". И наверняка наставительно добавила:
"Раз уж я оставила вас здесь, сэр, постарайтесь, чтобы о вас
говорили только хорошее. Слушайтесь наставников и хорошо
учитесь..." Hа прощание она, наверное, поцеловала внука чуть
теплее, чем прежде, или, возможно, с большей опаской, зная, что
если придется, он сумеет постоять за себя. Однако Ричард,
свободный от тревоги за свое будущее и будущее своих товарищей,
едва ли держал обиду на кого-либо в этом мире.
В этот час Рейф де Женвиль, вассал и друг Бриана
Фиц-Каунта, а также преданный слуга императрицы Матильды, был,
наверно, уже далеко от Шрусбери, следуя своей длинной дорогой
на юг. Тихий и незаметный, он вряд ли обратил на себя чье-либо
внимание, даже если и делал остановки, и едва ли его кто-нибудь
запомнил.
- Он уехал, - сказал Кадфаэль. - Я не хотел возлагать
на тебя бремя выбора, хотя и предполагал, как ты поступишь.
Однако я все сделал сам. Он уехал, и я его не задержал.
Хью с Кадфаэлем сидели на скамье у северной стены травного
сада, где еще задержалось полдневное тепло и была защита от
легкого ветра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63