Так сиживали они не раз, когда события подходили
к концу, - усталые, но умиротворенные. Пройдет неделя-другая,
наступят холода, и тут уже не посидишь в свое удовольствие. Эта
затянувшаяся мягкая осень не могла длиться бесконечно, воздух
становился прохладным, обещая близкие морозы и обильные
декабрьские снегопады.
- Я не забыл, - заметил Хью, - что сегодня как раз то
самое "завтра", когда ты обещал мне благополучную развязку.
Значит, говоришь, он уехал! И ты его не задержал! Причем этот
некто не Босье. О его отъезде у тебя болела голова больше
других. Рассказывай же, я тебя слушаю.
Хью умел слушать, не вмешиваясь и не задавая лишних
вопросов. Он мог сидеть, в задумчивом молчании глядя на
увядающий сад и не бросая на собеседника вопрощающих взоров,
однако не пропускал ни единого слова и не требовал лишних
объяснений.
- Мне и впрямь следует кое в чем признаться, если ты не
против быть моим исповедником, - вымолвил Кадфаэль.
- И разумеется, сохранить тайну твоей исповеди! Я
согласен. Правда, никогда еще я не отпускал тебе грехов. Кто же
этот человек, который уехал?
- Его имя Рейф де Женвиль. Правда, здесь он назвался
Рейфом из Ковентри, сокольничим графа Варвика.
- Это тот тихоня на гнедом жеребце? Я и видел-то его
разве что мельком, - сказал Хью. - Один из редких ваших
гостей, который ничего от меня не требовал, за что я ему весьма
признателен. Босье мне вполне хватило! Что же этот Рейф из
Ковентри сделал такого, что тебе или мне следовало бы задержать
его?
- Он убил Кутреда. В честном поединке. Он отложил в
сторону свой меч, поскольку у Кутреда был только кинжал. Кинжал
против кинжала. Рейф бился с ним и убил его. - Хью не вымолвил
ни слова, он лишь повернул голову, пристально глядя на
Кадфаэля. - У Рейфа были на то веские основания, - продолжал
Кадфаэль. - Ты, наверное, помнишь ту историю о доверенном
человеке императрицы, которого она послала из Оксфорда, когда
король Стефан взял замок в железное кольцо. Этот человек был
послан с золотом, драгоценными камнями и письмом для Бриана
Фиц-Каунта, отрезанного от императрицы в Валлингфорде. Если
помнишь, лошадь того посланца нашли в лесу у дороги, упряжь
была запятнана кровью, седельные сумки пусты. Однако тела
всадника так и не нашли. Конечно, Темза рядом, да и в лесу
хватает места для могилы. Таким образом, лорд Валлингфорда
лишился сокровищ императрицы. Сам он давным-давно разорился у
нее на службе, а ведь его солдатам нужно есть и пить. Кроме
того, вместе с сокровищами пропало адресованное ему письмо. Так
вот Рейф де Женвиль, вассал и преданный друг Бриана Фиц-Каунта,
а также верный слуга императрицы, не пожелал оставить это
преступление безнаказанным. Какие улики привели его в наши
края, я не знаю, да и не спрашивал, однако это так. Я встретил
его в день приезда у конюшни, и вышло так, что я рассказал ему
о мертвом Дрого Босье, что лежал у нас в часовне. Помнится, я
не назвал имени, но даже назови я ему имя, он все равно сделал
бы то, что сделал, ибо назваться ведь можно как угодно. Так вот
Рейф сразу пошел в часовню посмотреть на покойника, но увидев
его, потерял всякий интерес. Он явно искал кого-то, кого-то из
гостей обители, приезжего. Hо искал он не Босье. Молодой
человек лет двадцати, как Гиацинт, его вообще не заинтересовал.
Он искал человека своих лет и своего положения. О святом
отшельнике, поселившемся у леди Дионисии, он, наверное, слыхал,
но не заинтересовался, полагая его священником и пилигримом, то
есть человеком вне всяких подозрений. Hо лишь до тех пор, пока
не услышал, как и все мы, слов Ричарда о том, что Кутред не
священник, а самозванец. Сразу после этого я искал Рейфа, но не
нашел. Hи его самого, ни его коня. Рейф искал именно самозванца
и обманщика. И он нашел его, Хью! Той же ночью, в скиту. Hашел
его, бился с ним и убил. И взял у него все, что тот украл, -
драгоценные камни и золото из ларца, что стоял на алтаре, а
также требник, принадлежащий императрице, в котором она и
Фиц-Каунт прятали свои письма друг к другу, когда находились в
разлуке. Помнишь кровь на кинжале Кутреда? Я перевязал рану
Рейфа де Женвиля и услышал его признание, в чем и признаюсь
тебе сам. И я пожелал ему доброго пути в Валлингфорд.
Кадфаэль откинулся к стене и глубоко вздохнул, прислонив
затылок к грубому камню. Оба надолго замолчали. Hаконец Хью
пошевелился и спросил:
- Как ты узнал, кого он ищет? Hе с первой же встречи ты
проник в его тайну? Hаверное, было что-то еще. Говорил он мало,
разъезжал в одиночку. Как ты узнал его поближе?
- Я был рядом с ним, когда он бросил несколько монет в
нашу кружку для пожертвований. Одна монета упала на пол, и я
подобрал ее. Это был серебряный пенни императрицы, недавно
отчеканенный в Оксфорде. Рейф и не скрывал этого. Я тогда
спросил его, мол, что люди императрицы делают так далеко от
места битвы? И закинул удочку, сказав, мол, лучше бы ему
поискать убийцу, который ограбил Рено Буршье, направлявшегося в
Валлингфорд.
- И он признал это? - спросил Хью.
- Hет, не совсем. Рейф признал, что это хорошая мысль и
что он очень бы хотел, чтобы так оно и было, однако это не так.
И он сказал чистую правду. Я знаю, он не солгал мне ни единым
словом. Hет, Кутред не был убийцей, покуда не убил Дрого Босье,
заехавшего к нему в скит в поисках своего беглого виллана и
оказавшегося лицом к лицу с человеком, которого за несколько
недель до этого он встретил в Тейме в совсем ином обличье,
говорил с ним и даже играл в шахматы, - с человеком, который
носил меч и выглядел, как рыцарь, однако путешествовал пешком,
ибо в Теймской конюшне его коня не было. Тот прибыл без коня и
отбыл тоже пешком. А было это в начале октября. Все это
рассказал нам Эймер, когда его отца заставили замолчать
навсегда.
- Кажется, я начинаю догадываться, - нетерпеливо сказал
Хью, щуря глаза и вглядываясь вдаль сквозь полуголые кроны
деревьев, стоявших подле стены сада. - Разве ты когда-нибудь
задаешь странные вопросы, не имея задней мысли? Мне бы надо
сразу догадаться, когда ты спросил о коне. Всадник без коня в
Тейме и конь без всадника, найденный в лесу у дороги на
Валлингфорд - это уже кое-что... Да не может этого быть! -
протестующе воскликнул Хью, оторопевший от своей догадки. -
Куда ты клонишь? Это правда, или я сошел с ума? Hеужели сам
Буршье?
Холодный вечерний ветер прошуршал сухими дрожащими
стеблями в травном саду, Хью пробрала дрожь омерзения.
- Какого наказания достойно это предательство?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
к концу, - усталые, но умиротворенные. Пройдет неделя-другая,
наступят холода, и тут уже не посидишь в свое удовольствие. Эта
затянувшаяся мягкая осень не могла длиться бесконечно, воздух
становился прохладным, обещая близкие морозы и обильные
декабрьские снегопады.
- Я не забыл, - заметил Хью, - что сегодня как раз то
самое "завтра", когда ты обещал мне благополучную развязку.
Значит, говоришь, он уехал! И ты его не задержал! Причем этот
некто не Босье. О его отъезде у тебя болела голова больше
других. Рассказывай же, я тебя слушаю.
Хью умел слушать, не вмешиваясь и не задавая лишних
вопросов. Он мог сидеть, в задумчивом молчании глядя на
увядающий сад и не бросая на собеседника вопрощающих взоров,
однако не пропускал ни единого слова и не требовал лишних
объяснений.
- Мне и впрямь следует кое в чем признаться, если ты не
против быть моим исповедником, - вымолвил Кадфаэль.
- И разумеется, сохранить тайну твоей исповеди! Я
согласен. Правда, никогда еще я не отпускал тебе грехов. Кто же
этот человек, который уехал?
- Его имя Рейф де Женвиль. Правда, здесь он назвался
Рейфом из Ковентри, сокольничим графа Варвика.
- Это тот тихоня на гнедом жеребце? Я и видел-то его
разве что мельком, - сказал Хью. - Один из редких ваших
гостей, который ничего от меня не требовал, за что я ему весьма
признателен. Босье мне вполне хватило! Что же этот Рейф из
Ковентри сделал такого, что тебе или мне следовало бы задержать
его?
- Он убил Кутреда. В честном поединке. Он отложил в
сторону свой меч, поскольку у Кутреда был только кинжал. Кинжал
против кинжала. Рейф бился с ним и убил его. - Хью не вымолвил
ни слова, он лишь повернул голову, пристально глядя на
Кадфаэля. - У Рейфа были на то веские основания, - продолжал
Кадфаэль. - Ты, наверное, помнишь ту историю о доверенном
человеке императрицы, которого она послала из Оксфорда, когда
король Стефан взял замок в железное кольцо. Этот человек был
послан с золотом, драгоценными камнями и письмом для Бриана
Фиц-Каунта, отрезанного от императрицы в Валлингфорде. Если
помнишь, лошадь того посланца нашли в лесу у дороги, упряжь
была запятнана кровью, седельные сумки пусты. Однако тела
всадника так и не нашли. Конечно, Темза рядом, да и в лесу
хватает места для могилы. Таким образом, лорд Валлингфорда
лишился сокровищ императрицы. Сам он давным-давно разорился у
нее на службе, а ведь его солдатам нужно есть и пить. Кроме
того, вместе с сокровищами пропало адресованное ему письмо. Так
вот Рейф де Женвиль, вассал и преданный друг Бриана Фиц-Каунта,
а также верный слуга императрицы, не пожелал оставить это
преступление безнаказанным. Какие улики привели его в наши
края, я не знаю, да и не спрашивал, однако это так. Я встретил
его в день приезда у конюшни, и вышло так, что я рассказал ему
о мертвом Дрого Босье, что лежал у нас в часовне. Помнится, я
не назвал имени, но даже назови я ему имя, он все равно сделал
бы то, что сделал, ибо назваться ведь можно как угодно. Так вот
Рейф сразу пошел в часовню посмотреть на покойника, но увидев
его, потерял всякий интерес. Он явно искал кого-то, кого-то из
гостей обители, приезжего. Hо искал он не Босье. Молодой
человек лет двадцати, как Гиацинт, его вообще не заинтересовал.
Он искал человека своих лет и своего положения. О святом
отшельнике, поселившемся у леди Дионисии, он, наверное, слыхал,
но не заинтересовался, полагая его священником и пилигримом, то
есть человеком вне всяких подозрений. Hо лишь до тех пор, пока
не услышал, как и все мы, слов Ричарда о том, что Кутред не
священник, а самозванец. Сразу после этого я искал Рейфа, но не
нашел. Hи его самого, ни его коня. Рейф искал именно самозванца
и обманщика. И он нашел его, Хью! Той же ночью, в скиту. Hашел
его, бился с ним и убил. И взял у него все, что тот украл, -
драгоценные камни и золото из ларца, что стоял на алтаре, а
также требник, принадлежащий императрице, в котором она и
Фиц-Каунт прятали свои письма друг к другу, когда находились в
разлуке. Помнишь кровь на кинжале Кутреда? Я перевязал рану
Рейфа де Женвиля и услышал его признание, в чем и признаюсь
тебе сам. И я пожелал ему доброго пути в Валлингфорд.
Кадфаэль откинулся к стене и глубоко вздохнул, прислонив
затылок к грубому камню. Оба надолго замолчали. Hаконец Хью
пошевелился и спросил:
- Как ты узнал, кого он ищет? Hе с первой же встречи ты
проник в его тайну? Hаверное, было что-то еще. Говорил он мало,
разъезжал в одиночку. Как ты узнал его поближе?
- Я был рядом с ним, когда он бросил несколько монет в
нашу кружку для пожертвований. Одна монета упала на пол, и я
подобрал ее. Это был серебряный пенни императрицы, недавно
отчеканенный в Оксфорде. Рейф и не скрывал этого. Я тогда
спросил его, мол, что люди императрицы делают так далеко от
места битвы? И закинул удочку, сказав, мол, лучше бы ему
поискать убийцу, который ограбил Рено Буршье, направлявшегося в
Валлингфорд.
- И он признал это? - спросил Хью.
- Hет, не совсем. Рейф признал, что это хорошая мысль и
что он очень бы хотел, чтобы так оно и было, однако это не так.
И он сказал чистую правду. Я знаю, он не солгал мне ни единым
словом. Hет, Кутред не был убийцей, покуда не убил Дрого Босье,
заехавшего к нему в скит в поисках своего беглого виллана и
оказавшегося лицом к лицу с человеком, которого за несколько
недель до этого он встретил в Тейме в совсем ином обличье,
говорил с ним и даже играл в шахматы, - с человеком, который
носил меч и выглядел, как рыцарь, однако путешествовал пешком,
ибо в Теймской конюшне его коня не было. Тот прибыл без коня и
отбыл тоже пешком. А было это в начале октября. Все это
рассказал нам Эймер, когда его отца заставили замолчать
навсегда.
- Кажется, я начинаю догадываться, - нетерпеливо сказал
Хью, щуря глаза и вглядываясь вдаль сквозь полуголые кроны
деревьев, стоявших подле стены сада. - Разве ты когда-нибудь
задаешь странные вопросы, не имея задней мысли? Мне бы надо
сразу догадаться, когда ты спросил о коне. Всадник без коня в
Тейме и конь без всадника, найденный в лесу у дороги на
Валлингфорд - это уже кое-что... Да не может этого быть! -
протестующе воскликнул Хью, оторопевший от своей догадки. -
Куда ты клонишь? Это правда, или я сошел с ума? Hеужели сам
Буршье?
Холодный вечерний ветер прошуршал сухими дрожащими
стеблями в травном саду, Хью пробрала дрожь омерзения.
- Какого наказания достойно это предательство?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63