«Поверь, ты не всегда…»
— Вы хотите сказать, что у меня будет свобода выбора? — спросила она наконец.
Он кивнул:
— Совершенно верно. Именно это я и имел в виду.
Стараясь не смотреть на Саута, Индия пробормотала:
— Но в таком случае… в таком случае я могу и не вы брать вас.
— Знаю. И должен признаться, что я этого боюсь. Но все же полагаю, что стоит рискнуть, — добавил виконт с улыбкой.
Прижавшись щекой к его плечу, Индия прошептала:
— Вот в этом-то все дело. Потому я и говорю, что вы очень смелый.
Саут улыбнулся. Его губы коснулись шелковистых волос Индии, и он еще крепче прижал ее к себе.
— Но я не настолько смел, чтобы есть твое подгоревшее рагу.
Индия рассмеялась и тут же отстранилась.
— Да-да, конечно… А вы пока посмотрите вот это. — Она передала виконту альбом и, высвободившись из его объятий, побежала на кухню.
Вскоре рагу было спасено, и они, устроившись за кухонным столом, приступили к ужину. Саут нашел в буфете бутылку красного вина, и они с удовольствием выпили ее.
Вернувшись после ужина в гостиную, Индия тотчас заняла полюбившееся ей место на вязаном коврике и разложила перед собой выкройку. Саут же устроился на широком подоконнике с книгой в руках. Подняв на него глаза — во рту у нее в этот момент было не менее дюжины булавок, — она спросила:
— Што вы шитаете?
Саут с улыбкой посмотрел на нее и сказал:
— Возможно, мне повезло. Мои мать и сестра частенько говорят на этом же диалекте. Только, пожалуйста, не глотай булавки. Из этого не выйдет ничего хорошего. Ты спросила, что я читаю? Это «Замок Рекрент», готический роман. Мне его рекомендовал Норт прошлым летом, когда мы были в Баттенберне.
Индия воткнула в подушку последнюю из булавок и спросила:
— Значит, вы друг барона и баронессы?
— Я предпочел бы выразиться иначе. Скорее — знакомый. Меня, как и многих других, пригласили отпраздновать там годовщину победы при Ватерлоо. А ты их знаешь?
— Мистер Кент считает барона одним из своих покровителей.
— Неужели? А баронессу?
— Нет, с ней он никак не связан.
— Значит, только барон? Видимо, тебе пришлось отражать его атаки, не так ли?
Индия снова склонилась над своей работой.
— Да, пришлось. И не один раз.
Саут нахмурился и что-то проворчал себе под нос. Индия едва заметно улыбнулась и спросила:
— Ведь ваш друг Норт женат на леди Элизабет Пенроуз, верно?
— Да. И он познакомился с ней в Баттенберне.
Индия кивнула и заглянула в альбом с эскизами. Потом, не глядя на виконта, пробормотала:
— Вы ведь сопровождали ее на бал у леди Кэлумет. Кажется, это было совсем недавно…
Саут пожал плечами.
— Это было несколько недель назад.
— А ведь странно, правда? Сопровождать на бал жену друга — это довольно странно.
— У нас с Элизабет вполне дружеские отношения, — ответил Саут. — Впрочем, я понимаю, что ты имеешь в виду. Да, возможно, это выглядело необычно. Но Элизабет хотела, чтобы именно я ее сопровождал, а муж не возражал. Однако я подозревал, что это может вызвать сплетни.
— А разве могло быть иначе? — сказала Индия. — Ведь там появился Джентльмен Вор. Одного этого оказалось достаточно, чтобы возникли сплетни. К счастью, лорда Нортхема на этом вечере не было. Прежде подозревали именно его, не так ли?
Виконт усмехнулся.
— А ты неплохо информирована. Скажи, откуда у тебя такая информация?
— От Маргрейва.
Индия подняла глаза на Саута и увидела, что он внезапно помрачнел.
— Вы не знали, что он там был?
— Узнал только потом, — проворчал виконт — На вечере нас не представили друг другу.
— А он вас знает.
— Неужели?
Индия кивнула:
— Да, знает. Так он мне сказал.
— Возможно, но мы с ним никогда не встречались.
— Мне граф говорил другое, — возразила Индия.
Саут еще больше помрачнел.
— Полагаю, он ошибается.
— Видите ли, Маргрейв сказал, что вы не помните его. Это было давно, когда вы оба учились в Хэмбрик-Холле.
— В Хэмбрик-Холле? — переспросил Саут. Он захлопнул книгу и задумался. — Да, теперь вспоминаю. Верно, это было очень давно. Кажется, Маргрейв лет на пять моложе меня. Но тогда он еще не был графом, не так ли?
— Нет, тогда он был виконтом Ньюлендом.
— Значит, Ньюлендом? — в задумчивости пробормотал Саут. Потом вдруг покачал головой. — Нет, не помню.
— Бедный Маргрейв, — с улыбкой проговорила Индия. — Наверное, он надеялся, что вы его вспомните. Он был членом «Общества епископов».
— Если так, то, возможно, я знал его под каким-то другим именем. Мы, враги «епископов» и члены клуба «Компас», придумывали для них обидные прозвища. Например, Слизняк, Бездельник, Ослиная Голова…
— Ослиная Голова? — Индия тихонько рассмеялась. — Ох, какими вы были злыми и грубыми мальчишками.
Саут тоже рассмеялся.
— Не такими уж злыми мы были А вот «епископы» были на редкость подлыми.
Индия вздохнула.
— Да, теперь понятно, почему Маргрейв оказался в их рядах. Знаете, мне кажется, его вы могли бы назвать… Гадюкой.
— Ты имеешь в виду змею?
— Да, именно змею, и это прозвище для него прекрасно подходит. Он может затаиться, и его никто не замечает. Он же только и ждет возможности нанести удар. Если вы припомните мальчика с такими замашками, то это Ньюленд.
Саут пристально взглянул на Индию.
— Значит, он был именно таким?
Индия кивнула:
— Да, по временам.
— А сейчас он такой же?
— Не думаю, что гадюка может менять облик и привычки. Думаю, что он и сейчас такой.
Саут кивнул. Он помнил нескольких мальчиков, вполне соответствовавших этому описанию. И если бы один из них стал архиепископом «Общества», то виконт нисколько не удивился бы.
— К сожалению, я не могу вспомнить его лицо, — пробормотал он в задумчивости.
Индия пожала плечами:
— Какое это имеет значение?
Она сделала на нитке узелок, потом разгладила ткань и принялась рассматривать свое шитье.
— Может быть, ты набросаешь в альбоме его портрет? — предложил Саут. — Изобрази его таким, каким он был тогда.
Индия машинально подняла голову.
— Нет, не хочу его рисовать!
Саут посмотрел на нее с удивлением, однако настаивать не стал.
— Что ж, не надо, если не хочешь. — Он пожал плечами.
Индия вытащила из-за уха карандаш и взглянула на альбом. Потом вдруг захлопнула альбом и оттолкнула его ногой подальше от себя.
— Нет-нет, я не могла бы нарисовать Маргрейва.
— Не стоит так волноваться, Индия. Я ничего от тебя не требую.
— Но я действительно не могу, — пробормотала она.
Саут внимательно посмотрел на нее; было очевидно, что она нервничает.
Стараясь не смотреть на виконта, Индия снова заговорила:
— Это граф меня рисует. Знаете ли, Маргрейв — художник. Но не такой, как я, он настоящий художник. У него большой талант. Маргрейв пишет портреты маслом. А учился в Париже, Флоренции и Амстердаме. Думаю, если бы он не был графом, то зарабатывал бы на жизнь живописью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
— Вы хотите сказать, что у меня будет свобода выбора? — спросила она наконец.
Он кивнул:
— Совершенно верно. Именно это я и имел в виду.
Стараясь не смотреть на Саута, Индия пробормотала:
— Но в таком случае… в таком случае я могу и не вы брать вас.
— Знаю. И должен признаться, что я этого боюсь. Но все же полагаю, что стоит рискнуть, — добавил виконт с улыбкой.
Прижавшись щекой к его плечу, Индия прошептала:
— Вот в этом-то все дело. Потому я и говорю, что вы очень смелый.
Саут улыбнулся. Его губы коснулись шелковистых волос Индии, и он еще крепче прижал ее к себе.
— Но я не настолько смел, чтобы есть твое подгоревшее рагу.
Индия рассмеялась и тут же отстранилась.
— Да-да, конечно… А вы пока посмотрите вот это. — Она передала виконту альбом и, высвободившись из его объятий, побежала на кухню.
Вскоре рагу было спасено, и они, устроившись за кухонным столом, приступили к ужину. Саут нашел в буфете бутылку красного вина, и они с удовольствием выпили ее.
Вернувшись после ужина в гостиную, Индия тотчас заняла полюбившееся ей место на вязаном коврике и разложила перед собой выкройку. Саут же устроился на широком подоконнике с книгой в руках. Подняв на него глаза — во рту у нее в этот момент было не менее дюжины булавок, — она спросила:
— Што вы шитаете?
Саут с улыбкой посмотрел на нее и сказал:
— Возможно, мне повезло. Мои мать и сестра частенько говорят на этом же диалекте. Только, пожалуйста, не глотай булавки. Из этого не выйдет ничего хорошего. Ты спросила, что я читаю? Это «Замок Рекрент», готический роман. Мне его рекомендовал Норт прошлым летом, когда мы были в Баттенберне.
Индия воткнула в подушку последнюю из булавок и спросила:
— Значит, вы друг барона и баронессы?
— Я предпочел бы выразиться иначе. Скорее — знакомый. Меня, как и многих других, пригласили отпраздновать там годовщину победы при Ватерлоо. А ты их знаешь?
— Мистер Кент считает барона одним из своих покровителей.
— Неужели? А баронессу?
— Нет, с ней он никак не связан.
— Значит, только барон? Видимо, тебе пришлось отражать его атаки, не так ли?
Индия снова склонилась над своей работой.
— Да, пришлось. И не один раз.
Саут нахмурился и что-то проворчал себе под нос. Индия едва заметно улыбнулась и спросила:
— Ведь ваш друг Норт женат на леди Элизабет Пенроуз, верно?
— Да. И он познакомился с ней в Баттенберне.
Индия кивнула и заглянула в альбом с эскизами. Потом, не глядя на виконта, пробормотала:
— Вы ведь сопровождали ее на бал у леди Кэлумет. Кажется, это было совсем недавно…
Саут пожал плечами.
— Это было несколько недель назад.
— А ведь странно, правда? Сопровождать на бал жену друга — это довольно странно.
— У нас с Элизабет вполне дружеские отношения, — ответил Саут. — Впрочем, я понимаю, что ты имеешь в виду. Да, возможно, это выглядело необычно. Но Элизабет хотела, чтобы именно я ее сопровождал, а муж не возражал. Однако я подозревал, что это может вызвать сплетни.
— А разве могло быть иначе? — сказала Индия. — Ведь там появился Джентльмен Вор. Одного этого оказалось достаточно, чтобы возникли сплетни. К счастью, лорда Нортхема на этом вечере не было. Прежде подозревали именно его, не так ли?
Виконт усмехнулся.
— А ты неплохо информирована. Скажи, откуда у тебя такая информация?
— От Маргрейва.
Индия подняла глаза на Саута и увидела, что он внезапно помрачнел.
— Вы не знали, что он там был?
— Узнал только потом, — проворчал виконт — На вечере нас не представили друг другу.
— А он вас знает.
— Неужели?
Индия кивнула:
— Да, знает. Так он мне сказал.
— Возможно, но мы с ним никогда не встречались.
— Мне граф говорил другое, — возразила Индия.
Саут еще больше помрачнел.
— Полагаю, он ошибается.
— Видите ли, Маргрейв сказал, что вы не помните его. Это было давно, когда вы оба учились в Хэмбрик-Холле.
— В Хэмбрик-Холле? — переспросил Саут. Он захлопнул книгу и задумался. — Да, теперь вспоминаю. Верно, это было очень давно. Кажется, Маргрейв лет на пять моложе меня. Но тогда он еще не был графом, не так ли?
— Нет, тогда он был виконтом Ньюлендом.
— Значит, Ньюлендом? — в задумчивости пробормотал Саут. Потом вдруг покачал головой. — Нет, не помню.
— Бедный Маргрейв, — с улыбкой проговорила Индия. — Наверное, он надеялся, что вы его вспомните. Он был членом «Общества епископов».
— Если так, то, возможно, я знал его под каким-то другим именем. Мы, враги «епископов» и члены клуба «Компас», придумывали для них обидные прозвища. Например, Слизняк, Бездельник, Ослиная Голова…
— Ослиная Голова? — Индия тихонько рассмеялась. — Ох, какими вы были злыми и грубыми мальчишками.
Саут тоже рассмеялся.
— Не такими уж злыми мы были А вот «епископы» были на редкость подлыми.
Индия вздохнула.
— Да, теперь понятно, почему Маргрейв оказался в их рядах. Знаете, мне кажется, его вы могли бы назвать… Гадюкой.
— Ты имеешь в виду змею?
— Да, именно змею, и это прозвище для него прекрасно подходит. Он может затаиться, и его никто не замечает. Он же только и ждет возможности нанести удар. Если вы припомните мальчика с такими замашками, то это Ньюленд.
Саут пристально взглянул на Индию.
— Значит, он был именно таким?
Индия кивнула:
— Да, по временам.
— А сейчас он такой же?
— Не думаю, что гадюка может менять облик и привычки. Думаю, что он и сейчас такой.
Саут кивнул. Он помнил нескольких мальчиков, вполне соответствовавших этому описанию. И если бы один из них стал архиепископом «Общества», то виконт нисколько не удивился бы.
— К сожалению, я не могу вспомнить его лицо, — пробормотал он в задумчивости.
Индия пожала плечами:
— Какое это имеет значение?
Она сделала на нитке узелок, потом разгладила ткань и принялась рассматривать свое шитье.
— Может быть, ты набросаешь в альбоме его портрет? — предложил Саут. — Изобрази его таким, каким он был тогда.
Индия машинально подняла голову.
— Нет, не хочу его рисовать!
Саут посмотрел на нее с удивлением, однако настаивать не стал.
— Что ж, не надо, если не хочешь. — Он пожал плечами.
Индия вытащила из-за уха карандаш и взглянула на альбом. Потом вдруг захлопнула альбом и оттолкнула его ногой подальше от себя.
— Нет-нет, я не могла бы нарисовать Маргрейва.
— Не стоит так волноваться, Индия. Я ничего от тебя не требую.
— Но я действительно не могу, — пробормотала она.
Саут внимательно посмотрел на нее; было очевидно, что она нервничает.
Стараясь не смотреть на виконта, Индия снова заговорила:
— Это граф меня рисует. Знаете ли, Маргрейв — художник. Но не такой, как я, он настоящий художник. У него большой талант. Маргрейв пишет портреты маслом. А учился в Париже, Флоренции и Амстердаме. Думаю, если бы он не был графом, то зарабатывал бы на жизнь живописью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78