он будет утешать её, скажет, что так даже лучше, и больше с Дамианом ничего не случится, он не станет отвлекать её от занятий. Но какая может быть польза от таких утешений?
Элизабет заставила себя подняться, когда длинные тени, что долго подкрадывались к ней, перечеркнули наконец весь этот день, накрыв темнотой её ноги. Она безжизненно встала, заглянула в овраг. Теперь его покрывала ранняя весенняя трава с яркими жёлтыми пятнами шотландского ракитника. Цветы навевали грусть, источали густой сладкий аромат. Оранжевый полынок и голубые люпины усеивали склоны. Но Элизабет, стоя в одиночестве у края обрыва, видела только безобразную, пустую яму, лишённую жизни.
На следующий день в десять утра она поднялась по лестнице на второй этаж факультета психологии. Возле двери Севилла она отдышалась и помедлила. Она не знала, что увидит внутри. Неважно, что она почувствует, — ей не следует делать ничего, что может рассердить Севилла или спровоцировать сцену. Если она сделает хоть одно неверное движение, это даст ему повод выкинуть её из проекта, избавиться от неё раз и навсегда. Она будет, как Дамиан, терпеливо выносить все, что придётся, пока не найдёт выхода.
Не зная правил, принятых в лаборатории, она в нерешительности застыла у двери. Разумеется, к отцу она вошла бы не задумываясь, но к этому типу? Она помедлила ещё немного и легонько постучала. Дверь открыл Том — с лицом бесстрастным и вежливым, как всегда. Он кивком поздоровался и пропустил её внутрь.
«Ох, Дамиан, ты не дождёшься от него помощи», — подумала Элизабет, уже прикидывая, кто из персонала Севилла может стать её потенциальным союзником, а от кого, наоборот, стоит ждать неприятностей.
Севилл сидел за компьютером. Элизабет остановилась посреди комнаты, пока Том не кивнул на табурет и мягко не предложил ей присесть. Она села, решив не обращать внимания на маленькие игры психологов-бихевиористов. Но легко сказать, труднее сделать. Она уже кипела от негодования через четверть часа, когда Севилл оторвался от компьютера и сказал:
— Идём.
Она пошла следом за ним и помощником по коридору и вниз по лестнице, сердитая и озадаченная. По дороге Севилл заговорил с ней:
— Собака у меня дома — из соображений безопасности. Полагаю, ты не против работать там?
— А… нет.
— Отлично. Сегодня мы отвезём тебя, я хочу поговорить с тобой по дороге.
Дэйв был настоящим ценителем роскошных спортивных автомобилей, и Элизабет выросла, окружённая дорогими машинами. Помимо воли она восхитилась чёрным седаном, к которому они приближались. Она знала, сколько стоит такая вещь.
У него есть фамильные деньги. Он не зарабатывает столько, чтобы купить такую машину.
Её усадили на заднее сиденье. Она удивилась, когда на водительское место сел Том. Севилл устроился с ним рядом и повернулся к ней:
— Я хочу знать, какие слова он уже знает и как ты его учила. Прежде всего нужно записать это на плёнку. Очень жаль, что ты не делала записей с самого начала. И невозможно поверить, что до сих пор ты не привлекла ничьего внимания. — Он смотрел на неё в упор. Элизабет была уверена, что он пытается вызвать в ней неловкость, поэтому ответила ему таким же взглядом. — Нас ждёт много работы в ближайшие недели, и поскольку пёс привык работать с тобой, очевидно, что ты — лучшая кандидатура на роль инструктора. По крайней мере, сейчас. Твоё расписание позволит тебе этим заниматься? Я понимаю, что в этом есть определённое неудобство, однако же, надеюсь, ты осознаешь всю важность нашего проекта.
Она с отвращением смотрела на него в упор.
У тебя был шанс, не так ли? А теперь Дамиан не станет с тобой работать, ты его никогда не заставишь. Ты, верно, считаешь себя крутым парнем, но пёс делает это для меня, а не для тебя.
— Конечно, — тихо ответила она, — конечно, я буду приходить, когда потребуется. В конце семестра я получу диплом. Я собиралась отдохнуть летом, а осенью начать учёбу в медицинской школе.
— Прекрасно. Я уверен, мы не отнимем у тебя много времени и определённо успеем до осени. Я высоко ценю твою заботу о собаке. Очевидно, ты привязалась к ней, это понятно. Однако тебе действительно не о чем волноваться. Я вырос с собаками, у отца было хобби — он тренировал английских пойнтеров, когда я был ещё подростком. Каждую осень я сам езжу охотиться, у нас дома живут собаки; И во время работы через мои руки тоже прошло множество собак, так что я знаю, как с ними обращаться. Вместе с тем ты должна быть готова к тому, что я буду использовать технику, с которой ты незнакома. Вот здесь между нами должно быть полное взаимопонимание. Я предлагаю тебе возможность общаться с Дамианом; я зависим от твоего отношения и твоей помощи, я говорил об этом вчера. Но это важно, поэтому повторяю ещё раз. Я хочу быть честным с тобой, поскольку, говоря откровенно, мне кажется, ты не совсем верно оцениваешь некоторые факты. Конечно, ты огорчилась, ты была достаточно сильно настроена против меня — каковы бы ни были причины, — раз пошла к доктору Новак жаловаться. Я пытаюсь быть честным: если у тебя есть ко мне претензии, сейчас самое время их высказать. Если ты считаешь, что не сможешь со мной работать, время сказать об этом.
Элизабет обдумывала его слова. Она ни секунды не сомневалась, что этот самонадеянный тип хочет выкинуть её из проекта как можно скорее. Она мешает ему присвоить все заслуги. Сейчас она ему нужна, чтобы выяснить, как управлять этим джинном из бутылки, но, как только он заставит пса работать с ним, её услуги больше не потребуются.
— Просто скажите, чего хотите добиться, и я постараюсь все сделать. Я не хочу создавать проблем, это никогда не входило в мои намерения.
Севилл одарил её лёгкой улыбкой.
— Я рад это слышать. Мы поладим. Я требую от моего персонала ещё кое-чего. Снова повторяю это специально для тебя. Во-первых, ты не должна ставить под сомнение мои действия, касающиеся работы, — никакие действия. Включая все, что касается этой собаки. Я не терплю таких вещей от моего персонала и не потерплю от тебя. Мне не договориться с человеком, которому я должен объяснять, что делаю, понятно? Второе — между нами должно быть определённое доверие. Если у тебя есть вопросы или ты видишь во время работы что-то непонятное, в подходящее время ты придёшь с этим ко мне, а не к кому-то постороннему.
— Вы доверяете мне, доктор Севилл?
— Ты до сих пор не дала мне такой возможности. Сейчас, пока мы не узнали друг друга лучше, я могу предположить лишь одно — тебе небезразлична судьба пса. Для него же лучше, если он будет спокойным и послушным, не так ли? Любое поощрение неуместного поведения закончится плохо и для Дамиана, и для тебя. Поскольку ты работаешь на меня, Элизабет, ты должна делать то, что я говорю и когда я говорю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113