Её так пугала неизвестность, что она была на грани обморока. Что случилось у Севилла? Что с её собакой?
Все явно вышло из-под контроля. Больше всего сейчас ей хотелось поговорить с кем-нибудь о Дамиане. Хоть бы кто-нибудь дал ей совет. Но она была одна. Даже Билл, с которым она делилась почти всем, не мог ей помочь. Сколько раз он за работой шутил и смеялся над телами собак — тех самых собак, которые минутой раньше доверчиво смотрели ему в глаза? Неужели он не понимал, во что погружал руки? Как мог он так небрежно относиться к вместилищу души — такой же, как у Дамиана?
До того как Дамиан появился в её жизни, Элизабет не задумывалась о комфорте или самочувствии собак, над которыми проводили опыты её отец и дедушка. Она была такой же отвратительной, но питбуль заставил её измениться, и за это она была перед ним в неоплатном долгу. К своему стыду, она осознала, что Дамиан всегда был Дамианом — даже когда ещё не разговаривал. Способность к речи ничего не изменила — лишь дала ей увидеть его по-настоящему. Когда он безмолвно смотрел на неё из-за решётки в Центре, ещё до того как они познакомились, он был тем же псом, который так дорог ей теперь. А как же остальные собаки? Свойственны ли им те же преданность, доброта, ум и чувство юмора? Похожие ли у них желания и страхи? Она знала ответы на эти вопросы, и сознавать это было тяжело.
Элизабет подъехала к воротам, набрала код — тот же, что дала «зелёным». Она знала, что к вечеру его поменяют. Если пёс где-то поблизости, нужно найти его как можно скорее. Она медленно ехала по дорожке и озиралась.
Никаких следов.
Она пыталась взять себя в руки, придумать, что сказать Севиллу или Тому, если встретит их. Ничего не приходило в голову, но отступать было поздно. Она медленно подъехала к дому.
Элизабет не поняла, что имела в виду Джас. В частности, что значит «все пошло к чертям»? Неизвестность пугала её, но даже самые смелые фантазии не могли подготовить её к тому, что она увидела.
На дорожке у двери лежало тело.
— О господи, — выдохнула она. Это был Том — связанный и с кляпом во рту.
Что я наделала!
Сидя в машине и вытянув шею, Элизабет не знала, что делать — немедленно сбежать или выяснить, жив ли он. Но ужас от мысли, что он мог умереть, пересилит страх — она выскользнула из машины и медленно приблизилась к телу. Парень лежал к ней спиной, вокруг его лодыжек и запястий была обмотана липкая лента. Она подкралась, как осторожный олень, обошла вокруг, чтобы заглянуть в лицо… В этот момент Том приподнял голову и посмотрел на неё. Она пронзительно завизжала — последний раз она так визжала в детстве, когда играла в салки: она терпеть не могла, если за ней гнались. Том кивнул ей.
Элизабет присела на корточки рядом — у неё словно гора с плеч свалилась. Отклеивая скотч, она старалась не сделать ему больно, однако руки дрожали.
— Севилл, — произнёс Том.
— Это он сделал? — недоверчиво спросила она.
— Нет. Проверь внутри. Он может быть ранен.
— Да ну его к черту! Я туда не пойду. Так, вот конец ленты, не шевелись. Я быстро. — Она принялась разматывать скотч. Ночью выпала роса, и Том был весь мокрый. Сколько же он так пролежал? — Что случилось, Том? С тобой все в порядке?
Она не могла поверить своим глазам. Что-то нереальное, такое только по телевизору увидишь.
— Я думаю, это были люди «зелёных», они приходили ночью. Связали меня, а что с ним, я не знаю. — Том кивнул на дом. — Судя по тому, что я слышал, пёс на них набросился. Его, кажется, серьёзно ранили. Потом они все сбежали, а пёс вышел следом. И тоже сбежал.
— Что?
Если Дамиана ранили, виновата она. Это она послала сюда тех людей. Элизабет обмякла и похолодела.
— Идём. — Том содрал последнюю полоску скотча с. лодыжек и встал, морщась от боли — ещё бы, всю ночь пролежать на гравии.
Она автоматически вошла вслед за Томом и спустилась в лабораторию. Севилл подполз к двери, но ленту разрезать не смог. Ночь он провёл, прислонившись к стене.
Когда Элизабет вошла, Севилл так посмотрел на неё, что она застыла в дверях. Нижнюю часть его лица обматывала серая липкая лента, а над ней бешено сверкали глаза. Казалось, он желал испепелить девушку взглядом. Глаза Тома метались от босса к ней. Затем он подошёл и достал из выдвижного ящика скальпель. Опустился на колени рядом с Севиллом, помедлил секунду и, прежде чем разрезать скотч, обернулся к Элизабет.
— Я думаю, тебе лучше уйти, — тихо сказал он.
Она поняла. Когда он освободит Севилла, ей лучше быть отсюда подальше. Девушка попятилась, повернулась и убежала.
Хотелось как можно быстрее убраться отсюда, но вместе с тем отчаянно необходимо поискать собаку. Если бы Том сказал, в какую сторону ушёл пёс!.. Мог ли он пойти по дороге или сбежал прямо в лес? Если он ранен, то выбрал, должно быть, самый лёгкий путь. Она быстро осмотрела заросли по обе стороны дорожки, а затем из подвала донёсся громкий голос Севилла, и она поспешила к машине. Хорошо одно — Дамиан сбежал от Севилла. Он ранен, но ей просто нужно найти его. Может, он где-нибудь рядом? Если она позовёт его, он придёт. Элизабет нажала на газ и несколько минут ехала, выкрикивая в окно его имя. Но её надежды постепенно испарялись.
Как найти собаку? Может, Дамиан захочет вернуться в лес, откуда и пришёл? Или просто носится по улицам, перепуганный до смерти? Или ему так плохо, что он вообще не может идти? Лежит где-нибудь в зарослях, свернувшись клубком, и умирает? Том сказал, что его серьёзно ранили. Кто — «зеленые»? Зачем они это сделали? Она вспомнила слова Тома. Пёс на них напал. Эту сцену она могла себе представить легко. Они связали Севилла так же, как Тома, и Дамиан, разумеется, напал на них. Рыдания подкатывали к горлу. Дамиан защищал именно того человека, от которого его пытались спасти.
Элизабет вернулась домой только под вечер. Выходя из машины, она попыталась взять себя в руки, но Билл все же заметил неладное. Он собирал последние томаты в саду и резко выпрямился, когда она подошла. Элизабет присела на низкую кирпичную стенку. Позднее летнее солнце освещало сад рассеянным медным светом, в воздухе уже явно ощущалось хмурое дуновение осени. Через две недели начнутся занятия.
— Что случилось, Элли? Она глубоко вздохнула.
— В двух словах? Расскажу, если хочешь. — Её голос звенел, как струна. Билл понял, что лучше дать ей высказаться. Она ещё не успела начать, а он знал, о чем пойдёт речь. — Прошлой ночью Дамиан убежал из дома Севилла с помощью «зелёных». Это я их туда послала. Когда они напали на Севилла, Дамиан бросился на его защиту… — Она помолчала, затем продолжила, пытаясь говорить как можно спокойнее: — Теперь я не могу найти его. Я искала везде. Может, он уже умер, я не знаю… — Она смотрела в землю. — Я просто не знаю.
Билл не выдал своих чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
Все явно вышло из-под контроля. Больше всего сейчас ей хотелось поговорить с кем-нибудь о Дамиане. Хоть бы кто-нибудь дал ей совет. Но она была одна. Даже Билл, с которым она делилась почти всем, не мог ей помочь. Сколько раз он за работой шутил и смеялся над телами собак — тех самых собак, которые минутой раньше доверчиво смотрели ему в глаза? Неужели он не понимал, во что погружал руки? Как мог он так небрежно относиться к вместилищу души — такой же, как у Дамиана?
До того как Дамиан появился в её жизни, Элизабет не задумывалась о комфорте или самочувствии собак, над которыми проводили опыты её отец и дедушка. Она была такой же отвратительной, но питбуль заставил её измениться, и за это она была перед ним в неоплатном долгу. К своему стыду, она осознала, что Дамиан всегда был Дамианом — даже когда ещё не разговаривал. Способность к речи ничего не изменила — лишь дала ей увидеть его по-настоящему. Когда он безмолвно смотрел на неё из-за решётки в Центре, ещё до того как они познакомились, он был тем же псом, который так дорог ей теперь. А как же остальные собаки? Свойственны ли им те же преданность, доброта, ум и чувство юмора? Похожие ли у них желания и страхи? Она знала ответы на эти вопросы, и сознавать это было тяжело.
Элизабет подъехала к воротам, набрала код — тот же, что дала «зелёным». Она знала, что к вечеру его поменяют. Если пёс где-то поблизости, нужно найти его как можно скорее. Она медленно ехала по дорожке и озиралась.
Никаких следов.
Она пыталась взять себя в руки, придумать, что сказать Севиллу или Тому, если встретит их. Ничего не приходило в голову, но отступать было поздно. Она медленно подъехала к дому.
Элизабет не поняла, что имела в виду Джас. В частности, что значит «все пошло к чертям»? Неизвестность пугала её, но даже самые смелые фантазии не могли подготовить её к тому, что она увидела.
На дорожке у двери лежало тело.
— О господи, — выдохнула она. Это был Том — связанный и с кляпом во рту.
Что я наделала!
Сидя в машине и вытянув шею, Элизабет не знала, что делать — немедленно сбежать или выяснить, жив ли он. Но ужас от мысли, что он мог умереть, пересилит страх — она выскользнула из машины и медленно приблизилась к телу. Парень лежал к ней спиной, вокруг его лодыжек и запястий была обмотана липкая лента. Она подкралась, как осторожный олень, обошла вокруг, чтобы заглянуть в лицо… В этот момент Том приподнял голову и посмотрел на неё. Она пронзительно завизжала — последний раз она так визжала в детстве, когда играла в салки: она терпеть не могла, если за ней гнались. Том кивнул ей.
Элизабет присела на корточки рядом — у неё словно гора с плеч свалилась. Отклеивая скотч, она старалась не сделать ему больно, однако руки дрожали.
— Севилл, — произнёс Том.
— Это он сделал? — недоверчиво спросила она.
— Нет. Проверь внутри. Он может быть ранен.
— Да ну его к черту! Я туда не пойду. Так, вот конец ленты, не шевелись. Я быстро. — Она принялась разматывать скотч. Ночью выпала роса, и Том был весь мокрый. Сколько же он так пролежал? — Что случилось, Том? С тобой все в порядке?
Она не могла поверить своим глазам. Что-то нереальное, такое только по телевизору увидишь.
— Я думаю, это были люди «зелёных», они приходили ночью. Связали меня, а что с ним, я не знаю. — Том кивнул на дом. — Судя по тому, что я слышал, пёс на них набросился. Его, кажется, серьёзно ранили. Потом они все сбежали, а пёс вышел следом. И тоже сбежал.
— Что?
Если Дамиана ранили, виновата она. Это она послала сюда тех людей. Элизабет обмякла и похолодела.
— Идём. — Том содрал последнюю полоску скотча с. лодыжек и встал, морщась от боли — ещё бы, всю ночь пролежать на гравии.
Она автоматически вошла вслед за Томом и спустилась в лабораторию. Севилл подполз к двери, но ленту разрезать не смог. Ночь он провёл, прислонившись к стене.
Когда Элизабет вошла, Севилл так посмотрел на неё, что она застыла в дверях. Нижнюю часть его лица обматывала серая липкая лента, а над ней бешено сверкали глаза. Казалось, он желал испепелить девушку взглядом. Глаза Тома метались от босса к ней. Затем он подошёл и достал из выдвижного ящика скальпель. Опустился на колени рядом с Севиллом, помедлил секунду и, прежде чем разрезать скотч, обернулся к Элизабет.
— Я думаю, тебе лучше уйти, — тихо сказал он.
Она поняла. Когда он освободит Севилла, ей лучше быть отсюда подальше. Девушка попятилась, повернулась и убежала.
Хотелось как можно быстрее убраться отсюда, но вместе с тем отчаянно необходимо поискать собаку. Если бы Том сказал, в какую сторону ушёл пёс!.. Мог ли он пойти по дороге или сбежал прямо в лес? Если он ранен, то выбрал, должно быть, самый лёгкий путь. Она быстро осмотрела заросли по обе стороны дорожки, а затем из подвала донёсся громкий голос Севилла, и она поспешила к машине. Хорошо одно — Дамиан сбежал от Севилла. Он ранен, но ей просто нужно найти его. Может, он где-нибудь рядом? Если она позовёт его, он придёт. Элизабет нажала на газ и несколько минут ехала, выкрикивая в окно его имя. Но её надежды постепенно испарялись.
Как найти собаку? Может, Дамиан захочет вернуться в лес, откуда и пришёл? Или просто носится по улицам, перепуганный до смерти? Или ему так плохо, что он вообще не может идти? Лежит где-нибудь в зарослях, свернувшись клубком, и умирает? Том сказал, что его серьёзно ранили. Кто — «зеленые»? Зачем они это сделали? Она вспомнила слова Тома. Пёс на них напал. Эту сцену она могла себе представить легко. Они связали Севилла так же, как Тома, и Дамиан, разумеется, напал на них. Рыдания подкатывали к горлу. Дамиан защищал именно того человека, от которого его пытались спасти.
Элизабет вернулась домой только под вечер. Выходя из машины, она попыталась взять себя в руки, но Билл все же заметил неладное. Он собирал последние томаты в саду и резко выпрямился, когда она подошла. Элизабет присела на низкую кирпичную стенку. Позднее летнее солнце освещало сад рассеянным медным светом, в воздухе уже явно ощущалось хмурое дуновение осени. Через две недели начнутся занятия.
— Что случилось, Элли? Она глубоко вздохнула.
— В двух словах? Расскажу, если хочешь. — Её голос звенел, как струна. Билл понял, что лучше дать ей высказаться. Она ещё не успела начать, а он знал, о чем пойдёт речь. — Прошлой ночью Дамиан убежал из дома Севилла с помощью «зелёных». Это я их туда послала. Когда они напали на Севилла, Дамиан бросился на его защиту… — Она помолчала, затем продолжила, пытаясь говорить как можно спокойнее: — Теперь я не могу найти его. Я искала везде. Может, он уже умер, я не знаю… — Она смотрела в землю. — Я просто не знаю.
Билл не выдал своих чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113