Момент критический. Она сжала шею Дамиана.
— Мы сделаем это.
Элизабет выпрямилась и сняла с себя ремень. Накинув его на шею Дамиану как поводок, она вместе с ним бросилась через дорогу к ближайшему дому. Приближаясь, она внимательно разглядывала его: годится ли он для её замысла. Грязновато-кирпичного цвета, с белыми косыми крестами на фасаде и двери гаража. Замаскировали коттедж под ранчо. Она остановилась. Впереди, напротив гаража кто-то свалил огромной кучей заплесневелый ковёр, на подъездной дорожке стояли две брошенные машины и валялись пустые жестянки из-под пива.
Не годится.
Она вернулась на дорожку, посмотрела, нет ли на шоссе машин. Затем побежала к следующему дому. Теперь, когда адреналин иссяк, она почувствовала, насколько вымоталась. Девушка взглянула на пса. Тот хромал на больную переднюю лапу, задние лапы еле двигались, она слышала, как когти скребли по асфальту, когда он подтягивал их.
Следующая дорожка вела к двухэтажному коричневому дому, стоящему чуть поодаль от шоссе. Рыжая длинношёрстная такса залаяла и рысью рванулась им навстречу. Собаку позвал женский голос:
— Джесси, иди ко мне.
Они быстро пробежали мимо, к следующему дому, укрытому за деревьями футах в ста дальше по дороге. Машин не было, девушка поторопила уставшего пса, и он побежал трусцой за нею к уединённой подъездной аллее. Они свернули на неё, и Элизабет увидела знакомую чёрную машину. В каких-нибудь десяти ярдах.
Девушка отпрянула, будто на неё кинулась змея, — выброс адреналина едва не отправил её в обморок. Голова закружилась, все поплыло, она еле удерживалась на ногах и растерянно моргала.
Это конец — они её поймали. И все-таки она знала, что не сдастся. Элизабет отступила и инстинктивно развернулась с намерением бежать, хоть и знала, что это бесполезно. Она ещё не понимала, что сделает — действительно, что? — в тот момент, когда Севилл заберёт у неё собаку.
— Подожди, — позвал её Том. Произнёс он это неожиданно, и Элизабет замерла. Она ожидала резкой команды или грозного предупреждения, но ничего этого не было. Она услышала просьбу. — Элизабет, подожди, — снова сказал он.
Задыхаясь, Элизабет выпрямилась. Они могли затравить её, но она не просила о снисхождении, зная, что от Севилла пощады не дождёшься. Дамиан подошёл к ней поближе. Питбуль не тратил времени — рычать не стал, а просто прижался к ноге Элизабет, дожидаясь момента, когда можно броситься на противника.
— Что ты собираешься делать? — спокойно спросил Том с водительского сиденья. Словно интересовался её планами на лето.
— Ну, смотря по обстоятельствам, наверное, — раздражённо ответила она, стараясь унять дыхание. Она заметила, что её руки трясутся, как у паралитика. Севилла в машине не было. Но он точно где-то поблизости, Том наверняка уже позвонил ему.
— Думаю, будет лучше, если ты просто отдашь ему собаку, прежде чем все зайдёт слишком далеко. Он не остановится, пока не получит собаку назад. А он её получит, чего бы это ему ни стоило.
Девушка пришла в ярость: неужели он ждёт, что она скажет — да, ты знаешь, в общем, ты совершенно прав, это уже скучно, так что давай, забирай собаку! Неужели все мужчины такие? Но что-то в нем удержало её от резкого ответа. Том был слишком серьёзен. Возможно, даже чувствовал некоторую симпатию к ней, просто смотрел на вещи иначе. Элизабет выбранила себя: он же фактически правая рука Севилла, он пытается убедить её отдать собаку или же, подумала она, быстро оглянувшись на дорогу, тянет время до приезда Севилла. Девушка напряглась. Другого выбора нет, придётся бежать. Том заметил её движение.
— Пожалуйста, — попросил он тихо, — не убегай. Она тяжело вздохнула — от усталости и неуверенности.
— Не надо со мной играть, Том. Что ты собираешься делать? Позвонить ему?
Том выдержал долгую, долгую паузу.
— Нет. В тот раз я тоже этого не сделал.
В ней затеплилась надежда. Так, значит, Том видел её в доме отца. Он не сказал Севиллу и не стал за ней следить. До неё наконец дошло. Потрясающе — Том помогал ей.
— Я не думаю, что тебе удастся выбраться, — продолжал он. — У него полно людей, желающих поймать собаку и получить вознаграждение. Все вокруг перекрыто. Вам обоим было бы безопаснее, — Том кивнул на Дамиана, — если бы ты просто отдала ему пса.
Элизабет — вся в грязи, напуганная и взвинченная — по-прежнему мешкала: ей нужно бежать, но она, кроме того, отчаянно хотела, чтобы этот человек её понял.
— Том, скажи, есть ли на свете такая вещь, за которую ты отдашь все? Что-нибудь такое, с чем твоё сердце отказывается примириться? Если бы мы с тобой поменялись местами, вот прямо сейчас, и ты был бы мной, а Дамиан был бы той единственной вещью, — что бы ты стал делать? Что бы ни случилось; я сделала все, что могла, и оно того стоило. Потому что так было надо.
Он смотрел ей в глаза и обдумывал её слова. А после долгой паузы кивнул на дорогу.
— Иди, — сказал он.
Элизабет подозрительно нагнула голову, не в силах поверить.
— Мне жаль, что я в этом участвую, — объяснил Том, — мне не нравится, как он поступает с тобой. Это неправильно.
Элизабет внезапно почувствовала, что очень, очень любит помощника Севилла. Уже собравшись уходить, она обернулась ещё раз:
— Том, у вас с Дамианом есть два общих качества: добрые сердца и вы оба заслуживаете лучшего.
Том почти улыбнулся.
— Может, у тебя и получится сбежать, — сказал он, — но у тебя нет еды, нет денег. Как…
— Я не знаю, Том. Правда, не знаю. Не знаю, что смогу сделать, но зато прекрасно знаю, чего не смогу.
Где-то на шоссе загудел автомобильный мотор. Элизабет дёрнулась.
— Подожди.
Девушка быстро обернулась. А если… если он просто отвлекал её внимание? Как же можно быть такой тупой! Он же второй номер Севилла! Почему она решила, что он ей поможет? Том смотрел в землю. Казалось, ему было трудно.
Это ловушка.
Она в тревоге огляделась, ожидая увидеть за деревьями Севилла. Том протянул ей из машины руку. В ладони были деньги.
— Вот, держи, — просто сказал он.
Элизабет выдохнула так резко, что пряди волос взлетели у неё надо лбом. Она подошла и взяла деньги. Долго смотрела ему в глаза. Серые, как у Севилла, — но совсем не такие. И смотрели они на неё иначе. Ей вдруг стало очень одиноко и захотелось его обнять.
— Спасибо.
— Просто это неправильно, вот и все, — сказал он. — Если ты выберешься отсюда — как-нибудь, — приходи на мыс за полями фильтрации. По вечерам. Если поднимется ветер… — Он опустил глаза. — Ну, знаешь, вдруг понадобится что-нибудь.
«Да он стесняется… — Элизабет наморщила лоб. — Если поднимется ветер? Хм…»
Звук мотора приближался. Обогнув машину, они с Дамианом бросились в густой подлесок. Том прав: если Севилл мобилизовал против неё добровольцев-охотников, она не сможет проскользнуть мимо них днём.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
— Мы сделаем это.
Элизабет выпрямилась и сняла с себя ремень. Накинув его на шею Дамиану как поводок, она вместе с ним бросилась через дорогу к ближайшему дому. Приближаясь, она внимательно разглядывала его: годится ли он для её замысла. Грязновато-кирпичного цвета, с белыми косыми крестами на фасаде и двери гаража. Замаскировали коттедж под ранчо. Она остановилась. Впереди, напротив гаража кто-то свалил огромной кучей заплесневелый ковёр, на подъездной дорожке стояли две брошенные машины и валялись пустые жестянки из-под пива.
Не годится.
Она вернулась на дорожку, посмотрела, нет ли на шоссе машин. Затем побежала к следующему дому. Теперь, когда адреналин иссяк, она почувствовала, насколько вымоталась. Девушка взглянула на пса. Тот хромал на больную переднюю лапу, задние лапы еле двигались, она слышала, как когти скребли по асфальту, когда он подтягивал их.
Следующая дорожка вела к двухэтажному коричневому дому, стоящему чуть поодаль от шоссе. Рыжая длинношёрстная такса залаяла и рысью рванулась им навстречу. Собаку позвал женский голос:
— Джесси, иди ко мне.
Они быстро пробежали мимо, к следующему дому, укрытому за деревьями футах в ста дальше по дороге. Машин не было, девушка поторопила уставшего пса, и он побежал трусцой за нею к уединённой подъездной аллее. Они свернули на неё, и Элизабет увидела знакомую чёрную машину. В каких-нибудь десяти ярдах.
Девушка отпрянула, будто на неё кинулась змея, — выброс адреналина едва не отправил её в обморок. Голова закружилась, все поплыло, она еле удерживалась на ногах и растерянно моргала.
Это конец — они её поймали. И все-таки она знала, что не сдастся. Элизабет отступила и инстинктивно развернулась с намерением бежать, хоть и знала, что это бесполезно. Она ещё не понимала, что сделает — действительно, что? — в тот момент, когда Севилл заберёт у неё собаку.
— Подожди, — позвал её Том. Произнёс он это неожиданно, и Элизабет замерла. Она ожидала резкой команды или грозного предупреждения, но ничего этого не было. Она услышала просьбу. — Элизабет, подожди, — снова сказал он.
Задыхаясь, Элизабет выпрямилась. Они могли затравить её, но она не просила о снисхождении, зная, что от Севилла пощады не дождёшься. Дамиан подошёл к ней поближе. Питбуль не тратил времени — рычать не стал, а просто прижался к ноге Элизабет, дожидаясь момента, когда можно броситься на противника.
— Что ты собираешься делать? — спокойно спросил Том с водительского сиденья. Словно интересовался её планами на лето.
— Ну, смотря по обстоятельствам, наверное, — раздражённо ответила она, стараясь унять дыхание. Она заметила, что её руки трясутся, как у паралитика. Севилла в машине не было. Но он точно где-то поблизости, Том наверняка уже позвонил ему.
— Думаю, будет лучше, если ты просто отдашь ему собаку, прежде чем все зайдёт слишком далеко. Он не остановится, пока не получит собаку назад. А он её получит, чего бы это ему ни стоило.
Девушка пришла в ярость: неужели он ждёт, что она скажет — да, ты знаешь, в общем, ты совершенно прав, это уже скучно, так что давай, забирай собаку! Неужели все мужчины такие? Но что-то в нем удержало её от резкого ответа. Том был слишком серьёзен. Возможно, даже чувствовал некоторую симпатию к ней, просто смотрел на вещи иначе. Элизабет выбранила себя: он же фактически правая рука Севилла, он пытается убедить её отдать собаку или же, подумала она, быстро оглянувшись на дорогу, тянет время до приезда Севилла. Девушка напряглась. Другого выбора нет, придётся бежать. Том заметил её движение.
— Пожалуйста, — попросил он тихо, — не убегай. Она тяжело вздохнула — от усталости и неуверенности.
— Не надо со мной играть, Том. Что ты собираешься делать? Позвонить ему?
Том выдержал долгую, долгую паузу.
— Нет. В тот раз я тоже этого не сделал.
В ней затеплилась надежда. Так, значит, Том видел её в доме отца. Он не сказал Севиллу и не стал за ней следить. До неё наконец дошло. Потрясающе — Том помогал ей.
— Я не думаю, что тебе удастся выбраться, — продолжал он. — У него полно людей, желающих поймать собаку и получить вознаграждение. Все вокруг перекрыто. Вам обоим было бы безопаснее, — Том кивнул на Дамиана, — если бы ты просто отдала ему пса.
Элизабет — вся в грязи, напуганная и взвинченная — по-прежнему мешкала: ей нужно бежать, но она, кроме того, отчаянно хотела, чтобы этот человек её понял.
— Том, скажи, есть ли на свете такая вещь, за которую ты отдашь все? Что-нибудь такое, с чем твоё сердце отказывается примириться? Если бы мы с тобой поменялись местами, вот прямо сейчас, и ты был бы мной, а Дамиан был бы той единственной вещью, — что бы ты стал делать? Что бы ни случилось; я сделала все, что могла, и оно того стоило. Потому что так было надо.
Он смотрел ей в глаза и обдумывал её слова. А после долгой паузы кивнул на дорогу.
— Иди, — сказал он.
Элизабет подозрительно нагнула голову, не в силах поверить.
— Мне жаль, что я в этом участвую, — объяснил Том, — мне не нравится, как он поступает с тобой. Это неправильно.
Элизабет внезапно почувствовала, что очень, очень любит помощника Севилла. Уже собравшись уходить, она обернулась ещё раз:
— Том, у вас с Дамианом есть два общих качества: добрые сердца и вы оба заслуживаете лучшего.
Том почти улыбнулся.
— Может, у тебя и получится сбежать, — сказал он, — но у тебя нет еды, нет денег. Как…
— Я не знаю, Том. Правда, не знаю. Не знаю, что смогу сделать, но зато прекрасно знаю, чего не смогу.
Где-то на шоссе загудел автомобильный мотор. Элизабет дёрнулась.
— Подожди.
Девушка быстро обернулась. А если… если он просто отвлекал её внимание? Как же можно быть такой тупой! Он же второй номер Севилла! Почему она решила, что он ей поможет? Том смотрел в землю. Казалось, ему было трудно.
Это ловушка.
Она в тревоге огляделась, ожидая увидеть за деревьями Севилла. Том протянул ей из машины руку. В ладони были деньги.
— Вот, держи, — просто сказал он.
Элизабет выдохнула так резко, что пряди волос взлетели у неё надо лбом. Она подошла и взяла деньги. Долго смотрела ему в глаза. Серые, как у Севилла, — но совсем не такие. И смотрели они на неё иначе. Ей вдруг стало очень одиноко и захотелось его обнять.
— Спасибо.
— Просто это неправильно, вот и все, — сказал он. — Если ты выберешься отсюда — как-нибудь, — приходи на мыс за полями фильтрации. По вечерам. Если поднимется ветер… — Он опустил глаза. — Ну, знаешь, вдруг понадобится что-нибудь.
«Да он стесняется… — Элизабет наморщила лоб. — Если поднимется ветер? Хм…»
Звук мотора приближался. Обогнув машину, они с Дамианом бросились в густой подлесок. Том прав: если Севилл мобилизовал против неё добровольцев-охотников, она не сможет проскользнуть мимо них днём.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113