Она превратилась в зеркальное отображение
женщины на холме.
- Можешь повернуться, Билл, - сказала она. Он так и сделал, после
чего оглядел ее с ног до головы, задержавшись чуть дольше, чем
следовало, на выпуклостях сосков, явственно проступавших через тонкую
ткань. Рози не возражала.
- Ты совсем не похожа на себя, - вынес он окончательное резюме. -
Выглядишь по-иному. Опасно.
- В снах бывает и не такое, - произнесла она, снова улавливая в
голосе холодновато-рассудочные интонации. Ей претил такой тон... и
одновременно нравился.
- Должна ли я рассказать, что от тебя требуется? - осведомилась
женщина. - Думаю, нет. Конечно, нет.
Рози повысила голос, и крик, сорвавшийся с ее губ, музыкальный и
дикий, ничуть не походил на ее прежний голос; это был голос той,
другой... и вместе с тем и {ее} голос тоже, да.
- {Норман}! - закричала она. - {Норман, я здесь, внизу}!
- Святой Иисус, Рози, нет! - ошалело уставился на нее Билл. - Ты
соображаешь, что делаешь?
Он попытался схватить ее за плечо, но она раздраженно сбросила
руку, наградив его предупреждающим взглядом. Ему не оставалось ничего
другого, как отступиться - что он и сделал, встав рядом с "Уэнди
Ярроу".
- Это единственный и, кроме того, {правильный} путь. К тому же...
- Она перевела взгляд на "Уэнди", и в ее глазах мелькнул огонек
сомнения. - Мне, собственно, и не придется ничего {делать}, верно?
- Верно, - согласилась женщина в голубом платье. - Хозяйка сама
справится. А если тебе вздумается помешать ей - или помочь в этом
деле, - скорее всего, она заставит тебя пожалеть об этом. От тебя
требуется единственное - делать то, что всегда делают женщины, как
считает тот придурок наверху.
- Одним словом, я должна увлечь его за собой, - пробормотала
Рози, в глазах ее отразилось сияние луны.
- Совершенно верно. Уведи его по тропинке. По тропинке через сад.
Рози набрала полную грудь воздуха и позвала его снова, чувствуя,
как браслет наполняет тело странным, безрассудно-сладким огнем; ей
нравился звук собственного голоса, мощный и уверенный, похожий на
боевой клич техасских рейнджеров, который недавно огласил стены
подземного лабиринта, клич, разбудивший затихающего младенца и
заставивший его плакать.
- Я зде-е-есь, внизу-у-у-у-у-у-у, Норман!
Билл, пожирающий ее глазами. Испуганный Билл. Она не испытывала
удовольствия, наблюдая жалкое выражение его {лица}, но ей {хотелось}
видеть его таким. {Хотелось}. В конце концов, он тоже мужчина. А
мужчинам следует время от времени напоминать, что и женщина способна
внушать страх, не так ли? Иногда в страхе мужчины перед женщиной
кроется ее единственная защита.
- А теперь иди, - велела темнокожая женщина. - {Я} останусь здесь
с твоим мужчиной. Нам ничего не грозит; тот, другой, пройдет через
храм.
- Откуда ты знаешь?
- Они всегда идут через храм, - прозвучал простой ответ женщины.
- Не забывай, кто он.
- Бык.
- Верно, бык. А ты та, кто прядет шелковую нить для шляпы,
которую наденет ему на голову. Только не забывай, что, если он тебя
настигнет, ничто и никто не остановит его. Если поймает, то убьет
тебя. Просто и ясно. И ни я, ни моя хозяйка не сможем помочь. Он хочет
испить твоей кровушки.
"Мне ли об этом не знать, - подумала Рози. - Уж это мне известно
гораздо лучше, чем тебе".
- Не ходи, Рози, - взмолился Билл, - Оставайся с нами.
- Нет.
Она оттолкнула его в сторону и пошла вперед; острая колючка
царапнула ее по бедру, и боль оказалась столь же приятной, как и
исполненный могучей силы крик. Даже ощущение, что из царапины сочится
кровь, доставило ей наслаждение.
- Маленькая Рози. Она повернулась.
- Ты должна дойти до конца раньше, чем он. Знаешь почему? -
Конечно, знаю.
- Что вы имели в виду, говоря, будто он - бык? - растерянно
спросил Билл.
В его словах звучала тревога, он показался ей мелким и
незначительным... И все же Рози никогда не испытывала к нему такой
любви, как в этот момент, и никогда ее чувства не достигнут такого
накала в будущем. Бледный, потерянный, он казался ей таким
беззащитным.
Билл снова закашлялся. Рози осторожно положила ладонь на его
плечо, опасаясь, что он отпрянет. Но этого не произошло.
- Оставайся здесь, - сказала она. - Оставайся здесь, ничего не
бойся и веди себя как можно тише.
И поспешила прочь. В последний раз край ее маренового хитона
мелькнул у дальнего угла храма, где тропа расширялась, а затем Рози
исчезла из виду.
Мгновение спустя ее крик, легкий и одновременно ужасный, снова
сотряс тишину ночи:
- {Норман, в маске ты выглядишь настоящим кретином... Я больше не
боюсь тебя, Норман}...
- Боже, он ведь убьет ее, - прошептал Билл.
- Может быть, - спокойно отреагировала женщина в голубом платье.
- Как бы там ни было, {кто-то} умрет сегодня навер... - Она умолкла на
полуслове и склонила голову набок, внимательно прислушиваясь.
- Что вы дел...
Коричневая рука мелькнула в воздухе и зажала ему рот. Женщина не
прилагала видимых усилий, но ему показалось, что рука ее состоит из
стальных пружин. Смутное предположение быстро переросло в уверенность
и потрясло сознание, когда он ощутил прикосновение ее ладони к губам,
когда подушечки пальцев надавили на щеку: это не сон. Как бы ни
хотелось ему поверить в обратное, это совсем не сон.
Темнокожая женщина привстала на цыпочки и прижалась к нему, как
возлюбленная, все еще закрывая ладонью рот.
- {Тс-с}, - еле слышно прошептала она ему в ухо. - {Он идет}.
Билл услышал шелест травы и опавшей листвы под чьими-то шагами,
затем его слуха достигло тяжелое надсадное дыхание с присвистом в
каждом вдохе. Такое вдыхание ассоциировалось в его сознании с людьми,
гораздо более грузными, чем Норман Дэниелс - с теми, кто весит по
меньшей мере триста фунтов. Или с крупными животными. Женщина медленно
отняла руку от лица Билла, и они застыли, вслушиваясь в звуки
приближающегося существа, Билл обнял ее за плечи, она положила руку
ему на пояс. Так они и стояли, и Билл вдруг исполнился странной
уверенностью в том, что Норман - или то существо, в которое тот
превратился, - не пойдет через храм. Он (оно) обойдет здание и
наткнется на них. Он - бык - остановится, взрыхляя копытом землю,
низко пригнув похожую на наковальню голову, а потом бросится на них,
погонит по узкой тропе, настигнет, затопчет их, поднимет на рога,
разорвет в клочья.
- Тс-с-с-с, - выдохнула она.
- {Норман, ты идиот}...
Звуки окутывали их, как туман, как лунный свет.
- Какой же ты дурак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
женщины на холме.
- Можешь повернуться, Билл, - сказала она. Он так и сделал, после
чего оглядел ее с ног до головы, задержавшись чуть дольше, чем
следовало, на выпуклостях сосков, явственно проступавших через тонкую
ткань. Рози не возражала.
- Ты совсем не похожа на себя, - вынес он окончательное резюме. -
Выглядишь по-иному. Опасно.
- В снах бывает и не такое, - произнесла она, снова улавливая в
голосе холодновато-рассудочные интонации. Ей претил такой тон... и
одновременно нравился.
- Должна ли я рассказать, что от тебя требуется? - осведомилась
женщина. - Думаю, нет. Конечно, нет.
Рози повысила голос, и крик, сорвавшийся с ее губ, музыкальный и
дикий, ничуть не походил на ее прежний голос; это был голос той,
другой... и вместе с тем и {ее} голос тоже, да.
- {Норман}! - закричала она. - {Норман, я здесь, внизу}!
- Святой Иисус, Рози, нет! - ошалело уставился на нее Билл. - Ты
соображаешь, что делаешь?
Он попытался схватить ее за плечо, но она раздраженно сбросила
руку, наградив его предупреждающим взглядом. Ему не оставалось ничего
другого, как отступиться - что он и сделал, встав рядом с "Уэнди
Ярроу".
- Это единственный и, кроме того, {правильный} путь. К тому же...
- Она перевела взгляд на "Уэнди", и в ее глазах мелькнул огонек
сомнения. - Мне, собственно, и не придется ничего {делать}, верно?
- Верно, - согласилась женщина в голубом платье. - Хозяйка сама
справится. А если тебе вздумается помешать ей - или помочь в этом
деле, - скорее всего, она заставит тебя пожалеть об этом. От тебя
требуется единственное - делать то, что всегда делают женщины, как
считает тот придурок наверху.
- Одним словом, я должна увлечь его за собой, - пробормотала
Рози, в глазах ее отразилось сияние луны.
- Совершенно верно. Уведи его по тропинке. По тропинке через сад.
Рози набрала полную грудь воздуха и позвала его снова, чувствуя,
как браслет наполняет тело странным, безрассудно-сладким огнем; ей
нравился звук собственного голоса, мощный и уверенный, похожий на
боевой клич техасских рейнджеров, который недавно огласил стены
подземного лабиринта, клич, разбудивший затихающего младенца и
заставивший его плакать.
- Я зде-е-есь, внизу-у-у-у-у-у-у, Норман!
Билл, пожирающий ее глазами. Испуганный Билл. Она не испытывала
удовольствия, наблюдая жалкое выражение его {лица}, но ей {хотелось}
видеть его таким. {Хотелось}. В конце концов, он тоже мужчина. А
мужчинам следует время от времени напоминать, что и женщина способна
внушать страх, не так ли? Иногда в страхе мужчины перед женщиной
кроется ее единственная защита.
- А теперь иди, - велела темнокожая женщина. - {Я} останусь здесь
с твоим мужчиной. Нам ничего не грозит; тот, другой, пройдет через
храм.
- Откуда ты знаешь?
- Они всегда идут через храм, - прозвучал простой ответ женщины.
- Не забывай, кто он.
- Бык.
- Верно, бык. А ты та, кто прядет шелковую нить для шляпы,
которую наденет ему на голову. Только не забывай, что, если он тебя
настигнет, ничто и никто не остановит его. Если поймает, то убьет
тебя. Просто и ясно. И ни я, ни моя хозяйка не сможем помочь. Он хочет
испить твоей кровушки.
"Мне ли об этом не знать, - подумала Рози. - Уж это мне известно
гораздо лучше, чем тебе".
- Не ходи, Рози, - взмолился Билл, - Оставайся с нами.
- Нет.
Она оттолкнула его в сторону и пошла вперед; острая колючка
царапнула ее по бедру, и боль оказалась столь же приятной, как и
исполненный могучей силы крик. Даже ощущение, что из царапины сочится
кровь, доставило ей наслаждение.
- Маленькая Рози. Она повернулась.
- Ты должна дойти до конца раньше, чем он. Знаешь почему? -
Конечно, знаю.
- Что вы имели в виду, говоря, будто он - бык? - растерянно
спросил Билл.
В его словах звучала тревога, он показался ей мелким и
незначительным... И все же Рози никогда не испытывала к нему такой
любви, как в этот момент, и никогда ее чувства не достигнут такого
накала в будущем. Бледный, потерянный, он казался ей таким
беззащитным.
Билл снова закашлялся. Рози осторожно положила ладонь на его
плечо, опасаясь, что он отпрянет. Но этого не произошло.
- Оставайся здесь, - сказала она. - Оставайся здесь, ничего не
бойся и веди себя как можно тише.
И поспешила прочь. В последний раз край ее маренового хитона
мелькнул у дальнего угла храма, где тропа расширялась, а затем Рози
исчезла из виду.
Мгновение спустя ее крик, легкий и одновременно ужасный, снова
сотряс тишину ночи:
- {Норман, в маске ты выглядишь настоящим кретином... Я больше не
боюсь тебя, Норман}...
- Боже, он ведь убьет ее, - прошептал Билл.
- Может быть, - спокойно отреагировала женщина в голубом платье.
- Как бы там ни было, {кто-то} умрет сегодня навер... - Она умолкла на
полуслове и склонила голову набок, внимательно прислушиваясь.
- Что вы дел...
Коричневая рука мелькнула в воздухе и зажала ему рот. Женщина не
прилагала видимых усилий, но ему показалось, что рука ее состоит из
стальных пружин. Смутное предположение быстро переросло в уверенность
и потрясло сознание, когда он ощутил прикосновение ее ладони к губам,
когда подушечки пальцев надавили на щеку: это не сон. Как бы ни
хотелось ему поверить в обратное, это совсем не сон.
Темнокожая женщина привстала на цыпочки и прижалась к нему, как
возлюбленная, все еще закрывая ладонью рот.
- {Тс-с}, - еле слышно прошептала она ему в ухо. - {Он идет}.
Билл услышал шелест травы и опавшей листвы под чьими-то шагами,
затем его слуха достигло тяжелое надсадное дыхание с присвистом в
каждом вдохе. Такое вдыхание ассоциировалось в его сознании с людьми,
гораздо более грузными, чем Норман Дэниелс - с теми, кто весит по
меньшей мере триста фунтов. Или с крупными животными. Женщина медленно
отняла руку от лица Билла, и они застыли, вслушиваясь в звуки
приближающегося существа, Билл обнял ее за плечи, она положила руку
ему на пояс. Так они и стояли, и Билл вдруг исполнился странной
уверенностью в том, что Норман - или то существо, в которое тот
превратился, - не пойдет через храм. Он (оно) обойдет здание и
наткнется на них. Он - бык - остановится, взрыхляя копытом землю,
низко пригнув похожую на наковальню голову, а потом бросится на них,
погонит по узкой тропе, настигнет, затопчет их, поднимет на рога,
разорвет в клочья.
- Тс-с-с-с, - выдохнула она.
- {Норман, ты идиот}...
Звуки окутывали их, как туман, как лунный свет.
- Какой же ты дурак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168