- Итак, нам о многом нужно поговорить, - произнес полицейский с
теннисным мячом в руке. - Собственно, мне кажется, что это будет самый
важный разговор в твоей юной жизни, мой друг. Ты готов к нему?
Мужчина с тоненькими усиками сглотнул застрявший в горле огромный
комок и пожалел - наверное, в восьмисотый раз за этот день - о том,
что не избавился от проклятой кредитной карточки. Ну почему он не
сделал этого? Почему же он оказался таким жалким идиотом?
Впрочем, он понимал, почему оказался таким жалким идиотом, -
думал, что рано или поздно найдет способ воспользоваться ею. Потому
что он был оптимистом. В конце концов, это Америки страна
благоприятных возможностей. А еще (и это намного ближе к правде) он
просто-напросто забыл, что кредитная карточка валяется в его
бумажнике, засунутая за тоненькую пачку визитных карточек, которые он
всегда подбирал. Наркотики производят на вас такое действие - вы
продолжаете бежать, однако по пути начинаете забывать, {почему}
убегаете.
Полицейский смотрел на него и улыбался, но улыбка не затрагивала
его глаз. Глаза его казались... голодными. Внезапно молодой человек с
тоненькими усиками почувствовал себя, как один из трех сказочных
поросят, сидящий на скамейке рядом с огромным прожорливым волком.
- Послушайте, я же ни разу не воспользовался вашей кредитной
карточкой. Давайте разберемся с этим сразу, хорошо? Вам же сказали? Я
даже не пробовал ею воспользоваться!
- Ну конечно, ты не воспользовался ею, - хохотнул полицейский. -
Как же можно пустить ее в дело, если не знаешь кода? Код повторяет
цифры моего домашнего телефона, а мой телефонный номер не занесен в
справочник... как у большинства полицейских. Только я полагаю, что
тебе об этом уже известно, да? Думаю, ты уже проверил, не так ли?
- Нет! - воскликнул мужчина с усиками. - Ничего я не проверял?
Разумеется, он проверил. Он перерыл телефонный справочник после
того, как попытался составить несколько вариантов цифровых комбинаций
из адреса и номера дома, но не достиг желаемого результата. Сначала он
объездил весь город, нажимая кнопки на десятках банковских автоматов.
Он нажимал кнопки до тех пор, пока у него не начинали болеть кончики
пальцев, и чувствовал себя, как последний идиот, развлекающийся игрой
на самом жадном в мире игровом автомате.
- И что же мы увидим, если захотим проверить компьютерные
распечатки по банковским автоматам "Мерчентс"? - спросил полицейский,
- Не обнаружим ли мы случайно мою карточку в колонке "СБРОС/ПОВТОР"
примерно миллиард раз? Эй, если это не так, я обещаю угостить тебя
роскошным обедом с бифштексом. Что скажешь на мое предложение, дружок?
Мужчина с усиками не знал, ни что сказать, ни что подумать. Его
охватило очень неприятное предчувствие. {Крайне} неприятное. Между тем
пальцы копа продолжали сжимать и отпускать упругий теннисный шарик -
раз-два, раз-два, раз-два. Просто потрясающе, неужели он до сих пор не
устал?
- Тебя зовут Рамон Сандерс, - сказал полицейский по фамилии
Дэниелс. - За тобой тянется список грехов размером с мою руку.
Воровство, мошенничество, наркотики и все такое прочее. Все, кроме
нападений, избиения, - преступлений такого рода. Ты не вмешиваешься в
подобные делишки, правда? Это не твоя стихия. Вам, педикам, не
нравится, когда вас бьют. Даже тем, которые по виду не уступают
Шварценеггеру. Да что там, они даже не прочь походить в майке, чтобы
сверкнуть бицепсами перед лимузином, останавливающимся у дверей
респектабельного клуба для гомиков, но если кто-то начинает всерьез
размахивать кулаками, вы, ребятки, тут же сматываете удочки. Я прав?
Рамон Сандерс промолчал. Ему казалось, что это самое разумное
решение.
- А вот я люблю бить, - признался полицейский Норман Дэниелс. -
Даже ногами. И даже кусаться. - Он говорил почти задумчивым тоном.
Казалось, глядел на немецкую овчарку, медленно трусившую с
пластмассовой тарелочкой в зубах. - Что на это скажешь, ангельские
глазки?
Рамон снова счел за лучшее промолчать. Он старался сохранить на
лице невозмутимое выражение, не целая россыпь маленьких лампочек в его
мозгу загорелась ярко-красным светом, и озноб испуга распространился
по телу, пробираясь по волокнам разветвленной нервной системы. Его
сердце колотилось все быстрее и быстрее, набирая скорость, как поезд,
покинувший станцию отправления и оказавшийся за пределами города, в
открытой безлюдной местности. Время от времени он искоса бросал
взгляды на крупного мужчину в легком красном джемпере, и ему все
меньше и меньше нравилось то, что он видел. Правая рука полицейского
почти не расслаблялась; вены налились кровью, мышцы вздулись, как
свежеиспеченные булочки.
Впрочем, Дэниелс, похоже, и не ожидал от него ответа. На лице,
повернутом к Сандерсу, сияла улыбка...
Так казалось, если не обращать внимания на глаза. Глаза
оставались пустыми и блестящими, как две новые монеты в двадцать пять
центов.
- У меня есть для тебя хорошие новости, братишка. Ты можешь
избавиться от обвинений в распространении наркотиков. Если окажешь мне
небольшую услугу, будешь свободным, как птичка. Ну, что теперь
скажешь?
Рамону больше всего хотелось хранить молчание, как и раньше,
однако в сложившейся ситуации, пожалуй, это не пройдет. В этот раз
полицейский не стал продолжать и повернулся к нему, ожидая ответа.
- Что ж, отлично, - произнес Рамон, надеясь, что угадал
правильный вариант ответа. - Отлично, просто превосходно, спасибо
огромное, что помогли мне.
- Знаешь, Рамон, наверное, ты мне нравишься. - заметил
полицейский и затем сделал то, чего ошеломленный Рамон меньше всего
ожидал от этого крупного телосложения человека, прожженного
полицейского с безжалостным взглядом гиены: он положил ладонь левой
руки на промежность Рамона и начал растирать ее прямо на глазах у
Господа Бога, на виду у играющих на площадке детей, на виду у всех,
кого угодно. Он вращал ладонь мягкими круговыми движениями по часовой
стрелке, двигал ею из стороны в сторону, вверх-вниз над той частью
плоти Рамона, которая управляла всей его жизнью в большей или меньшей
степени с того далекого дня в детстве, когда двое приятелей его отца -
двое мужчин, которых он должен был называть дядя Билл и дядя Карло, -
по очереди изнасиловали девятилетнего мальчика. И то, что произошло
потом, наверное, не кажется очень удивительным, хотя в данной ситуации
действительно представлялось {совершенно} невероятным;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168