в них {не было} Нормана. Она чувствовала,
однако, что в скором времени одного лишь его отсутствия не хватит,
чтобы заполнить их и сделать приятными.
"Подожди еще немножко, - сказала она себе, закрывая глаза. - Пока
того, что ты имеешь, достаточно. Простые, ничем не омраченные дни
работы, еды. сна... {без} Нормана Дэниелса".
Ее сознание помутнело, мыслящая часть отделилась, и в голове
снова зазвучал голос Кэрол Кинг, поющий колыбельную, под которую она
засыпала почти каждый день: "На самом деле я - Рози... я - Рози
Настоящая... советую поверить мне... со мною шутки плохи..."
Затем последовала темнота, а за нею ночь - и таких становилось
все больше, - когда ей не снились плохие сны.
III. ПРОВИДЕНИЕ
1
Когда в следующую среду Рози и Пэм Хейверфорд спускались после
работы в служебном лифте, Рози обратила внимание на нездоровый,
необычно бледный вид Пэм.
- Все из-за месячных, - пояснила та, когда Рози выразила
озабоченность. - Не знаю почему, но в этот раз болит жутко.
- Зайдем на чашечку кофе?
Пэм на мгновение задумалась, затем отрицательно покачала головой.
- Отправляйся без меня. Все, о чем я сейчас мечтаю, - это
вернуться в "Дочери и сестры" и найти свободную спальню, пока не
вернулись с работы остальные и не начался обычный гомон. Проглочу
таблетку мидола и посплю пару часиков. Может, после этого снова
почувствую себя человеком.
- Я пойду с тобой, - сказала Рози. Двери раскрылись, и они вместе
вышли из лифта. Пэм покачала головой.
- Не стоит. - Ее лицо вспыхнуло короткой улыбкой. - У меня хватит
сил, чтобы доковылять самой, а ты не настолько юна, чтобы не выпить
чашку кофе без эскорта. Как знать - возможно, тебя ждет что-нибудь
интересное.
Рози вздохнула. На жаргоне Пэм под "чем-нибудь интересным" всегда
подразумевается мужчина, предпочтительно с рельефной мускулатурой,
которая выделяется под тонкой, плотно облегающей торс футболкой, как
геологические образования на теле планеты; что касается Рози, то она
полагала, что сможет легко обойтись без подобных мужчин до самого
конца жизни.
Кроме того, она замужем. Когда они вышли из отеля на улицу, Рози
посмотрела на руку, на которой были надеты два кольца: золотое,
полученное в день свадьбы, и обручальное с бриллиантом. Насколько этот
случайно брошенный взгляд определил то, что случилось позже, она могла
только догадываться, однако после него обручальное кольцо, о котором
при обычном порядке вещей она даже не вспоминала, почему-то
переместилось из глубин сознания на его поверхность. Бриллиант весил
чуть больше карата и по ценности намного превосходил все остальные
подарки, полученные ею от мужа за совместно прожитые годы, но до сего
дня ей и в голову не приходило, что кольцо принадлежит ей, и она может
избавиться от него, если захочет (причем избавиться таким способом,
какой сочтет наиболее подходящим).
Рози проводила Пэм до автобусной остановки за углом следующего от
отеля квартала и осталась с ней, несмотря на протесты Пэм, заявлявшей,
что в этом совершенно нет необходимости. Нездоровый вид Пэм вызвал у
нее серьезное беспокойство. С лица подруги исчез привычный румянец,
под глазами появились темные круги, тонкие морщинки шли от уголков
рта, сжатого с болезненной напряженностью. Кроме того, Рози приятно
было ощущать, что она заботится о ком-то, а не наоборот. Собственно,
она уже решила было сесть в автобус вместе с Пэм и проводить до
"Дочерей и сестер", чтобы не волноваться потом, не зная, добралась та
или нет, но в конце концов желание побаловать себя чашечкой ароматного
кофе (и, наверное, вкусным пирожным) взяло верх.
Она осталась на тротуаре и помахала рукой Пэм, которая села у
окна. Пэм помахала в ответ, и автобус тронулся. Рози еще
секунду-другую постояла на месте, затем развернулась и зашагала по
бульвару Хитченса в направлении "Горячего горшка". Ее мысли вернулись
к столь памятной первой прогулке по городу. Большая часть событий и
впечатлений того утра не сохранилась в памяти - лучше всего ей
запомнилось смешанное чувство страха и полной растерянности, - однако
по меньшей мере две фигуры отчетливо выделялись на блеклом фоне, как
две скалы, вырастающие из тумана: беременная женщина и мужчина с
рыжими усами. Особенно он. Прислонившийся плечом к дверному косяку, с
пивной кружкой в руке, провожающий ее взглядом. Говорящий
{(эй крошка эй крошка)}
ей что-то. Какое-то время воспоминания полностью занимали ее
мысли, как это бывает только с самыми тяжелыми и неприятными
впечатлениями - о тех моментах, когда не находишь себе места от
отчаяния, не в силах хоть как-то взять под контроль течение
собственной жизни, и она прошла мимо "Горячего горшка", даже не
заметив его; в ее затравленном пустом взгляде застыл страх. Она думала
о том, что мужчина, стоявший в двери бара с кружкой пива в руке,
напугал ее и напомнил о Нормане. И дело не в похожести черт лица;
скорее, сходство между ним и Норманом проявлялось в позе. Он стоял в
двери, и у нее создалось впечатление, будто все его мышцы напряжены,
готовы в любую секунду прийти в движение, достаточно лишь малейшего
знака внимания с ее стороны...
Чья-то рука схватила ее за плечо, и Рози судорожно закусила губу,
сдерживая испуганный вопль. Она оглянулась, ожидая увидеть Нормана или
усатого мужчину. Однако за ее спиной оказался сравнительно молодой
человек в летнем костюме.
- Простите, если я напугал вас, - произнес он. - но мне на
секунду показалось, что вы собираетесь выйти прямо на проезжую часть.
Она огляделась и увидела, что стоит на перекрестке Хитченс и
Уотертауэрдрайв, одном из самых оживленных мест города, в трех, а то и
в четырех кварталах от "Горячего горшка". Автомобили проносились по
улице металлической рекой. Она вдруг сообразила, что стоящий за ней
молодой человек, по-видимому, спас ей жизнь.
- С... спасибо. Большое спасибо.
- Да не за что, - ответил он, и на противоположной стороне
Уотертауэр-драйв загорелись белые буквы "ИДИТЕ". Молодой человек
окинул ее на прощание заинтересованным взглядом, затем с остальными
пешеходами ступил на "зебру" перехода и затерялся в толпе.
Рози стояла на месте, не в состоянии избавиться от временной
потери ориентации и чувствуя огромное облегчение человека,
пробудившегося от по-настоящему плохого сна. "Да, похоже, мне
действительно снился плохой сон, думала она, - Я не спала, я шла по
улице, и тем не менее мне приснился жуткий сон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
однако, что в скором времени одного лишь его отсутствия не хватит,
чтобы заполнить их и сделать приятными.
"Подожди еще немножко, - сказала она себе, закрывая глаза. - Пока
того, что ты имеешь, достаточно. Простые, ничем не омраченные дни
работы, еды. сна... {без} Нормана Дэниелса".
Ее сознание помутнело, мыслящая часть отделилась, и в голове
снова зазвучал голос Кэрол Кинг, поющий колыбельную, под которую она
засыпала почти каждый день: "На самом деле я - Рози... я - Рози
Настоящая... советую поверить мне... со мною шутки плохи..."
Затем последовала темнота, а за нею ночь - и таких становилось
все больше, - когда ей не снились плохие сны.
III. ПРОВИДЕНИЕ
1
Когда в следующую среду Рози и Пэм Хейверфорд спускались после
работы в служебном лифте, Рози обратила внимание на нездоровый,
необычно бледный вид Пэм.
- Все из-за месячных, - пояснила та, когда Рози выразила
озабоченность. - Не знаю почему, но в этот раз болит жутко.
- Зайдем на чашечку кофе?
Пэм на мгновение задумалась, затем отрицательно покачала головой.
- Отправляйся без меня. Все, о чем я сейчас мечтаю, - это
вернуться в "Дочери и сестры" и найти свободную спальню, пока не
вернулись с работы остальные и не начался обычный гомон. Проглочу
таблетку мидола и посплю пару часиков. Может, после этого снова
почувствую себя человеком.
- Я пойду с тобой, - сказала Рози. Двери раскрылись, и они вместе
вышли из лифта. Пэм покачала головой.
- Не стоит. - Ее лицо вспыхнуло короткой улыбкой. - У меня хватит
сил, чтобы доковылять самой, а ты не настолько юна, чтобы не выпить
чашку кофе без эскорта. Как знать - возможно, тебя ждет что-нибудь
интересное.
Рози вздохнула. На жаргоне Пэм под "чем-нибудь интересным" всегда
подразумевается мужчина, предпочтительно с рельефной мускулатурой,
которая выделяется под тонкой, плотно облегающей торс футболкой, как
геологические образования на теле планеты; что касается Рози, то она
полагала, что сможет легко обойтись без подобных мужчин до самого
конца жизни.
Кроме того, она замужем. Когда они вышли из отеля на улицу, Рози
посмотрела на руку, на которой были надеты два кольца: золотое,
полученное в день свадьбы, и обручальное с бриллиантом. Насколько этот
случайно брошенный взгляд определил то, что случилось позже, она могла
только догадываться, однако после него обручальное кольцо, о котором
при обычном порядке вещей она даже не вспоминала, почему-то
переместилось из глубин сознания на его поверхность. Бриллиант весил
чуть больше карата и по ценности намного превосходил все остальные
подарки, полученные ею от мужа за совместно прожитые годы, но до сего
дня ей и в голову не приходило, что кольцо принадлежит ей, и она может
избавиться от него, если захочет (причем избавиться таким способом,
какой сочтет наиболее подходящим).
Рози проводила Пэм до автобусной остановки за углом следующего от
отеля квартала и осталась с ней, несмотря на протесты Пэм, заявлявшей,
что в этом совершенно нет необходимости. Нездоровый вид Пэм вызвал у
нее серьезное беспокойство. С лица подруги исчез привычный румянец,
под глазами появились темные круги, тонкие морщинки шли от уголков
рта, сжатого с болезненной напряженностью. Кроме того, Рози приятно
было ощущать, что она заботится о ком-то, а не наоборот. Собственно,
она уже решила было сесть в автобус вместе с Пэм и проводить до
"Дочерей и сестер", чтобы не волноваться потом, не зная, добралась та
или нет, но в конце концов желание побаловать себя чашечкой ароматного
кофе (и, наверное, вкусным пирожным) взяло верх.
Она осталась на тротуаре и помахала рукой Пэм, которая села у
окна. Пэм помахала в ответ, и автобус тронулся. Рози еще
секунду-другую постояла на месте, затем развернулась и зашагала по
бульвару Хитченса в направлении "Горячего горшка". Ее мысли вернулись
к столь памятной первой прогулке по городу. Большая часть событий и
впечатлений того утра не сохранилась в памяти - лучше всего ей
запомнилось смешанное чувство страха и полной растерянности, - однако
по меньшей мере две фигуры отчетливо выделялись на блеклом фоне, как
две скалы, вырастающие из тумана: беременная женщина и мужчина с
рыжими усами. Особенно он. Прислонившийся плечом к дверному косяку, с
пивной кружкой в руке, провожающий ее взглядом. Говорящий
{(эй крошка эй крошка)}
ей что-то. Какое-то время воспоминания полностью занимали ее
мысли, как это бывает только с самыми тяжелыми и неприятными
впечатлениями - о тех моментах, когда не находишь себе места от
отчаяния, не в силах хоть как-то взять под контроль течение
собственной жизни, и она прошла мимо "Горячего горшка", даже не
заметив его; в ее затравленном пустом взгляде застыл страх. Она думала
о том, что мужчина, стоявший в двери бара с кружкой пива в руке,
напугал ее и напомнил о Нормане. И дело не в похожести черт лица;
скорее, сходство между ним и Норманом проявлялось в позе. Он стоял в
двери, и у нее создалось впечатление, будто все его мышцы напряжены,
готовы в любую секунду прийти в движение, достаточно лишь малейшего
знака внимания с ее стороны...
Чья-то рука схватила ее за плечо, и Рози судорожно закусила губу,
сдерживая испуганный вопль. Она оглянулась, ожидая увидеть Нормана или
усатого мужчину. Однако за ее спиной оказался сравнительно молодой
человек в летнем костюме.
- Простите, если я напугал вас, - произнес он. - но мне на
секунду показалось, что вы собираетесь выйти прямо на проезжую часть.
Она огляделась и увидела, что стоит на перекрестке Хитченс и
Уотертауэрдрайв, одном из самых оживленных мест города, в трех, а то и
в четырех кварталах от "Горячего горшка". Автомобили проносились по
улице металлической рекой. Она вдруг сообразила, что стоящий за ней
молодой человек, по-видимому, спас ей жизнь.
- С... спасибо. Большое спасибо.
- Да не за что, - ответил он, и на противоположной стороне
Уотертауэр-драйв загорелись белые буквы "ИДИТЕ". Молодой человек
окинул ее на прощание заинтересованным взглядом, затем с остальными
пешеходами ступил на "зебру" перехода и затерялся в толпе.
Рози стояла на месте, не в состоянии избавиться от временной
потери ориентации и чувствуя огромное облегчение человека,
пробудившегося от по-настоящему плохого сна. "Да, похоже, мне
действительно снился плохой сон, думала она, - Я не спала, я шла по
улице, и тем не менее мне приснился жуткий сон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168