И все знатные люди и бароны провинций подходили и клялись в верности
своему новому королю. Затем они начали собираться в процессию, чтобы
выйти из собора.
Все священники прошли вниз и начали собираться в проходе. Люди Чарис-
сы после ее поражения исчезли, растворились в толпе, и теперь весь народ
в один голос приветствовал короля. Как только Келсон и его свита дошли
до выхода, из-за туч опять выглянуло солнце.
И опять его лучи, пройдя сквозь цветные стекла, образовали цветное
пятно у ног Келсона. Келсон остановился, и все в соборе со страхом за-
мерли, глядя на своего молодого короля. Ведь только что это пятно света
принесло смерть.
Келсон взглянул на окно и засмеялся, а затем посмотрел на море взвол-
нованных лиц. После этого он спокойно наступил на это цветное пятно.
По всему собору, до этого хранившему гробовое молчание, прошелестел
долгий вздох удивления и восторга: теперь свет солнца сверкал в драго-
ценностях короны Келсона, как тысяча ослепительных солнц.
Келсон повернулся к Моргану и Дункану, стоявшим рядом, и пригласил их
тоже вступить в цветное пятно света. Они без колебаний повиновались.
Этот свет зажег золотом волосы Моргана и его роскошный бархатный
плащ, превратил снежную белизну накидки Дункана в многоцветную радугу. И
затем все трое пошли дальше по проходу.
Процессия двигалась по городу. В толпе звучали приветственные крики,
сердечные поздравления: "Храни Господь короля Келсона! Долгой жизни ко-
ролю!"
И король Гвинеда шел дальше, чтобы показать себя восторженному наро-
ду.
ШАХМАТНАЯ
ПАРТИЯ
ДЕРИНИ
Глава 1
Март всегда был месяцем бурь и штормов в Одиннадцати Королевствах: от
великого Северного моря он приносил снег, который толстым слоем ложился
на серебряные горы, вихрями кружился над серебряными долинами востока,
пока наконец не извергался дождями на великую Гвинедскую долину.
Случалось - март был мягким, но жители Гвинеда никогда не надеялись
на раннюю весну. Они по опыту знали, что март - месяц капризный, часто
жестокий, и ему ни в коем случае не следует доверять.
В первый год царствования короля Келсона март не был исключением.
Над Ремутом - столицей государства Келсона, - буря разразилась в пол-
день. По навесам ларьков на рыночной площади ударил град размером с че-
ловеческий ноготь, и вскоре все надежды на то, что базарный день удастся
спасти, исчезли. Торговцы начали неохотно собирать товары, запирать лав-
ки и расходиться по домам. Над городом грохотал гром, висел острый запах
озона.
С наступлением сумерек на улицах под дождем можно было встретить
только тех, кого дела или служба принуждали находиться на улице в такую
ненастную погоду: городских стражников, солдат, посыльных, спешащих с
поручениями. А когда опустилась темнота, только дождь и ветер гуляли по
узким улицам Ремута.
За стеклами окон, по которым ручьями стекала вода, под порывами про-
никавшего в щели дверей ветра, плясало пламя свечей. В домах и тавернах,
в харчевнях и придорожных гостиницах жители города за ужином собирались
у каминов, прихлебывали добрый эль, ведя разговоры о делах, ожидали,
когда стихнет буря.
Над дворцом архиепископа, расположенным в северной части города,
вспыхивали яркие молнии. В тени дворцовых стен угрюмо вырисовывалась
громада собора Святого Георга с вонзавшейся во тьму иглой колокольни.
Бронзовые ворота дворца были заперты на крепкие засовы.
Одетые в кожаные плащи стражники патрулировали вдоль границ дворцовых
владений, низко опущенные капюшоны маслянисто блестели. Пламя факелов,
укрепленных в углублениях стены, свистело и трещало, свирепый ветер за-
вывал, пробирая до костей.
Сам архиепископ Ремута находился в своем кабинете: он стоял у пылаю-
щего камина, протянув к огню пухлые ладони, затем плотно закутался в
подбитую мехом мантию и направился к письменному столу в глубине комна-
ты. За столом, склонившись над листом пергамента, сидел человек в фиоле-
товой сутане. Две свечи на столе создавали равномерное желтое освещение.
С полдюжины свечей, установленных в разных частях комнаты, с трудом раз-
гоняли мрак. Молодой секретарь со свечей в руке склонился над левым пле-
чом сидящего, внимательно следя за ним, готовый по первому приказу кап-
нуть на пергамент красный воск.
Корриган склонился над правым плечом читающего. Человек за столом
окончил чтение, удовлетворенно кивнул, поднял перо и начертал свою под-
пись. Секретарь моментально капнул воском, человек в фиолетовой сутане
спокойно припечатал его своим аметистовым перстнем, подышал на камень,
потер о бархат рукава и снова надел перстень на палец.
- Это должно подействовать на Моргана, - сказал он.
Эдмонд Лорис, архиепископ Валорета, производил сильное впечатление.
Он был строен, вьющиеся серебряные волосы создавали эффект нимба вокруг
головы, на которой ловко сидела красная камилавка, прикрывающая тонзуру.
Однако голубые глаза его были холодными и жестокими. На смуглом, с
ястребиным носом лице ничего нельзя было прочесть, кроме хищного удов-
летворения: Лорис только что скрепил своей печатью документ, интердикт,
которым довольно большая часть Гвинада отлучалась от церкви, именно та
часть, где лежало богатое герцогство Корвин.
Это было трудное решение. Над ним Лорис и его коллега думали почти
четыре месяца. Ведь народ Корвина не был повинен ни в чем таком, что
могло бы оправдать такую крайнюю меру, как интердикт. Но, с другой сто-
роны, в герцогстве сложилась та ситуация, которую терпеть больше было
нельзя: ее следовало искоренить.
И достопочтенные прелаты успокаивали свою совесть тем, что угроза ин-
тердикта была направлена не против народа Корвина, а против одного чело-
века, которого было невозможно достать другим способом. Господин Корвина
Дюк Дерини Алярик Морган - вот кто был объектом священной мести. Морган,
который применял свое нечестивое и святотатственное могущество Дерини,
чтобы вмешиваться в людские дела, совращать невинных, пренебрегая цер-
ковной и светской властью. Морган, который посвятил мальчика-короля Кел-
сона в запретные тайны древней магии и развязал дуэль магий в священном
соборе во время коронации Келсона. Морган, который своей кровью Дерини
обречен на вечные мучения в аду, если он не отречется от дьявольского
наследия и не вернется для очищения в лоно святой церкви. Морган, вокруг
которого, как вокруг столпа, сплачиваются все Дерини.
Архиепископ Корриган нахмурился и взял в руки документ. Его кустистые
брови сдвинулись в одну линию, когда он начал перечитывать текст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125