Он снова подумал - кто бы это мог
быть?
Глава 5
Прозвучали соборные колокола. Морган с трудом сдержал зевок и заворо-
чался в кресле. Он был занят тем же, чем и вчера: просматривал счета
арендаторов, лорд Роберт увлеченно работал за столом.
Лорд Роберт всегда работает с удовольствием, подумал Морган. Это хо-
рошо, что кому-то нравится делать эту нудную и неинтересную работу, ко-
торой он, казалось, совершенно не тяготится. Он может делать ее весь
день напролет, просматривая записи, делая отметки, исправления, что-то
мурлыкая про себя, когда вокруг кипит живая жизнь. Конечно, это же его
работа.
Морган вздохнул: как Дюк Корвина, он был обязан раз в неделю присутс-
твовать на заседаниях суда, выслушивать выступления сторон и выносить
решения. Обычно ему это нравилось, так как приближало его к людям гер-
цогства, давало возможность прикасаться к тому, что волнует его поддан-
ных.
Но в последние несколько недель ему все наскучило. Долгая бездеятель-
ность в течение почти двух месяцев, когда он был вынужден заниматься
только административными делами, вконец его измучила. Он жаждал дейс-
твия. И даже ежедневные упражнения с мечом, а также выезды на охоту, не
могли его удовлетворить, не могли избавить его от чувства угнетенности.
Он был рад, что на следующей неделе поедет в Кулди. Честная усталость
после четырехдневной скачки будет приятной переменой в той спокойной
жизни, которую он вел в течение двух месяцев. А еще приятнее будет уви-
деть старых друзей. Например, молодого короля. Даже теперь Морган думал
о нем, защищая и успокаивая перед лицом новых грозных событий, прибли-
жавшихся с каждым днем. Келсон был для него как сын, и Морган знал, что
за тревожные чувства теснятся сейчас в голове мальчика.
С неохотой Морган снова обратился к бумагам и нацарапал свою подпись
под одним из писем. Все то, что он читал сейчас, было так просто по
сравнению с теми проблемами, которые занимали его ум. Вот, например, то,
что он только что подписал. Это просьба некоего Гарольда Патрмаха о раз-
решении пасти свой скот на чужих землях. Насколько он мог припомнить, то
Патрмах с тревогой ожидал решения суда, переживал, волновался.
Все верно, друг Гарольд, подумал про себя Морган. Если ты думаешь,
что это неприятности, то подожди, пока Лорис с Корриганом наложит Интер-
дикт. Ты еще не знаешь, какие бывают настоящие неприятности.
Пора было начинать обдумывать план действий на случай вынесения ин-
тердикта. Вчера утром, после того, как он проводил своих гостей, он сно-
ва послал Дункана в епископство к Толливеру. Дункан вернулся через нес-
колько часов с вытянувшимся лицом: на сей раз епископ был очень скрытен,
и его прием разительно отличался от предыдущего. Вероятно, посланцы при-
пугнули Толливера. Во всяком случае, Дункан ничего не смог узнать.
Когда Морган положил очередной лист в кучу готовых бумаг, в дверь
кто-то быстро постучал, и тут же появился Гвидон. Маленький трубадур был
в одежде простолюдина, на его лице застыла одновременно тревога и уста-
лость. Подойдя к креслу Моргана, он отвесил поклон.
- Ваша милость, я могу переговорить с вами? - он посмотрел на Робер-
та. - Наедине?
Морган откинулся назад, положил перо и окинул Гвидона долгим испытую-
щим взглядом. Обычно напыщенный и помпезный, Гвидон сейчас был серьезен
и решителен. Губы плотно сжаты. И было что-то во всем облике, в его чер-
ных глазах, из чего Морган понял, что причины, которые заставили Гвидона
так измениться, действительно серьезны. Он взглянул на Роберта и жестом
приказал тому удалиться. Но Роберт нахмурился и не двинулся с места.
- Милорд, я вынужден протестовать. Что бы это ни было, оно может по-
дождать. У нас осталось всего лишь несколько свитков, и когда мы закон-
чим, то тогда...
- Извини, Роберт, - сказал Морган. - Позволь мне самому решать, что
может ждать, а что - нет. Ты сможешь вернуться, как только я поговорю с
Гвидоном.
Роберт неодобрительно нахмурился и стал собирать бумаги. Гвидон наб-
людал за Робертом, пока за ним не закрылась дверь. Затем он подошел к
окну и сел на подоконник.
- Благодарю, Ваша милость. Не много не свете знатных лордов, которые
имеют время потакать капризам простого исполнителя баллад.
- Я чувствую, что ты хочешь мне сообщить нечто более важное, чем бал-
лады, - спокойно сказал Морган. - Так что же ты хотел сказать мне?
Гвидон, достав лютню и начав ее настраивать, сонным взглядом посмот-
рел в окно и медленно произнес:
- Сегодня утром я был в городе, Ваша милость. Я собирал песни, чтобы
порадовать вас чем-нибудь новеньким. Я и нашел нечто новенькое, но бо-
юсь, что оно не доставит вам удовольствия. Вы не желаете послушать?
Он повернулся к Моргану и посмотрел ему в глаза. Морган медленно кив-
нул.
- Хорошо. Вот эта песня, милорд, которая, возможно, вас заинтересует,
потому что она о Дерини. Я не отвечаю ни за слова, ни за мелодию, так
как это не моя аранжировка, но мысль в этой песне присутствует.
Он снова тронул струны, извлек несколько вступительных аккордов, за-
тем запел оживленную мелодию, которая весьма напоминала детские песенки:
Гей, гей, спроси меня:
Почему осталось так мало Дерини?
Гей,гей, спроси меня:
Почему тревожится грифон?
Дерини мало,
Потому что многие мертвы.
И ты, грифон, берегись.
Мы еще отрежем твою
зеленую голову!
Гей,гей, спроси меня еще,
Спроси еще, и увидишь, что я отвечу.
Когда Гвидон закончил песню, Морган откинулся на спинку кресла, сжи-
мая кулаки. Его глаза затуманились и потемнели. Он некоторое время сидел
спокойно, изучая певца. Затем он проговорил тихим голосом:
- И это все, или есть еще?
Трубадур пожал плечами:
- Есть и другие стихи, Ваша милость, другие варианты. Но они все пов-
торяются - но с тем же более или менее едким юмором. Возможно, вас боль-
ше заинтересует "Баллада о дюке Киряла".
- Дюк Киряла?
- Да, милорд. Это негодяй в полном смысле этого слова - злой, кощунс-
твенный лжец, который предает своих подданных. К счастью, баллада остав-
ляет некоторую надежду угнетенному народу. Я должен также добавить, что
имя Киряла покажется вам знакомым, если вы прочтете его наоборот. Ну, а
стихи не многим лучше, чем предыдущие.
Он опять извлек вступительные аккорды, но на сей раз мелодия была
медленная, торжественная, гимноподобная.
В песне говорилось о преступлениях дюка Киряла, о том, как бог решил
наказать его и в качестве карающей десницы выбрал своего верного слугу
Барина, человека благородного, могущественного и мудрого. Песня призыва-
ла весь народ подняться и сбросить ненавистного Дерини.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
быть?
Глава 5
Прозвучали соборные колокола. Морган с трудом сдержал зевок и заворо-
чался в кресле. Он был занят тем же, чем и вчера: просматривал счета
арендаторов, лорд Роберт увлеченно работал за столом.
Лорд Роберт всегда работает с удовольствием, подумал Морган. Это хо-
рошо, что кому-то нравится делать эту нудную и неинтересную работу, ко-
торой он, казалось, совершенно не тяготится. Он может делать ее весь
день напролет, просматривая записи, делая отметки, исправления, что-то
мурлыкая про себя, когда вокруг кипит живая жизнь. Конечно, это же его
работа.
Морган вздохнул: как Дюк Корвина, он был обязан раз в неделю присутс-
твовать на заседаниях суда, выслушивать выступления сторон и выносить
решения. Обычно ему это нравилось, так как приближало его к людям гер-
цогства, давало возможность прикасаться к тому, что волнует его поддан-
ных.
Но в последние несколько недель ему все наскучило. Долгая бездеятель-
ность в течение почти двух месяцев, когда он был вынужден заниматься
только административными делами, вконец его измучила. Он жаждал дейс-
твия. И даже ежедневные упражнения с мечом, а также выезды на охоту, не
могли его удовлетворить, не могли избавить его от чувства угнетенности.
Он был рад, что на следующей неделе поедет в Кулди. Честная усталость
после четырехдневной скачки будет приятной переменой в той спокойной
жизни, которую он вел в течение двух месяцев. А еще приятнее будет уви-
деть старых друзей. Например, молодого короля. Даже теперь Морган думал
о нем, защищая и успокаивая перед лицом новых грозных событий, прибли-
жавшихся с каждым днем. Келсон был для него как сын, и Морган знал, что
за тревожные чувства теснятся сейчас в голове мальчика.
С неохотой Морган снова обратился к бумагам и нацарапал свою подпись
под одним из писем. Все то, что он читал сейчас, было так просто по
сравнению с теми проблемами, которые занимали его ум. Вот, например, то,
что он только что подписал. Это просьба некоего Гарольда Патрмаха о раз-
решении пасти свой скот на чужих землях. Насколько он мог припомнить, то
Патрмах с тревогой ожидал решения суда, переживал, волновался.
Все верно, друг Гарольд, подумал про себя Морган. Если ты думаешь,
что это неприятности, то подожди, пока Лорис с Корриганом наложит Интер-
дикт. Ты еще не знаешь, какие бывают настоящие неприятности.
Пора было начинать обдумывать план действий на случай вынесения ин-
тердикта. Вчера утром, после того, как он проводил своих гостей, он сно-
ва послал Дункана в епископство к Толливеру. Дункан вернулся через нес-
колько часов с вытянувшимся лицом: на сей раз епископ был очень скрытен,
и его прием разительно отличался от предыдущего. Вероятно, посланцы при-
пугнули Толливера. Во всяком случае, Дункан ничего не смог узнать.
Когда Морган положил очередной лист в кучу готовых бумаг, в дверь
кто-то быстро постучал, и тут же появился Гвидон. Маленький трубадур был
в одежде простолюдина, на его лице застыла одновременно тревога и уста-
лость. Подойдя к креслу Моргана, он отвесил поклон.
- Ваша милость, я могу переговорить с вами? - он посмотрел на Робер-
та. - Наедине?
Морган откинулся назад, положил перо и окинул Гвидона долгим испытую-
щим взглядом. Обычно напыщенный и помпезный, Гвидон сейчас был серьезен
и решителен. Губы плотно сжаты. И было что-то во всем облике, в его чер-
ных глазах, из чего Морган понял, что причины, которые заставили Гвидона
так измениться, действительно серьезны. Он взглянул на Роберта и жестом
приказал тому удалиться. Но Роберт нахмурился и не двинулся с места.
- Милорд, я вынужден протестовать. Что бы это ни было, оно может по-
дождать. У нас осталось всего лишь несколько свитков, и когда мы закон-
чим, то тогда...
- Извини, Роберт, - сказал Морган. - Позволь мне самому решать, что
может ждать, а что - нет. Ты сможешь вернуться, как только я поговорю с
Гвидоном.
Роберт неодобрительно нахмурился и стал собирать бумаги. Гвидон наб-
людал за Робертом, пока за ним не закрылась дверь. Затем он подошел к
окну и сел на подоконник.
- Благодарю, Ваша милость. Не много не свете знатных лордов, которые
имеют время потакать капризам простого исполнителя баллад.
- Я чувствую, что ты хочешь мне сообщить нечто более важное, чем бал-
лады, - спокойно сказал Морган. - Так что же ты хотел сказать мне?
Гвидон, достав лютню и начав ее настраивать, сонным взглядом посмот-
рел в окно и медленно произнес:
- Сегодня утром я был в городе, Ваша милость. Я собирал песни, чтобы
порадовать вас чем-нибудь новеньким. Я и нашел нечто новенькое, но бо-
юсь, что оно не доставит вам удовольствия. Вы не желаете послушать?
Он повернулся к Моргану и посмотрел ему в глаза. Морган медленно кив-
нул.
- Хорошо. Вот эта песня, милорд, которая, возможно, вас заинтересует,
потому что она о Дерини. Я не отвечаю ни за слова, ни за мелодию, так
как это не моя аранжировка, но мысль в этой песне присутствует.
Он снова тронул струны, извлек несколько вступительных аккордов, за-
тем запел оживленную мелодию, которая весьма напоминала детские песенки:
Гей, гей, спроси меня:
Почему осталось так мало Дерини?
Гей,гей, спроси меня:
Почему тревожится грифон?
Дерини мало,
Потому что многие мертвы.
И ты, грифон, берегись.
Мы еще отрежем твою
зеленую голову!
Гей,гей, спроси меня еще,
Спроси еще, и увидишь, что я отвечу.
Когда Гвидон закончил песню, Морган откинулся на спинку кресла, сжи-
мая кулаки. Его глаза затуманились и потемнели. Он некоторое время сидел
спокойно, изучая певца. Затем он проговорил тихим голосом:
- И это все, или есть еще?
Трубадур пожал плечами:
- Есть и другие стихи, Ваша милость, другие варианты. Но они все пов-
торяются - но с тем же более или менее едким юмором. Возможно, вас боль-
ше заинтересует "Баллада о дюке Киряла".
- Дюк Киряла?
- Да, милорд. Это негодяй в полном смысле этого слова - злой, кощунс-
твенный лжец, который предает своих подданных. К счастью, баллада остав-
ляет некоторую надежду угнетенному народу. Я должен также добавить, что
имя Киряла покажется вам знакомым, если вы прочтете его наоборот. Ну, а
стихи не многим лучше, чем предыдущие.
Он опять извлек вступительные аккорды, но на сей раз мелодия была
медленная, торжественная, гимноподобная.
В песне говорилось о преступлениях дюка Киряла, о том, как бог решил
наказать его и в качестве карающей десницы выбрал своего верного слугу
Барина, человека благородного, могущественного и мудрого. Песня призыва-
ла весь народ подняться и сбросить ненавистного Дерини.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125