Лонни жаловался на статью Гортензии Мэдден в «Малхоллэнде», в которой дано нелестное его описание в связи с обнаруженной рукописью незаконченного романа Бэзила Планта. Это привело к тому, что владельцы бунгало, где он жил, прислали ему уведомление, что он должен освободить его к первому числу следующего месяца.
– На каком основании? – спросил Филипп.
– Они говорят, что в статье намекают, будто я использую жилье для занятий проституцией. Видишь ли, пару клиентов я действительно каждую неделю принимаю у себя дома. Но большую часть работы я делаю в домах своих клиентов. Естественно, я вовсе не хочу из-за этого оказаться под судом, если ты понимаешь, о чем идет речь.
– Послушай, Лонни, я должен сейчас уходить, не могу с тобой долго разговаривать. Я перезвоню тебе позже, – сказал Филипп.
– Ты увиливаешь от меня, Филипп? Ведь это ты втянул меня в эти дела из-за этой дерьмовой рукописи, которая мирно пролежала на моем столе три года, пока ты не явился и не раззвонил о ней повсюду.
– Нет, Лонни, я не увиливаю. Просто обещал одному человеку встретиться с ним. Я позвоню тебе позже.
Филипп приехал на собрание, когда все уже расходились.
– Извини, Роуз, – сказал он, когда увидел ее. Зная, как она избалована, он ожидал, что либо она уже ушла, либо в плохом настроении из-за того, что он обещал встретиться с ней и не явился. – Мне позвонили по неотложному делу и пришлось уделить внимание. Как прошло собрание? Как я вижу, ты осталась до конца.
– Дорогой, это было восхитительно, просто прелестно! – сказала Роуз. Филипп никогда не видел ее такой оживленной, за исключением тех случаев, когда она напивалась. – Ты не представляешь, что ты пропустил. Ни за что не поверишь, кто здесь выступал.
– Кто же? – спросил Филипп, смущенный ее энтузиазмом.
– Фло Марч!
Филипп удивленно посмотрел на нее.
– Та самая, что была любовницей Жюля Мендельсона, – сказала Роуз. – Мой дорогой, что за вещи она говорила! Как жаль, что тебя здесь не было.
– Роуз, не пойти ли нам выпить где-нибудь по чашечке кофе, – предложил Филипп. – Там и поговорим.
– О, нет, дорогой, не могу. У меня дела. Но я приду сюда завтра. Буду приходить каждое утро. Это восхитительно. Лучше, чем в кино. Почему ты не сказал мне, что здесь так интересно?
– Послушай, Роуз. Ты должна знать, я предупреждал тебя, что все, что ты здесь слышишь, не должно выходить за пределы этого дома.
– Что ты этим хочешь сказать? – спросила Роуз.
– А то, что ты не должна никому рассказывать то, что услышала здесь, или упоминать имена всех тех, кого здесь видела. Эти собрания поэтому и называются анонимными.
– О, дорогой, я умею держать рот на замке, – сказала Роуз. Она не отрывала глаз от Фло и прищурилась, чтобы лучше разглядеть.
– Хорошенькая малютка, не правда ли? Никогда не подумаешь, что она была официанткой. Увидимся завтра, дорогой. Передай привет Камилле. Крепко обнимаю. – Она послала воздушный поцелуй Филиппу и ушла.
Фло стояла, окруженная людьми. Не привыкшая к подобному дружелюбию, она нервно улыбалась, выслушивая благодарности за свое выступление, за то, что поделилась с ними своими бедами. Несколько человек предложили ей дать свои номера телефонов. Осмотревшись, она с радостью увидела стоявшего невдалеке Филиппа.
– Филипп!
– Привет, Фло.
– Ты все еще злишься на меня?
– Конечно, нет.
– Но ты злился, когда мы в последний раз виделись. Я даже боялась, что ты махнул на меня рукой.
– Этого никогда не будет, – сказал он, улыбаясь. – Рад, что ты вернулась.
– Я тебя искала перед началом собрания, но не нашла.
– Я только что приехал. Опоздал.
– Филипп, я подняла руку, – гордо сказала она. – Вообще-то я в первый раз говорила на собрании.
– Я слышал, жалею, что пропустил твое выступление. Как ты себя чувствуешь?
– Замечательно. Все были так добры ко мне.
– Что тебя заставило вернуться? И почему ты вдруг первый раз говорила?
– Случилось кое-что, – сказала она и посмотрела на него. Хотя он не видел ее глаз из-за темных очков, но почувствовал что-то неладное.
– Хочешь пойдем куда-нибудь выпить кофе и поговорить?
– С удовольствием. Но я хотела бы пригласить тебя к себе домой на чашку кофе. Я хочу показать тебе кое-что.
* * *
Дома она показала ему записку, пистолет и треснувшее стекло двери.
– Бог мой, – сказал он. – Ты рассмотрела машину?
– Думаю, это был «роллс-ройс». Я смотрела в щелку между шторами. Было жутко. Два человека сидели на переднем сиденье, мотор работал, фары они не выключили и смотрели на дом. Думаю, что машина была золотистая или желтого оттенка.
– Я могу сказать, кому принадлежит золотистый «роллс-ройс», – сказал Филипп.
– Кому?
– Арни Цвиллману. Я видел его машину у дома Каспера Стиглица в тот вечер, когда к нему приходили Жюль и Паулина.
Фло затрясло.
– Арни Цвиллману?
– Ты знаешь его?
– Он пытался заставить Жюля отмывать деньги, – сказала она. – Когда Жюль отказался, он позвонил в госдепартамент и рассказал кое-что о Жюле, о том, что случилось с ним много лет назад в Чикаго. Прости, я не могу тебе об этом рассказать. А буквально за час до сердечного приступа Жюля позвонили из госдепартамента и сказали, что он не получит назначение на пост главы американской делегации в Брюсселе.
– Не хочешь ли ты обо всем этом рассказать в своей книге? – спросил Филипп.
Фло растерянно кивнула.
– В этом заинтересован мой соавтор.
– Ты играешь с огнем, Фло. Ты должна понимать это. Арни Цвиллман далеко не мировой парень.
– Но я разорена, Филипп. Мне нужны деньги. Человек, обслуживавший бассейн, уволился. Телефонная компания требует уплаты долга. Этот третьеразрядный актеришка, владелец дома, хочет меня выгнать. У меня нет выбора.
– А Паулина не может помочь?
– Ты, верно, шутишь?
– Позволь мне спросить тебя, Фло. Если бы ты получила деньги, которые Жюль хотел тебе оставить, ты бы продолжала работать над книгой?
– Конечно, нет.
– Вот это я и хотел от тебя услышать. Ты не будешь возражать, если я кое-что предприму по своим личным каналам?
– Но что?
– Пока не могу сказать. Доверься мне.
Когда Филипп уходил, Фло проводила его до двери.
– Ты не хотел бы перебраться ко мне сюда, Филипп? Без каких-либо условий. Без того, что было между нами в «Шато Мармон». Ты – в одной комнате, я – в другой.
– Не думаю, что это будет хорошо по отношению к Камилле, – сказал Филипп, улыбнувшись.
Фло засмеялась.
– Да, думаю, ты прав.
– Приятно видеть тебя смеющейся, Фло.
– До сих пор я боялась, потому что у меня не было денег. Теперь я боюсь по-настоящему.
* * *
Пока Филипп был у Фло, Роуз Кливеден позвонила Паулине Мендельсон, с которой не разговаривала со времени ленча в «Загородном клубе», когда Паулина разозлилась на нее.
– Дорогая, я должна рассказать кое-что заслуживающее твоего внимания, – сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
– На каком основании? – спросил Филипп.
– Они говорят, что в статье намекают, будто я использую жилье для занятий проституцией. Видишь ли, пару клиентов я действительно каждую неделю принимаю у себя дома. Но большую часть работы я делаю в домах своих клиентов. Естественно, я вовсе не хочу из-за этого оказаться под судом, если ты понимаешь, о чем идет речь.
– Послушай, Лонни, я должен сейчас уходить, не могу с тобой долго разговаривать. Я перезвоню тебе позже, – сказал Филипп.
– Ты увиливаешь от меня, Филипп? Ведь это ты втянул меня в эти дела из-за этой дерьмовой рукописи, которая мирно пролежала на моем столе три года, пока ты не явился и не раззвонил о ней повсюду.
– Нет, Лонни, я не увиливаю. Просто обещал одному человеку встретиться с ним. Я позвоню тебе позже.
Филипп приехал на собрание, когда все уже расходились.
– Извини, Роуз, – сказал он, когда увидел ее. Зная, как она избалована, он ожидал, что либо она уже ушла, либо в плохом настроении из-за того, что он обещал встретиться с ней и не явился. – Мне позвонили по неотложному делу и пришлось уделить внимание. Как прошло собрание? Как я вижу, ты осталась до конца.
– Дорогой, это было восхитительно, просто прелестно! – сказала Роуз. Филипп никогда не видел ее такой оживленной, за исключением тех случаев, когда она напивалась. – Ты не представляешь, что ты пропустил. Ни за что не поверишь, кто здесь выступал.
– Кто же? – спросил Филипп, смущенный ее энтузиазмом.
– Фло Марч!
Филипп удивленно посмотрел на нее.
– Та самая, что была любовницей Жюля Мендельсона, – сказала Роуз. – Мой дорогой, что за вещи она говорила! Как жаль, что тебя здесь не было.
– Роуз, не пойти ли нам выпить где-нибудь по чашечке кофе, – предложил Филипп. – Там и поговорим.
– О, нет, дорогой, не могу. У меня дела. Но я приду сюда завтра. Буду приходить каждое утро. Это восхитительно. Лучше, чем в кино. Почему ты не сказал мне, что здесь так интересно?
– Послушай, Роуз. Ты должна знать, я предупреждал тебя, что все, что ты здесь слышишь, не должно выходить за пределы этого дома.
– Что ты этим хочешь сказать? – спросила Роуз.
– А то, что ты не должна никому рассказывать то, что услышала здесь, или упоминать имена всех тех, кого здесь видела. Эти собрания поэтому и называются анонимными.
– О, дорогой, я умею держать рот на замке, – сказала Роуз. Она не отрывала глаз от Фло и прищурилась, чтобы лучше разглядеть.
– Хорошенькая малютка, не правда ли? Никогда не подумаешь, что она была официанткой. Увидимся завтра, дорогой. Передай привет Камилле. Крепко обнимаю. – Она послала воздушный поцелуй Филиппу и ушла.
Фло стояла, окруженная людьми. Не привыкшая к подобному дружелюбию, она нервно улыбалась, выслушивая благодарности за свое выступление, за то, что поделилась с ними своими бедами. Несколько человек предложили ей дать свои номера телефонов. Осмотревшись, она с радостью увидела стоявшего невдалеке Филиппа.
– Филипп!
– Привет, Фло.
– Ты все еще злишься на меня?
– Конечно, нет.
– Но ты злился, когда мы в последний раз виделись. Я даже боялась, что ты махнул на меня рукой.
– Этого никогда не будет, – сказал он, улыбаясь. – Рад, что ты вернулась.
– Я тебя искала перед началом собрания, но не нашла.
– Я только что приехал. Опоздал.
– Филипп, я подняла руку, – гордо сказала она. – Вообще-то я в первый раз говорила на собрании.
– Я слышал, жалею, что пропустил твое выступление. Как ты себя чувствуешь?
– Замечательно. Все были так добры ко мне.
– Что тебя заставило вернуться? И почему ты вдруг первый раз говорила?
– Случилось кое-что, – сказала она и посмотрела на него. Хотя он не видел ее глаз из-за темных очков, но почувствовал что-то неладное.
– Хочешь пойдем куда-нибудь выпить кофе и поговорить?
– С удовольствием. Но я хотела бы пригласить тебя к себе домой на чашку кофе. Я хочу показать тебе кое-что.
* * *
Дома она показала ему записку, пистолет и треснувшее стекло двери.
– Бог мой, – сказал он. – Ты рассмотрела машину?
– Думаю, это был «роллс-ройс». Я смотрела в щелку между шторами. Было жутко. Два человека сидели на переднем сиденье, мотор работал, фары они не выключили и смотрели на дом. Думаю, что машина была золотистая или желтого оттенка.
– Я могу сказать, кому принадлежит золотистый «роллс-ройс», – сказал Филипп.
– Кому?
– Арни Цвиллману. Я видел его машину у дома Каспера Стиглица в тот вечер, когда к нему приходили Жюль и Паулина.
Фло затрясло.
– Арни Цвиллману?
– Ты знаешь его?
– Он пытался заставить Жюля отмывать деньги, – сказала она. – Когда Жюль отказался, он позвонил в госдепартамент и рассказал кое-что о Жюле, о том, что случилось с ним много лет назад в Чикаго. Прости, я не могу тебе об этом рассказать. А буквально за час до сердечного приступа Жюля позвонили из госдепартамента и сказали, что он не получит назначение на пост главы американской делегации в Брюсселе.
– Не хочешь ли ты обо всем этом рассказать в своей книге? – спросил Филипп.
Фло растерянно кивнула.
– В этом заинтересован мой соавтор.
– Ты играешь с огнем, Фло. Ты должна понимать это. Арни Цвиллман далеко не мировой парень.
– Но я разорена, Филипп. Мне нужны деньги. Человек, обслуживавший бассейн, уволился. Телефонная компания требует уплаты долга. Этот третьеразрядный актеришка, владелец дома, хочет меня выгнать. У меня нет выбора.
– А Паулина не может помочь?
– Ты, верно, шутишь?
– Позволь мне спросить тебя, Фло. Если бы ты получила деньги, которые Жюль хотел тебе оставить, ты бы продолжала работать над книгой?
– Конечно, нет.
– Вот это я и хотел от тебя услышать. Ты не будешь возражать, если я кое-что предприму по своим личным каналам?
– Но что?
– Пока не могу сказать. Доверься мне.
Когда Филипп уходил, Фло проводила его до двери.
– Ты не хотел бы перебраться ко мне сюда, Филипп? Без каких-либо условий. Без того, что было между нами в «Шато Мармон». Ты – в одной комнате, я – в другой.
– Не думаю, что это будет хорошо по отношению к Камилле, – сказал Филипп, улыбнувшись.
Фло засмеялась.
– Да, думаю, ты прав.
– Приятно видеть тебя смеющейся, Фло.
– До сих пор я боялась, потому что у меня не было денег. Теперь я боюсь по-настоящему.
* * *
Пока Филипп был у Фло, Роуз Кливеден позвонила Паулине Мендельсон, с которой не разговаривала со времени ленча в «Загородном клубе», когда Паулина разозлилась на нее.
– Дорогая, я должна рассказать кое-что заслуживающее твоего внимания, – сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135