Физиологическая
особенность, которой человек в обычных условиях не обладает. Никакой
напиток не может создать клетки, способные на это. И у человека на груди,
на сердце нет огня, яркого в юности, тускнеющего к старости. Но эти огни
горели на груди жертв!
И только во сне дубы могут петь и склонять в такт свои ветви.
Но - это окровавленное блюдо! Может ли оно материализоваться из сна?
Нет, но де Керадель и Дахут могли поместить его рядом со мной, чтобы
убедить, что сон был реальностью. Сон или не сон, я запятнан злом.
Я встал и поискал пистолет. Нашел в углу комнаты, куда я его сам
бросил. Что ж, по крайней мере это реальность. Пристегнул кобуру под
мышку. Голова моя напоминала улей, в котором непрерывно жужжат пчелы
мысли. В но в потрясенном мозгу все сильнее становилась холодная,
безжалостная ненависть, отвращение к де Кераделю и его ведьме-дочери.
Дождь бил в окна, ветер свистел за окнами старого дома. Где-то
ударили один раз часы. Я не знал, полчаса это или час. И тут мне пришла в
голову еще одна мысль. Я достал из кобуры листья и пожевал их. Они были
очень горькими, но я их проглотил, и почти сразу же голова моя
прояснилась.
Нет смысла искать де Кераделя, чтобы убить его. Прежде всего, я не
смогу оправдать свой поступок. Если только в Пирамиде нет груды костей и я
не смогу открыть пещеру с нищими. Но я не верил, что найду пещеру или
тела.
Убийство де Кераделя будет казаться поступком сумасшедшего, и в
лучшем случае меня ждет сумасшедший дом. К тому же, если я его убью,
придется считаться с его слугами с пустыми глазами.
И Дахут... Я сомневался, что смогу хладнокровно убить Дахут. И даже
если сделаю это, все-таки остаются слуги. Они меня убьют... а мне не
хотелось умирать. Передо мной возникло лицо Элен, и нежелание умирать
стало еще сильнее.
К тому же предстояло еще установить, сон или реальность то, что я
вспоминал. Прежде всего необходимо установить это. Как угодно, любым
способом нужно связаться с Мак Канном. Сон или реальность, я должен
продолжать игру и не позволять, чтобы меня снова поймали в ловушку.
Прежде всего я должен изображать, что считаю виденное реальностью;
убедить де Кераделя, что я в это верю. Иначе зачем бы ему или Дахут
оставлять возле меня блюдо?
Я оделся, взял блюдо и пошел вниз, держа его перед собой. Де Керадель
сидел за столом, но мадемуазель не было. Я увидел, что сейчас начало
второго. Когда я сел, де Керадель пристально взглянул на меня и сказал:
- Кажется, вы спали хорошо. Я приказал, чтобы вас не тревожили. День
сегодня испорчен, и моя дочь спит поздно.
Я рассмеялся.
- Еще бы. После такой ночи.
- Что вы этим хотите сказать?
- Не нужно больше скрываться от меня, де Керадель, - сказал я, - не
нужно после этой ночи.
Он медленно спросил:
- А что вы помните об этой ночи?
- Все, де Керадель. Все, начиная с ваших убедительных объяснений, как
тьма порождает жизнь, порождает эволюцию. А доказательство - то, что мы
призывали к Пирамиде.
- Вам это приснилось.
- И это?
Я поставил блюдо в пятнах на стол. Глаза его стали шире, он переводил
взгляд с меня на блюдо.
- Где вы это нашли?
- Рядом со своей постелью. Когда недавно проснулся.
Вены на его висках вздулись и запульсировали, он прошептал:
- Зачем она это сделала?
Я сказал:
- Потому что она мудрее вас. Потому что знает, что мне нужно говорить
правду. Потому что верит мне.
Он сказал:
- Некогда она уже поверила вам. Это дорого стоило и ей, и ее отцу.
- Когда я был владыкой Карнака, - рассмеялся я. - Владыка Карнака
прошлой ночью умер. Так она сама мне сказала.
Он долго смотрел на меня.
- Как умер владыка Карнака?
Я грубо ответил:
- В объятиях вашей дочери. И теперь она предпочитает... меня.
Он оттолкнул кресло, подошел к окну и долго смотрел на дождь.
Потом вернулся к столу и спокойно сел.
- Карнак, что вам приснилось?
- Пустая трата времени рассказывать. Если это был сон, вы внушили его
и поэтому знаете. Если не сон, вы там были.
- Тем не менее прошу вас рассказать.
Я изучал его. что-то необычное в этой просьбе, похоже, он искренен. И
тут в колесе моих стройных суждений появилась палка.
Я решил выиграть время.
- После еды, - сказал я.
Во время завтрака он молчал; но когда я поднимал взгляд, он смотрел
на меня. Казалось, он о чем-то напряженно думает. Я пытался извлечь палку
из колеса своих рассуждений. Удивление и гнев при виде блюда кажутся
искренними. Но в таком случае не он поставил блюдо у моей кровати. Поэтому
не он хочет, чтобы, проснувшись, я вспомнил - сон или реальность.
Значит Дахут. Но почему она хочет, чтобы я вспомнил, если ее отец
этого не хочет? Единственный ответ - между ними конфликт. Но может быть и
другая причина. Я был очень высокого мнения об уме де Кераделя. Не думаю,
чтобы он стал спрашивать у меня то, что сам уже знает. По крайней мере не
без причины. Означает ли его вопрос, что он не принимал участия в вызове
Собирателя? Что никаких жертвоприношений не было... что все это иллюзия...
и что не он создал эту иллюзию?
Что все это работа одной Дахут?
Но погоди! Не означает ли это также, что зеленая жидкость
предназначалась для того, чтобы я все забыл? И что по какой-то причине у
меня оказался частичный иммунитет против нее? И теперь де Керадель хочет
понять, до какого предела простирается этот иммунитет... сравнить мои
воспоминания с действительностью?
Но остается блюдо; и дважды я видел страх в его глазах, когда к нему
обращалась Дахут... все-таки между ними трещина... и мне нужно этим
воспользоваться.
А может, кто-то другой, не Дахут, поместил блюдо рядом со мной?
Я вспомнил голос Ральстона, перешедший в жужжание мухи. Услышал, как
Дик кричит мне:
- Берегись, берегись Дахут... освободи от Собирателя, Алан.
В комнате потемнело, как будто дождевые тучи спустились еще ниже, все
заполнили тени.
Я сказал:
- Отпустите слуг, де Керадель. Я вам расскажу.
Я рассказал. Он слушал не прерывая, с неизменным выражением лица,
бледные глаза время от времени поглядывали в окно, потом смотрел на меня.
Когда я кончил, он с улыбкой спросил:
- Вы считаете это сном... или реальностью?
- Но вот это... - я указал на блюдо.
Он взял его и задумчиво стал рассматривать. Сказал:
- Предположим для начала, что ваш опыт реален. При этом я оказываюсь
колдуном, волшебником, жрецом ада. И вас я не люблю. Не только не люблю,
но и не доверяю вам. Меня не обманула ваша готовность участвовать в наших
делах и целях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
особенность, которой человек в обычных условиях не обладает. Никакой
напиток не может создать клетки, способные на это. И у человека на груди,
на сердце нет огня, яркого в юности, тускнеющего к старости. Но эти огни
горели на груди жертв!
И только во сне дубы могут петь и склонять в такт свои ветви.
Но - это окровавленное блюдо! Может ли оно материализоваться из сна?
Нет, но де Керадель и Дахут могли поместить его рядом со мной, чтобы
убедить, что сон был реальностью. Сон или не сон, я запятнан злом.
Я встал и поискал пистолет. Нашел в углу комнаты, куда я его сам
бросил. Что ж, по крайней мере это реальность. Пристегнул кобуру под
мышку. Голова моя напоминала улей, в котором непрерывно жужжат пчелы
мысли. В но в потрясенном мозгу все сильнее становилась холодная,
безжалостная ненависть, отвращение к де Кераделю и его ведьме-дочери.
Дождь бил в окна, ветер свистел за окнами старого дома. Где-то
ударили один раз часы. Я не знал, полчаса это или час. И тут мне пришла в
голову еще одна мысль. Я достал из кобуры листья и пожевал их. Они были
очень горькими, но я их проглотил, и почти сразу же голова моя
прояснилась.
Нет смысла искать де Кераделя, чтобы убить его. Прежде всего, я не
смогу оправдать свой поступок. Если только в Пирамиде нет груды костей и я
не смогу открыть пещеру с нищими. Но я не верил, что найду пещеру или
тела.
Убийство де Кераделя будет казаться поступком сумасшедшего, и в
лучшем случае меня ждет сумасшедший дом. К тому же, если я его убью,
придется считаться с его слугами с пустыми глазами.
И Дахут... Я сомневался, что смогу хладнокровно убить Дахут. И даже
если сделаю это, все-таки остаются слуги. Они меня убьют... а мне не
хотелось умирать. Передо мной возникло лицо Элен, и нежелание умирать
стало еще сильнее.
К тому же предстояло еще установить, сон или реальность то, что я
вспоминал. Прежде всего необходимо установить это. Как угодно, любым
способом нужно связаться с Мак Канном. Сон или реальность, я должен
продолжать игру и не позволять, чтобы меня снова поймали в ловушку.
Прежде всего я должен изображать, что считаю виденное реальностью;
убедить де Кераделя, что я в это верю. Иначе зачем бы ему или Дахут
оставлять возле меня блюдо?
Я оделся, взял блюдо и пошел вниз, держа его перед собой. Де Керадель
сидел за столом, но мадемуазель не было. Я увидел, что сейчас начало
второго. Когда я сел, де Керадель пристально взглянул на меня и сказал:
- Кажется, вы спали хорошо. Я приказал, чтобы вас не тревожили. День
сегодня испорчен, и моя дочь спит поздно.
Я рассмеялся.
- Еще бы. После такой ночи.
- Что вы этим хотите сказать?
- Не нужно больше скрываться от меня, де Керадель, - сказал я, - не
нужно после этой ночи.
Он медленно спросил:
- А что вы помните об этой ночи?
- Все, де Керадель. Все, начиная с ваших убедительных объяснений, как
тьма порождает жизнь, порождает эволюцию. А доказательство - то, что мы
призывали к Пирамиде.
- Вам это приснилось.
- И это?
Я поставил блюдо в пятнах на стол. Глаза его стали шире, он переводил
взгляд с меня на блюдо.
- Где вы это нашли?
- Рядом со своей постелью. Когда недавно проснулся.
Вены на его висках вздулись и запульсировали, он прошептал:
- Зачем она это сделала?
Я сказал:
- Потому что она мудрее вас. Потому что знает, что мне нужно говорить
правду. Потому что верит мне.
Он сказал:
- Некогда она уже поверила вам. Это дорого стоило и ей, и ее отцу.
- Когда я был владыкой Карнака, - рассмеялся я. - Владыка Карнака
прошлой ночью умер. Так она сама мне сказала.
Он долго смотрел на меня.
- Как умер владыка Карнака?
Я грубо ответил:
- В объятиях вашей дочери. И теперь она предпочитает... меня.
Он оттолкнул кресло, подошел к окну и долго смотрел на дождь.
Потом вернулся к столу и спокойно сел.
- Карнак, что вам приснилось?
- Пустая трата времени рассказывать. Если это был сон, вы внушили его
и поэтому знаете. Если не сон, вы там были.
- Тем не менее прошу вас рассказать.
Я изучал его. что-то необычное в этой просьбе, похоже, он искренен. И
тут в колесе моих стройных суждений появилась палка.
Я решил выиграть время.
- После еды, - сказал я.
Во время завтрака он молчал; но когда я поднимал взгляд, он смотрел
на меня. Казалось, он о чем-то напряженно думает. Я пытался извлечь палку
из колеса своих рассуждений. Удивление и гнев при виде блюда кажутся
искренними. Но в таком случае не он поставил блюдо у моей кровати. Поэтому
не он хочет, чтобы, проснувшись, я вспомнил - сон или реальность.
Значит Дахут. Но почему она хочет, чтобы я вспомнил, если ее отец
этого не хочет? Единственный ответ - между ними конфликт. Но может быть и
другая причина. Я был очень высокого мнения об уме де Кераделя. Не думаю,
чтобы он стал спрашивать у меня то, что сам уже знает. По крайней мере не
без причины. Означает ли его вопрос, что он не принимал участия в вызове
Собирателя? Что никаких жертвоприношений не было... что все это иллюзия...
и что не он создал эту иллюзию?
Что все это работа одной Дахут?
Но погоди! Не означает ли это также, что зеленая жидкость
предназначалась для того, чтобы я все забыл? И что по какой-то причине у
меня оказался частичный иммунитет против нее? И теперь де Керадель хочет
понять, до какого предела простирается этот иммунитет... сравнить мои
воспоминания с действительностью?
Но остается блюдо; и дважды я видел страх в его глазах, когда к нему
обращалась Дахут... все-таки между ними трещина... и мне нужно этим
воспользоваться.
А может, кто-то другой, не Дахут, поместил блюдо рядом со мной?
Я вспомнил голос Ральстона, перешедший в жужжание мухи. Услышал, как
Дик кричит мне:
- Берегись, берегись Дахут... освободи от Собирателя, Алан.
В комнате потемнело, как будто дождевые тучи спустились еще ниже, все
заполнили тени.
Я сказал:
- Отпустите слуг, де Керадель. Я вам расскажу.
Я рассказал. Он слушал не прерывая, с неизменным выражением лица,
бледные глаза время от времени поглядывали в окно, потом смотрел на меня.
Когда я кончил, он с улыбкой спросил:
- Вы считаете это сном... или реальностью?
- Но вот это... - я указал на блюдо.
Он взял его и задумчиво стал рассматривать. Сказал:
- Предположим для начала, что ваш опыт реален. При этом я оказываюсь
колдуном, волшебником, жрецом ада. И вас я не люблю. Не только не люблю,
но и не доверяю вам. Меня не обманула ваша готовность участвовать в наших
делах и целях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59