Ее огонька было
достаточно для того, чтобы Бартон увидел, что инопланетянин качает
головой.
- Как дико! Вы хотите сказать, что вы не просто убивали своих
преступников - вы еще и отрезали им голову? На виду у всех? И вы позволяли
еще и детям смотреть на этот ужас??
- Ну... В Англии поступали несколько человечнее. У нас преступников
вешали.
- По крайней мере, французы разрешали людям осознать то, что именно
они пролили кровь преступников, - сказал Монат. - На их руках была кровь.
Но, по-видимому, этот аспект никому не приходил в голову. Во всяком
случае, сознательно. А вот теперь, после многих лет - шестьдесят три года,
не так ли? - вы закурили марихуану, и перед вашим взором оживает
происшествие, которое, как вы всегда были убеждены, не оставило в вас
никакого следа. Но от этого зрелища вы сейчас корчились в ужасе. Вы
кричали, как напуганное дитя. Вы отреагировали так, как должны были бы
реагировать в детстве. Я бы сказал, что марихуана вскрывает какие-то
глубинные слои сдерживания и воскрешает страхи, которые были погребены там
в течение шестидесяти трех долгих лет.
- Вполне возможно, - согласился Бартон.
Где-то вдали прогрохотал гром, сверкнула молния. Через минуту
стремительно нахлынул звук падающих на крышу капель. Прошлой ночью дождь
начался примерно в это же время, около трех часов утра. И в эту вторую
ночь дождь пошел в то же самое время. Ливень стал проливным, но крыша
держалась, и ни одна капля не проникла внутрь хижины. Немного воды
показалось все же из-под задней стенки, которая выходила в сторону вершины
холма. Вода растеклась по полу, но не намочила лежащих людей, поскольку
трава и листья под ними образовали матрас в добрый фут толщиной.
Бартон разговаривал с Монатом примерно еще полчаса, пока дождь не
прекратился. Монат заснул, а Казз так ни разу и не проснулся. Бартон
попытался было заснуть, но так и не смог. Он никогда не чувствовал еще
себя таким одиноким... Он боялся, что опять во сне может соскользнуть в
какой-то кошмар. Через некоторое время, поняв, что так и не уснет, он
вышел из хижины и побрел туда, где спала Вильфреда. Еще до того, как он
подошел ко входу в хижину, его ноздрей коснулся запах табака. В темноте
возле хижины светился огонек сигареты. На фоне уже чистого звездного неба
на копне из травы отчетливо вырисовывалась женская фигура.
- Привет! - произнесла она. - Как я и ожидала, вы появились.
- Обладание собственностью - это инстинкт, - сказал Бартон.
- Я очень сомневаюсь, что в человеке это - инстинкт, - возразил
Фригейт. - Некоторые люди в шестидесятых годах, я имею в виду в 1960-х
годах, пытались доказать, что человеку присущ инстинкт, который они
назвали "зовом земли". Но...
- Мне нравится это название. В нем ощущается какой-то звон, - отметил
Бартон.
- Я догадывался, что оно вам понравится, - согласился Фригейт. - Но
Ордри и другие пытались доказать, что человеку не только присущ инстинкт
объявлять определенную часть земли своей собственностью, но также и то,
что он произошел от обезьяны-убийцы. И что инстинкт убивать все еще очень
силен в его наследственности. Этим они объясняли национальные границы,
патриотизм (как общегосударственный, так и местный), капитализм, войны,
убийства, преступления и так далее. Но другая философская школа
утверждала, что все это плоды культуры, то есть общества. Что все дело в
непрерывности общественных формаций, посвятивших себя с самых ранних
времен племенной вражде, войне, убийству, преступлению и так далее.
Измените культуру - и обезьяна-убийца исчезнет. Исчезнет потому, что ее
никогда и не было подобно тому, как не было и карлика на лестнице. Убийцей
было общество, и общество воспитывает новых убийц из подрастающих
несмышленышей. Правда, были некоторые сообщества, образовавшиеся еще до
изобретения письменности, это точно... которые так и не воспитали убийц. И
это было их доказательством того, что человек не произошел от
обезьяны-убийцы. Или я бы сказал, что он, вероятно, произошел от обезьяны,
но уже не несет в себе гены убийства, либо несет, но не в большей мере,
чем гены, определяющие тяжелые надбровные дуги, или шерсть на коже, или
череп объемом в 260 кубических дюймов.
- Все, что вы говорите, довольно интересно, - заметил Бартон. - Мы
еще займемся более глубоко разными теориями в другое время. Но пока
позвольте все же заметить, что почти каждый член воскрешенного
человечества происходит из культур, поддерживавших войны, убийства,
преступления, насилие, разбой и безумие. Таковы люди, среди которых мы
живем и с которыми имеем дело. Когда-нибудь, возможно, появится новое
поколение. Не знаю, слишком рано о чем-то говорить, так как мы провели
здесь всего лишь семь дней. Но, нравится нам это или нет, мы находимся в
мире, населенном существами, которые очень часто поступают как
обезьяны-убийцы.
А пока, давайте вернемся к нашей модели.
Они сидели на бамбуковых стульях перед хижиной Бартона. На небольшом
бамбуковым столе стояла модель лодки, сделанная из сосны и бамбука. Она
имела два параллельных корпуса, соединенных в верхней части площадкой с
невысокими перилами. У нее была одна очень высокая мачта с передними и
задними штагами, пузатый, быстро убирающийся парус и чуть приподнятый
мостик со штурвалом. Эту модель катамарана изготовили Фригейт и Бартон,
используя кремневые ножи и лезвия ножниц. Бартон решил: когда лодка будет
построена, они назовут ее "Хаджи". Она отправится в долгое путешествие,
целью которого будет не Мекка. Он намеревался пройти на ней как можно
дальше вверх по Реке. (Теперь в разговорах река стала именоваться - Рекой!
)
Разговор о "зове земли" зашел по поводу некоторых препятствий,
которые, как они думали, возникнут при постройке лодки. К этому времени
люди в округе кое-как осели и наладили свою жизнь. Они разметили границы
владений и построили - или еще продолжали строить - жилища: от простых
навесов до сравнительно крупных строений - некоторые имели четыре комнаты
и два этажа. Изготовлялись они в основном из бамбуковых бревен и камня.
Большинство теснилось вблизи чашных камней вдоль берегов Реки или у
основания гор. Обследовав двумя днями раньше близлежащую местность, Бартон
прикинул, что плотность населения составляет примерно 108-110 на
квадратную милю. На одну квадратную милю равнины с каждой стороны Реки
приходилось примерно две с половиной квадратной мили холмистой местности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
достаточно для того, чтобы Бартон увидел, что инопланетянин качает
головой.
- Как дико! Вы хотите сказать, что вы не просто убивали своих
преступников - вы еще и отрезали им голову? На виду у всех? И вы позволяли
еще и детям смотреть на этот ужас??
- Ну... В Англии поступали несколько человечнее. У нас преступников
вешали.
- По крайней мере, французы разрешали людям осознать то, что именно
они пролили кровь преступников, - сказал Монат. - На их руках была кровь.
Но, по-видимому, этот аспект никому не приходил в голову. Во всяком
случае, сознательно. А вот теперь, после многих лет - шестьдесят три года,
не так ли? - вы закурили марихуану, и перед вашим взором оживает
происшествие, которое, как вы всегда были убеждены, не оставило в вас
никакого следа. Но от этого зрелища вы сейчас корчились в ужасе. Вы
кричали, как напуганное дитя. Вы отреагировали так, как должны были бы
реагировать в детстве. Я бы сказал, что марихуана вскрывает какие-то
глубинные слои сдерживания и воскрешает страхи, которые были погребены там
в течение шестидесяти трех долгих лет.
- Вполне возможно, - согласился Бартон.
Где-то вдали прогрохотал гром, сверкнула молния. Через минуту
стремительно нахлынул звук падающих на крышу капель. Прошлой ночью дождь
начался примерно в это же время, около трех часов утра. И в эту вторую
ночь дождь пошел в то же самое время. Ливень стал проливным, но крыша
держалась, и ни одна капля не проникла внутрь хижины. Немного воды
показалось все же из-под задней стенки, которая выходила в сторону вершины
холма. Вода растеклась по полу, но не намочила лежащих людей, поскольку
трава и листья под ними образовали матрас в добрый фут толщиной.
Бартон разговаривал с Монатом примерно еще полчаса, пока дождь не
прекратился. Монат заснул, а Казз так ни разу и не проснулся. Бартон
попытался было заснуть, но так и не смог. Он никогда не чувствовал еще
себя таким одиноким... Он боялся, что опять во сне может соскользнуть в
какой-то кошмар. Через некоторое время, поняв, что так и не уснет, он
вышел из хижины и побрел туда, где спала Вильфреда. Еще до того, как он
подошел ко входу в хижину, его ноздрей коснулся запах табака. В темноте
возле хижины светился огонек сигареты. На фоне уже чистого звездного неба
на копне из травы отчетливо вырисовывалась женская фигура.
- Привет! - произнесла она. - Как я и ожидала, вы появились.
- Обладание собственностью - это инстинкт, - сказал Бартон.
- Я очень сомневаюсь, что в человеке это - инстинкт, - возразил
Фригейт. - Некоторые люди в шестидесятых годах, я имею в виду в 1960-х
годах, пытались доказать, что человеку присущ инстинкт, который они
назвали "зовом земли". Но...
- Мне нравится это название. В нем ощущается какой-то звон, - отметил
Бартон.
- Я догадывался, что оно вам понравится, - согласился Фригейт. - Но
Ордри и другие пытались доказать, что человеку не только присущ инстинкт
объявлять определенную часть земли своей собственностью, но также и то,
что он произошел от обезьяны-убийцы. И что инстинкт убивать все еще очень
силен в его наследственности. Этим они объясняли национальные границы,
патриотизм (как общегосударственный, так и местный), капитализм, войны,
убийства, преступления и так далее. Но другая философская школа
утверждала, что все это плоды культуры, то есть общества. Что все дело в
непрерывности общественных формаций, посвятивших себя с самых ранних
времен племенной вражде, войне, убийству, преступлению и так далее.
Измените культуру - и обезьяна-убийца исчезнет. Исчезнет потому, что ее
никогда и не было подобно тому, как не было и карлика на лестнице. Убийцей
было общество, и общество воспитывает новых убийц из подрастающих
несмышленышей. Правда, были некоторые сообщества, образовавшиеся еще до
изобретения письменности, это точно... которые так и не воспитали убийц. И
это было их доказательством того, что человек не произошел от
обезьяны-убийцы. Или я бы сказал, что он, вероятно, произошел от обезьяны,
но уже не несет в себе гены убийства, либо несет, но не в большей мере,
чем гены, определяющие тяжелые надбровные дуги, или шерсть на коже, или
череп объемом в 260 кубических дюймов.
- Все, что вы говорите, довольно интересно, - заметил Бартон. - Мы
еще займемся более глубоко разными теориями в другое время. Но пока
позвольте все же заметить, что почти каждый член воскрешенного
человечества происходит из культур, поддерживавших войны, убийства,
преступления, насилие, разбой и безумие. Таковы люди, среди которых мы
живем и с которыми имеем дело. Когда-нибудь, возможно, появится новое
поколение. Не знаю, слишком рано о чем-то говорить, так как мы провели
здесь всего лишь семь дней. Но, нравится нам это или нет, мы находимся в
мире, населенном существами, которые очень часто поступают как
обезьяны-убийцы.
А пока, давайте вернемся к нашей модели.
Они сидели на бамбуковых стульях перед хижиной Бартона. На небольшом
бамбуковым столе стояла модель лодки, сделанная из сосны и бамбука. Она
имела два параллельных корпуса, соединенных в верхней части площадкой с
невысокими перилами. У нее была одна очень высокая мачта с передними и
задними штагами, пузатый, быстро убирающийся парус и чуть приподнятый
мостик со штурвалом. Эту модель катамарана изготовили Фригейт и Бартон,
используя кремневые ножи и лезвия ножниц. Бартон решил: когда лодка будет
построена, они назовут ее "Хаджи". Она отправится в долгое путешествие,
целью которого будет не Мекка. Он намеревался пройти на ней как можно
дальше вверх по Реке. (Теперь в разговорах река стала именоваться - Рекой!
)
Разговор о "зове земли" зашел по поводу некоторых препятствий,
которые, как они думали, возникнут при постройке лодки. К этому времени
люди в округе кое-как осели и наладили свою жизнь. Они разметили границы
владений и построили - или еще продолжали строить - жилища: от простых
навесов до сравнительно крупных строений - некоторые имели четыре комнаты
и два этажа. Изготовлялись они в основном из бамбуковых бревен и камня.
Большинство теснилось вблизи чашных камней вдоль берегов Реки или у
основания гор. Обследовав двумя днями раньше близлежащую местность, Бартон
прикинул, что плотность населения составляет примерно 108-110 на
квадратную милю. На одну квадратную милю равнины с каждой стороны Реки
приходилось примерно две с половиной квадратной мили холмистой местности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72