Его усы были убраны с лица, но тот, кто
производил ретуширование негатива, не побеспокоился о том, чтобы убрать
фон и одежду. Вот он, чудесным образом запечатленный по пояс и заточенный
в плоский предмет из какого-то прозрачного вещества. Плоский? Когда он
повернул снимок, то увидел, что его изображение поворачивается к нему в
профиль. Если же он держал его прямо перед собой, то видел свое
изображение в три четверти.
- В 1848 году, - прошептал он про себя, - когда я был
двадцатисемилетним младшим офицером Ост-Индской армии. А это - голубые
горы Гоа. Это, должно быть, сделано, когда я был там на отдыхе. Но, Бог
мой, как? Кем? И каким образом этикам удалось заполучить этот снимок?
Агню, очевидно, носил этот снимок, чтобы точно идентифицировать
любого человека, похожего на Бартона. Вероятно, каждый из выслеживающих
его охотников имеет такой же снимок. Его ищут вверх и вниз по Реке,
наверное, десятки тысяч Их. Кто знает, сколько имеется в Их распоряжении
агентов и как сильно Они жаждут его найти. И почему он Им так нужен?
Положив снимок на место, он направился к своей хижине. И в это
мгновение Бартон мельком бросил взгляд в сторону горных вершин -
непроходимых громадин, сжавших Речную Долину с обеих сторон. Что-то
мелькнуло на фоне яркого покрывала межзвездного газа. Оно появилось всего
лишь на миг, а затем исчезло.
Несколькими секундами позже оно возникло из ничего, оказавшись темным
полукруглым предметом, но затем исчезло вновь.
Вскоре показался второй летательный аппарат, возникший на небольшой
высоте, но, как и первый, через мгновение он исчез из вида.
"Этики заберут меня отсюда, а обитатели Совьерии удивятся, почему они
заснули в столь тревожный час".
У Бартона не было времени возвращаться в хижину и будить своих
друзей. Если он потеряет хоть одно мгновение, то непременно окажется в
западне.
Бартон повернулся, вбежал в Реку и поплыл к противоположному берегу,
находившемуся в полутора-двух милях. Он не успел проплыть и сорока ярдов,
как почувствовал над собой присутствие чего-то огромного. Бартон
перевернулся на спину и посмотрел вверх. Над ним было только мягкое сияние
звезд. Затем, возникнув прямо из воздуха примерно в пятидесяти футах,
какой-то диск диаметром около тридцати футов закрыл целый сектор неба. Он
исчез почти сразу же, но затем снова оказался в поле зрения Бартона всего
лишь в пятнадцати-двадцати футах над ним.
"Значит, у Них есть какие-то средства, позволяющие Им видеть ночью на
больших расстояниях!"
- У-у, шакалы! - закричал он Им. - Все равно я вам не достанусь!
Он перевернулся головой вниз, нырнул и поплыл вглубь. Вода стала
холоднее. В ушах возникла боль. Хотя глаза его были открыты, он все равно
ничего не мог разглядеть. Вдруг давление резко увеличилось. Он понял, что
скачок давления вызван чем-то тяжелым, опустившимся в воду.
Аппарат погружался в воду вслед за ним!
Сейчас для Бартона был только один выход! Им достанется только его
мертвое тело - и больше ничего! Он еще раз убежит от Них и снова окажется
где-то на берегах Реки, чтобы опять перехитрить Их и нанести ответный
удар.
Он открыл рот и вдохнул воду глубоко в себя, одновременно носом и
ртом. Вода, хлынувшая внутрь его тела, заставила сработать инстинкт
самосохранения. Однако огромным усилием воли он удержался от борьбы с
наступающей смертью. Умом он понимал, что будет жить снова, но клетки его
тела не хотели этого понимать. Они цеплялись за жизнь. Для них не
существовало этого воображаемого будущего. Это они исторгли из его
захлебнувшегося водой горла вопль отчаяния!
22
- Ааааааааааааа!
Крик поднял его с травы. У него было такое ощущение, будто его
подбросил какой-то трамплин. В отличие от первого воскрешения, он не
почувствовал ни слабости, ни замешательства. Теперь Бартон знал, что его
ждет. Он был готов к тому, что очнется на траве возле чашного камня. Но он
не был готов к тому, что предстало перед его глазами. Рядом с ним шла
битва гигантов.
Первым же его побуждением было найти какое-нибудь оружие. Но под
рукой ничего не было, кроме чаши, которая всегда была рядом с воскресшим,
и пачки полотнищ различного размера, цвета и толщины. Он поднялся, сделал
шаг, схватил чашу и стал ждать. При необходимости чашей можно
воспользоваться как дубиной. Она, правда, была легкой, но практически не
повреждаемой и очень твердой.
Однако было похоже, что чудовища, ничего не чувствуя, могут дубасить
друг друга весь день.
Большинство было не менее восьми футов роста, некоторые даже под
девять футов. Их могучие мускулистые плечи были почти трех футов ширины. У
них были человеческие, а точнее, почти человеческие тела, белая кожа была
покрыта длинными красноватыми или бурыми волосами. Гиганты не были столь
заросшими, как шимпанзе, но волос у них больше, чем у любого из виденных
Бартоном людей, а ведь он встречался с некоторыми на удивление волосатыми
субъектами.
Однако выражение лиц у них было нечеловеческим, устрашающим, особенно
это подчеркивалось их бешеным рычанием. Глаз почти не было видно под низко
нависшим лбом. Огромные носы придавали гигантам вид обезьян с хоботом.
Подбородок был резко скошен.
В какое-нибудь другое время они, возможно, позабавили бы Бартона. Но
только не сейчас. Исторгаемый из их глоток рев был столь же жутким, как
рычание льва, а огромные зубы заставили бы даже белого медведя дважды
подумать, прежде чем напасть на них. В их кулаках размером с его голову
были зажаты дубины - толстые и длинные, как оглобли. Они яростно
размахивали этим оружием, и когда оно ударялось о плоть противника, кости
ломались с таким хрустом, будто раскалывались сухие деревянные колоды.
Правда, иногда ломались и сами дубины.
Бартон улучил мгновение, чтобы осмотреться. Освещение было тусклым.
Солнце наполовину взошло над горными вершинами противоположного берега
Реки. Воздух здесь был намного холоднее, чем в других местах на этой
планете, даже холоднее, чем в горах, куда он взбирался во время тщетных
попыток преодолеть круто поднимающийся хребет.
Один из победителей битвы в поисках очередного противника увидел
Бартона.
Глаза великана расширились. Какую-то секунду у него был ошеломленный
вид, такой же, как и у Бартона, когда тот впервые открыл глаза в этом
месте. Возможно, он никогда раньше не видел такого создания, так же как
Бартон не видел никого хоть отдаленно похожего на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
производил ретуширование негатива, не побеспокоился о том, чтобы убрать
фон и одежду. Вот он, чудесным образом запечатленный по пояс и заточенный
в плоский предмет из какого-то прозрачного вещества. Плоский? Когда он
повернул снимок, то увидел, что его изображение поворачивается к нему в
профиль. Если же он держал его прямо перед собой, то видел свое
изображение в три четверти.
- В 1848 году, - прошептал он про себя, - когда я был
двадцатисемилетним младшим офицером Ост-Индской армии. А это - голубые
горы Гоа. Это, должно быть, сделано, когда я был там на отдыхе. Но, Бог
мой, как? Кем? И каким образом этикам удалось заполучить этот снимок?
Агню, очевидно, носил этот снимок, чтобы точно идентифицировать
любого человека, похожего на Бартона. Вероятно, каждый из выслеживающих
его охотников имеет такой же снимок. Его ищут вверх и вниз по Реке,
наверное, десятки тысяч Их. Кто знает, сколько имеется в Их распоряжении
агентов и как сильно Они жаждут его найти. И почему он Им так нужен?
Положив снимок на место, он направился к своей хижине. И в это
мгновение Бартон мельком бросил взгляд в сторону горных вершин -
непроходимых громадин, сжавших Речную Долину с обеих сторон. Что-то
мелькнуло на фоне яркого покрывала межзвездного газа. Оно появилось всего
лишь на миг, а затем исчезло.
Несколькими секундами позже оно возникло из ничего, оказавшись темным
полукруглым предметом, но затем исчезло вновь.
Вскоре показался второй летательный аппарат, возникший на небольшой
высоте, но, как и первый, через мгновение он исчез из вида.
"Этики заберут меня отсюда, а обитатели Совьерии удивятся, почему они
заснули в столь тревожный час".
У Бартона не было времени возвращаться в хижину и будить своих
друзей. Если он потеряет хоть одно мгновение, то непременно окажется в
западне.
Бартон повернулся, вбежал в Реку и поплыл к противоположному берегу,
находившемуся в полутора-двух милях. Он не успел проплыть и сорока ярдов,
как почувствовал над собой присутствие чего-то огромного. Бартон
перевернулся на спину и посмотрел вверх. Над ним было только мягкое сияние
звезд. Затем, возникнув прямо из воздуха примерно в пятидесяти футах,
какой-то диск диаметром около тридцати футов закрыл целый сектор неба. Он
исчез почти сразу же, но затем снова оказался в поле зрения Бартона всего
лишь в пятнадцати-двадцати футах над ним.
"Значит, у Них есть какие-то средства, позволяющие Им видеть ночью на
больших расстояниях!"
- У-у, шакалы! - закричал он Им. - Все равно я вам не достанусь!
Он перевернулся головой вниз, нырнул и поплыл вглубь. Вода стала
холоднее. В ушах возникла боль. Хотя глаза его были открыты, он все равно
ничего не мог разглядеть. Вдруг давление резко увеличилось. Он понял, что
скачок давления вызван чем-то тяжелым, опустившимся в воду.
Аппарат погружался в воду вслед за ним!
Сейчас для Бартона был только один выход! Им достанется только его
мертвое тело - и больше ничего! Он еще раз убежит от Них и снова окажется
где-то на берегах Реки, чтобы опять перехитрить Их и нанести ответный
удар.
Он открыл рот и вдохнул воду глубоко в себя, одновременно носом и
ртом. Вода, хлынувшая внутрь его тела, заставила сработать инстинкт
самосохранения. Однако огромным усилием воли он удержался от борьбы с
наступающей смертью. Умом он понимал, что будет жить снова, но клетки его
тела не хотели этого понимать. Они цеплялись за жизнь. Для них не
существовало этого воображаемого будущего. Это они исторгли из его
захлебнувшегося водой горла вопль отчаяния!
22
- Ааааааааааааа!
Крик поднял его с травы. У него было такое ощущение, будто его
подбросил какой-то трамплин. В отличие от первого воскрешения, он не
почувствовал ни слабости, ни замешательства. Теперь Бартон знал, что его
ждет. Он был готов к тому, что очнется на траве возле чашного камня. Но он
не был готов к тому, что предстало перед его глазами. Рядом с ним шла
битва гигантов.
Первым же его побуждением было найти какое-нибудь оружие. Но под
рукой ничего не было, кроме чаши, которая всегда была рядом с воскресшим,
и пачки полотнищ различного размера, цвета и толщины. Он поднялся, сделал
шаг, схватил чашу и стал ждать. При необходимости чашей можно
воспользоваться как дубиной. Она, правда, была легкой, но практически не
повреждаемой и очень твердой.
Однако было похоже, что чудовища, ничего не чувствуя, могут дубасить
друг друга весь день.
Большинство было не менее восьми футов роста, некоторые даже под
девять футов. Их могучие мускулистые плечи были почти трех футов ширины. У
них были человеческие, а точнее, почти человеческие тела, белая кожа была
покрыта длинными красноватыми или бурыми волосами. Гиганты не были столь
заросшими, как шимпанзе, но волос у них больше, чем у любого из виденных
Бартоном людей, а ведь он встречался с некоторыми на удивление волосатыми
субъектами.
Однако выражение лиц у них было нечеловеческим, устрашающим, особенно
это подчеркивалось их бешеным рычанием. Глаз почти не было видно под низко
нависшим лбом. Огромные носы придавали гигантам вид обезьян с хоботом.
Подбородок был резко скошен.
В какое-нибудь другое время они, возможно, позабавили бы Бартона. Но
только не сейчас. Исторгаемый из их глоток рев был столь же жутким, как
рычание льва, а огромные зубы заставили бы даже белого медведя дважды
подумать, прежде чем напасть на них. В их кулаках размером с его голову
были зажаты дубины - толстые и длинные, как оглобли. Они яростно
размахивали этим оружием, и когда оно ударялось о плоть противника, кости
ломались с таким хрустом, будто раскалывались сухие деревянные колоды.
Правда, иногда ломались и сами дубины.
Бартон улучил мгновение, чтобы осмотреться. Освещение было тусклым.
Солнце наполовину взошло над горными вершинами противоположного берега
Реки. Воздух здесь был намного холоднее, чем в других местах на этой
планете, даже холоднее, чем в горах, куда он взбирался во время тщетных
попыток преодолеть круто поднимающийся хребет.
Один из победителей битвы в поисках очередного противника увидел
Бартона.
Глаза великана расширились. Какую-то секунду у него был ошеломленный
вид, такой же, как и у Бартона, когда тот впервые открыл глаза в этом
месте. Возможно, он никогда раньше не видел такого создания, так же как
Бартон не видел никого хоть отдаленно похожего на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72