Иксиль лежал на койке в том же положении, как я его и оставил. Пике и Паке проснулись и беспокойно заерзали у него под боком. Я подошел ближе к неподвижному напарнику и пригляделся. Никаких следов насилия на нем не было, по крайней мере я их не видел.
И тут Иксиль вдруг сделал глубокий вдох, как если бы его разбудили, и открыл глаза.
– Привет, – сказал он и несколько раз моргнул от яркого света, глядя на меня.
Я впал в тяжелый ступор и брякнул:
– Так ты живой…
На лице Иксиля отразилось сдержанное недоумение.
– А что, ты не думал застать меня в живых? – Не вставая, он бегло оглядел каюту, ненадолго задержался взглядом на Эверете, который маячил в дверях, потом покосился вниз, на пол каюты. – А это что такое? – поинтересовался Иксиль, ткнув пальцем куда-то мне за спину.
Я оглянулся. На палубе, рядом с дверью, стояли три предмета: пропавшая микросхема замка и две стеклянные бутылочки из невеликой аптечки «Икара».
Я шагнул к двери и поднял склянки. В одной из них была коричневая жидкость, в другой – белоснежный порошок.
– Что это такое? – спросил я у Эверета, протягивая их ему.
Он наморщил лоб и принялся изучать этикетки.
– Ну, вот это – приндехлориан, – ответил медик, показывая бутылочку с коричневой жидкостью. – Анти вирусный препарат широкого спектра действия. А здесь – квохьюмет, это порошок против паразитов, которые заводятся у существ, покрытых перьями или чешуей, как наш Чорт. Ума не приложу, почему они оказались рядом.
– Зато я могу подсказать, – вмешался Иксиль. Он поднялся с койки и подошел к Эверету. – Если смешать эти компоненты, а потом поджечь смесь, получится не что очень интересное.
Я похолодел второй раз за последние полчаса. Знаю я, что значит, когда Иксиль начинает говорить этаким раздумчивым тоном. Слишком хорошо знаю.
– И что получится? – поторопил я его.
Он взял у Эверета склянки, посмотрел на этикетки и ответил:
– Цианистый газ.
– Ну ладно, тогда, скажем, так, – принялся я излагать очередную версию, сердито оглядывая дисплеи в рубке. Там не наблюдалось ничего решительно особенного или требующего внимания, но надо же мне было сверлить хоть что-нибудь суровым взглядом. – Склянки подбросили как предупреждение в наш адрес.
– В наш? – критически переспросил Иксиль.
Он сидел на откидном стуле напротив меня и поедал огромный сэндвич так жадно, что даже не стеснялся говорить с набитым ртом.
Целительная кома каликси – вещь, бесспорно, полезная, но здорово вытягивает запасы энергии организма. Иксиль поглощал уже второй сэндвич и явно не собирался на этом останавливаться – может быть, только третья порция немного притупит его голод.
– Ладно, как скажешь. Это было предупреждение тебе, – согласился я, насупившись еще больше. – Вопрос в том, зачем нашему злоумышленнику вообще понадобилось пускаться в такие ухищрения? Что ему с того, что он помахал флажком перед нашими носами? Извини, перед твоим носом?
– Если это действительно дело рук злоумышленника. Иксиль отщипнул от сэндвича кусочек и наклонился, чтобы угостить Пакса. Оба хорька были на палубе: Паке сидел так, чтобы через открытую дверь видеть весь коридор, а Пике кружил по рубке и прислушивался, не подбирается ли к нам по внутреннему корпусу кто-нибудь с намерением подслушать наш разговор. Кто-то успел заменить все предохранители интеркомов – то ли пока я ходил на поиски борандиса, то ли сразу по возвращении всех на борт. Мы с Иксилем уже позаботились о том, чтобы систему внутренней связи больше нельзя было использовать для подслушивания наших разговоров.
– Возможно, кто-то хотел нас предупредить, что на борту есть диверсант, – предположил мой напарник.
– Тогда твоему доброжелателю следует поучиться писать письма, – пробурчал я. – Давай зайдем с другой стороны. Кто еще на борту корабля мог знать про этот фокус с квохьюметом и как еще его -там ?
– Приндехлорианом, – подсказал Иксиль, кое-как прожевав очередной кусок. – К сожалению, сказать трудно. Лет двадцать назад эта смесь была в ходу у диванных революционеров, они вообще отдавали предпочтение подобным зельям на основе общедоступных препаратов. Это было у всех на слуху. Но особой популярностью этот трюк не пользовался. Преимущественно из-за того, для достижения результата диверсии либо жертва «должна находиться в очень маленьком помещении, либо . требовался очень большой запас исходных препаратов.
– А еще из-за того, что вдобавок все это нужно было поджечь?
– Безусловно, – подтвердил он. – Вряд ли кто-нибудь, увидев яркое желтое пламя и клубы зеленоватого, дыма, станет слоняться поблизости, чтобы выяснить, как подействует этот дым на его организм.
– Если только потенциальная жертва не валяется в Целебной коме, да еще и в каюте размером с коробку для обуви, – безрадостно продолжил я его мысль. – Как думаешь, найдутся у нас на борту еще подобные химикаты?
Иксиль пережевывал очередной кусок, так что ответил не сразу.
– Почти любой препарат из тех, что хранятся в лазарете, может оказаться смертельным при достаточной дозе, – сказал он. – С этим уж ничего не поделаешь, если только ты не решишь выбросить всю аптечку за борт.
– А что? Может, и не самая плохая идея, – проворчал я. – Мне вот пришло в голову – возможно, ты до сих пор жив только потому, что Шоун сбежал и убийце не удалось довершить начатое.
Иксиль как раз норовил отгрызть от сэндвича еще кусок, но по такому поводу он даже прервался, чтобы спросить:
– Извини, я что-то не успеваю за ходом твоей мысли. Мне казалось, ты придерживаешься теории, что Шоуна освободил сам диверсант – чтобы без помех совершить свое грязное дело, пока все будут искать сбежавшего больного.
– Это была старая теория, – возразил я. – А теперь у меня новая. Злоумышленник уже открыл твою дверь, когда на средней палубе поднялся переполох. И он ре шил, что будет лучше, если его по тревоге поднимут где-нибудь подальше от твоей каюты. Поскольку ему не улыбалось быть застуканным с полными карманами химикатов, убийца оставил их у тебя, а сам быстренько перебазировался куда-нибудь, где его пребывание было бы вполне закономерно. Просто возможности вернуться ему уже не представилось.
– А заодно он оставил в каюте и микросхему управления замком, без которой и сам не мог попасть внутрь?
Я перестал хмуро пялиться на дисплеи и сердито посмотрел на напарника.
– Ну да, конечно. Давай еще по уши завязнем в деталях. Такая простая и элегантная была теория…
Иксиль моего сердитого взгляда не заметил, положил остатки сэндвича на штурманский стол и поднялся. Суля по его физиономии, мысли его опять витали невесть где.
– Прошу прощения, – сказал он. – Есть идея. Сей час вернусь.
И ушел. Я запустил еще одну проверку системы, просто так, от нечего делать, и снова принялся сверлить оборудование тяжелым взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127