Думаешь, это как-то связано?
– Возможно, – мрачно сказал я. – Три месяца – как раз столько, сколько может потребоваться для проведения закрытого трибунала.
Ты уверен?
– Еще как, – горько усмехнулся я. – Я ведь сам через это прошел, забыл? И еще одно. Я тебе говорил, что в таверне мы видели еще троих из клана бородавочников. Но я забыл сказать, что, когда с одного из них сполз капюшон, Никабар при виде бородавчатой физиономии здорово распереживался. Ну, по сравнению с его обычной невозмутимостью, во всяком случае.
Иксиль помолчал, переваривая новую информацию.
– И все же, должно быть, против него не было вы двинуто настоящего обвинения, иначе бы ему не дали уйти в отставку и так по-хорошему расстаться армией.
– Но улик-то хватило, чтобы вообще привлечь его к суду, – сказал я.
– Если только трибунал вообще состоялся, – возразил Иксиль. – Не исключено, что эти три месяца ушли на обычное оформление документов, и только.
– И он так просто взял и пустил десять лет много обещающей карьеры псу под хвост? – Я пожал плеча ми. – Ну ладно, пусть так. Теперь хотя бы понятно, по чему он списался со своего предыдущего корабля. У него нет причин питать симпатии к паттхам, и когда он узнал, что на самом деле работает на них, – ушел, хлопнув дверью. Что-нибудь еще о нем есть?
– Различные детали биографии, – ответил Иксиль, просматривая текст дальше. – Ничего особо интересно го, но опять-таки, возможно, тебе захочется посмотреть эту подборку позднее, когда ты снова будешь в настроении читать на каликсири. В основном официальные и общедоступные документы. Наверное, у дяди Артура не было времени, чтобы копнуть глубже.
– Уверен, он еще докопается до самого смака, – сказал я. Дядя Артур мог похвастаться фантастическим умением добывать информацию, которая вообще-то считается строго конфиденциальной. – А вот как мы до нее доберемся – уже другой вопрос. Кто там следующий?
– Гайдн Эверет, – ответил напарник. – Он действительно два года профессионально занимался круч-боксингом, но оставил ринг двадцать два года назад.
– И как, хорошим он был боксером?
– Судя по результатам боев, нет, – пожал плечами Иксиль. – Но он продержался в профессиональном спорте два года, а значит, некий внутренний стержень у него все же присутствует.
– А может, ему просто нравилось получать по мор де, – предположил я. – Интересно, не ездил ли он на гастроли во владения паттхов.
– Не знаю, – ответил Иксиль. – Однако тебе, воз можно, будет интересно узнать, что в последнем бою он проиграл Донсону ДиХаммеру. Причем победа ДиХаммера оспаривалась. Это имя тебе ничего не говорит?
– Еще как говорит, – нахмурился я. – Двадцать лет назад вокруг ДиХаммера разгорелся один из самых грандиозных скандалов за всю историю круч-боксинга. Он был куплен с потрохами одним из совладельцев группы судостроительных компаний «Тр'дамиш Спирация», да?
– У тебя хорошая память, – похвалил Иксиль. – Тут приведено краткое содержание той истории, плюс еще один любопытный факт: «Тр'дамиш Спирация» была одной из первых компаний, которые разорились с по явлением «таларьяка».
– Интересно, – пробормотал я. – А ты уверен, что банкротство не было следствием плохого управления или завышенной оценки возможностей компании?
– Вовсе не уверен, – ответил Иксиль. – Директора «Спирации» имели репутацию любителей ходить по краю. Но не забывай и того, что «таларьяк» появился через добрых шесть лет после боя Эверета с ДиХамме– ром и через четыре года после нашумевшего скандала. Если – я подчеркиваю, если – паттхи считали Эверета своей собственностью, и если они так близко к сердцу приняли его поражение, то долго же они таили обиду.
– Для злопамятности шесть лет – это даже не ре корд местного значения, – заметил я. – Еще один вопрос, который мы внесем в список для дяди Артура. Кто там следующий?
– Чорт, – ответил Иксиль. – Полное имя… Ладно, не важно, оно все равно совершенно непроизносимое. Забортными работами на космических кораблях он занимается всего четыре года, то есть настоящим профессионалом его не назовешь. Может, поэтому он и оказался на Мейме без работы и согласился на предложение Камерона.
– Нет, не сходится, – возразил я. – Креаны все равно ценятся на вес золота как спецы по забортным работам. И если даже у Чорта нет двадцати лет стажа, это вовсе не причина, чтобы он оказался на мели в такой дыре, как Мейма.
– Ты его об этом не спрашивал?
– Пока нет, – ответил я. – Кстати, я и с Терой пока не говорил. Надо будет исправить это упущение. Есть там что-нибудь еще о Чорте?
– Ничего такого, что указывало бы на то, что он непосредственно связан с паттхами, если ты об этом, – сказал Иксиль и вдруг нахмурился. – Хм, интересно. Ты знаешь, что последние двенадцать лет экономика креанов переживает бурный рост и их валовой доход увеличивается почти на шестнадцать процентов ежегодно?
– Нет, я об этом не знал, – признался я. По сравнению со средними показателями экономики Спирали такой рост был просто неслыханным. – Там сказано, как у них обстояли дела до «таларьяка» ?
– Да, – ответил он, быстро сверившись с посланием. – До изобретения «таларьяка» рост доходов креанов составлял от одного до двух процентов. И это в лучшие годы.
Я покачал головой.
– До такого мог докопаться только дядя Артур. А объяснений он там часом не приводит?
– Очевидно, экономический рост связан с увеличением экспорта скоропортящихся деликатесных продуктов, которые нельзя сохранять обычным методом, – ответил Иксиль. – Большая скорость «таларьяка» позволила креанам расширить потенциальный рынок.
– Значит, они стоят в верхних строчках списка тех правительств, которые уже созрели, чтобы паттхи могли из них веревки вить, – поморщился я.
– Да, – согласился Иксиль. – К счастью, паттхи ведь не знают, что в команде «Икара» есть креан.
– Если только они не заполучили Камерона и не заставили его говорить, – заметил я. – Насколько нам известно, он единственный, кто знает всю судовую роль.
Иксиль снова нахмурился.
– Мне казалось, согласно твоей рабочей версии, Камерон пребывает в безвестной могиле на Мейме.
– Нет у меня уже никакой рабочей версии, – вздохнул я. – Все, какие были, – бесполезны, отстают от жизни и рассыпаются, как карточный домик.
Иксиль не сказал «вот-вот», но выражение его лица и так было достаточно красноречиво.
– Следующий в списке Джефф Шоун, – продолжал он, опустив критику. – Для своего возраста – ему всего двадцать три года – он уже многого добился: тут при водится длинный перечень академических наград и отличий плюс не менее внушительный список неприятностей с законом.
– Что-нибудь серьезное?
– Ничего особенного. Нарушение правил дорожного движения, мелкое хулиганство, несколько незначительных краж принадлежащей университету электроники и тому подобное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
– Возможно, – мрачно сказал я. – Три месяца – как раз столько, сколько может потребоваться для проведения закрытого трибунала.
Ты уверен?
– Еще как, – горько усмехнулся я. – Я ведь сам через это прошел, забыл? И еще одно. Я тебе говорил, что в таверне мы видели еще троих из клана бородавочников. Но я забыл сказать, что, когда с одного из них сполз капюшон, Никабар при виде бородавчатой физиономии здорово распереживался. Ну, по сравнению с его обычной невозмутимостью, во всяком случае.
Иксиль помолчал, переваривая новую информацию.
– И все же, должно быть, против него не было вы двинуто настоящего обвинения, иначе бы ему не дали уйти в отставку и так по-хорошему расстаться армией.
– Но улик-то хватило, чтобы вообще привлечь его к суду, – сказал я.
– Если только трибунал вообще состоялся, – возразил Иксиль. – Не исключено, что эти три месяца ушли на обычное оформление документов, и только.
– И он так просто взял и пустил десять лет много обещающей карьеры псу под хвост? – Я пожал плеча ми. – Ну ладно, пусть так. Теперь хотя бы понятно, по чему он списался со своего предыдущего корабля. У него нет причин питать симпатии к паттхам, и когда он узнал, что на самом деле работает на них, – ушел, хлопнув дверью. Что-нибудь еще о нем есть?
– Различные детали биографии, – ответил Иксиль, просматривая текст дальше. – Ничего особо интересно го, но опять-таки, возможно, тебе захочется посмотреть эту подборку позднее, когда ты снова будешь в настроении читать на каликсири. В основном официальные и общедоступные документы. Наверное, у дяди Артура не было времени, чтобы копнуть глубже.
– Уверен, он еще докопается до самого смака, – сказал я. Дядя Артур мог похвастаться фантастическим умением добывать информацию, которая вообще-то считается строго конфиденциальной. – А вот как мы до нее доберемся – уже другой вопрос. Кто там следующий?
– Гайдн Эверет, – ответил напарник. – Он действительно два года профессионально занимался круч-боксингом, но оставил ринг двадцать два года назад.
– И как, хорошим он был боксером?
– Судя по результатам боев, нет, – пожал плечами Иксиль. – Но он продержался в профессиональном спорте два года, а значит, некий внутренний стержень у него все же присутствует.
– А может, ему просто нравилось получать по мор де, – предположил я. – Интересно, не ездил ли он на гастроли во владения паттхов.
– Не знаю, – ответил Иксиль. – Однако тебе, воз можно, будет интересно узнать, что в последнем бою он проиграл Донсону ДиХаммеру. Причем победа ДиХаммера оспаривалась. Это имя тебе ничего не говорит?
– Еще как говорит, – нахмурился я. – Двадцать лет назад вокруг ДиХаммера разгорелся один из самых грандиозных скандалов за всю историю круч-боксинга. Он был куплен с потрохами одним из совладельцев группы судостроительных компаний «Тр'дамиш Спирация», да?
– У тебя хорошая память, – похвалил Иксиль. – Тут приведено краткое содержание той истории, плюс еще один любопытный факт: «Тр'дамиш Спирация» была одной из первых компаний, которые разорились с по явлением «таларьяка».
– Интересно, – пробормотал я. – А ты уверен, что банкротство не было следствием плохого управления или завышенной оценки возможностей компании?
– Вовсе не уверен, – ответил Иксиль. – Директора «Спирации» имели репутацию любителей ходить по краю. Но не забывай и того, что «таларьяк» появился через добрых шесть лет после боя Эверета с ДиХамме– ром и через четыре года после нашумевшего скандала. Если – я подчеркиваю, если – паттхи считали Эверета своей собственностью, и если они так близко к сердцу приняли его поражение, то долго же они таили обиду.
– Для злопамятности шесть лет – это даже не ре корд местного значения, – заметил я. – Еще один вопрос, который мы внесем в список для дяди Артура. Кто там следующий?
– Чорт, – ответил Иксиль. – Полное имя… Ладно, не важно, оно все равно совершенно непроизносимое. Забортными работами на космических кораблях он занимается всего четыре года, то есть настоящим профессионалом его не назовешь. Может, поэтому он и оказался на Мейме без работы и согласился на предложение Камерона.
– Нет, не сходится, – возразил я. – Креаны все равно ценятся на вес золота как спецы по забортным работам. И если даже у Чорта нет двадцати лет стажа, это вовсе не причина, чтобы он оказался на мели в такой дыре, как Мейма.
– Ты его об этом не спрашивал?
– Пока нет, – ответил я. – Кстати, я и с Терой пока не говорил. Надо будет исправить это упущение. Есть там что-нибудь еще о Чорте?
– Ничего такого, что указывало бы на то, что он непосредственно связан с паттхами, если ты об этом, – сказал Иксиль и вдруг нахмурился. – Хм, интересно. Ты знаешь, что последние двенадцать лет экономика креанов переживает бурный рост и их валовой доход увеличивается почти на шестнадцать процентов ежегодно?
– Нет, я об этом не знал, – признался я. По сравнению со средними показателями экономики Спирали такой рост был просто неслыханным. – Там сказано, как у них обстояли дела до «таларьяка» ?
– Да, – ответил он, быстро сверившись с посланием. – До изобретения «таларьяка» рост доходов креанов составлял от одного до двух процентов. И это в лучшие годы.
Я покачал головой.
– До такого мог докопаться только дядя Артур. А объяснений он там часом не приводит?
– Очевидно, экономический рост связан с увеличением экспорта скоропортящихся деликатесных продуктов, которые нельзя сохранять обычным методом, – ответил Иксиль. – Большая скорость «таларьяка» позволила креанам расширить потенциальный рынок.
– Значит, они стоят в верхних строчках списка тех правительств, которые уже созрели, чтобы паттхи могли из них веревки вить, – поморщился я.
– Да, – согласился Иксиль. – К счастью, паттхи ведь не знают, что в команде «Икара» есть креан.
– Если только они не заполучили Камерона и не заставили его говорить, – заметил я. – Насколько нам известно, он единственный, кто знает всю судовую роль.
Иксиль снова нахмурился.
– Мне казалось, согласно твоей рабочей версии, Камерон пребывает в безвестной могиле на Мейме.
– Нет у меня уже никакой рабочей версии, – вздохнул я. – Все, какие были, – бесполезны, отстают от жизни и рассыпаются, как карточный домик.
Иксиль не сказал «вот-вот», но выражение его лица и так было достаточно красноречиво.
– Следующий в списке Джефф Шоун, – продолжал он, опустив критику. – Для своего возраста – ему всего двадцать три года – он уже многого добился: тут при водится длинный перечень академических наград и отличий плюс не менее внушительный список неприятностей с законом.
– Что-нибудь серьезное?
– Ничего особенного. Нарушение правил дорожного движения, мелкое хулиганство, несколько незначительных краж принадлежащей университету электроники и тому подобное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127