– Боюсь, тут вы оба упускаете из виду более важную деталь, – заметил он. – Пока на корабле никого не было, исчез Арно Камерон. И не обязательно – по доброй воле.
Тера на глазах побледнела.
– Но как? – прошептала она. – Откуда вообще стало известно, что он здесь?
– Может быть, мистер X вычислил его точно так же, как это сделал я, – ответил я, а у самого тем временем в голове вихрем проносились зловещие последствия похищения Камерона, как осенние листья под резким порывом ветра. – Или, например, он услышал лязг и обнаружил вас за разговором.
– Возможно, потому злоумышленник и позвонил в таможню, – предположил Иксиль. – Чтобы оттянуть момент, когда обнаружится исчезновение Камерона. Ведь было ясно, что после обыска мы постараемся покинуть Потоси как можно быстрее и, когда выяснится, что Камерон исчез, будем уже далеко.
– Но к чему было забирать все его вещи? – настаивала Тера. Подобный сценарий ее явно не устраивал. – У него был полный комплект туристического оборудования: пища, запас воды, спальный мешок, даже маленький биотуалет.
– Откуда у него такая экипировка? – поинтересовался я.
– По большей части все это ему купила я во время нашей остановки на Ксатру, – ответила она. – Он собирался сойти на первой же стоянке, но после смерти Джонса мы решили, что ему еще какое-то время надо оставаться в укрытии.
– А-а, – протянул я, припоминая многочисленные пакеты, которые она притащила на борт на Ксатру, и как была раздосадована, что я прервал ее поход по магазинам.
– Но зачем кому-то понадобилось брать все это с собой? – повторила Тера.
– Возможно, наши противники решили уничтожить все доказательства того, что Камерон вообще был на борту, – предположил Иксиль. – Их агент доложил им, что ваш отец находится здесь тайно. Раз улик его пребывания нет, получается, что теперь осталось только ваше голословное утверждение против их слова.
– Если дело вообще дойдет до разбирательства, – добавил я. – Возможно, у них на тебя другие планы.
Тера попыталась снова ожечь меня взглядом, но получилось неубедительно – в душе она уже не могла на меня толком разозлиться. Барышня сердито шмыгнула носом.
– Умеешь ты успокаивать, Маккелл. И ты тоже, Иксиль.
– Ну знаешь, мы тоже получили не совсем то, на что подписались, – отпарировал я. – Что бы мне хотелось знать, так это почему наш корабль еще летит. Мы уже дважды были, можно сказать, у них в руках. Почему они просто не захватят нас?
– Не знаю, – тяжело вздохнула она.
– Возможно, нам будет проще разобраться, если мы будем знать, что же собой представляет наш таинственный груз, – внес предложение Иксиль.
Долгую минуту Тера поочередно разглядывала нас с напарником. Наверное, хотела понять, насколько мы заслуживаем доверия. А может быть, пыталась сочинить убедительную ложь.
– Ладно, – решилась она наконец. – «Икар» не несет никакого груза. «Икар» и есть груз.
Она обвела рукой вокруг себя.
– Именно это и нашли археологи на Мейме: две сферы, соединенные между собой. Большая была пуста, если не считать радиального гравитационного поля, а малая набита чуждой нам электроникой.
– Насколько чуждой? – уточнил Иксиль.
– Совершенно чуждой, – мрачно сказала Тера. – Никто из археологов не видел раньше ничего подобного. Еще там были пометки и инструкции, которые тоже совершенно не поддаются расшифровке. Мы так и не выяснили, то ли этот артефакт – наследие легендарной цивилизации предтеч, то ли он ведет свое происхождение откуда-то извне, из неизведанных областей Галактики. Потому-то здесь на борту и оказался «Вортрам-66»:археологи пытались подключить его к малой сфере, чтобы изучить ее, а когда строился «Икар», они просто оборудовали вокруг него компьютерную комнату.
– Так вот откуда взялась гравитация в межкорпусном пространстве, – сказал я. – Я собирался спросить тебя, как и зачем это было сделано.
– Мы тут ни при чем, – ответила Тера. – И понятия не имеем, зачем нужна эта гравитация. Мы знаем только, что она составляет почти восемьдесят пять процентов земного тяготения и подстраивается сама, автоматически, поэтому поле гравигенератора «Икара» на ней никак не сказывается.
Она устало улыбнулась.
– Как я понимаю, она точно так же работала и на Мейме. Даже в поле планетарного тяготения можно было спокойно ходить по сфере хоть вниз головой.
– Интересное, должно быть, ощущение, – пробормотал я.
– Половина археологов была от него в восторге, другие просто не могли этого выносить, – ответила она. – Во всяком случае, именно поэтому внутренний корпус сделан так далеко от внешнего: все металлы каким-то образом задерживают гравитационное поле сферы, но если корпуса разместить ближе друг к другу, то у всего экипажа жутко кружились бы головы при приближении к сфере, там, где поля конфликтуют.
– И поэтому паттхи из штанов выпрыгивают? – спросил я. – Из-за принципиально нового гравитационного генератора? Трудно поверить, что ради этого можно пойти на убийство.
Тера покачала головой.
– Я не уверена, что паттхи даже догадываются о гравитационном генераторе, – ответила она, и что-то было в ее голосе такое, что у меня мурашки по спине побежали. – Я же сказала, наша команда еще не успела ничего расшифровать. Но гравитационный генератор – это не единственное, что еще продолжает работать. Большинство электроники в малой сфере находится, похоже, в режиме ожидания, и с нее было снято множество показателей. Волновой анализ, конфигурация цепей и тому подобное.
Она глубоко вздохнула.
– Ученые были не вполне уверены, – тихо сказала она. – Они еще многого не смогли понять. Но то, что им удалось выяснить из образцов срабатывания распределения энергии и даже из геометрических размеров компонентов… в общем, они думают, что это гипердрайв.
Я взглянул на Иксиля.
– Что за гипердрайв? – осторожно спросил он.
– Скоростной, – ответила она. – Сверхскоростной. Из вычислений получается, что он позволит развивать скорость в двадцать раз большую, чем двигатели паттхов.
А ради этого, – тихо сказал Иксиль, – паттхи пойдут и на убийство.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Мы оставили Теру досыпать (ну, или ворочаться без сна после такой бодрящей беседы) и продолжили закрытое заседание военного совета в рубке «Икара». Там мы застали Шоуна, сонно несущего вахту. Парнишка охотно согласился, чтобы я его сменил, и отправился в свою каюту – отрабатывать взаимодействие щеки с подушкой. Шел он, слегка пошатываясь, будто пьяный, из чего я сделал вывод, что Шоун еще не совсем оправился от приступа болезни Коула. Или, что не менее вероятно, от ломки.
В рубке мы смогли вздохнуть свободно – тут нам была обеспечена вся необходимая защита от чужих ушей. Насколько это вообще возможно на борту «Икара», конечно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127