– Порой у меня это получается, – признался Джастин.
К тому времени, когда трое друзей добрались до каменной дороги, ведущей к стенам, все взмокли от пота. Влажность и духота не располагали к быстрой ходьбе.
Караульная у ворот встретила двух мужчин в черном и женщину в зеленом подозрительным взглядом:
– Вы – те самые добровольцы с Отшельничьего? Из той усадьбы, что внизу? – она указала в сторону видневшихся ниже по травяному склону крыш.
– Да, – с вежливой улыбкой ответил Гуннар. – Вот, решили посмотреть Сарронну. Нам еще не доводилось бывать в таком большом и процветающем городе.
– А где именно ты собралась побывать? – спросила женщина в доспехах из синей кожи, нарочито игнорируя Гуннара и обращаясь исключительно к Крителле.
Целительница усмехнулась:
– Хочу заглянуть на рынок – ребята никогда не видели настоящего большого рынка. Ну а потом не мешает хорошо пообедать. Какое из здешних заведений ты могла бы порекомендовать?
– Все таверны вокруг рыночной площади недурны. Тебе подойдет любая… Кроме, разве что, «Медного Быка». Во всяком случае, я не повела бы туда двоих симпатичных юношей.
– Рыночная площадь?
– Ступай прямо по главной улице, пока не дойдешь до казарм Стражи. Сразу за ними и будет площадь.
Караульная отступила на шаг, давая пройти, и, уже вдогонку, предостерегла Крителлу:
– Присматривай за пареньками. Нам тут не нужны лишние неприятности.
– Я, кажется, начинаю понимать, почему Креслин предпочел бегство в неизвестность перспективе поселиться в Сарроннине, – заметил Джастин, когда они миновали ворота.
– А почему его так тревожила связь с его рыжей нареченной? – спросил Гуннар.
Крителла покраснела.
Время было вечернее, но не слишком позднее – самая пора для прогулок и развлечений. Если главная улица многолюдством не поражала, то на рыночной площади царило оживление. Торговцы наперебой расхваливали свой товар:
– Ковры… лучшие ковры из серединных земель…
– Клинки… самые острые клинки…
– Пряности… Несравненные пряности из Хамора! Острее и свежее, чем специи с Отшельничьего!
Услышав последнюю похвальбу, Крителла приподняла на миг брови и повернулась к уличной торговке, стоявшей за установленным на тачке лотком из черного дерева. Перед ней было выложено с полдюжины мешочков. Завидев приближавшуюся целительницу, торговка умолкла.
– Прямо из Хамора, говоришь? – заговорила Крителла. – Свежее тех, что привозят с Отшельничьего?
– Это… Это хорошие пряности, госпожа, – залепетала торговка. – Совсем неплохие…
Слегка улыбнувшись, Крителла кивнула сначала Гуннару, а потом Джастину, и они пошли дальше.
– Глянь-ка на ту в зеленом… – слышались за их спинами голоса. – Ишь каких красавчиков завела…
– Не много ей будет, одной-то?
– А что, тот светленький очень даже недурен…
– Не в моем вкусе. У темненького и попка в порядке и все прочее, а блондинчик уж больно тощий. Кожа да кости.
Джастин с ухмылкой взглянул на Гуннара, однако мысли мага, кажется, витали где-то вдалеке, и пикантных разговоров он попросту не слышал.
– Кожа да кости, говоришь? Да по сравнению с твоим Фриндером он просто толстяк, но ты же не вышвыриваешь Фриндера из постели! А надо бы – неровен час проткнет тебя коленкой. Конечно, в темненьком тоже что-то есть…
Джастин почувствовал, что краснеет. Повернувшись, он встретился взглядом с Крителлой. Ее щеки тоже пылали румянцем.
– Да, они здесь… довольно прямолинейны в высказываниях. Что на уме, то и на языке, – сказал Джастин. И тут он заметил мастерски выполненную вывеску: серебряный, окаймленный черным щит. – А вот и трактир. Причем явно не «Медный Бык».
Обеденный зал «Серебряного Щита», несмотря на доносившийся с кухни слабый запах подгоревшего жира, все же, благодаря открытым окнам, слегка продувался ветерком. Большая часть столиков оставалась незанятой. Трое друзей выбрали себе место в углу, за круглым столом, откуда был виден вход.
Гуннар жестом подозвал худенького прислужника, который был явно моложе большинства подмастерьев на Отшельничьем.
– Парнишка, что у тебя есть выпить?
Не удостаивая мага вниманием, паренек поклонился Крителле:
– Что будет угодно госпоже?
– Какие ты можешь предложить напитки?
– Красное вино, темное и светлое пиво, красный сок, – звонким, совсем детским голосом ответил прислужник и замер в ожидании.
– Я бы хотел темного пива, – промолвил Джастин.
– А мне красного соку, – сказал Гуннар.
Паренек выжидающе взглянул на Крителлу и нерешительно спросил:
– А что будет пить госпожа?
– Тоже сок.
Прислужник перевел взгляд с нее на молодых людей и слегка приподнял бровь.
– Два сока и пиво, – сказала ему Крителла.
– Как угодно госпоже, – малец поклонился и заспешил по потертым половицам к дверям в буфетную.
За столом в сторонке две светловолосые женщины с кружками в руках сидели за игральной доской. Джастин пригляделся к ним, пытаясь определить, в какую игру они играют, но она оказалась незнакомой. Кажется, в ней использовались фишки красного и черного цветов.
– Ну как, что ты выяснил? – понизив голос, спросила Крителла Гуннара.
– Ничего особенного, – так же тихо отозвался маг. – Только вот хаоса тут у них многовато, особенно для страны, считающей себя оплотом чтущих Предание.
Джастин облизал губы и попытался отключиться от окружающего, чтобы воспринимать атмосферу и дух города не зрением и слухом, а чувствами, способными улавливать более тонкие нюансы.
Возле самой двери за столиком в одиночестве сидела женщина. На ней был мундир из кожи лазоревого цвета – она принадлежала к войску тирана. Перед ней красовалась серая глиняная кружка со щербиной. Черные с проседью волосы женщины были коротко острижены, левую скулу пересекал белый шрам. На дальнем краю столика стояли еще две такие же кружки – уже пустые.
Коснувшись воительницы чувствами, Джастин ощутил налет горечи, почти опустошенность. Однако то была не зияющая пустота бездушия, а искренняя, человеческая – почти гармоническая – печаль. А вот за дверью, на площади, молодой инженер уловил что-то вроде невидимого и почти неощутимо липнущего к углам зданий, стелющегося по сточным канавами и сочащегося из труб белого марева.
– Твое пиво, госпожа.
Прислужник поставил увенчанную пенистой шапкой кружку перед Крителлой.
– Это для моего друга.
Она кивнула в сторону Джастина. Стук кружки о столешницу оторвал молодого инженера от молчаливого созерцания.
Паренек любезно улыбнулся и поставил перед целительницей и Гуннаром по кружке сока. Пиво осталось на прежнем месте.
– С тебя серебряник и четыре медяка, госпожа.
– Сколько? – удивилась Крителла. – Я не ослышалась?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163