Электричество вырубилось, как обычно во время шторма, а бутановая горелка не работала, поскольку в студии кончился газ.
- Я по-прежнему думаю, что нам надо подождать, пока я не закончу свой роман, - решительно сказал я.
- Я думал, мы уже утрясли этот вопрос. В любом случае, - он поднял руку, предвидя мои возражения и прося не перебивать, - сейчас дело не в этом. Давай поговорим о самом проекте. Во-первых, как мы его продадим и кому мы его продадим?
- Ну, если мы все-таки решимся на эту авантюру, то можно попытать счастья в "Макгро-Хилл". - Я заколебался, неожиданно смущенный этим предложением. Они публиковали мои романы на протяжении девяти лет, и, естественно, элементарная логика подсказывала выбрать именно это издательство. У них были деньги, и они знали, что я всегда четко выполняю условия договора, не слишком задерживаясь с рукописью. - Но мне ненавистна сама мысль идти туда с подобной идеей. Они же верят мне. Доверяют.
Дик умоляюще поднял глаза к потолку.
- Идиот, - изрек он с безмерным сожалением в голосе. - Это цена игры.
Я печально улыбнулся:
- Понимаю. Ты меня с ума сводишь. Ладно. Через несколько дней, когда все отойдут после празднования Нового года, я напишу им письмо и между делом замечу, что говорил с Хьюзом, послал ему экземпляр "Подделки!", и тот был просто в восторге. Все достаточно невинно, и ни к чему меня не обязывает. Один шаг, ладно?
Дик кивнул, соглашаясь.
- А кому ты напишешь? Беверли?
Беверли Лу работала помощником редактора. Единственный представитель старой гвардии, оставшийся с 1960-х годов, когда я подписал свой первый контракт с "Макгро-Хилл", она до сих пор работала в отделе маркетинга. Круглолицая китаянка американского происхождения, уроженка Лос-Анджелеса, дочь старого голливудского актера, за свою карьеру переигравшего сотни китайских, японских и северокорейских злодеев. С годами мы стали друзьями, и Беверли однажды даже сбежала с Франкфуртской книжной ярмарки, чтобы провести неделю в нашем доме на Ибице, где чуть не свела Эдит с ума завтраками из холодных жареных бобов, "Кровавыми Мэри" и бесконечным трепом об издательствах и редакторах. Она была не замужем, в одиночестве жила в маленькой, но элегантной квартире на 57-й улице с собакой, одним из двух увлечений в ее жизни. Вторым увлечением, разумеется, была издательская компания "Макгро-Хилл". Беверли жила делами фирмы, погрязнув в издательском мире и практически не имея каких-либо других устремлений. Иногда она жаловалась мне, что ей платят меньше, чем она заслуживает, исключительно из-за ее пола. Политика компании гласила, что женщины получают меньшие деньги за ту же работу. Правда, разочарование длилось недолго. Сама мысль об увольнении из "Макгро-Хилл" и поиске более тучных пастбищ в других издательствах никогда не посещала ее разум. Я даже как-то сказал ей, что в случае ее ухода тоже уйду, потому что сохраняю верность не компании - только людям.
- Это еще одна вещь, которая меня беспокоит, - ответил я Дику. - Она - мой друг. Я иногда бываю уродом по отношению к женщинам, ну, и в некоторых других вопросах, но не вонзаю друзьям кинжал в спину. Если мы вовлечем Беверли в аферу...
Он фыркнул:
- Не она будет принимать решение. Подобные дела отправляются на самый верх.
Этот "самый верх" своей анонимностью подавил первые вопли моей страдающей совести.
- Хорошо. Я напишу Беверли.
- А потом?
- Ты говоришь, как Недски, когда я рассказываю ему сказку на ночь. "А потом? А что потом, папа?" Потом нам придется ждать. Посмотрим, что они скажут. Если попадутся на крючок, то выдержим паузу в месяц или два, а потом сделаем выстрел в виде письма от Хьюза. В качестве образца почерка я могу использовать ту фотографию из "Ньюсуик".
- Ты на что намекаешь? - Глаза Дика расширились. - Ты подделаешь письмо?
- Ты кретин или прикидываешься? А каким еще образом мы убедим их, что я действительно разговаривал с Ховардом Хьюзом? Или он спустился на парашюте прямо в мой сад здесь, на Ибице, и торжественно произнес: "Клиффорд Ирвинг, я благословляю тебя на создание моей биографии"?
- А сказать, что он просто позвонил тебе, нельзя?
- Тогда они должны безоговорочно довериться моему слову. "Макгро-Хилл" доверяет мне и любит, но не щенячьей любовью. Ты же сам говорил - это большое консервативное издательство. Со мной не станут подписывать контракт, просто потому что я вроде как разговаривал с Ховардом Хьюзом по телефону. Поставь себя на их место. Ты бы поверил мне?
- Скорее всего, - радостно заявил Дик.
- Вот поэтому ты - голодающий писатель, а не глава издательской компании "Макгро-Хилл". Но даже если бы ты вдруг испытал неожиданный приступ доверчивости, сеньор Макгро, то подписал бы контракт на шестизначную сумму и вложил бы деньги в предприятие?
Радость Дика увяла. Он угрюмо покачал головой.
- Так что единственным вариантом развития событий, - попытался приободрить его я, - будет написание письма от Хьюза мне.
- Но, господи ты боже мой, как тебе это удастся? Подделка - это же целая профессия.
С этим было трудно поспорить. В середине 1940-х годов будучи учеником средней школы музыки и искусства на Манхэттене, я помогал отцу вырисовывать буквы в его комиксах "Уилли-дурень" и "Потси". В те же достославные времена я был фанатом "Доджеров" и как-то раз в сентябре три или четыре раза прогулял занятия, чтобы отправиться на метро в Бруклин и поболеть там за любимую команду в серии ключевых игр с "Кардиналами". За подобные пропуски с меня потребовали объяснительную записку от родителей. Два раза я сам написал ее, подделав знакомый почерк моего отца. "Прошу прощения за отсутствие моего сына на занятиях в четверг. У него была простуда. Искренне Ваш Джей Ирвинг". Этим и ограничивался мой опыт в подделывании документов.
- Но я могу попытаться, - решительно ответил я Дику. - В конце концов, с чем они будут сравнивать это письмо? У них только маленькая статейка из "Ньюсуик". Что-то не помню писем Ховарда Хьюза, горами лежащих в офисе издательства. Да какого черта, я вообще могу написать письмо каким угодно почерком, лишь бы только на желтой гербовой бумаге.
Дик снова лучился счастьем и тихо хихикал, будто радостный Будда.
- Может, ты и прав.
- Единственная проблема - у меня нет желтой гербовой бумаги.
- У меня есть, - успокоил Дик. - Полпачки. Пришлю тебе из Пальмы.
Мы поехали под проливным дождем обратно в мой дом. Эдит уже накрыла на стол, поставила миску салата, тарелки с холодной говяжьей вырезкой и бутылку красного вина для лучшего пищеварения. Еда и напитки вскоре исчезли, так как утренняя беседа сильно подогрела наш аппетит. Пофыркивая и ликуя, как ребенок, возящийся с новой игрушкой, Дик анализировал каждый аспект проекта. Эдит внимательно слушала, изо всех сил стараясь уловить суть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
- Я по-прежнему думаю, что нам надо подождать, пока я не закончу свой роман, - решительно сказал я.
- Я думал, мы уже утрясли этот вопрос. В любом случае, - он поднял руку, предвидя мои возражения и прося не перебивать, - сейчас дело не в этом. Давай поговорим о самом проекте. Во-первых, как мы его продадим и кому мы его продадим?
- Ну, если мы все-таки решимся на эту авантюру, то можно попытать счастья в "Макгро-Хилл". - Я заколебался, неожиданно смущенный этим предложением. Они публиковали мои романы на протяжении девяти лет, и, естественно, элементарная логика подсказывала выбрать именно это издательство. У них были деньги, и они знали, что я всегда четко выполняю условия договора, не слишком задерживаясь с рукописью. - Но мне ненавистна сама мысль идти туда с подобной идеей. Они же верят мне. Доверяют.
Дик умоляюще поднял глаза к потолку.
- Идиот, - изрек он с безмерным сожалением в голосе. - Это цена игры.
Я печально улыбнулся:
- Понимаю. Ты меня с ума сводишь. Ладно. Через несколько дней, когда все отойдут после празднования Нового года, я напишу им письмо и между делом замечу, что говорил с Хьюзом, послал ему экземпляр "Подделки!", и тот был просто в восторге. Все достаточно невинно, и ни к чему меня не обязывает. Один шаг, ладно?
Дик кивнул, соглашаясь.
- А кому ты напишешь? Беверли?
Беверли Лу работала помощником редактора. Единственный представитель старой гвардии, оставшийся с 1960-х годов, когда я подписал свой первый контракт с "Макгро-Хилл", она до сих пор работала в отделе маркетинга. Круглолицая китаянка американского происхождения, уроженка Лос-Анджелеса, дочь старого голливудского актера, за свою карьеру переигравшего сотни китайских, японских и северокорейских злодеев. С годами мы стали друзьями, и Беверли однажды даже сбежала с Франкфуртской книжной ярмарки, чтобы провести неделю в нашем доме на Ибице, где чуть не свела Эдит с ума завтраками из холодных жареных бобов, "Кровавыми Мэри" и бесконечным трепом об издательствах и редакторах. Она была не замужем, в одиночестве жила в маленькой, но элегантной квартире на 57-й улице с собакой, одним из двух увлечений в ее жизни. Вторым увлечением, разумеется, была издательская компания "Макгро-Хилл". Беверли жила делами фирмы, погрязнув в издательском мире и практически не имея каких-либо других устремлений. Иногда она жаловалась мне, что ей платят меньше, чем она заслуживает, исключительно из-за ее пола. Политика компании гласила, что женщины получают меньшие деньги за ту же работу. Правда, разочарование длилось недолго. Сама мысль об увольнении из "Макгро-Хилл" и поиске более тучных пастбищ в других издательствах никогда не посещала ее разум. Я даже как-то сказал ей, что в случае ее ухода тоже уйду, потому что сохраняю верность не компании - только людям.
- Это еще одна вещь, которая меня беспокоит, - ответил я Дику. - Она - мой друг. Я иногда бываю уродом по отношению к женщинам, ну, и в некоторых других вопросах, но не вонзаю друзьям кинжал в спину. Если мы вовлечем Беверли в аферу...
Он фыркнул:
- Не она будет принимать решение. Подобные дела отправляются на самый верх.
Этот "самый верх" своей анонимностью подавил первые вопли моей страдающей совести.
- Хорошо. Я напишу Беверли.
- А потом?
- Ты говоришь, как Недски, когда я рассказываю ему сказку на ночь. "А потом? А что потом, папа?" Потом нам придется ждать. Посмотрим, что они скажут. Если попадутся на крючок, то выдержим паузу в месяц или два, а потом сделаем выстрел в виде письма от Хьюза. В качестве образца почерка я могу использовать ту фотографию из "Ньюсуик".
- Ты на что намекаешь? - Глаза Дика расширились. - Ты подделаешь письмо?
- Ты кретин или прикидываешься? А каким еще образом мы убедим их, что я действительно разговаривал с Ховардом Хьюзом? Или он спустился на парашюте прямо в мой сад здесь, на Ибице, и торжественно произнес: "Клиффорд Ирвинг, я благословляю тебя на создание моей биографии"?
- А сказать, что он просто позвонил тебе, нельзя?
- Тогда они должны безоговорочно довериться моему слову. "Макгро-Хилл" доверяет мне и любит, но не щенячьей любовью. Ты же сам говорил - это большое консервативное издательство. Со мной не станут подписывать контракт, просто потому что я вроде как разговаривал с Ховардом Хьюзом по телефону. Поставь себя на их место. Ты бы поверил мне?
- Скорее всего, - радостно заявил Дик.
- Вот поэтому ты - голодающий писатель, а не глава издательской компании "Макгро-Хилл". Но даже если бы ты вдруг испытал неожиданный приступ доверчивости, сеньор Макгро, то подписал бы контракт на шестизначную сумму и вложил бы деньги в предприятие?
Радость Дика увяла. Он угрюмо покачал головой.
- Так что единственным вариантом развития событий, - попытался приободрить его я, - будет написание письма от Хьюза мне.
- Но, господи ты боже мой, как тебе это удастся? Подделка - это же целая профессия.
С этим было трудно поспорить. В середине 1940-х годов будучи учеником средней школы музыки и искусства на Манхэттене, я помогал отцу вырисовывать буквы в его комиксах "Уилли-дурень" и "Потси". В те же достославные времена я был фанатом "Доджеров" и как-то раз в сентябре три или четыре раза прогулял занятия, чтобы отправиться на метро в Бруклин и поболеть там за любимую команду в серии ключевых игр с "Кардиналами". За подобные пропуски с меня потребовали объяснительную записку от родителей. Два раза я сам написал ее, подделав знакомый почерк моего отца. "Прошу прощения за отсутствие моего сына на занятиях в четверг. У него была простуда. Искренне Ваш Джей Ирвинг". Этим и ограничивался мой опыт в подделывании документов.
- Но я могу попытаться, - решительно ответил я Дику. - В конце концов, с чем они будут сравнивать это письмо? У них только маленькая статейка из "Ньюсуик". Что-то не помню писем Ховарда Хьюза, горами лежащих в офисе издательства. Да какого черта, я вообще могу написать письмо каким угодно почерком, лишь бы только на желтой гербовой бумаге.
Дик снова лучился счастьем и тихо хихикал, будто радостный Будда.
- Может, ты и прав.
- Единственная проблема - у меня нет желтой гербовой бумаги.
- У меня есть, - успокоил Дик. - Полпачки. Пришлю тебе из Пальмы.
Мы поехали под проливным дождем обратно в мой дом. Эдит уже накрыла на стол, поставила миску салата, тарелки с холодной говяжьей вырезкой и бутылку красного вина для лучшего пищеварения. Еда и напитки вскоре исчезли, так как утренняя беседа сильно подогрела наш аппетит. Пофыркивая и ликуя, как ребенок, возящийся с новой игрушкой, Дик анализировал каждый аспект проекта. Эдит внимательно слушала, изо всех сил стараясь уловить суть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117