ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Организацией
космополитической был по своему духу и Орден Р. И. Члены его любили все
общечеловеческое и отворачивались от всего русского. Так же как и масоны,
члены Ордена Р. И. являются космополитами.
Белинский в короткий период своей идейной трезвости (в эпоху
"примирения с действительностью") утверждал, что "Космополит - есть
какое-то ложное, бессмысленное, странное и непонятное явление, какой-то
бледный, туманный призрак, существо безнравственное, бездушное, недостойное
называться священным именем человека". "...без национальностей человечество
было бы логическим абстрактом... В отношении к этому вопросу я скорее готов
перейти на сторону славянофилов нежели оставаться на стороне
гуманистических космополитов". Но стоило Белинскому увлечься политическими
и социальными идеями масонства, как он со свойственным ему спокойствием
совести стал всюду пропагандировать мысль, что он "гражданин Вселенной".
"Чтобы покорить умы, - говорится в "Наставлении для получения
степени Руководителя Иллюминатов", - надо проповедовать с великим жаром
интересы всего человечества и внушать равнодушие к интересам отдельных
групп его". Вот этой масонской идеи и придерживались основатели Ордена и
всегда ее с жаром проповедовали. По пути космополитизма шли и духовные
потомки Герцена, Белинского и Бакунина: национальные интересы России их не
интересовали.
"Уменьшайте, уничтожайте в сердцах людей чувство патриотизма,
наставляют иллюминаты членов своего ордена. - Посредством работы тайных
философских школ монархи и национальности исчезнут с лица земли. Тогда
разум будет единственным законодателем".
И вот уже Печорин приветствует грядущий космополитизм жуткими
стихами:
Как сладостно отчизну ненавидеть
И жадно ждать ее уничтоженья...
Вот несколько примеров деятельности организаторов Ордена Р. И. во
славу масонского космополитизма: участник многих революций в Европе
Бакунин, на всех митингах призывает к борьбе с "главным оплотом тирании -
Россией". Тем же самым занимается во все время своей жизни заграницей и
Герцен. Во время Севастопольской войны он, например, печатает подложные
письма от имени Пугачева и св. Кондратия и с помощью этих агентов
распространяет среди стоящих в Польше русских войск. В этих прокламациях он
призывает воспользоваться тем, что идет война и восстать против царской
власти. Во время восстания в Польше в 1861 году призывает создать в
польской повстанческой армии русский революционный батальон.
Гнусная пропаганда организаторов Ордена, дала уже в царствование
Николая I обильные гнусные плоды. А. И. Кошелев, бывший ранее масоном,
пишет, что многие обрадовались, услышав о высадке иностранных войск в
Крыму: "Казалось, что из томительной мрачной темницы мы как будто выходим,
если не на свет Божий, то, по крайней мере, в преддверие к нему, где уже
чувствуется освежающий воздух. Высадка союзников в Крыму в 1854 г.,
последовавшие затем сражения при Альме и Инкермане и обложение Севастополя
нас не слишком огорчили; ибо мы были убеждены, что даже поражение России
сноснее и полезнее того положения, в котором она находилась в последнее
время".
В воспоминаниях Н. В. Шелгунова находим следующее признание: "Когда
в Петербурге сделалось известным, что нас разбили под Черной, я встретил
Пекарского, тогда он еще не был академиком. Пекарский шел, опустив голову,
выглядывая исподлобья и с подавленным и худо скрытым довольством; вообще он
имел вид заговорщика, уверенного в успехе, но в глазах его светилась худо
скрытая радость. Заметив меня Пекарский зашагал крупнее, пожал мне руку и
шепнул таинственно в самое ухо: "Нас разбили".
А Герцен писал 19 июня 1854 года итальянскому революционеру А.
Саффи: "Для меня, как для русского, дела идут хорошо, и я уже (предвижу)
падение этого зверя Николая. Если бы взять Крым, ему пришел бы конец, а я
со своей типографией переехал бы в английский город Одессу... Превосходно".
(Литературное Наследие т. 64, стр. 330).
Русская действительность, конечно, не могла удовлетворить Герцена.
Как только Герцен получше познакомился с Европой, его перестала
удовлетворять и европейская действительность. Да и вообще Герцена, как и
всех других основоположников Ордена Русской Интеллигенции, не удовлетворила
бы никакая действительность. "Герцен, - пишет С. Н. Булгаков в книге
"Душевная драма Герцена", - не удовлетворился бы никакой Европой и вообще
никакой действительностью, ибо никакая действительность не способна
вместить идеал, которого искал Герцен". Никакая действительность не
удовлетворила бы и Бакунина и Белинского.
XIV
Изумительна оценка Герцена и Белинского сделанная Достоевским в
"Дневнике Писателя": "Герцен не эмигрировал, не полагал начала русской
эмиграции; - нет, он так уж и родился эмигрантом. Они все, ему подобные,
так прямо и рождались у нас эмигрантами, хотя большинство их и не выезжало
из России. В полтораста лет предыдущей жизни русского барства, за весьма
малыми исключениями, истлели последние корни, расшатались последние связи
его с русской почвой и русской правдой. Герцену, как будто сама история
предназначила выразить собою в самом ярком типе этот разрыв с народом
огромного большинства образованного нашего сословия. В этом смысле это тип
исторический. Отделяясь от народа они естественно потеряли и Бога.
Беспокойные из них стали атеистами; вялые и спокойные - индифферентными. К
русскому народу они питали лишь одно презрение, воображая и веруя в то же
время, что любят и желают ему всего лучшего. Но они любили его
отрицательно, воображая вместо него какой-то идеальный народ, каким бы
должен быть, по их понятиям, русский народ. Этот идеальный народ невольно
воплощался тогда у иных передовых представителей большинства в парижскую
чернь девяносто третьего года. (Год начала Французской революции. - Б.
Б.). Тогда это был самый пленительный идеал народа. Разумеется, Герцен
должен был стать социалистом и именно как русский барин, то есть безо
всякой нужды и цели, а из одного только "логического течения идей" и от
сердечной пустоты на родине. Он отрекся от основ прежнего общества;.
отрицал семейство и был, кажется, хорошим отцом и мужем. Отрицал
собственность, а в ожидании успел устроить дела свои и с удовольствием
ощущал за границей свою обеспеченность. Он заводил революции, и подстрекал
к ним других, и в то же время любил комфорт и семейный покой. Это был
художник, мыслитель, блестящий писатель, чрезвычайно начитанный человек,
остроумец, удивительный собеседник (говорил он даже лучше, чем писал) и
великий рефлектор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415