- В Штатах до темноты еще ждать и ждать, а в Европе - всего пару часов. Отдохнем малость, и уже «пожалуйста». И потом… - Было видно, что он успел поймать на выходе какое-то очередное идиоматическое выражение. - Еда у американцев не так чтобы очень.
- Да, пожалуй, - согласился Макс.
- Да, - коротко выразилась Вика, а Лика не сказала ничего. Она просто полулежала в коконе, молча жевала шоколад, и на ее щеках расплывался легкий румянец.
«Великая вещь - грузинский коньяк восьмидесятилетней выдержки», - с восхищением подумал Виктор, а вслух сказал:
- Тогда объявляю тихий час на борту. Душ в «Сапсане» не предусмотрен, но туалет есть. Вот за той панелью. Так что если кому приспичит, то вперед!
- Ну, - сказал Виктор, выходя на автомобильную стоянку перед торговым центром. - Еще тридцать тысяч колпачков, и ключик наш! Ты не помнишь случайно, какая у нас вместимость?
- Случайно не помню, но порядка три-пять тонн, не больше. Правда, это под железо рассчитано, так что по объему меньше войдет, - почти равнодушно откликнулся Макс, мысли которого были, вероятно, не здесь, хотя и беспокоиться по этому поводу Виктор не собирался. Если что, Макс не оплошает, в этом Виктор был уверен. - А это откуда?
- Что?
- Про колпачки.
- Ах это! Это из «Золотого ключика». Фильм у нас такой был. Давно, - ответил Виктор, толкая перед собой тележку, с верхом нагруженную замороженным мясом и вакуумными упаковками с колбасами и копченостями. Макс шел чуть позади, толкая перед собой аж две не менее загруженные тележки. Шла восемьдесят третья минута «операции», и пока все - тьфу, тьфу, тьфу! - было спокойно.
Они высадились почти полтора часа назад, прямо на железнодорожные пути того, что Виктор, в свойственной ему манере, назвал «Падуей-Сортировочной». После высадки «Сапсан» сразу же ушел вверх и висел сейчас прямо над гигантской крышей торгового центра, прячась в темноте и страхуя своих хозяев. А хозяева, пешком преодолев невеликое расстояние от промзоны до супермаркета, ворвались в торговый зал, как будто опаздывали на поезд, и на глазах у немногочисленных посетителей начали смахивать в свои тележки такое количество мясных деликатесов и прочего иного, что, учитывая своеобразный наряд Макса и Виктора, итальянцы должны были решить, что речь идет о корпоративной вечеринке местных геев. Торопились они не зря. Три четверти времени, отпущенного на операцию, они провели у кассы. Сначала они попытались расплатиться фунтами или долларами. И те и другие кассирша принимать категорически отказалась. Виктор измучился, объясняясь с ней и ее прибежавшим на помощь боссом на своем сильно среднем итальянском - а из английского оба торговых работника знали только «yes», «no», и «sir» - но те по-прежнему требовали свои гребаные лиры, цена которым три копейки в базарный день. И тут Макс вспомнил, что за всеми «метаниями и бросаниями» он, как истинно западный человек, не забывал перекладывать из кармана в карман свою кредитку. Карточка была дайнеровская на имя Михаэля Варбурга, и ее к оплате приняли, даже не спросив документов, чего втайне начал опасаться Виктор. Остальное время ушло на пробивание всех их покупок в кассовом аппарате и на перекладывание их с тележек на кассовый прилавок и обратно. Но и это утомительное и нервное занятие - слава коммунизму - закончилось.
Теперь нужно было только пройти вдоль всей автостоянки, свернуть на дорожку, ведущую под мост, нависавший над железнодорожными путями, и где-нибудь там, где потемнее, их подберет Вика. Честно говоря, нервы у Виктора были напряжены до предела, так как подходило время «Ч», и в любой момент на них могла обрушиться очередная облава.
«Не психуй! - сказал он себе. - И не от таких уходили. А от тебя, серый волк…»
- А вот и «Мурка», - непонятно сказал Макс, но Виктор уже и сам понял, что слышит в ушном телефоне чужой голос, говорящий по-английски четко, но как-то ненатурально.
- Добрый вечер, - сказал голос в ухо Виктору. - Я хотел бы поговорить с господином Дефризом.
- Мы что, к телефонной линии подключились? - Виктор спросил, понимая, что никакая это не телефонная линия, но его смутила форма обращения.
- Я вас слушаю, - ответил Макс, не останавливаясь и не снижая скорости.
- Господин Дефриз, мы знаем, что вы находитесь в Падуе, Viale della Grazie, у моста на развязку Padova Est, шоссе А4.
- Дальше, - сказал Макс.
- Мы не объявили тревогу.
- Это очень мило с вашей стороны. - Они уже подходили к дорожке, ведущей под мост.
- Мы предлагаем решить наши проблемы мирным путем.
- То есть вы предлагаете переговоры, - уточнил Макс, входя в тень моста.
- Да, господин Дефриз.
- Мы не против, - ответил Макс. - Но я предпочел бы отложить наш разговор на полчаса.
Виктор напряженно всматривался в темноту, ожидая появления «Сапсана», - Вика ведь тоже слушала этот странный разговор - и одновременно пытался понять, в чем тут подвох. То, что та сторона поняла, что проигрывает, и ежу понятно, но что их толкает именно на переговоры? Какие ставки? Вот это было ему пока неясно.
- Почему? - спросил голос.
Виктор с облегчением увидел бесшумно приближающуюся слева сверху массивную тень. Это мог быть только их штурмовик.
- Потому что я предпочитаю говорить с вами с орбиты.
- Хорошо, - согласился голос. - Через полчаса.
«Сапсан» наконец материализовался и распахнул десантный люк. Вика, видимо, решила плюнуть на возможных свидетелей.
- Быстро! - прокричала им изнутри Вика, игнорируя радиоканал. - Быстро! Бросайте все, грузитесь и уходим!
- Не суетись, солнышко! - откликнулся Виктор. - Бросай захваты!
Из «Сапсана» послышались неразборчивые ругательства по-французски, но в днище штурмовика открылся еще один люк, и из него выпали три пучка щупалец элеваторных захватов, и Виктор с Максом быстро закрепили их на своих тележках.
- Поднимай! - заорал Виктор и, пропустив Макса вперед, нырнул в люк.
Они быстро заняли свои места, и Вика, в привычной уже манере сумасшедшей гонщицы, погнала «Сапсан» на орбиту, попутно совершая противоракетные маневры, маневры уклонения и «скрадывания».
- Кидай ретрансляторы и переходи в пассивный режим, - распорядился Виктор, пальцы которого в это время асинхронно бегали по сенсорам вычислителя (левая рука) и тактического центра (правая рука).
- Макс, а что за «Мурка» вдруг? - задал он наконец один из занимавших его вопросов, хотя и не главный. Отнюдь нет.
- Потому что «раз пошли на дело», - сразу откликнулся Макс.
- Ты что, наш фольклор изучал? Или как?
- Скорее, или как. Это меня Ваня Жук научил, лейтенант из группы Кондратьева. Он в детстве беспризорничал, весь Союз под поездами объездил, ну и репертуар у него был соответствующий.
- Понятно, - сказал Виктор и перешел к главному: - А теперь приступим к разоблачению псевдонимов и срыванию масок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
- Да, пожалуй, - согласился Макс.
- Да, - коротко выразилась Вика, а Лика не сказала ничего. Она просто полулежала в коконе, молча жевала шоколад, и на ее щеках расплывался легкий румянец.
«Великая вещь - грузинский коньяк восьмидесятилетней выдержки», - с восхищением подумал Виктор, а вслух сказал:
- Тогда объявляю тихий час на борту. Душ в «Сапсане» не предусмотрен, но туалет есть. Вот за той панелью. Так что если кому приспичит, то вперед!
- Ну, - сказал Виктор, выходя на автомобильную стоянку перед торговым центром. - Еще тридцать тысяч колпачков, и ключик наш! Ты не помнишь случайно, какая у нас вместимость?
- Случайно не помню, но порядка три-пять тонн, не больше. Правда, это под железо рассчитано, так что по объему меньше войдет, - почти равнодушно откликнулся Макс, мысли которого были, вероятно, не здесь, хотя и беспокоиться по этому поводу Виктор не собирался. Если что, Макс не оплошает, в этом Виктор был уверен. - А это откуда?
- Что?
- Про колпачки.
- Ах это! Это из «Золотого ключика». Фильм у нас такой был. Давно, - ответил Виктор, толкая перед собой тележку, с верхом нагруженную замороженным мясом и вакуумными упаковками с колбасами и копченостями. Макс шел чуть позади, толкая перед собой аж две не менее загруженные тележки. Шла восемьдесят третья минута «операции», и пока все - тьфу, тьфу, тьфу! - было спокойно.
Они высадились почти полтора часа назад, прямо на железнодорожные пути того, что Виктор, в свойственной ему манере, назвал «Падуей-Сортировочной». После высадки «Сапсан» сразу же ушел вверх и висел сейчас прямо над гигантской крышей торгового центра, прячась в темноте и страхуя своих хозяев. А хозяева, пешком преодолев невеликое расстояние от промзоны до супермаркета, ворвались в торговый зал, как будто опаздывали на поезд, и на глазах у немногочисленных посетителей начали смахивать в свои тележки такое количество мясных деликатесов и прочего иного, что, учитывая своеобразный наряд Макса и Виктора, итальянцы должны были решить, что речь идет о корпоративной вечеринке местных геев. Торопились они не зря. Три четверти времени, отпущенного на операцию, они провели у кассы. Сначала они попытались расплатиться фунтами или долларами. И те и другие кассирша принимать категорически отказалась. Виктор измучился, объясняясь с ней и ее прибежавшим на помощь боссом на своем сильно среднем итальянском - а из английского оба торговых работника знали только «yes», «no», и «sir» - но те по-прежнему требовали свои гребаные лиры, цена которым три копейки в базарный день. И тут Макс вспомнил, что за всеми «метаниями и бросаниями» он, как истинно западный человек, не забывал перекладывать из кармана в карман свою кредитку. Карточка была дайнеровская на имя Михаэля Варбурга, и ее к оплате приняли, даже не спросив документов, чего втайне начал опасаться Виктор. Остальное время ушло на пробивание всех их покупок в кассовом аппарате и на перекладывание их с тележек на кассовый прилавок и обратно. Но и это утомительное и нервное занятие - слава коммунизму - закончилось.
Теперь нужно было только пройти вдоль всей автостоянки, свернуть на дорожку, ведущую под мост, нависавший над железнодорожными путями, и где-нибудь там, где потемнее, их подберет Вика. Честно говоря, нервы у Виктора были напряжены до предела, так как подходило время «Ч», и в любой момент на них могла обрушиться очередная облава.
«Не психуй! - сказал он себе. - И не от таких уходили. А от тебя, серый волк…»
- А вот и «Мурка», - непонятно сказал Макс, но Виктор уже и сам понял, что слышит в ушном телефоне чужой голос, говорящий по-английски четко, но как-то ненатурально.
- Добрый вечер, - сказал голос в ухо Виктору. - Я хотел бы поговорить с господином Дефризом.
- Мы что, к телефонной линии подключились? - Виктор спросил, понимая, что никакая это не телефонная линия, но его смутила форма обращения.
- Я вас слушаю, - ответил Макс, не останавливаясь и не снижая скорости.
- Господин Дефриз, мы знаем, что вы находитесь в Падуе, Viale della Grazie, у моста на развязку Padova Est, шоссе А4.
- Дальше, - сказал Макс.
- Мы не объявили тревогу.
- Это очень мило с вашей стороны. - Они уже подходили к дорожке, ведущей под мост.
- Мы предлагаем решить наши проблемы мирным путем.
- То есть вы предлагаете переговоры, - уточнил Макс, входя в тень моста.
- Да, господин Дефриз.
- Мы не против, - ответил Макс. - Но я предпочел бы отложить наш разговор на полчаса.
Виктор напряженно всматривался в темноту, ожидая появления «Сапсана», - Вика ведь тоже слушала этот странный разговор - и одновременно пытался понять, в чем тут подвох. То, что та сторона поняла, что проигрывает, и ежу понятно, но что их толкает именно на переговоры? Какие ставки? Вот это было ему пока неясно.
- Почему? - спросил голос.
Виктор с облегчением увидел бесшумно приближающуюся слева сверху массивную тень. Это мог быть только их штурмовик.
- Потому что я предпочитаю говорить с вами с орбиты.
- Хорошо, - согласился голос. - Через полчаса.
«Сапсан» наконец материализовался и распахнул десантный люк. Вика, видимо, решила плюнуть на возможных свидетелей.
- Быстро! - прокричала им изнутри Вика, игнорируя радиоканал. - Быстро! Бросайте все, грузитесь и уходим!
- Не суетись, солнышко! - откликнулся Виктор. - Бросай захваты!
Из «Сапсана» послышались неразборчивые ругательства по-французски, но в днище штурмовика открылся еще один люк, и из него выпали три пучка щупалец элеваторных захватов, и Виктор с Максом быстро закрепили их на своих тележках.
- Поднимай! - заорал Виктор и, пропустив Макса вперед, нырнул в люк.
Они быстро заняли свои места, и Вика, в привычной уже манере сумасшедшей гонщицы, погнала «Сапсан» на орбиту, попутно совершая противоракетные маневры, маневры уклонения и «скрадывания».
- Кидай ретрансляторы и переходи в пассивный режим, - распорядился Виктор, пальцы которого в это время асинхронно бегали по сенсорам вычислителя (левая рука) и тактического центра (правая рука).
- Макс, а что за «Мурка» вдруг? - задал он наконец один из занимавших его вопросов, хотя и не главный. Отнюдь нет.
- Потому что «раз пошли на дело», - сразу откликнулся Макс.
- Ты что, наш фольклор изучал? Или как?
- Скорее, или как. Это меня Ваня Жук научил, лейтенант из группы Кондратьева. Он в детстве беспризорничал, весь Союз под поездами объездил, ну и репертуар у него был соответствующий.
- Понятно, - сказал Виктор и перешел к главному: - А теперь приступим к разоблачению псевдонимов и срыванию масок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144