- Камеры в ванной следует отключать, - ворчливо заметил Виктор, любуясь своей Викторией.
- В самом деле? - Она не вздрогнула и даже не удивилась. - Но тебе же нравится?
- Мне нравится, - с нажимом на мне сказал Виктор.
- Вот и любуйся, - ответила дама Йя, поворачиваясь к нему спиной. - Ты с какой стороны?
Виктор усмехнулся и переключился на другую камеру.
- Я везде, - с усмешкой объяснил он.
- Это облегчает мою задачу, - улыбнулась Вика, снова поворачиваясь к нему задом.
- Вика, ты знаешь, что все бабы стервы?
- Не все, - возразила Виктория, выключая душ. - Но ты прав, милый. У Жирных Котов стервозность стала частью генотипа. - Она взяла полотенце и начала вытираться.
Она ему нравилась. Это правда. И смотреть на нее было чистым удовольствием. Виктор усмехнулся, представив, в какой экстаз пришли бы любители глянцевых журналов для мужчин, представься им только случай увидеть Викторию, стоявшую под душем или вот так, как сейчас, вытирающуюся после него. Хотя по возрастной категории она в модели «Космополитена» не годилась - ближе к тридцати, чем к двадцати. Но у дамы Йя было удивительное сложение. Сильные, тренированные мускулы профессионального игрока в Жизнь были практически незаметны. Только плавные линии, гладкая матовая кожа и соблазнительные выпуклости ровно там, где надо, и столько, сколько надо, там и тут. А еще пепельного цвета волосы, не крашеные, а редкого природного происхождения, удлиненное лицо и огромные серые глаза.
В общем, дама Йя была неординарно красива, и она ему нравилась. Но дело в том, что он ее еще и любил. А вот за что он ее любил, поди разберись. Виктор, однако, хотел думать, что не за длинные ноги, и не за роскошную грудь, и не за стремительную плавность движений, заставляющую вспоминать о больших кошках, пантерах, тигрицах или львицах. Хотя и поэтому тоже, вероятно. «Потому что все мы, мужики, козлы, - подумал он с печалью. - И я козел, но люблю ее, как лев!»
- Федя, ты обратил внимание, что здесь все было готово к нашему прибытию?
- Обратил, - ответил Виктор, соображая, что есть еще один пункт, по которому следовало бы прояснить обстановку. - Но это не специально для нас - я имею в виду конкретно нас, - здесь триста кают, кубриков и апартаментов в полной готовности. Ты представь, светлая госпожа, сколько это народу… Белье, полотенца… Ты придешь?
- Конечно. - Вика отбросила полотенце и пошла к двери. - Я зайду за Максом, и мы вместе придем к тебе.
Она вышла из ванной и начала одеваться. «Н-да», - с восхищением подумал Виктор, глядя, как Виктория извлекает из карманов шубы упаковки с трусиками, кофточкой и носками.
- Кстати, - сказала Виктория, разрывая пластиковый пакет и доставая оттуда белоснежные трусики, - проверь, пожалуйста. - Она натянула трусики, и от этого простого, в сущности, действия Виктора всего обдало жаром. - Может быть, наши неизвестные доброжелатели и об одежде побеспокоились. А то… - Она улыбнулась прямо в объектив. («Чувствует она их, что ли?») - Не хотелось бы каждый день стирать единственные трусы.
«Ну, положим, не единственные. У тебя небось еще пара упаковок захована, но ты права, моя радость. Проверить надо. У меня-то…»
- Приходи, - сказал он вслух. - Жду!
Виктор отключил камеру и, перейдя на голосовой режим, стал задавать вычислителю вопросы. Процедура была рутинная, всплыла в памяти, как если бы и не прошло семидесяти лет. Вычислитель без промедления начал выбрасывать на вспомогательные экраны таблицы учетных ведомостей, схемы распределения грузов, оценки их состояния, прогнозы и рекомендации. Увлекшись, Виктор не заметил, как пробежало время: и полчаса, и еще пятнадцать минут, и еще пятнадцать. (Макс ведь не мог знать, рассчитывая время, что придется делать поправку на фактор по имени Виктория.) От увлекательнейшего занятия, коим, несомненно, является учет нежданно свалившихся тебе на голову богатств («Читайте Жюля Верна, молодые люди! Старик знал жизнь».), Виктора отвлек только приход долгожданных гостей.
Свалив пакеты и емкости на пустующие кресла навигаторов, Макс сноровисто вытащил из стены, недалеко от места шеф-пилота, стол и перегнал к нему три мобильных полукресла. Вика, также споро разобравшись с принесенными Максом яствами, быстро и со вкусом сервировала стол. К тому моменту, когда, убрав с экранов справочные таблицы, Виктор подсел к столу, Макс уже откупорил бутылку и разливал виски по стаканам.
- Ну, - спросил он, закончив разливать, - что вы имеете нам сообщить, уважаемый Федор Кузьмич? Мы с дамой Викторией, - Макс положил себе на тарелку огромный бутерброд с ветчиной, маринованными овощами и сыром («А еще, елки, еврей, называется…»), - просто сгораем от нетерпения узнать захватывающие подробности ваших штудий.
Вика улыбнулась, а Виктор покачал головой.
- У тебя с головой все в порядке? - спросил он, беря стакан. - Или тоже, как у некоторых - не будем показывать пальцем, - гормоны крышу снесли? Ну, со свиданьицем! - Он приподнял стакан, приветствуя друзей, и выпил.
- У нас у всех голова кругом идет, - откликнулась с опозданием Вика. Она тоже выпила. - Рассказывай!
Макс промолчал, сосредоточенно пережевывая бутерброд, стремительно исчезнувший за сомкнувшимися зубами. «Вот же монстр! - мысленно покачал головой Виктор. - Но есть в нем особое обаяние. Не откажешь. Бабы должны просто…» - Виктор споткнулся об эту мысль, как о булыжник, и помрачнел, вспомнив о бедной девочке, лежащей сейчас в медицинском отсеке.
- Ладно, - сказал он вслух. - Слушайте. Только я кушать буду с вашего, дамы и господа, позволения. - Он ехидно улыбнулся Максу. - А то жрать хочется… - ухмылка Вике, - так, что сил просто нету терпеть.
Виктор демонстративно откусил кусок бутерброда побольше, решив, что начнет говорить, только закончив жевать.
- Полковник, у вас дурная манера интриговать по любому поводу, - сказала госпожа Йя, проследив за тем, как тщательно пережевывает Виктор пищу. - Ё, мой смарагд, налейте мне еще.
Ветерок пролетел по лицу Макса - «Именно так!» - и его светлость Ё улыбнулся госпоже младшей Йя улыбкой поощрения младших и покровительства достойным . Бутылка исчезла со стола и оказалась над ее стаканом столь стремительно, что Виктор с трудом удержал в поле зрения траекторию ее движения. Короткий толчок, и тугая струя ударила в стенку стакана - без брызг! - наполнив его сразу на треть, а бутылка оказалась уже над стаканом Виктора.
«Ну, если вам так хочется, сыграем вашими картами», - усмехнулся в душе Виктор.
- Мне следует удалиться? - Голос полковника Абеля Варабы был холоден, как сталь, а глаза мертвы, как лед.
- Ни в коем случае, аназдар! Прошу вас. - Ладонь его светлости среднего Ё легла параллельно столешнице. - Вы мой гость и друг. - Ладонь повернулась ребром к столу.
- Шуата, милый!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144