Она не избегала меня. Она вела себя так, будто меня вообще не существует.
Я специально подкарауливал ее в холле, она вежливо улыбалась и проходила мимо, и вправду меня не замечая. Раза два я заходил к ней в кабинет поговорить на тему, какую был способен придумать; она отвечала ровным, бесцветным голосом, словно говорила: ты начальник полиции штата, и ничто больше. Но я упрямо сидел возле ее стола и смотрел на нее. Под тонким шелком блузы обрисовывалась ее грудь, и я чувствовал дрожь во всем теле. И когда она шла по коридору, я провожал ее взглядом: высокие каблуки цокали по бетону, бедра покачивались над стройными, обтянутыми шелковыми чулками ногами, и я чувствовал, что она должна стать моей.
"Не дразнит ли она меня?" - иногда думал я. Но потом перестал обманывать себя. Просто она давала мне понять, что надеяться не на что.
Наблюдая за ней даже на расстоянии, я видел, что она задумала нечто грандиозное. Затем ее назначили вице-губернатором. А я сходил по ней с ума еще больше прежнего. Мне ведь хотелось обладать ею еще и потому, что она вознеслась так высоко и до нее трудно было дотянуться. А теперь она поднялась еще выше.
Предстояло так или иначе что-то придумать.
Иногда я прятался в мужском туалете по другую сторону холла и ждал. Я следил, когда она появится, и выходил ей навстречу, чтобы пройти мимо, посмотреть на нее, а то и перекинуться словом-двумя.
Все равно никакого толку. Она могла улыбнуться, но очень вежливо и холодно, сдержанно здоровалась и проходила мимо. А меня потом в течение часа терзало ощущение пустоты.
Она видела меня насквозь, но я уже не мог остановиться. Я должен был довести дело до конца.
Однажды я шел за нею на расстоянии двух-трех шагов, а затем громко, по-деловому позвал:
- Миссис Даллас!
Она остановилась, обернулась, но, увидев меня, раздраженно нахмурилась.
- Да? - Лицо ее было непроницаемым, как белая стена, брови сдвинуты, а губы сжаты. Мне хотелось одновременно и ударить и поцеловать ее.
Сохраняя абсолютно деловой вид, я спросил:
- Можно вас на минутку?
- Пожалуйста, полковник. - Ее лицо чуть разгладилось, но особой радости она не проявила. - В чем дело?
Я схватился за первое, что мне пришло в голову.
- Я насчет вашей поездки в Шривпорт. - Я изо всех сил старался держаться официально. - Нужны ли вам сопровождающие?
- Нет, - коротко ответила она.
- Тогда мы возьмем с собой лишь наряд полиции, чтобы сдерживать толпу, - согласился я.
- Отлично.
Она не была рассержена, просто холодная стена, и только, и не успел я сообразить, что делаю, как схватил ее за руку и прошептал:
- Когда же мы увидимся, черт побери?
Она вырвала руку, лицо ее от злости еще больше побелело, и она прошипела:
- Сейчас же прекратите!
- Когда мы увидимся? - повторил я, не отпуская ее.
- Убирайтесь! - В ее голосе явно слышались раскаты грома.
- Я спрашиваю, когда мы увидимся?
- Никогда! - швырнула она. - И больше не лезьте ко мне. Никогда, говорю я вам.
Я был груб. Я решил быть помягче.
- Ада...
- Убирайтесь!
Она швырнула это слово мне в лицо, как нож, а где-то поодаль открылась дверь, раздался чей-то голос, и я отпустил ее. Она двинулась по коридору, от гнева еще больше раскачивая бедрами, и, пройдя через холл, скрылась в своем кабинете.
Лицо у меня пылало, уши горели. Я еще никогда в жизни так не ненавидел.
Но не думать о ней я не мог. Как ни старался. Горящее бледное лицо, сжатое в тугой комок тело и голос, швыряющий в меня камнем: "Никогда!" Я ежедневно помнил это слово. Я мог забыть его на десять, двадцать, а то и тридцать минут кряду и чувствовал себя превосходно, не думая о ней, а потом вдруг мне приходила на ум мысль: "Господи, ведь ты не вспоминал о ней целых полчаса", - и я снова принимался думать о ней. Опять она стояла передо мной, и я вновь слышал ее ледяной голос: "Никогда!" - и вновь оставалась лишь пустота в сердце и тяжесть в желудке.
Я старался заняться работой. Без толку. Виски, женщины. Тоже бесполезно.
Когда я был с женщиной, передо мной вставала она, и я видел белое лицо с кровоподтеками от моих пощечин и тело, исхлестанное кнутом. Это была моя месть ей.
Если бы я мог причинить ей боль! Оскорбить ее, а потом овладеть ею! "Никогда!" - сказала она.
Однажды я вернулся к себе в кабинет после проверки гаража. Слишком много неполадок в моторах. Я лично проверил все случаи, уволил двух механиков, которые были не гражданскими лицами, а служили у нас в полиции, и вернулся в значительно лучшем расположении духа.
Я сел. И тут увидел на столе записку: "Просила позвонить миссис Даллас". Больше ничего. Даже время не было указано.
Что надо этой золотоволосой суке? Хочет сказать, что я уволен? Именно. Наверное, заставила этого паяца Томми рассчитаться со мной. А теперь решила получить удовольствие, лично сообщив мне эту приятную новость. Черт с ней! Постараюсь не доставить ей этой радости.
Я попытался было сочинить несколько приказов, но ничего не получилось. Будь она проклята! И Томми вместе с ней! Будь они все прокляты!
И вдруг раздался официально-бесстрастный голос моей секретарши:
- Полковник, вас просит миссис Даллас.
- Скажите ей... - Пусть она скажет, что я еще не пришел. Но остановился, взял трубку и как можно тверже произнес: - Полковник Янси у телефона.
Если эта сука думает, что заставит меня ползать перед ней на коленях, она очень ошибается.
- Здравствуйте, полковник. - Мягкий, приятный голос.
Меня этим не купишь.
- Слушаю вас. - Я все еще был тверд. Они могут уволить меня, но получить удовольствие - черта с два.
- Надеюсь, я не очень помешала вам, полковник. - Она помолчала секунду. - Не можем ли мы увидеться сегодня в течение дня?
Я знал, что ей нужно.
- Если вам требуется от меня прошение об отставке, я пришлю его с курьером.
- Отставка? Полковник, о чем вы говорите? Никто не собирается требовать вашей отставки. Просто мне нужно вас видеть.
Что я теряю?
- Хорошо, - сказал я.
- Мы можем встретиться в кафе в два часа?
- Хорошо, - повторил я.
Через стеклянную дверь я увидел, что она сидит за столиком вместе со своей секретаршей. Наверное, нарочно привела ее с собой: респектабельнее выглядит. На столике стояли только чашки с кофе, она не курила. Она никогда не курила на людях. Боялась потерять голоса сельских жителей.
Я толкнул дверь и вошел. Секунду она смотрела мне в лицо, потом ее взгляд скользнул куда-то в сторону, и я понял, что наше свидание должно выглядеть случайным. Я сделал вид, что, проходя мимо, заметил их, поздоровался и попросил разрешения сесть за их столик.
- Пожалуйста, полковник, - сказала Ада.
Я сел. Подошла официантка, я заказал кофе. Я взглянул Аде в лицо: гладкое, свеженапудренное, оно было непроницаемым. Какого черта ей нужно?
Мы немного поболтали, так, ни о чем, а затем Ада сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Я специально подкарауливал ее в холле, она вежливо улыбалась и проходила мимо, и вправду меня не замечая. Раза два я заходил к ней в кабинет поговорить на тему, какую был способен придумать; она отвечала ровным, бесцветным голосом, словно говорила: ты начальник полиции штата, и ничто больше. Но я упрямо сидел возле ее стола и смотрел на нее. Под тонким шелком блузы обрисовывалась ее грудь, и я чувствовал дрожь во всем теле. И когда она шла по коридору, я провожал ее взглядом: высокие каблуки цокали по бетону, бедра покачивались над стройными, обтянутыми шелковыми чулками ногами, и я чувствовал, что она должна стать моей.
"Не дразнит ли она меня?" - иногда думал я. Но потом перестал обманывать себя. Просто она давала мне понять, что надеяться не на что.
Наблюдая за ней даже на расстоянии, я видел, что она задумала нечто грандиозное. Затем ее назначили вице-губернатором. А я сходил по ней с ума еще больше прежнего. Мне ведь хотелось обладать ею еще и потому, что она вознеслась так высоко и до нее трудно было дотянуться. А теперь она поднялась еще выше.
Предстояло так или иначе что-то придумать.
Иногда я прятался в мужском туалете по другую сторону холла и ждал. Я следил, когда она появится, и выходил ей навстречу, чтобы пройти мимо, посмотреть на нее, а то и перекинуться словом-двумя.
Все равно никакого толку. Она могла улыбнуться, но очень вежливо и холодно, сдержанно здоровалась и проходила мимо. А меня потом в течение часа терзало ощущение пустоты.
Она видела меня насквозь, но я уже не мог остановиться. Я должен был довести дело до конца.
Однажды я шел за нею на расстоянии двух-трех шагов, а затем громко, по-деловому позвал:
- Миссис Даллас!
Она остановилась, обернулась, но, увидев меня, раздраженно нахмурилась.
- Да? - Лицо ее было непроницаемым, как белая стена, брови сдвинуты, а губы сжаты. Мне хотелось одновременно и ударить и поцеловать ее.
Сохраняя абсолютно деловой вид, я спросил:
- Можно вас на минутку?
- Пожалуйста, полковник. - Ее лицо чуть разгладилось, но особой радости она не проявила. - В чем дело?
Я схватился за первое, что мне пришло в голову.
- Я насчет вашей поездки в Шривпорт. - Я изо всех сил старался держаться официально. - Нужны ли вам сопровождающие?
- Нет, - коротко ответила она.
- Тогда мы возьмем с собой лишь наряд полиции, чтобы сдерживать толпу, - согласился я.
- Отлично.
Она не была рассержена, просто холодная стена, и только, и не успел я сообразить, что делаю, как схватил ее за руку и прошептал:
- Когда же мы увидимся, черт побери?
Она вырвала руку, лицо ее от злости еще больше побелело, и она прошипела:
- Сейчас же прекратите!
- Когда мы увидимся? - повторил я, не отпуская ее.
- Убирайтесь! - В ее голосе явно слышались раскаты грома.
- Я спрашиваю, когда мы увидимся?
- Никогда! - швырнула она. - И больше не лезьте ко мне. Никогда, говорю я вам.
Я был груб. Я решил быть помягче.
- Ада...
- Убирайтесь!
Она швырнула это слово мне в лицо, как нож, а где-то поодаль открылась дверь, раздался чей-то голос, и я отпустил ее. Она двинулась по коридору, от гнева еще больше раскачивая бедрами, и, пройдя через холл, скрылась в своем кабинете.
Лицо у меня пылало, уши горели. Я еще никогда в жизни так не ненавидел.
Но не думать о ней я не мог. Как ни старался. Горящее бледное лицо, сжатое в тугой комок тело и голос, швыряющий в меня камнем: "Никогда!" Я ежедневно помнил это слово. Я мог забыть его на десять, двадцать, а то и тридцать минут кряду и чувствовал себя превосходно, не думая о ней, а потом вдруг мне приходила на ум мысль: "Господи, ведь ты не вспоминал о ней целых полчаса", - и я снова принимался думать о ней. Опять она стояла передо мной, и я вновь слышал ее ледяной голос: "Никогда!" - и вновь оставалась лишь пустота в сердце и тяжесть в желудке.
Я старался заняться работой. Без толку. Виски, женщины. Тоже бесполезно.
Когда я был с женщиной, передо мной вставала она, и я видел белое лицо с кровоподтеками от моих пощечин и тело, исхлестанное кнутом. Это была моя месть ей.
Если бы я мог причинить ей боль! Оскорбить ее, а потом овладеть ею! "Никогда!" - сказала она.
Однажды я вернулся к себе в кабинет после проверки гаража. Слишком много неполадок в моторах. Я лично проверил все случаи, уволил двух механиков, которые были не гражданскими лицами, а служили у нас в полиции, и вернулся в значительно лучшем расположении духа.
Я сел. И тут увидел на столе записку: "Просила позвонить миссис Даллас". Больше ничего. Даже время не было указано.
Что надо этой золотоволосой суке? Хочет сказать, что я уволен? Именно. Наверное, заставила этого паяца Томми рассчитаться со мной. А теперь решила получить удовольствие, лично сообщив мне эту приятную новость. Черт с ней! Постараюсь не доставить ей этой радости.
Я попытался было сочинить несколько приказов, но ничего не получилось. Будь она проклята! И Томми вместе с ней! Будь они все прокляты!
И вдруг раздался официально-бесстрастный голос моей секретарши:
- Полковник, вас просит миссис Даллас.
- Скажите ей... - Пусть она скажет, что я еще не пришел. Но остановился, взял трубку и как можно тверже произнес: - Полковник Янси у телефона.
Если эта сука думает, что заставит меня ползать перед ней на коленях, она очень ошибается.
- Здравствуйте, полковник. - Мягкий, приятный голос.
Меня этим не купишь.
- Слушаю вас. - Я все еще был тверд. Они могут уволить меня, но получить удовольствие - черта с два.
- Надеюсь, я не очень помешала вам, полковник. - Она помолчала секунду. - Не можем ли мы увидеться сегодня в течение дня?
Я знал, что ей нужно.
- Если вам требуется от меня прошение об отставке, я пришлю его с курьером.
- Отставка? Полковник, о чем вы говорите? Никто не собирается требовать вашей отставки. Просто мне нужно вас видеть.
Что я теряю?
- Хорошо, - сказал я.
- Мы можем встретиться в кафе в два часа?
- Хорошо, - повторил я.
Через стеклянную дверь я увидел, что она сидит за столиком вместе со своей секретаршей. Наверное, нарочно привела ее с собой: респектабельнее выглядит. На столике стояли только чашки с кофе, она не курила. Она никогда не курила на людях. Боялась потерять голоса сельских жителей.
Я толкнул дверь и вошел. Секунду она смотрела мне в лицо, потом ее взгляд скользнул куда-то в сторону, и я понял, что наше свидание должно выглядеть случайным. Я сделал вид, что, проходя мимо, заметил их, поздоровался и попросил разрешения сесть за их столик.
- Пожалуйста, полковник, - сказала Ада.
Я сел. Подошла официантка, я заказал кофе. Я взглянул Аде в лицо: гладкое, свеженапудренное, оно было непроницаемым. Какого черта ей нужно?
Мы немного поболтали, так, ни о чем, а затем Ада сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104