Он не воспользовался ни той, ни другой возможностью.
Он достал из-под прилавка ничуть не впечатляющий пистолет 22-го калибра, пошел домой и застрелил сначала четырехлетнюю дочь, потом семилетнего сына, потом жену и наконец себя.
Он опять оказался в центре внимания. Газеты подняли невероятный шум: громадные заголовки на первых полосах, фотоснимки семьи в счастливые времена, снимок пистолета, рисунок художника, попытавшегося изобразить подробности трагедии. Покровительствовавшая ему (в течение трех дней) газета опубликовала на первой полосе передовую, возложив всю вину на Аду и сент-питерскую организацию и потребовав строжайшего расследования.
Я посвятил происшествию одно из своих телевизионных выступлений, предприняв отчаянную попытку всячески приуменьшить его значение. Что за дурак? - думал я. Почему он не выбрал любую из других возможностей?
Вероятно, он был в том состоянии, когда трудно выбрать правильный путь. Что заставило его взяться за пистолет? Упрямство? Тупость? Или желание выразить свой протест любым, даже таким страшным способом?..
Дурак он, и больше ничего.
Во всяком случае, утром на следующий день я попросил Д. С. принять меня. Я хотел заявить ему, что изменил свое решение и согласен участвовать в кампании, направленной на свержение администрации штата. Но только сначала я должен сам сказать об этом Аде.
РОБЕРТ ЯНСИ
- Размазня! - воскликнул я. - И от начала и до конца круглый болван!
- Не он один такой, - заметила Ада.
Наш разговор происходил на другой день после того, как этот прохвост из Сент-Питерса перестрелял свою семью и застрелился сам.
- Ну и типы там подобрались, - покачала головой Ада. - Ведь он так бы и остался никому не ведомым бакалейщиком, если бы его не трогали. А теперь...
- Откуда им было знать, что он покончит с собой?
- Надо было предвидеть. Мало того, я специально предупредила их не трогать лавочника. Правда, накануне смерти. Видно, слишком поздно. - Ада расхаживала по кабинету, уставившись в пол. - Надо было предусмотреть, что такое может случиться. Шумиха началась, и теперь попробуй угадай, когда и чем все кончится. Это как круги на воде от брошенного камня - расходятся все дальше и дальше.
- Он сам виноват, и скоро о нем все забудут. Никто не посмеет нас обвинять, - сказал я.
- И тем не менее уже обвиняют. - Она нахмурилась, быстро подошла к стене и резко повернулась. Брови у нее сошлись на переносице, а в потемневшем взгляде появилось что-то твердое. - Обвиняют только нас, и никого другого.
- Да перестань ты думать об этом! Что они могут нам сделать?
Ада молча отвернулась. Я подошел к ней, обнял и попытался повернуть к себе, но она отстранилась.
Я понял, что сейчас ей не до меня.
- Бедняга! - наконец сказала она. - Жалкий дурачок!
СТИВ ДЖЕКСОН
Я позвонил Аде, договорился, что она примет меня в официальном порядке, и отправился в Капитолий.
- Сейчас четыре часа, - сказала она, едва я закрыл за собой дверь. - Почему бы нам не пойти и чего-нибудь выпить?
- Я предпочел бы уклониться.
- Вот как? - Ада слегка улыбнулась, но в голосе у нее проскользнула озабоченность. - Если не ошибаюсь, тебя привело ко мне какое-то серьезное дело?
- Вот именно.
И я рассказал ей о причинах своего визита.
Когда я окончил, в кабинете долго стояла тишина. Ада смотрела в окно на крыши домов, раскинувшихся под высоким безоблачным небом.
- Стив, - заговорила она, все еще не поворачиваясь, - ты поверишь, если я скажу, что не имею к этому никакого отношения? Ты поверишь, что за день до происшествия я предложила им оставить Персонна в покое?
- Да, поверю.
Ада с признательностью взглянула на меня.
- Спасибо. Так оно и было на самом деле.
- Верю, - с трудом произнес я.
- Почему же в таком случае ты хочешь выступить против меня? - Глаза ее блеснули в свете лампы.
- Не против тебя лично, - только и смог ответить я.
- Следовательно, против меня как губернатора? - Она нехотя улыбнулась. - Против моей администрации? Да?
- Да.
Ада покачала головой не то устало, не то печально, и мне захотелось как-то оправдаться в ее глазах.
- Твои действия вызывают последствия, которые невозможно предугадать. Я знаю, ты не хотела, чтобы люди убивали своих жен и детей, а потом самих себя. Я знаю, ты не хотела предоставлять свободу действий маньяку в полицейской форме. И знаю, у тебя и в мыслях не было, что может произойти то, что произошло. Беда в том, что нечто подобное будет происходить и дальше.
По губам Ады снова проскользнула улыбка, и я вдруг заметил, что она уже не молода, что годы неумолимо берут свое.
- Стив, неужели ты думаешь, что с моим уходом что-нибудь изменится? Что воцарится благоденствие, о котором говорится в учебниках по социологии?
- Нет, не думаю. Но уверен, что генерал Роберт Ян си не будет пользоваться такой бесконтрольностью. Если бы хозяйкой положения была ты, все могло бы идти иначе. Но ты уже ничего не в силах сделать. Ты привела в движение колеса, а остановить их не в состоянии. Единственный способ - это сломать всю машину.
- Ты хочешь сказать: сломать Аду Даллас, не так ли? - опять улыбнулась она.
- Я уже пытался объяснить. Не тебя лично. Но тебя как главу администрации...
- Да, но ты можешь и без этого погубить меня в любое время. Тебе достаточно открыть рот, чтобы послать меня на электрический стул. Но ты этого не сделаешь.
Я ничего не ответил.
- Ты можешь погубить меня, если заговоришь и еще кое о чем, однако и на это ты не решишься. Ты будешь отчаянно пытаться помешать моему переизбранию на следующий срок, используя любую возможность, и в то же время безропотно пойдешь на казнь, но никогда не используешь то, что может мгновенно меня погубить... Стив, Стив! Таких, как ты, больше нет на свете. - Ада покачала головой, одновременно улыбаясь и плача. - Нет! - Она с силой схватила меня за руку и хотела, видимо, поцеловать, но не решилась. - Ну, что ж, давай, давай.
Ничего не видя от душившего меня волнения, я повернулся и направился к двери.
- Стив... - позвала Ада.
Я остановился и взглянул на нее. В холодном свете ламп дневного освещения на щеках у Ады поблескивали влажные дорожки.
- Возможно, ты и прав, - прошептала она.
Одной рукой она держалась за спинку стула так крепко, что побелели суставы пальцев.
- Ты знаешь, что я не в силах отказаться от власти.
- Прощай.
Ада послала мне воздушный поцелуй, и я тихо закрыл за собой дверь кабинета.
* * *
Д. С. тщетно пытался согнать со своего жирного лица выражение довольства, когда я сообщил ему о своем согласии.
- Очень рад, что ты решился, Стив, - напыщенно заявил он, отдуваясь и поблескивая стеклами очков. - Ты можешь сделать огромное дело, мой мальчик. Огромное!
- Положим, я не совсем разделяю вашу точку зрения. Но, возможно, вы правы.
Мой двусмысленный ответ на какое-то мгновение озадачил Д.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104