Я повернул холодную ручку.
Дверь распахнулась. Я проскользнул внутрь и прикрыл ее за собой.
Лучом света из миниатюрного фонарика я осветил портфель. Достал части карабина и быстро его собрал. Щелкнул соединительный замок, и у меня екнуло под ложечкой. Я зарядил оружие. Все было готово.
Я поднял карабин, провел рукой вдоль его металлического ствола, потрогал деревянное ложе, проверил запас патронов. Затем осторожно открыл окно, положил ствол на подоконник и снял затвор с предохранителя.
Я взглянул вдоль дула на круг света шестью этажами ниже. Высокий, худой Джексон стоял там, и его седеющая голова хорошо просматривалась в прицел. Однако по бокам от него стояли еще двое; один что-то говорил, оживленно жестикулируя, другой, в кепке, молчал, держа руки в карманах. Через минуту они оставят его одного. И тогда...
Джексон только что стоял спиной ко мне и лицом к камерам. Но тут же он повернулся к Капитолию и взглянул вверх, мне даже показалось, что он смотрит прямо на меня.
И сразу он стал частью меня. А я им. И в то же время я словно следил за нами обоими со стороны.
Судя по часам, оставалось две минуты.
"А ведь я сейчас сделаю это вторично, - подумал я. - Говорят, чем больше, тем легче. Но легче ли? Не знаю. И вообще не знаю, что сейчас чувствую. Нет, это все ненастоящее. Меня тут нет, а раз так, мне нечего бояться. Я вижу все это на экране телевизора. Я вижу человека в круглой плоской шляпе, он стоит у окна на коленях и, приготовившись стрелять, держит у плеча заряженный карабин".
Но вот я поймал в прицел голову Джексона, и все стало реальностью. И то, что меня окружало, и я сам, и он. Я должен был убить его. И не когда-нибудь, не на будущей неделе, а сейчас.
Бледно-зеленые стрелки на черном циферблате часов показали, что остается минута. В круге света внизу человек без головного убора перестал жестикулировать, а человек в кепке вынул руки из карманов. Джексон что-то сказал им, они засмеялись и вышли из круга. Он остался один.
Не спеша, тщательно целясь, я навел дуло карабина на его затылок.
СТИВ ДЖЕКСОН
Пора. Я попытался рассмотреть среди тех, кого отделяла от меня световая завеса прожекторов, одно лицо, но не нашел. Прожекторы слепили, вне их все было черным.
- Ты готов, Стив? - спросил режиссер. Он с удовольствием занимался организацией подобных передач; любил решать тактические задачи.
- Не совсем, - ответил я, и он засмеялся.
Потом вместе с осветителем они вышли из круга желтого света и встали позади камер. Можно было начинать.
РОБЕРТ ЯНСИ
Я остановил перекрестие прицела на его затылке и положил палец на спусковой крючок.
И в эту минуту у двери кладовой послышался какой-то звук. Я замер. В замке повернулся ключ. Я едва успел отпрянуть в темный угол, как в кладовую кто-то вошел. До меня донесся аромат духов, и я все понял.
- Напрасно прячешься, - послышался спокойный голос Ады. - Я знаю, что ты здесь.
Сердце у меня заколотилось.
- Ну и хорошо. Только не шуми.
- Ты все-таки решил убить его? - вполголоса, ровно, почти безучастно спросила Ада. Давно я не слышал такого спокойного тона.
- Неужели ты думала, что я позволю отправить меня на электрический стул?
- Ты не посмеешь даже пальцем тронуть его! - Тот же ровный тон. Она подошла ближе, и лунный свет упал на ее лицо. То, что я прочел на нем, ее внезапное появление, ее тон сразу подсказали мне причину ее прихода. По спине у меня пробежал холодок.
Ада была готова на все. Кто хоть раз видел человека в подобном состоянии, тот раз и навсегда запомнит, что оно означало. Мне доводилось видеть солдат, которые добровольно вызывались на опасное поручение, понимая, что шансы выжить равны нулю. В таком состоянии, возможно, идут на расстрел люди, зная, что правда на их стороне.
- Как ты меня нашла? - попытался я затянуть время.
- А ты надеялся, что тебе удастся меня одурачить? - невозмутимо ответила Ада. - Все последние недели мои люди не спускали с тебя глаз, а сегодня вечером я сама следила за тобой. - По-прежнему спокойный голос.
- Хорошо, хорошо, ты умная женщина. Но если это так, почему ты мешаешь мне? Речь идет о нас обоих. И нас обоих я сейчас спасу.
Я сделал шаг к окну.
Ада сделала то же самое.
- Не трогай карабин!
- Я не намерен садиться на электрический стул.
- Ты его не тронешь! - с таким же каменным, мертвым спокойствием повторила она. - И не обязательно садиться на электрический стул. У тебя есть время спуститься к Джексону и заявить, что ты уходишь в отставку.
- Чтобы я испугался этого ублюдка? - рассмеялся я и услышал, как ломко звучит в темноте мой смех. - А ты тоже уйдешь?
- Да. Если уйдешь ты, уйду и я, - без запинки ответила Ада. Она, должно быть, уже давно все решила. Неужели?
- Ты хочешь сказать, что готова бросить все ради него? - Я взглянул на ее лицо, освещенное луной. - Не верю.
- Не только ради него.
- А ради чего же еще?
- Ради самой себя.
Она глубоко вздохнула. Я снова сделал шаг к окну, и снова Ада сделала то же самое.
- Ты совсем сошла с ума! Не знаю, что произошло с тобой, но ты стала совсем другой. Ты сошла с ума!
- Не думаю. - Теперь она стояла между мной и окном, почти загораживая его от меня.
- Ну, а я ни от чего не хочу отказываться и никому не позволю заниматься болтовней, которая может погубить меня. Не мешай. Я сделаю то, что решил.
- Ничего ты не сделаешь. - Ровный и вместе с тем твердый тон.
- Он сейчас начнет передачу. Уйди!
- Ни за что!
В свете луны, ярко освещавшем ее с головы до ног, я увидел, как она подняла руку с блеснувшим в ней маленьким пистолетом того типа, что некоторые женщины носят в сумочке. Значительно позже, анализируя все детали, я припомнил, что, несмотря на ненависть к ней за то, что она мне мешала, загораживая его собой, во мне возникло и мимолетное острое чувство жалости к ней. Каким мужеством нужно было обладать, подумал я тогда, чтобы с крохотным, почти игрушечным пистолетом, которым она, наверно, и пользоваться-то не умела, выступить против профессионального солдата, вооруженного карабином!
- Отдай карабин! - потребовала Ада.
- Ты не оставляешь мне выбора, - ответил я.
Я опустил карабин, словно намереваясь отдать оружие, и с силой ударил прикладом по ее руке. Она вскрикнула от боли, ее пистолет отлетел в сторону, ударился о стену и со стуком упал на пол.
Ада отшатнулась, держась за руку, а я в два прыжка очутился у окна и увидел внизу в круге света одинокую фигуру Джексона, готового начать, а может, уже начавшего передачу.
Я поднял карабин. Ада бросилась на меня, повиснув всем телом, а потом вцепилась мне в лицо, заставив на несколько мгновений потерять равновесие.
- Нет, ты этого не сделаешь!
Несмотря на то что я причинил ей боль, в ее голосе не слышалось гнева, лишь твердая решимость во что бы то ни стало помешать мне.
Теперь я знал, как поступить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Дверь распахнулась. Я проскользнул внутрь и прикрыл ее за собой.
Лучом света из миниатюрного фонарика я осветил портфель. Достал части карабина и быстро его собрал. Щелкнул соединительный замок, и у меня екнуло под ложечкой. Я зарядил оружие. Все было готово.
Я поднял карабин, провел рукой вдоль его металлического ствола, потрогал деревянное ложе, проверил запас патронов. Затем осторожно открыл окно, положил ствол на подоконник и снял затвор с предохранителя.
Я взглянул вдоль дула на круг света шестью этажами ниже. Высокий, худой Джексон стоял там, и его седеющая голова хорошо просматривалась в прицел. Однако по бокам от него стояли еще двое; один что-то говорил, оживленно жестикулируя, другой, в кепке, молчал, держа руки в карманах. Через минуту они оставят его одного. И тогда...
Джексон только что стоял спиной ко мне и лицом к камерам. Но тут же он повернулся к Капитолию и взглянул вверх, мне даже показалось, что он смотрит прямо на меня.
И сразу он стал частью меня. А я им. И в то же время я словно следил за нами обоими со стороны.
Судя по часам, оставалось две минуты.
"А ведь я сейчас сделаю это вторично, - подумал я. - Говорят, чем больше, тем легче. Но легче ли? Не знаю. И вообще не знаю, что сейчас чувствую. Нет, это все ненастоящее. Меня тут нет, а раз так, мне нечего бояться. Я вижу все это на экране телевизора. Я вижу человека в круглой плоской шляпе, он стоит у окна на коленях и, приготовившись стрелять, держит у плеча заряженный карабин".
Но вот я поймал в прицел голову Джексона, и все стало реальностью. И то, что меня окружало, и я сам, и он. Я должен был убить его. И не когда-нибудь, не на будущей неделе, а сейчас.
Бледно-зеленые стрелки на черном циферблате часов показали, что остается минута. В круге света внизу человек без головного убора перестал жестикулировать, а человек в кепке вынул руки из карманов. Джексон что-то сказал им, они засмеялись и вышли из круга. Он остался один.
Не спеша, тщательно целясь, я навел дуло карабина на его затылок.
СТИВ ДЖЕКСОН
Пора. Я попытался рассмотреть среди тех, кого отделяла от меня световая завеса прожекторов, одно лицо, но не нашел. Прожекторы слепили, вне их все было черным.
- Ты готов, Стив? - спросил режиссер. Он с удовольствием занимался организацией подобных передач; любил решать тактические задачи.
- Не совсем, - ответил я, и он засмеялся.
Потом вместе с осветителем они вышли из круга желтого света и встали позади камер. Можно было начинать.
РОБЕРТ ЯНСИ
Я остановил перекрестие прицела на его затылке и положил палец на спусковой крючок.
И в эту минуту у двери кладовой послышался какой-то звук. Я замер. В замке повернулся ключ. Я едва успел отпрянуть в темный угол, как в кладовую кто-то вошел. До меня донесся аромат духов, и я все понял.
- Напрасно прячешься, - послышался спокойный голос Ады. - Я знаю, что ты здесь.
Сердце у меня заколотилось.
- Ну и хорошо. Только не шуми.
- Ты все-таки решил убить его? - вполголоса, ровно, почти безучастно спросила Ада. Давно я не слышал такого спокойного тона.
- Неужели ты думала, что я позволю отправить меня на электрический стул?
- Ты не посмеешь даже пальцем тронуть его! - Тот же ровный тон. Она подошла ближе, и лунный свет упал на ее лицо. То, что я прочел на нем, ее внезапное появление, ее тон сразу подсказали мне причину ее прихода. По спине у меня пробежал холодок.
Ада была готова на все. Кто хоть раз видел человека в подобном состоянии, тот раз и навсегда запомнит, что оно означало. Мне доводилось видеть солдат, которые добровольно вызывались на опасное поручение, понимая, что шансы выжить равны нулю. В таком состоянии, возможно, идут на расстрел люди, зная, что правда на их стороне.
- Как ты меня нашла? - попытался я затянуть время.
- А ты надеялся, что тебе удастся меня одурачить? - невозмутимо ответила Ада. - Все последние недели мои люди не спускали с тебя глаз, а сегодня вечером я сама следила за тобой. - По-прежнему спокойный голос.
- Хорошо, хорошо, ты умная женщина. Но если это так, почему ты мешаешь мне? Речь идет о нас обоих. И нас обоих я сейчас спасу.
Я сделал шаг к окну.
Ада сделала то же самое.
- Не трогай карабин!
- Я не намерен садиться на электрический стул.
- Ты его не тронешь! - с таким же каменным, мертвым спокойствием повторила она. - И не обязательно садиться на электрический стул. У тебя есть время спуститься к Джексону и заявить, что ты уходишь в отставку.
- Чтобы я испугался этого ублюдка? - рассмеялся я и услышал, как ломко звучит в темноте мой смех. - А ты тоже уйдешь?
- Да. Если уйдешь ты, уйду и я, - без запинки ответила Ада. Она, должно быть, уже давно все решила. Неужели?
- Ты хочешь сказать, что готова бросить все ради него? - Я взглянул на ее лицо, освещенное луной. - Не верю.
- Не только ради него.
- А ради чего же еще?
- Ради самой себя.
Она глубоко вздохнула. Я снова сделал шаг к окну, и снова Ада сделала то же самое.
- Ты совсем сошла с ума! Не знаю, что произошло с тобой, но ты стала совсем другой. Ты сошла с ума!
- Не думаю. - Теперь она стояла между мной и окном, почти загораживая его от меня.
- Ну, а я ни от чего не хочу отказываться и никому не позволю заниматься болтовней, которая может погубить меня. Не мешай. Я сделаю то, что решил.
- Ничего ты не сделаешь. - Ровный и вместе с тем твердый тон.
- Он сейчас начнет передачу. Уйди!
- Ни за что!
В свете луны, ярко освещавшем ее с головы до ног, я увидел, как она подняла руку с блеснувшим в ней маленьким пистолетом того типа, что некоторые женщины носят в сумочке. Значительно позже, анализируя все детали, я припомнил, что, несмотря на ненависть к ней за то, что она мне мешала, загораживая его собой, во мне возникло и мимолетное острое чувство жалости к ней. Каким мужеством нужно было обладать, подумал я тогда, чтобы с крохотным, почти игрушечным пистолетом, которым она, наверно, и пользоваться-то не умела, выступить против профессионального солдата, вооруженного карабином!
- Отдай карабин! - потребовала Ада.
- Ты не оставляешь мне выбора, - ответил я.
Я опустил карабин, словно намереваясь отдать оружие, и с силой ударил прикладом по ее руке. Она вскрикнула от боли, ее пистолет отлетел в сторону, ударился о стену и со стуком упал на пол.
Ада отшатнулась, держась за руку, а я в два прыжка очутился у окна и увидел внизу в круге света одинокую фигуру Джексона, готового начать, а может, уже начавшего передачу.
Я поднял карабин. Ада бросилась на меня, повиснув всем телом, а потом вцепилась мне в лицо, заставив на несколько мгновений потерять равновесие.
- Нет, ты этого не сделаешь!
Несмотря на то что я причинил ей боль, в ее голосе не слышалось гнева, лишь твердая решимость во что бы то ни стало помешать мне.
Теперь я знал, как поступить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104