Но
Люцифер выступил не только против воли создателей, подвергнув смертельной
опасности все цивилизации Шаданакара, но и против Универсальной Этики
Веера, имеющей характер и силу закона, которому подчиняются
хроны-Вселенные.
Поэтому я с вами. В нужный момент я приду.
- Благодарю. - Никита сделал шаг к выходу, но остановился. - У вас
есть какие-то принципиальные возражения против моих встреч с вашей
дочерью?
- Принципиальных нет. Но...
- Я понял. Извините. Я найду ее. А завтра, вероятнее всего, покину
ваш дом... и мир.
- Поступайте, как знаете, Посланник, хотя я и не одобряю поспешных
действий.
- Один вопрос. - Никита заколебался, руководствуясь ложной гордостью,
ослепленный своими успехами в овладении Вестью.
Но все-таки пересилил себя. - Мне все время талдычат об этике пути, о
поисках своего оружия, то есть меча... Почему обязательно меча? Разве меч
- лучшее оружие?
- Вы убедитесь в этом при Посвящении, когда найдете его.
Овладение мечом - это, по сути, овладение энергиями, необходимыми для
преодоления Пути. И еще: ваш меч не только универсальное оружие, равного
которому нет во всех Мирах Веера, но и концентратор волевых усилий,
генерирующих любое гипервоздействие, а также одновременно эффектор,
реализующий эти воздействия.
Я понятно выражаюсь?
- Более или менее, - кивнул Никита. - Еще раз спасибо за все.
Ушел он в менее мажорном настроении, чем явился, но Зу-л-Кифл
скептически оценил свои усилия по воспитанию строптивца.
Он знал, что мудрость не приходит мгновенно, как озарение, и Сухов
все равно поступит по-своему.
Такэда дважды пытался уговорить друга продолжать контакты с бывшим
Посланником, но Сухов был непреклонен. Каким образом он отыскал Селкит в
горах Суангай, Толя не знал: может быть, с помощью Сеттутепа, а может, и
сам, воспользовавшись новыми возможностями. Но вернулся танцор из похода в
горы один, угрюморазочарованный, обиженно-злой, полный решимости добиться
поставленной цели. Какой - це знал, наверное, и он сам.
- Собирайся, - сказал он обрадованному (жив, неслух!) Такэде. -
Уходим.
- Прямо сейчас?
- А у тебя здесь остались какие-то дела?
- Нет, но... некрасиво как-то... уходить неожиданно. Попрощаться хотя
бы надо.
- Зу-л-Кифл знает, а Селкит... с ней я... попрощался.
Толя с любопытством оглядел лицо Сухова, переодевавшегося в голубой
комбинезон, начал переодеваться сам.
- Ты что, поссорился с ней?
- С чего ты взял?
- На тебе лица нет.
Никита натянул комбинезон, поправил рукава, пояс, потом вдруг швырнул
на пол нервайлер.
- Я вел себя, как свинья!
- Ну, это нормальное твое состояние, - произнес Толя.
Сухов шутки не принял. Он вообще ничего не слышал, заново переживая,
видимо, встречу с Селкит. Но подробности встречи пересказывать не стал,
сказал только:
- Она права. Нельзя обнимать ону, вспоминая при этом другую.
Кто-то околдовал меня. То ли Селкит, то ли... Ксения. Не знаю.
Но разберусь! - Последнее слово Сухов произнес с угрозой, будто
забивая гвоздь. - Готов, оруженосец?
Толя был готов. Однако он помнил и о другом.
- Те трое ждут нас где-то неподалеку.
- Пусть сунутся! - Глаза Никиты сверкнули. Он поднял вардзуни, и с
наконечника копья слетел рой маленьких молний, вонзился в стену комнаты,
проделав в ней множество отверстий, образовавших буквы, которые в свою
очередь сложились в слова: "До свидания, Седьмой!"
- Э-э... кхе-кхе, - сказал Такэда, прокашлялся. - Мне кажется, ты все
равно неправ. Кое-чему ты, конечно, научился, спору нет, но осторожнее не
стал.
- Следуй за мной, самурай.
- Куда? Разве мы пойдем к темпоралу пешком?
- Нет, но я хочу посмотреть на город в последний раз. Оттуда и
прыгнем через транскоф.
Никто из них не задерживают, не интересовался, куда они направляются,
никто не смотрел им вслед. Такэде стало грустно, он не привык уходить, не
поблагодарив за гостеприимство, однако и ссориться с упрямцем не хотел,
подумав, что Зу-л-Кифл поймет их и простит. Он не знал, что маг давно
определил все нюансы поведения землян и вычислил траекторию их "свободного
полета".
Город встретил их зноем - Зу-л-Кифл снял метеорологический контроль.
- и неприятным сухим ветром, гнавшим, по аллеям и площадям потоки текучей,
похожей на зелено-серый дым пыли. Некоторые из этих потоков казались
живыми, подолгу кружа возле людей, но Никита ничего не замечал, упорно
шагая вперед, пока Толя не понял, что танцор идет к колодцу с призраком
Беб-Шабель.
Догнав, встал на его пути:
- Зачем тебе это?
Сухов остановился, с изумлением глянул на Толю, огляделся, провел
рукой по лицу, словно стирая паутину.
- О дьявол! Где мы? Я же только хотел посмотреть на город сверху, на
сфинксов...
Липкий, обволакивающий сознание страх пронзил Такэду, заставил
оглянуться, схватиться за оружие. Закружилась голова, ноги стали рыхлыми и
слабыми, будто из них вынули кости.
- Дьявол! - повторил Сухов спокойнее. - Он меня вел!
- Кто?
- Беб-Шабель... тень Люцифера. Надо же, какая сильная тварь!
- Не ходи туда. Зачем он тебе?
- Вопрос стоит так: зачем ему я. Может быть, затем, чтобы еще раз
заглянуть в меня, попытаться подчинить изнутри... Хорошо, что это не сам
Денница. Пожалуй, ты прав, к колодцу мы не пойдем. Но я не уверен, что не
вернусь сюда.
Успокоившись, они сделали круг по городу, попрощались со сфинксами и
храмами, постояли у моста, а возвращаясь, наткнулись на лошадиноголовых
кинноров. Однако кентавры-наоборот и на этот раз не стали нападать на
людей, поглазев на них с безопасного расстояния и растворившись в
колоннаде ближайшего здания. Никита задумчиво смотрел им вслед, пока Толя
не напомнил о себе. Тогда Сухов раскрыл транскоф, приготовился прыгнуть в
зеркальный прямоугольник входа, но вдруг задержался и поднял голову:
- До встречи, Седьмой.
- До встречи, Посланник, - раздался ниоткуда, с небес, могучий и
грозный голос, так что дрогнули дома вокруг, сфинксы и даже земля. И Толя
Такэда.
Никита вскинул руку, сжатую в кулак, и прыгнул в зеркало транскофа,
держа наготове копье вардзуни. Прошептав: "Не обижайтесь, Зу-л-Кифл", -
Такэда последовал за ним и не услышал, как невидимый маг засмеялся в
ответ.
Программа новостей закончилась.
Толя поколдовал с переносным пультом, переключая каналы, но ни одна
программа не заинтересовала его, и он выключил телевизор.
Из ванной вылез распаренный, разомлевший и счастливый, что наконец
отвел душу, Никита, одетый в чужой махровый халат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195
Люцифер выступил не только против воли создателей, подвергнув смертельной
опасности все цивилизации Шаданакара, но и против Универсальной Этики
Веера, имеющей характер и силу закона, которому подчиняются
хроны-Вселенные.
Поэтому я с вами. В нужный момент я приду.
- Благодарю. - Никита сделал шаг к выходу, но остановился. - У вас
есть какие-то принципиальные возражения против моих встреч с вашей
дочерью?
- Принципиальных нет. Но...
- Я понял. Извините. Я найду ее. А завтра, вероятнее всего, покину
ваш дом... и мир.
- Поступайте, как знаете, Посланник, хотя я и не одобряю поспешных
действий.
- Один вопрос. - Никита заколебался, руководствуясь ложной гордостью,
ослепленный своими успехами в овладении Вестью.
Но все-таки пересилил себя. - Мне все время талдычат об этике пути, о
поисках своего оружия, то есть меча... Почему обязательно меча? Разве меч
- лучшее оружие?
- Вы убедитесь в этом при Посвящении, когда найдете его.
Овладение мечом - это, по сути, овладение энергиями, необходимыми для
преодоления Пути. И еще: ваш меч не только универсальное оружие, равного
которому нет во всех Мирах Веера, но и концентратор волевых усилий,
генерирующих любое гипервоздействие, а также одновременно эффектор,
реализующий эти воздействия.
Я понятно выражаюсь?
- Более или менее, - кивнул Никита. - Еще раз спасибо за все.
Ушел он в менее мажорном настроении, чем явился, но Зу-л-Кифл
скептически оценил свои усилия по воспитанию строптивца.
Он знал, что мудрость не приходит мгновенно, как озарение, и Сухов
все равно поступит по-своему.
Такэда дважды пытался уговорить друга продолжать контакты с бывшим
Посланником, но Сухов был непреклонен. Каким образом он отыскал Селкит в
горах Суангай, Толя не знал: может быть, с помощью Сеттутепа, а может, и
сам, воспользовавшись новыми возможностями. Но вернулся танцор из похода в
горы один, угрюморазочарованный, обиженно-злой, полный решимости добиться
поставленной цели. Какой - це знал, наверное, и он сам.
- Собирайся, - сказал он обрадованному (жив, неслух!) Такэде. -
Уходим.
- Прямо сейчас?
- А у тебя здесь остались какие-то дела?
- Нет, но... некрасиво как-то... уходить неожиданно. Попрощаться хотя
бы надо.
- Зу-л-Кифл знает, а Селкит... с ней я... попрощался.
Толя с любопытством оглядел лицо Сухова, переодевавшегося в голубой
комбинезон, начал переодеваться сам.
- Ты что, поссорился с ней?
- С чего ты взял?
- На тебе лица нет.
Никита натянул комбинезон, поправил рукава, пояс, потом вдруг швырнул
на пол нервайлер.
- Я вел себя, как свинья!
- Ну, это нормальное твое состояние, - произнес Толя.
Сухов шутки не принял. Он вообще ничего не слышал, заново переживая,
видимо, встречу с Селкит. Но подробности встречи пересказывать не стал,
сказал только:
- Она права. Нельзя обнимать ону, вспоминая при этом другую.
Кто-то околдовал меня. То ли Селкит, то ли... Ксения. Не знаю.
Но разберусь! - Последнее слово Сухов произнес с угрозой, будто
забивая гвоздь. - Готов, оруженосец?
Толя был готов. Однако он помнил и о другом.
- Те трое ждут нас где-то неподалеку.
- Пусть сунутся! - Глаза Никиты сверкнули. Он поднял вардзуни, и с
наконечника копья слетел рой маленьких молний, вонзился в стену комнаты,
проделав в ней множество отверстий, образовавших буквы, которые в свою
очередь сложились в слова: "До свидания, Седьмой!"
- Э-э... кхе-кхе, - сказал Такэда, прокашлялся. - Мне кажется, ты все
равно неправ. Кое-чему ты, конечно, научился, спору нет, но осторожнее не
стал.
- Следуй за мной, самурай.
- Куда? Разве мы пойдем к темпоралу пешком?
- Нет, но я хочу посмотреть на город в последний раз. Оттуда и
прыгнем через транскоф.
Никто из них не задерживают, не интересовался, куда они направляются,
никто не смотрел им вслед. Такэде стало грустно, он не привык уходить, не
поблагодарив за гостеприимство, однако и ссориться с упрямцем не хотел,
подумав, что Зу-л-Кифл поймет их и простит. Он не знал, что маг давно
определил все нюансы поведения землян и вычислил траекторию их "свободного
полета".
Город встретил их зноем - Зу-л-Кифл снял метеорологический контроль.
- и неприятным сухим ветром, гнавшим, по аллеям и площадям потоки текучей,
похожей на зелено-серый дым пыли. Некоторые из этих потоков казались
живыми, подолгу кружа возле людей, но Никита ничего не замечал, упорно
шагая вперед, пока Толя не понял, что танцор идет к колодцу с призраком
Беб-Шабель.
Догнав, встал на его пути:
- Зачем тебе это?
Сухов остановился, с изумлением глянул на Толю, огляделся, провел
рукой по лицу, словно стирая паутину.
- О дьявол! Где мы? Я же только хотел посмотреть на город сверху, на
сфинксов...
Липкий, обволакивающий сознание страх пронзил Такэду, заставил
оглянуться, схватиться за оружие. Закружилась голова, ноги стали рыхлыми и
слабыми, будто из них вынули кости.
- Дьявол! - повторил Сухов спокойнее. - Он меня вел!
- Кто?
- Беб-Шабель... тень Люцифера. Надо же, какая сильная тварь!
- Не ходи туда. Зачем он тебе?
- Вопрос стоит так: зачем ему я. Может быть, затем, чтобы еще раз
заглянуть в меня, попытаться подчинить изнутри... Хорошо, что это не сам
Денница. Пожалуй, ты прав, к колодцу мы не пойдем. Но я не уверен, что не
вернусь сюда.
Успокоившись, они сделали круг по городу, попрощались со сфинксами и
храмами, постояли у моста, а возвращаясь, наткнулись на лошадиноголовых
кинноров. Однако кентавры-наоборот и на этот раз не стали нападать на
людей, поглазев на них с безопасного расстояния и растворившись в
колоннаде ближайшего здания. Никита задумчиво смотрел им вслед, пока Толя
не напомнил о себе. Тогда Сухов раскрыл транскоф, приготовился прыгнуть в
зеркальный прямоугольник входа, но вдруг задержался и поднял голову:
- До встречи, Седьмой.
- До встречи, Посланник, - раздался ниоткуда, с небес, могучий и
грозный голос, так что дрогнули дома вокруг, сфинксы и даже земля. И Толя
Такэда.
Никита вскинул руку, сжатую в кулак, и прыгнул в зеркало транскофа,
держа наготове копье вардзуни. Прошептав: "Не обижайтесь, Зу-л-Кифл", -
Такэда последовал за ним и не услышал, как невидимый маг засмеялся в
ответ.
Программа новостей закончилась.
Толя поколдовал с переносным пультом, переключая каналы, но ни одна
программа не заинтересовала его, и он выключил телевизор.
Из ванной вылез распаренный, разомлевший и счастливый, что наконец
отвел душу, Никита, одетый в чужой махровый халат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195