..
Камнерез нахмурился.
- Где? В Язве? Или уже по эту сторону Огнь-реки?
- Кажется, по ту.
- Террострелок. Зашевелился, капкановладелец черевистый!
Никита вспомнил туманное облачко, разговаривающее с ним мысленно.
Кщерь.
- А кто такой Кщерь?
Данила насторожился.
- Вы с ним... встречались?!
- Дело было. Навеял на нас странный сон, покопался в мыслях, но вреда
в общем-то не причинил.
- Вы не представляете, други, кого встретили! Даже не верится. Это же
Кщерь Бессмертный, душеубийца! Высасыватель душ!
И он ничего вам не сделал? Поразительно! Впрочем, это какая-то
ошибка. Кщерь заперт в могильнике, он не мог выбраться оттуда
самостоятельно.
- Как вы его назвали?! - взвился вдруг Такэда. - Кощей Бессмертный.
М-да... Поговорим завтра. Доброй ночи.
Гости остались одни, одетые в тонкие, длинные, мягкие, пахнущие
березовой корой и травами, чистотой и свежестью, льняные рубахи.
- Ну и совпадения! - Толя был возбужден и спать расхотел. - Значит, и
Кощей имел аналог в этом мире. А действительно, почему он отпустил нас
тогда, если изначально является врагом человеку? "Высасыватель душ"! Надо
же. То-то озадачился Данила.
- Видимо, знает, кто это такой, не понаслышке.
- А ты обратил внимание? - Такэда понизил голос. - Он вообще учен не
по годам и положению, если знает, что живет на планете, да и оперирует
такими сугубо научными понятиями, как социум и разумный вид.
- Это перевод лингвера на наш русский, но смысл, конечно, тот же. Да,
камнерез далеко не так прост, как мы оценили при знакомстве. Как и Лада,
Богиня браков и любви...
- Может быть, он и есть Яросвет?
- Завтра узнаем. Во всяком случае, мы в безопасности, я это чую.
Выспимся наконец.
Улеглись, хрустя простынями. Такэда погасил свечи, повозился немного,
затих. Хмыкнул.
- Ты читал сказы Бажова?
- В детстве,. - сонно ответил Никита. - "Серебряное копытце"...
- У Бажова тоже был камнерез Данила... и Хозяйка Медной Горы,
красавица, каких не сыскать. Чем, не Лада?
- К чему ты клонишь?
- Бажов, может, и неосознанно, но мог подключиться к эйдосу, то есть
к общему полю информаций Веера, иначе невозможно объяснить такие
разительные совпадения. Тот же Кщерь Бессмертный, или "Душеубийца", чем не
наш Кощей? Тоже ведь не случайное совпадение.
Никита молчал. Он грезил: по буйным травам степи скакала на
белоснежном коне босоногая Ксения, оглядывалась, смеялась и звала...
Такэда встал рано и разбудил Сухова.
Полчаса они уделили тренингу, потом умылись в сенях, и Данила,
вставший еще раньше, отвел их на веранду, выходящую в сад, на завтрак.
Завтрак был так же великолепен, как и ужин, и съеден был с аппетитом в
сопровождении тихой улыбки Лады, юной и свежей, вызывающей ответные
улыбки, щемящую тоску и надежду на успех любого дела.
Затем хозяин увел гостей в свою мастерскую на втором этаже дома, в ту
самую башенку-пристройку на крыше. У Никиты при этом возникло ощущение,
что изнутри мастерская выглядит более объемной, чем снаружи, но он тут же
забыл об этом, зачарованный великолепным разноцветьем и блеском каменных
изделий, а также глыбами и друзами хрусталя и других драгоценных камней.
Гости могли бы разглядывать творения мастера - и природы - долго, но
у Данилы были свои дела и заботы. Подарив друзьям по браслету из какого-то
камня, напоминающего лунный, со вкраплениями еще одного, похожего на
кошачий глаз, камнерез усадил их в резные деревянные кресла у рабочего
стола своего и кинул оценивающе-заинтересованный взгляд.
- Итак, гости дорогие, поговорим о ваших делах.
Никита оторвался от созерцания сокровищ мастерской, кивнул Толе, и
тот приступил к рассказу.
История их появления в мире Олирны заняла двадцать минут, со
значительными сокращениями, конечно, и не произвела особого впечатления на
Данилу. Во всяком случае, от описываемых чудес, забавных или жутких, он не
ахал, а в волшебные превращения верил безоговорочно, воспитанный
магическими реалиями собственной вселенной. После паузы, в течение которой
он взвешивал какое-то собственное решение, камнерез произнес:
- Ваша история заслуживает внимания. Но вот вопрос: почему вы
рассказали ее мне?
- Потому что наша встреча не случайна, - ответил Сухов, не
задумываясь. - Либо Яросвет нарочно ее устроил, договорившись сначала с
Мстишей, потом с вами и вашей женой, либо... вы и есть Яросвет.
Данила откинулся в кресле, засмеялся, взлохматил волосы, перевязанные
ремешком с красивейшим агатом на лбу.
- Если бы все было так просто, Посланник. Общечеловеческие нормы
являются законами и для вашего и для нашего мира, но реализуются иначе. И
судя по рассказу, ваш мир более жесток к человеку, ибо правят им люди, не
заслуживающие уважения, любви, верности, дружбы и, главное, власти.
- Это уж точно, - проворчал Такэда. - Особенно в странах бывшего
Союза с их развитым государственным и политическим кретинизмом.
- Конечно, наша встреча не случайна, - продолжал Данила, - Я знаю о
ваших манерах с момента встречи с Ягой.
- Ягойой?
- Ее имя еще более длинно и неудобоваримо: Беа-Войюа-Ягойой-ай.
Нравится?
Никита и Толя засмеялись, глянув друг на друга.
- Народ обычно упрощает такие имена.
- А Праселка так зовут, или тоже длиннее? По заявлению Ягойой, он,
вроде бы, ее родственник.
- Праселк - тульпа, если вам что-либо говорит этот термин.
- Говорит, - оживился Такэда. - По нашим понятиям тульпа - это
физически реальный образ какого-либо существа или его двойник.
- Ваш ответ - убедительное доказательство родства наших миров, у нас
тульпа - то же самое. Так вот Праселк - тульпа игвы Дуггура Али бен-Саида
бен-Хурхурры, атамана самого думающего департамента в свите Люцифера.
Разгадать его натуру трудно, по крайней мере, мне, он непредсказуем.
- Для простого камнереза вы слишком хорошо информированы, - тихо
сказал Никита.
По комнате словно прошумел ветер, хотя Данила не пошевелился,
продолжая улыбаться.
- Понеже я не просто камнерез. - Хозяин достал откудато из-под стола
сверкнувшую белым металлом корону с самоцветами и надел на голову; камень
в ремешке пришелся точно в выемку в кольце короны. - Я - князь Мстиша,
верховный правитель Свентаны. Прошу любить и жаловать. - Данила шутливо
поклонился.
Никита и Толя вскочили, растерянно переглядываясь.
Данила засмеялся, снял корону, успокаивающе повел рукой.
- Садитесь, други, в ногах правды нет. Рад, что произвел впечатление.
Нетипичный царь, верно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195
Камнерез нахмурился.
- Где? В Язве? Или уже по эту сторону Огнь-реки?
- Кажется, по ту.
- Террострелок. Зашевелился, капкановладелец черевистый!
Никита вспомнил туманное облачко, разговаривающее с ним мысленно.
Кщерь.
- А кто такой Кщерь?
Данила насторожился.
- Вы с ним... встречались?!
- Дело было. Навеял на нас странный сон, покопался в мыслях, но вреда
в общем-то не причинил.
- Вы не представляете, други, кого встретили! Даже не верится. Это же
Кщерь Бессмертный, душеубийца! Высасыватель душ!
И он ничего вам не сделал? Поразительно! Впрочем, это какая-то
ошибка. Кщерь заперт в могильнике, он не мог выбраться оттуда
самостоятельно.
- Как вы его назвали?! - взвился вдруг Такэда. - Кощей Бессмертный.
М-да... Поговорим завтра. Доброй ночи.
Гости остались одни, одетые в тонкие, длинные, мягкие, пахнущие
березовой корой и травами, чистотой и свежестью, льняные рубахи.
- Ну и совпадения! - Толя был возбужден и спать расхотел. - Значит, и
Кощей имел аналог в этом мире. А действительно, почему он отпустил нас
тогда, если изначально является врагом человеку? "Высасыватель душ"! Надо
же. То-то озадачился Данила.
- Видимо, знает, кто это такой, не понаслышке.
- А ты обратил внимание? - Такэда понизил голос. - Он вообще учен не
по годам и положению, если знает, что живет на планете, да и оперирует
такими сугубо научными понятиями, как социум и разумный вид.
- Это перевод лингвера на наш русский, но смысл, конечно, тот же. Да,
камнерез далеко не так прост, как мы оценили при знакомстве. Как и Лада,
Богиня браков и любви...
- Может быть, он и есть Яросвет?
- Завтра узнаем. Во всяком случае, мы в безопасности, я это чую.
Выспимся наконец.
Улеглись, хрустя простынями. Такэда погасил свечи, повозился немного,
затих. Хмыкнул.
- Ты читал сказы Бажова?
- В детстве,. - сонно ответил Никита. - "Серебряное копытце"...
- У Бажова тоже был камнерез Данила... и Хозяйка Медной Горы,
красавица, каких не сыскать. Чем, не Лада?
- К чему ты клонишь?
- Бажов, может, и неосознанно, но мог подключиться к эйдосу, то есть
к общему полю информаций Веера, иначе невозможно объяснить такие
разительные совпадения. Тот же Кщерь Бессмертный, или "Душеубийца", чем не
наш Кощей? Тоже ведь не случайное совпадение.
Никита молчал. Он грезил: по буйным травам степи скакала на
белоснежном коне босоногая Ксения, оглядывалась, смеялась и звала...
Такэда встал рано и разбудил Сухова.
Полчаса они уделили тренингу, потом умылись в сенях, и Данила,
вставший еще раньше, отвел их на веранду, выходящую в сад, на завтрак.
Завтрак был так же великолепен, как и ужин, и съеден был с аппетитом в
сопровождении тихой улыбки Лады, юной и свежей, вызывающей ответные
улыбки, щемящую тоску и надежду на успех любого дела.
Затем хозяин увел гостей в свою мастерскую на втором этаже дома, в ту
самую башенку-пристройку на крыше. У Никиты при этом возникло ощущение,
что изнутри мастерская выглядит более объемной, чем снаружи, но он тут же
забыл об этом, зачарованный великолепным разноцветьем и блеском каменных
изделий, а также глыбами и друзами хрусталя и других драгоценных камней.
Гости могли бы разглядывать творения мастера - и природы - долго, но
у Данилы были свои дела и заботы. Подарив друзьям по браслету из какого-то
камня, напоминающего лунный, со вкраплениями еще одного, похожего на
кошачий глаз, камнерез усадил их в резные деревянные кресла у рабочего
стола своего и кинул оценивающе-заинтересованный взгляд.
- Итак, гости дорогие, поговорим о ваших делах.
Никита оторвался от созерцания сокровищ мастерской, кивнул Толе, и
тот приступил к рассказу.
История их появления в мире Олирны заняла двадцать минут, со
значительными сокращениями, конечно, и не произвела особого впечатления на
Данилу. Во всяком случае, от описываемых чудес, забавных или жутких, он не
ахал, а в волшебные превращения верил безоговорочно, воспитанный
магическими реалиями собственной вселенной. После паузы, в течение которой
он взвешивал какое-то собственное решение, камнерез произнес:
- Ваша история заслуживает внимания. Но вот вопрос: почему вы
рассказали ее мне?
- Потому что наша встреча не случайна, - ответил Сухов, не
задумываясь. - Либо Яросвет нарочно ее устроил, договорившись сначала с
Мстишей, потом с вами и вашей женой, либо... вы и есть Яросвет.
Данила откинулся в кресле, засмеялся, взлохматил волосы, перевязанные
ремешком с красивейшим агатом на лбу.
- Если бы все было так просто, Посланник. Общечеловеческие нормы
являются законами и для вашего и для нашего мира, но реализуются иначе. И
судя по рассказу, ваш мир более жесток к человеку, ибо правят им люди, не
заслуживающие уважения, любви, верности, дружбы и, главное, власти.
- Это уж точно, - проворчал Такэда. - Особенно в странах бывшего
Союза с их развитым государственным и политическим кретинизмом.
- Конечно, наша встреча не случайна, - продолжал Данила, - Я знаю о
ваших манерах с момента встречи с Ягой.
- Ягойой?
- Ее имя еще более длинно и неудобоваримо: Беа-Войюа-Ягойой-ай.
Нравится?
Никита и Толя засмеялись, глянув друг на друга.
- Народ обычно упрощает такие имена.
- А Праселка так зовут, или тоже длиннее? По заявлению Ягойой, он,
вроде бы, ее родственник.
- Праселк - тульпа, если вам что-либо говорит этот термин.
- Говорит, - оживился Такэда. - По нашим понятиям тульпа - это
физически реальный образ какого-либо существа или его двойник.
- Ваш ответ - убедительное доказательство родства наших миров, у нас
тульпа - то же самое. Так вот Праселк - тульпа игвы Дуггура Али бен-Саида
бен-Хурхурры, атамана самого думающего департамента в свите Люцифера.
Разгадать его натуру трудно, по крайней мере, мне, он непредсказуем.
- Для простого камнереза вы слишком хорошо информированы, - тихо
сказал Никита.
По комнате словно прошумел ветер, хотя Данила не пошевелился,
продолжая улыбаться.
- Понеже я не просто камнерез. - Хозяин достал откудато из-под стола
сверкнувшую белым металлом корону с самоцветами и надел на голову; камень
в ремешке пришелся точно в выемку в кольце короны. - Я - князь Мстиша,
верховный правитель Свентаны. Прошу любить и жаловать. - Данила шутливо
поклонился.
Никита и Толя вскочили, растерянно переглядываясь.
Данила засмеялся, снял корону, успокаивающе повел рукой.
- Садитесь, други, в ногах правды нет. Рад, что произвел впечатление.
Нетипичный царь, верно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195