Прости.
— Вудс, иди спать или иди к черту, но в любом случае повесь трубку.
— Тим, я сказал какую-то глупость? — наивно спросил Палмер.
— Спокойной ночи. — Резкий щелчок, и линия замолчала.
Улыбаясь в темноте, Палмер вернулся в постель.
— Что это было? — сонно спросила Эдис.
— Просто немного подразнил гусей.
Полежав до пяти, так и не заснув, Палмер встал. Следующие несколько часов он потратил на вычеркивание выполненных пунктов плана и на краткую перепись оставшихся дел. В первую очередь предстояло несколько междугородных звонков, которые он не смог завершить прошлым вечером. Во что бы то ни стало надо было предотвратить любые обратные звонки. Так, например, ни в коем случае не дать Тиму Карви дозвониться до него. К полудню до мужа Джейн, несомненно, дойдет, что готовится какое-то важное событие. Поддразнивания Палмера пока достаточно сбили его с толку, и он был не в состоянии задать ни одного действительно убийственного вопроса. Но заветное слово «Уотан» в конце концов породит целый рой вопросов, и Палмер не хотел бы оказаться вынужденным отвечать ни на один из них.
Однако самое важное оставалось на конец воскресенья — звонок к Бернсу, и Палмер должен был его сделать как можно позднее вечером. После полудня он потратил некоторое время на разработку различных путей, по которым может пойти беседа. Когда же Палмер наконец позвонил, он был очень доволен, встретив в этом разговоре так мало из предусмотренных им препятствий.
— …звоню узнать, как чувствует себя ваша челюсть.
— Прекрасно. И это все?
— Не совсем.
— Конечно, вы звоните не для извинения, — ровным тоном отметил Бернс. — Люди вашего типа никогда этого не делают.
— Вы довольно-таки хорошо изучили «мой тип», не правда ли?
— Да, конечно, — согласился Бернс. — У нас есть особое имя для вас. Вы — БАП.
— Кто?
— Белый. Англосакс. Протестант.
— Как и Джо Лумис?
— Ладно, Палмер. Это все?
— Совершенно очевидно, что есть БАПы и БАПы. Некоторым БАПам вы верите.
— Давайте закончим разговор.
— Я позвонил главным образом потому, что беспокоюсь из-за вас.
— Вам и следует беспокоиться: завтра утром я взорву вас на кусочки.
— Меня беспокоила ваша собственная неосторожность, Мак. Мне не дает покоя одна мысль. Вы поставили все на одну лошадь.
— Что?
— Разве нужно объяснять, Мак? Вы же умный человек. У вас тайная сделка с одной группой БАПов и открытая — с другой. Но вы поставили все на Джет-Тех, поставили все на эту тайную сделку, с которой никто не обязан считаться.
— Позвольте мне самому за себя волноваться, Палмер.
— Вы делаете это не в достаточной степени. Поставьте себя на минуту на место Лумиса. Что он видит в вас? Ловкого дельца, способного принести ему кое-какую пользу. Что вы будете значить, когда ваша миссия закончится? Какие официальные соглашения связывают его с вами? А ЮБТК нанимает вас открыто. Это общеизвестный факт. Если нам не нравится ваша работа, если мы хотим отделаться от вас, мы должны оплатить вам оставшийся по контракту срок. А разве Лумис должен? Разве он, в сущности, должен сделать что-либо больше, чем просто сказать «до свидания»?
Бернс молчал. Потом:
— Не беспокойтесь. Я достаточно умен, чтобы быть на шаг впереди игры.
— Если кто-нибудь умен, так это действительно вы. Но, Мак, надеюсь, для вас не будет ужасной неожиданностью то, что я скажу. Условия игры изменились.
— Говорите понятнее.
— Изменилась игра. Та, в которую мы все играли. Я изменил ее.
— Что?
— Я сказал вам сколько мог, Мак. Могу позволить себе еще один совет: позвоните Лумису завтра днем, около трех тридцати.
— Зачем?
— К тому времени все прояснится. Звоните мне без всяких колебаний, как только поймете новую игру. Если вы будете впредь пай-мальчиком, я всегда смогу использовать игрока с вашими мозгами.
— Палмер, вы что?..
— Именно так, — настаивал Палмер, — вы слишком большая ценность, чтобы иметь вас в качестве врага. Завтра после полудня, когда вы увидите, что произошло, взгляните на свою лошадку. Потом позвоните мне.
— Что случится в три тридцать?
— Не «в», — поправил его Палмер, — а около трех тридцати. У вас еще будет время взорвать меня, если к указанному сроку у вас останется такое желание.
Палмер повесил трубку и снова начал звонить, на этот раз ньюйоркцам, тем, кому доверял, с кем имел дело, еще будучи в Чикаго, главным образом банкирам и маклерам, но также и одномудвум бизнесменам. В Чикаго и на Западном побережье слух должен был уже распространиться на субботних вечерних встречах в обществе. Сейчас, разговаривая с ньюйоркцами, автоматически прокладывая путь к своим главным тезисам, Палмер обнаружил, что заново пересматривает в уме беседу с Бернсом, выискивая в ней ошибки. В целом он счел беседу удовлетворительной. Он не был абсолютно уверен, но чувствовал, что любопытство Бернса достаточно подогрето и пока удержит его от разглашения шантажирующей информации. А к тому времени, когда Бернс увидит явные признаки происходящего и сообразит, что загадочный срок три тридцать — время закрытия биржи, будет уже поздно. В воскресенье Палмер лег спать около полуночи и на следующее утро встал в пять часов. Недосыпание, непрерывные беседы, сомнения, косвенные намеки, бесконечное перечитывание рабочего плана, тщательная оценка и переоценка каждого разговора, исследование интонаций и отдельных фраз — все начало вращаться у него в голове, как детский волчок. Он встал с постели и, спотыкаясь, побрел в кабинет, где составил окончательный план оставшихся дел, записав его на маленькой (7,5 см х 12,5 см) карточке, которую положил в бумажник. Около шести часов утра он набрал теплой воды в ванну и лег, надеясь, что эта теплота снимет напряжение шеи и плеч.
В семь часов Эдис нашла его там спящим. Ее испуганный вскрик разбудил Палмера, и от неожиданности он беспомощно забарахтался в спокойной теплой воде.
— Что, черт побери?
— Вудс, ты сошел с ума. Ты спал.
Он недоуменно моргал:
— Который час?
— Семь. — Она стояла, рассматривая его. — Ты похудел за последнее время.
— Да?
— Я могу свободно пересчитать твои ребра.
— Гм.
— Что это за штука у тебя?
Палмер посмотрел на свой живот и растерялся.
— Какая штука?
— Это пятно. Вон там.
Он живо вспомнил, как Вирджиния укусила его около пупка. Очень медленно, как и следовало ожидать от чрезвычайно удивленного человека, он рассмотрел свой живот и увидел, что пятно стало какого-то грязного амебно-коричневого цвета и не было похоже на укус. Палмер сделал вид, что не заметил его.
— Какое пятно?
— Вон. — Она потянулась и надавила на него. — Больно?
— Это? — Он с глупым видом уставился на него. — Черт знает, что это может быть?.. Клоп или что-то еще?
— Очень странно. Будь ты толстым, это могло быть отпечатком пряжки от ремня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191
— Вудс, иди спать или иди к черту, но в любом случае повесь трубку.
— Тим, я сказал какую-то глупость? — наивно спросил Палмер.
— Спокойной ночи. — Резкий щелчок, и линия замолчала.
Улыбаясь в темноте, Палмер вернулся в постель.
— Что это было? — сонно спросила Эдис.
— Просто немного подразнил гусей.
Полежав до пяти, так и не заснув, Палмер встал. Следующие несколько часов он потратил на вычеркивание выполненных пунктов плана и на краткую перепись оставшихся дел. В первую очередь предстояло несколько междугородных звонков, которые он не смог завершить прошлым вечером. Во что бы то ни стало надо было предотвратить любые обратные звонки. Так, например, ни в коем случае не дать Тиму Карви дозвониться до него. К полудню до мужа Джейн, несомненно, дойдет, что готовится какое-то важное событие. Поддразнивания Палмера пока достаточно сбили его с толку, и он был не в состоянии задать ни одного действительно убийственного вопроса. Но заветное слово «Уотан» в конце концов породит целый рой вопросов, и Палмер не хотел бы оказаться вынужденным отвечать ни на один из них.
Однако самое важное оставалось на конец воскресенья — звонок к Бернсу, и Палмер должен был его сделать как можно позднее вечером. После полудня он потратил некоторое время на разработку различных путей, по которым может пойти беседа. Когда же Палмер наконец позвонил, он был очень доволен, встретив в этом разговоре так мало из предусмотренных им препятствий.
— …звоню узнать, как чувствует себя ваша челюсть.
— Прекрасно. И это все?
— Не совсем.
— Конечно, вы звоните не для извинения, — ровным тоном отметил Бернс. — Люди вашего типа никогда этого не делают.
— Вы довольно-таки хорошо изучили «мой тип», не правда ли?
— Да, конечно, — согласился Бернс. — У нас есть особое имя для вас. Вы — БАП.
— Кто?
— Белый. Англосакс. Протестант.
— Как и Джо Лумис?
— Ладно, Палмер. Это все?
— Совершенно очевидно, что есть БАПы и БАПы. Некоторым БАПам вы верите.
— Давайте закончим разговор.
— Я позвонил главным образом потому, что беспокоюсь из-за вас.
— Вам и следует беспокоиться: завтра утром я взорву вас на кусочки.
— Меня беспокоила ваша собственная неосторожность, Мак. Мне не дает покоя одна мысль. Вы поставили все на одну лошадь.
— Что?
— Разве нужно объяснять, Мак? Вы же умный человек. У вас тайная сделка с одной группой БАПов и открытая — с другой. Но вы поставили все на Джет-Тех, поставили все на эту тайную сделку, с которой никто не обязан считаться.
— Позвольте мне самому за себя волноваться, Палмер.
— Вы делаете это не в достаточной степени. Поставьте себя на минуту на место Лумиса. Что он видит в вас? Ловкого дельца, способного принести ему кое-какую пользу. Что вы будете значить, когда ваша миссия закончится? Какие официальные соглашения связывают его с вами? А ЮБТК нанимает вас открыто. Это общеизвестный факт. Если нам не нравится ваша работа, если мы хотим отделаться от вас, мы должны оплатить вам оставшийся по контракту срок. А разве Лумис должен? Разве он, в сущности, должен сделать что-либо больше, чем просто сказать «до свидания»?
Бернс молчал. Потом:
— Не беспокойтесь. Я достаточно умен, чтобы быть на шаг впереди игры.
— Если кто-нибудь умен, так это действительно вы. Но, Мак, надеюсь, для вас не будет ужасной неожиданностью то, что я скажу. Условия игры изменились.
— Говорите понятнее.
— Изменилась игра. Та, в которую мы все играли. Я изменил ее.
— Что?
— Я сказал вам сколько мог, Мак. Могу позволить себе еще один совет: позвоните Лумису завтра днем, около трех тридцати.
— Зачем?
— К тому времени все прояснится. Звоните мне без всяких колебаний, как только поймете новую игру. Если вы будете впредь пай-мальчиком, я всегда смогу использовать игрока с вашими мозгами.
— Палмер, вы что?..
— Именно так, — настаивал Палмер, — вы слишком большая ценность, чтобы иметь вас в качестве врага. Завтра после полудня, когда вы увидите, что произошло, взгляните на свою лошадку. Потом позвоните мне.
— Что случится в три тридцать?
— Не «в», — поправил его Палмер, — а около трех тридцати. У вас еще будет время взорвать меня, если к указанному сроку у вас останется такое желание.
Палмер повесил трубку и снова начал звонить, на этот раз ньюйоркцам, тем, кому доверял, с кем имел дело, еще будучи в Чикаго, главным образом банкирам и маклерам, но также и одномудвум бизнесменам. В Чикаго и на Западном побережье слух должен был уже распространиться на субботних вечерних встречах в обществе. Сейчас, разговаривая с ньюйоркцами, автоматически прокладывая путь к своим главным тезисам, Палмер обнаружил, что заново пересматривает в уме беседу с Бернсом, выискивая в ней ошибки. В целом он счел беседу удовлетворительной. Он не был абсолютно уверен, но чувствовал, что любопытство Бернса достаточно подогрето и пока удержит его от разглашения шантажирующей информации. А к тому времени, когда Бернс увидит явные признаки происходящего и сообразит, что загадочный срок три тридцать — время закрытия биржи, будет уже поздно. В воскресенье Палмер лег спать около полуночи и на следующее утро встал в пять часов. Недосыпание, непрерывные беседы, сомнения, косвенные намеки, бесконечное перечитывание рабочего плана, тщательная оценка и переоценка каждого разговора, исследование интонаций и отдельных фраз — все начало вращаться у него в голове, как детский волчок. Он встал с постели и, спотыкаясь, побрел в кабинет, где составил окончательный план оставшихся дел, записав его на маленькой (7,5 см х 12,5 см) карточке, которую положил в бумажник. Около шести часов утра он набрал теплой воды в ванну и лег, надеясь, что эта теплота снимет напряжение шеи и плеч.
В семь часов Эдис нашла его там спящим. Ее испуганный вскрик разбудил Палмера, и от неожиданности он беспомощно забарахтался в спокойной теплой воде.
— Что, черт побери?
— Вудс, ты сошел с ума. Ты спал.
Он недоуменно моргал:
— Который час?
— Семь. — Она стояла, рассматривая его. — Ты похудел за последнее время.
— Да?
— Я могу свободно пересчитать твои ребра.
— Гм.
— Что это за штука у тебя?
Палмер посмотрел на свой живот и растерялся.
— Какая штука?
— Это пятно. Вон там.
Он живо вспомнил, как Вирджиния укусила его около пупка. Очень медленно, как и следовало ожидать от чрезвычайно удивленного человека, он рассмотрел свой живот и увидел, что пятно стало какого-то грязного амебно-коричневого цвета и не было похоже на укус. Палмер сделал вид, что не заметил его.
— Какое пятно?
— Вон. — Она потянулась и надавила на него. — Больно?
— Это? — Он с глупым видом уставился на него. — Черт знает, что это может быть?.. Клоп или что-то еще?
— Очень странно. Будь ты толстым, это могло быть отпечатком пряжки от ремня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191