— А если мы не будем его добиваться? — Глаза Лумиса оторвались от тарелки и уставились на Палмера.
— Тогда нам не из-за чего будет воевать,
— Это мнение ваше или Лэйна?
Палмер пожал плечами и отрезал кусок от своего ростбифа.
— Я думаю, эту точку зрения разделяет любой из нас.
Он попробовал ростбиф и нашел, что соус ничуть не хуже того, который он запомнил еще с первого посещения клуба. — Не будет законопроекта о филиалах, не будет и битвы из-за них.
Лумис кивнул: — У вас довольно странное представление о компромиссе, а? Всего лишь безоговорочная капитуляция! — Он взял в рот кусочек цыпленка и долго энергично жевал его. — Честно говоря, я считаю, что лучше бы Лэйн не приглашал вас на работу, молодой человек. Вы такой же несговорчивый, как он.
— Не совсем так.
— Возможно, что даже в большей мере, чем он, принимая во внимание, что вы еще новичок в этом вопросе, как вы сказали. Новому человеку надо сначала осмотреться и выждать.
— Именно выжидать — такова моя позиция, — сказал Палмер.
— Разрешите мне сообщить вам кое-что о Лэйне Бэркхардте, — начал Лумис. — Он смотрит на себя как на лидера, он и в самом деле лидер. У него все данные для руководителя высокого полета; он держит себя с достоинством, делает все со вкусом, у него прекрасная осанка, свой стиль, блеск, то есть все необходимые внешние качества. Кажется, что он просто создан для того, чтобы командовать парадом. В качестве главы ЮБТК он добавил еще коечто существенное к своим врожденным качествам — огромную финансовую мощь. Можно подумать, исходя из всего этого, что он лидер всех коммерческих банков, не правда ли? Но это не так. Ибо никто не может стать лидером. У каждого банка своя судьба; помимо всего прочего, они конкурируют друг с другом, так же как и сберегательные банки. То, что хорошо для «Юнайтед бэнк», далеко не всегда хорошо для других родственных ему коммерческих банков. И если что-нибудь плохо для ЮБТК, то все выдающиеся качества Лэйна как лидера не помогут ему убедить конкурирующие с ним банки, что они пострадают от этого. Конечно, может случиться и такое и, очевидно, случается, судя по всему. Но они пострадают еще больше, если признают Лэйна лидером, потому что в этом случае им придется частично поступиться своей самостоятельностью. При тщательном рассмотрении вы придете к выводу, что главой, выступающим от имени всех коммерческих банков, всегда должен быть человек из небольшого банка, предпочтительно откуда-нибудь с периферии, который избирается для того, чтобы представлять их общие интересы именно потому, что в действительности он выглядит пигмеем среди гигантов. Гиганты поддержат его, потому что им это ничего не стоит. Но когда на сцену выходит Лэйн, они не следуют за ним и отступают. И Лэйн уходит так далеко вперед от парада, что уже не слышит музыки.
Палмер улыбнулся не столько самой мысли, сколько тому факту, что Лумис без всяких усилий мог выразить свои мысли без тривиальностей. Если не считать музыки и парада.
— Я думаю, что фигура, шествующая с жезлом впереди и предоставленная целиком самому себе, — заметил Палмер, — это не Бэркхардт. Это я сам.
В первый раз с тех пор, как они встретились, рот Лумиса расплылся в широкой ухмылке. — Вот теперь это уже похоже на настоящий разговор, — удовлетворенно сказал он. — Меня интересовало, понимаете ли вы, в какое положение ставит вас Лэйн.
— Однако вам не понравится то, что я вам сейчас скажу, — заметил Палмер. — Видите ли, отведенная мне роль, ну, козла отпущения, что ли, — это, возможно, и правда…
— Уверяю вас, так оно и есть, — подтвердил старик.
— Однако меня это ничуть не тревожит.
Палмер наблюдал за Лумисом, который на какое-то время как бы застыл. Затем дважды кивнул головой. — Все ясно, — сказал он, — этого-то я и боялся.
Глава двадцать пятая
Конец ленча был скомкан по вине Лумиса, который и не пытался скрыть то, что торопится, отметил про себя Палмер по дороге в банк.
Особенно отчетливо это прозвучало в фразе, брошенной Лумисом при прощании: — Я поеду в город минут через сорок, пожалуй, вам не стоит меня ждать? — И в ответе Палмера:
— Да, конечно.
Теперь, сидя в такси, лавирующем в потоке движения на автостраде Ист Ривер, Палмер попытался отобрать наиболее важные из тех скудных сведений, которые он почерпнул в беседе с Лумисом. Лумис, конечно, был прав: Палмер занял чересчур непримиримую позицию. Но Палмеру было также ясно и другое: любой иной подход был бы расценен как слабость. Даже если Бэркхардт кое-что преувеличивал, все равно Лумис не тот человек, перед которым можно позволить себе проявить такую слабость. Отец принадлежал к людям той же категории, хотя и не достиг такого успеха, как Лумис. На теннисном корте или в бизнесе они были одержимы одним желанием — победить, а это лишало игру всякого удовольствия для противника. У них был один и тот же девиз — как бы ни играть, лишь бы выиграть. Впрочем, возможно, они и правы. Палмер покачал головой.
Слева промелькнули корпуса Бельвю — старый грязный госпиталь, окруженный коробками из железа и стекла. Дала ли ему что-нибудь эта встреча?
Упоминание мимоходом о Бернсе не ускользнуло от внимания Палмера. Лумис искусно обыграл даже эту, казалось бы, никчемную карту, обнаружив тем самым, что имеет специальную информацию, а также давая понять, что располагает и более существенными сведениями.
Лумис намекнул, что знает точно, какое поручение было дано Палмеру. Было ли это пробным шаром или констатацией факта — в обоих случаях не стоило придавать этому особого значения.
Обвинительная речь, произнесенная Лумисом против Бэркхардта, преследовала, по мнению Палмера, две цели: подорвать его доверие к шефу и в то же время указать на опасность разногласий, существующих среди коммерческих банков. Ни то, ни другое в настоящий момент не волновало Палмера. Он и сам не смог бы точно определить почему, но решил, что успеет еще разобраться в этом вопросе.
Но Палмер чувствовал, что перелом в их беседе наступил после того, как он признал, что положение, в которое Бэркхардт его поставил, очень уязвимо, и дал понять, что старик принял все меры, чтобы остаться в стороне.
Шофер неожиданно резко свернул вправо, и Палмер ухватился за кожаный поручень. Машина пристроилась в колонну других легковых автомашин, чтобы не оказаться у самого выезда на Сорок вторую улицу. На мгновение перед Палмером выросло здание Объединенных Наций, затем машина нырнула в проезд под ним. Палмер отпустил ремень и поудобнее устроился на сиденье. Не все ли ему равно, в конце концов, даже если старый Бэркхардт приспособил его для того, чтобы таскать для него каштаны из огня. Почему Лумис считает, что это должно иметь для него такое значение?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191