— Мои волосы прилипли к вискам, все тело чесалось. Темная вода выглядела прохладной и манящей. Джейми тоскливо посмотрел на нее, дернув свой мятый шейный платок.
— Не могу сказать, что я тебя порицаю. Но будь осторожна, ладно? Боннет говорит, что эта речка в середине довольно глубокая, по ней проходят небольшие двухмачтовые суда, и прилив сюда доходит, так что течение может быть очень сильным.
— Я буду держаться поближе к берегу, — я показала на участок вниз по течению, где небольшой мыс обозначал поворот реки; там росли ивы, чья листва смутно серебрилась в лунном свете. — Видишь, вот тот мысок? Там должна быть заводь.
— А… ну, все равно, ты уж поосторожнее, — повторил он и вдруг на мгновение крепко сжал мой локоть. Когда я повернулась, передо мной возникла большая светлая фигура; это был наш недавний гость, одну штанину которого покрывали темные пятна засохшей крови.
— Ваш вечный слуга, мэм, — произнес он, отвешивая мне поклон, несмотря на раненную ногу. — Не позволите ли попрощаться с вами прямо сейчас?
Он очутился несколько ближе ко мне, чем мне это могло бы понравиться, и я невольно отступила на шаг назад.
— Да, конечно, — кивнула я, отводя со лба упавшие волосы. — Удачи вам, мистер Боннет.
— Благодарю за доброе пожелание, мэм, — вежливо откликнулся он. — Но я давно понял, что люди по большей части заботятся о собственной удаче. Спокойной вам ночи, мэм. Он еще раз поклонился и пошел прочь, сильно прихрамывая, — словно призрак подстреленного медведя.
Шум речного течения почти заглушал обычные ночные звуки. Я заметила летучую мышь, проскользнувшую сквозь лунный луч над водой и тут же растаявшую в темноте, — она гонялась за насекомыми, которых невозможно было и рассмотреть из-за их малости. А если во тьме и рыскал еще кто-нибудь, его не было слышно.
Джейми негромко хмыкнул себе под нос.
— Ну, вообще-то я сомневаюсь в этом человеке, — задумчиво произнес он, словно отвечая на вопрос, которого я не задавала. — Я лишь надеюсь, что проявил только мягкость сердца, а отнюдь не размягчение мозгов, спасая его.
— Ну, в конце концов, ты не мог допустить, чтобы его повесили, — сказала я.
— Ой, мог, — возразил он, удивив меня. Он заметил недоумение в моих глазах и улыбнулся, но как-то сухо и криво. — Королевское правосудие далеко не всегда ошибается в том, кого следует повесить, Сасснек, — пояснил он. — Гораздо чаще человек, оказавшийся на конце веревки, действительно заслуживает этого. И мне бы неприятно было думать, что я помог бежать настоящему злодею. — Он передернул плечами и отвел с лица упавшие волосы. — А, ладно, что сделано, то сделано. Иди купаться, Сасснек; я постараюсь присоединиться к тебе как можно скорее.
Я приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его, и ощутила его улыбку. Мой язык коснулся его рта в осторожном приглашении, и он слегка куснул мою нижнюю губу в ответ.
— Ты не могла бы подольше не засыпать, Сасснек?
— Продержусь как можно дольше! — пообещала я. — Но ты поспеши, ладно?
* * *
Под ивами на мысу нашлась полянка, заросшая густой травой. Я неторопливо разделась, наслаждаясь ветерком, дувшим с воды и проникавшим сквозь влажную ткань платья, сквозь чулки, — и полной свободой от последнего клочка одежды, упавшей на землю. Я осталась полностью обнаженной в ночи.
Наконец я осторожно вошла в воду. Она оказалась на удивление прохладной — даже холодной по сравнению с горячим ночным воздухом. Дно под моими ногами оказалось илистым, но уже в ярде от берега ил сменился чудесным песком.
Хотя на этот водный поток влияли приливы и отливы, мы остановились достаточно высоко по течению, чтобы вода была чистой и свежей. Я напилась и вымыла лицо, а потом хорошенько прочистила нос и горло, освобождая их от набившейся пыли.
Я погрузилась в воду до середины бедер, помня о предупреждении Джейми насчет течения. После изнуряющей жары дня и удушающих объятий ночи, ощущение прохлады на обнаженной коже принесло огромное облегчение. Я набрала полную пригоршню воды и плеснула себе на лицо и грудь; капли побежали по моему животу и, холодя и щекоча, собрались между ног.
Я почувствовала легкие толчки воды, поднимавшейся от прилива, — волны мягко бились о мои ноги, как бы подталкивая к берегу. Но я еще не готова была вернуться на сушу. У меня не было мыла, но я опустилась на колени, снова и снова опуская в чистую темную воду волосы и натирая тело мелким песком, — пока моя кожа не почувствовала себя тонкой и сияющей.
Наконец я выбралась на каменистый берег и растянулась на земле, как русалка в лунном свете, и горячий воздух и прогретые солнцем камни согрели мою озябшую плоть. Я выжала свои густые вьющиеся волосы, разбрызгивая оставшуюся в них воду. Повлажневшие камни запахли дождем, пылью и еще чем-то непонятным.
Я очень устала, но в то же время чувствовала себя чрезвычайно бодрой, и это двойственное состояние сознания замедляло мысли и восхитительно усиливало даже самые легкие физические ощущения. Я медленно провела пальцами босой ноги по глыбе песчаника, наслаждаясь его шершавой поверхностью, и позволила руке очутиться между ногами. По коже тут же пробежали мурашки, разбуженные этим прикосновением.
Моя грудь набухла в лунном свете, как белые купола, обрызганные прозрачными каплями воды. Я дотронулась до одного из сосков и наблюдала, как он медленно твердеет, словно по волшебству.
До чего же здесь хорошо, подумала я. Ночь была тихой и безветренной, но в ее томности я чувствовала себя так, словно плыла в теплом море. Небо над побережьем было чистым, и звезды сверкали над головой, как бриллианты, освещенные неистовым огнем.
Слабый всплеск заставил меня посмотреть на воду. Ничто не нарушало ее поверхность, лишь слабые отражения звезд мигали, как; светлячки, угодившие в паучью сеть.
И вдруг чья-то огромная голова разбила воду посреди течения, и вода расступилась и взвилась брызгами перед длинной мордой. Это рыба колотилась в зубах Ролло; на мгновение мелькнул ее хвост, блеснула чешуя, когда Ролло резко дернул головой, перекусывая спину добыче. Здоровенный пес медленно подплыл к берегу, встряхнулся и пошел прочь, — а его ужин висел в его зубах.
Зверь на мгновение остановился на дальнем краю мыса, глядя на меня, и шерсть на его холке поднялась, превратившись в мрачную тень, на фоне которой сверкнули желтые глаза и блеснула убитая рыбина. Это похоже на картину примитивиста, подумала я; и еще в зрелище было что-то русское, особое сочетание крайней дикости и абсолютного спокойствия.
Потом собака ушла, и ничего не осталось на берегу, кроме деревьев, скрывающих то, что лежало за ними. И что же это такое, гадала я… Другие деревья, подсказала мне рассудительная часть моего ума.
— Слишком много деревьев, — пробормотала я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201
— Не могу сказать, что я тебя порицаю. Но будь осторожна, ладно? Боннет говорит, что эта речка в середине довольно глубокая, по ней проходят небольшие двухмачтовые суда, и прилив сюда доходит, так что течение может быть очень сильным.
— Я буду держаться поближе к берегу, — я показала на участок вниз по течению, где небольшой мыс обозначал поворот реки; там росли ивы, чья листва смутно серебрилась в лунном свете. — Видишь, вот тот мысок? Там должна быть заводь.
— А… ну, все равно, ты уж поосторожнее, — повторил он и вдруг на мгновение крепко сжал мой локоть. Когда я повернулась, передо мной возникла большая светлая фигура; это был наш недавний гость, одну штанину которого покрывали темные пятна засохшей крови.
— Ваш вечный слуга, мэм, — произнес он, отвешивая мне поклон, несмотря на раненную ногу. — Не позволите ли попрощаться с вами прямо сейчас?
Он очутился несколько ближе ко мне, чем мне это могло бы понравиться, и я невольно отступила на шаг назад.
— Да, конечно, — кивнула я, отводя со лба упавшие волосы. — Удачи вам, мистер Боннет.
— Благодарю за доброе пожелание, мэм, — вежливо откликнулся он. — Но я давно понял, что люди по большей части заботятся о собственной удаче. Спокойной вам ночи, мэм. Он еще раз поклонился и пошел прочь, сильно прихрамывая, — словно призрак подстреленного медведя.
Шум речного течения почти заглушал обычные ночные звуки. Я заметила летучую мышь, проскользнувшую сквозь лунный луч над водой и тут же растаявшую в темноте, — она гонялась за насекомыми, которых невозможно было и рассмотреть из-за их малости. А если во тьме и рыскал еще кто-нибудь, его не было слышно.
Джейми негромко хмыкнул себе под нос.
— Ну, вообще-то я сомневаюсь в этом человеке, — задумчиво произнес он, словно отвечая на вопрос, которого я не задавала. — Я лишь надеюсь, что проявил только мягкость сердца, а отнюдь не размягчение мозгов, спасая его.
— Ну, в конце концов, ты не мог допустить, чтобы его повесили, — сказала я.
— Ой, мог, — возразил он, удивив меня. Он заметил недоумение в моих глазах и улыбнулся, но как-то сухо и криво. — Королевское правосудие далеко не всегда ошибается в том, кого следует повесить, Сасснек, — пояснил он. — Гораздо чаще человек, оказавшийся на конце веревки, действительно заслуживает этого. И мне бы неприятно было думать, что я помог бежать настоящему злодею. — Он передернул плечами и отвел с лица упавшие волосы. — А, ладно, что сделано, то сделано. Иди купаться, Сасснек; я постараюсь присоединиться к тебе как можно скорее.
Я приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его, и ощутила его улыбку. Мой язык коснулся его рта в осторожном приглашении, и он слегка куснул мою нижнюю губу в ответ.
— Ты не могла бы подольше не засыпать, Сасснек?
— Продержусь как можно дольше! — пообещала я. — Но ты поспеши, ладно?
* * *
Под ивами на мысу нашлась полянка, заросшая густой травой. Я неторопливо разделась, наслаждаясь ветерком, дувшим с воды и проникавшим сквозь влажную ткань платья, сквозь чулки, — и полной свободой от последнего клочка одежды, упавшей на землю. Я осталась полностью обнаженной в ночи.
Наконец я осторожно вошла в воду. Она оказалась на удивление прохладной — даже холодной по сравнению с горячим ночным воздухом. Дно под моими ногами оказалось илистым, но уже в ярде от берега ил сменился чудесным песком.
Хотя на этот водный поток влияли приливы и отливы, мы остановились достаточно высоко по течению, чтобы вода была чистой и свежей. Я напилась и вымыла лицо, а потом хорошенько прочистила нос и горло, освобождая их от набившейся пыли.
Я погрузилась в воду до середины бедер, помня о предупреждении Джейми насчет течения. После изнуряющей жары дня и удушающих объятий ночи, ощущение прохлады на обнаженной коже принесло огромное облегчение. Я набрала полную пригоршню воды и плеснула себе на лицо и грудь; капли побежали по моему животу и, холодя и щекоча, собрались между ног.
Я почувствовала легкие толчки воды, поднимавшейся от прилива, — волны мягко бились о мои ноги, как бы подталкивая к берегу. Но я еще не готова была вернуться на сушу. У меня не было мыла, но я опустилась на колени, снова и снова опуская в чистую темную воду волосы и натирая тело мелким песком, — пока моя кожа не почувствовала себя тонкой и сияющей.
Наконец я выбралась на каменистый берег и растянулась на земле, как русалка в лунном свете, и горячий воздух и прогретые солнцем камни согрели мою озябшую плоть. Я выжала свои густые вьющиеся волосы, разбрызгивая оставшуюся в них воду. Повлажневшие камни запахли дождем, пылью и еще чем-то непонятным.
Я очень устала, но в то же время чувствовала себя чрезвычайно бодрой, и это двойственное состояние сознания замедляло мысли и восхитительно усиливало даже самые легкие физические ощущения. Я медленно провела пальцами босой ноги по глыбе песчаника, наслаждаясь его шершавой поверхностью, и позволила руке очутиться между ногами. По коже тут же пробежали мурашки, разбуженные этим прикосновением.
Моя грудь набухла в лунном свете, как белые купола, обрызганные прозрачными каплями воды. Я дотронулась до одного из сосков и наблюдала, как он медленно твердеет, словно по волшебству.
До чего же здесь хорошо, подумала я. Ночь была тихой и безветренной, но в ее томности я чувствовала себя так, словно плыла в теплом море. Небо над побережьем было чистым, и звезды сверкали над головой, как бриллианты, освещенные неистовым огнем.
Слабый всплеск заставил меня посмотреть на воду. Ничто не нарушало ее поверхность, лишь слабые отражения звезд мигали, как; светлячки, угодившие в паучью сеть.
И вдруг чья-то огромная голова разбила воду посреди течения, и вода расступилась и взвилась брызгами перед длинной мордой. Это рыба колотилась в зубах Ролло; на мгновение мелькнул ее хвост, блеснула чешуя, когда Ролло резко дернул головой, перекусывая спину добыче. Здоровенный пес медленно подплыл к берегу, встряхнулся и пошел прочь, — а его ужин висел в его зубах.
Зверь на мгновение остановился на дальнем краю мыса, глядя на меня, и шерсть на его холке поднялась, превратившись в мрачную тень, на фоне которой сверкнули желтые глаза и блеснула убитая рыбина. Это похоже на картину примитивиста, подумала я; и еще в зрелище было что-то русское, особое сочетание крайней дикости и абсолютного спокойствия.
Потом собака ушла, и ничего не осталось на берегу, кроме деревьев, скрывающих то, что лежало за ними. И что же это такое, гадала я… Другие деревья, подсказала мне рассудительная часть моего ума.
— Слишком много деревьев, — пробормотала я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201