Устроившись поудобнее в кресле, Казанкини так кисло скривился, едва я
попытался включить приемник, что мне довелось немедленно отказаться от
своего намерения.
- Не жалей, все равно ничего стоящего не увидишь, - успокоил Серж. -
Поверь старому нью-йоркскому зубру.
- Не ожидал увидеть тебя здесь, Серж. Высматривал тебя в Москве, но
ты к нам на Игры не приехал, хоть и обещал...
- Ну, вот, снова за деньги - Юрьев день. - Серж обладал удивительной
способностью так перевирать наши пословицы и поговорки (в его собственном,
конечно, переводе), что у меня просто уши вяли. - Я даже не успел
возвратиться в Париж из Лейк-Плэсида, как узнал, что мое начальство жаждет
видеть меня их представителем в Штатах на весь период подготовки к Играм в
Лос-Анджелесе. А я так мечтал побывать в Москве, выпить настоящей русской
водки в настоящем русском трактире! Да посуди, когда человеку далеко за
сорок - далеко-далеко, и ему предлагают еще на четыре года контракт, нужно
быть полным идиотом, чтобы не согласиться. У нас система социального
страхования не столь совершенна, как у вас, и в пятьдесят лет человек уже
не мечтает о взлетах...
- В Лос-Анджелесе был? - У меня просто-таки язык зачесался, так
хотелось забросать очевидца Игр вопросами. Увы, мое аккредитационное
удостоверение так и осталось неиспользованным при мне в Киеве, да разве
только у меня одного!
- А зачем меня здесь держат? - вопросом на вопрос ответил Казанкини и
потянулся к бутылке. Я поспешил опередить его: негоже, когда в доме
хозяина гость сам себе наливает. Серж довольно улыбнулся - ему явно
пришлась по вкусу моя предупредительность, а может, он вспомнил, как
веселились мы с ним неподалеку от этого места, в горнолыжном клубе
"Кнейсл", открытом специально для гостей Игр. Правда, тогда наливал
Серж...
- Напрасно вы не поехали в Лос-Анджелес, - сказал Казанкини, отпив
виски. - Американцы просто-таки были в панике до того момента, пока не
узнали о решении вашего Национального олимпийского комитета. Ну, не
спортсмены, ясное дело, а руководители, те, кто на протяжении четырех лет
получал солидные, о ля-ля баснословные! - долларовые "инъекции" для
подготовки "самой великой американской команды". Плакали бы их денежки...
Но вы остались верными себе - твердыми до конца... - Серж подозрительно
взглянул на меня, однако не обнаружил ни малейшей попытки грудью броситься
на защиту "национальных интересов".
- Я согласен с тобой, Серж, и мне, поверь, было до слез обидно - не
за себя, за спортсменов, что готовились к выступлениям в Лос-Анджелесе,
денно и нощно тренировали свои мускулы и волю. Ведь для большинства Игры
больше никогда в жизни не состоятся. Разве сможет Володя Сальников
выступить в Сеуле. Или Юра Седых... Они были в фантастической форме... А
сколько других ребят...
- В Америке ваше решение вызвало шок - я имею в виду не официальную
Америку, для которой вы - империя зла, а простую, честную, жадную до
подобных зрелищ. Нет русских, нет Олимпиады - можно было слышать в частных
беседах тут и там. Американцы ведь в основе своей - любопытные люди,
любящие сравнивать и признавать только самое-самое. Они так воспитаны. И
вдруг - ни советских атлетов, ни спортсменов из ГДР не будет. Выходит,
американцы эрзац-чемпионы?
Серж снова приложился к бокалу. Его круглая, розовощекая мордашка
источала полнейшее умиротворение и счастье. Как немного нужно человеку...
- Нет, ты не думай, что они потом помнили о вас на протяжении всех
Игр. Ничего подобного! Реклама, телевидение, газеты ежедневно рождали
новых всеамериканских идолов, вокруг них поднимался просто-таки вселенский
шум и гам. Какими только эпитетами не награждали они своих чемпионов! О
ля-ля! Мне пришлось дважды брать интервью у Самаранча - даже тот был
буквально подавлен этой вакханалией шовинизма и откровенной ярмаркой, где
налево и направо распродавались олимпийские идеалы. Хотелось бы ошибиться,
но мне кажется, что он, тем не менее, знает, куда идет и куда ведет
олимпийское движение... Это и есть самое грустное!
- Я тоже не однажды встречался с ним - на Играх в Москве, потом
осенью восемьдесят первого в Баден-Бадене на Олимпийском конгрессе, но
Самаранч и в малейшей степени не напоминал человека, плывущего по течению.
Он много делает для олимпизма.
- Э, старина Олег, ты в своей краснозвездной Москве многое в этом
мире видишь таким, каким вам хотелось бы видеть. А жизнь - она иначе
устроена, ее в прокрустово ложе даже самых благих намерений не уложишь.
Она выкидывает такие фортели, что за голову схватишься!
- Не утрируй... Есть логика, есть объективные законы развития, в том
числе и Олимпийских игр. - Я намеренно разжигал страсти Сержа, потому что
жаждал получить информацию из первых рук, от человека, что, как говорится,
был допущен в святая святых Игр, - ведь он представлял не "Правду" и даже
не "Советский спорт", а "Франс Пресс", а значит, своих, от них нет и не
могло быть тайн. Я был согласен с Сержем в его оценках, больше того - мои
прогнозы куда более мрачны, и для того существовали веские доказательства,
но мне нужен был Серж... вывернутый наизнанку.
- Логика... законы, - передразнил меня Серж и кивнул головой
требовательно и властно: - Наливай. Когда наш Пьер де Кубертен затевал эту
штуку, что называется Олимпийскими играми, он начитался древних
манускриптов и не однажды лазил по развалинам Олимпии - боже, как его там
не укусила гадюка, там же среди камней тьма-тьмущая этих ужасных тварей! И
ностальгическая тоска по прошлому, по идеализированному прошлому, хочу
подчеркнуть, захватила его до последней клеточки мозга. Он обнаружил
идеальный мир, где сильные, честные и красивые душевно и физически молодые
люди, учти, только мужчины (в этом тоже есть тоска по прекрасным временам,
когда мужчины правили миром, ездили на войну и пользовались правом
решающего голоса во всех делах - от войны и мира до кухни) - да, молодые
люди станут в предельно честных поединках отучиваться от нечестных приемов
мировых боен, что стали вечными спутниками человечества.
- Что ж в этом плохого?
- Но на деле получилось не так! Разве ты не помнишь, как в пятьдесят
втором, когда вы только появились на Играх, полные счастливой уверенности,
что мир будет таким, каким вы его пожелаете, организаторы поспешили
разделить Олимпийскую деревню на две - Восток и Запад. Это был первый
официально зафиксированный подкоп под идеи нашего французика. А потом
пошло-поехало, пока, наконец, - кто бы мог представить, что такое
возможно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71