Он сунул остальное в карман и пустился в путь, который вел вдоль подъездной дороги, но по хребту, по нехоженой местности, каменистой, изрезанной трещинами и острыми выступами. Идти было очень тяжело, и хотя он шел без аппарата на ноге, пот заливал ему глаза, и он задыхался. Каждая клеточка его тела требовала отдыха, но ему было не до того. Четыре часа времени оказалось не так уж много, а он шел во исполнение важнейшей миссии, какая только может быть у человека.
* * *
Кандидатура Нельсона Манделы открыла новое измерение в спорах за и против глобального референдума. Больше уже не дебатировалась серьезность этой инициативы; дискуссия сузилась до вопроса, может ли быть Всемирный спикер, и если да, кто должен им стать.
Популярность южноафриканского президента во всем мире была, как показала реакция на его заявление, огромна. Актер, писатель и спецпосол ООН сэр Питер Устинов, который выставил свою кандидатуру одним из первых, теперь отозвал ее, чтобы решительно высказаться за Нельсона Манделу. Те публицисты, которые были против референдума и потому пытались опорочить личность Манделы, сослужили плохую службу своему делу, потому что население стран Третьего мира воспринимало это как чистой воды расизм. Повсюду проходили стихийные митинги, и плакаты с надписью Mandela For World President вскоре уже нельзя было отделить от любой демонстрации, даже если она имела совсем другое содержание.
Но слышались и другие голоса. Одна европейская инициативная группа высказалась за кандидатуру чешского президента Вацлава Гавела и, несмотря на его отказ, активно собирала подписи.
В США появилось движение, которое хотело выдвинуть бывшего президента Джимми Картера, на что он, будучи на шесть лет моложе Манделы, ответил отказом со словами: «Я не думаю, что на этих первых выборах у белого будет шанс на победу».
* * *
CNN передали в рамках специальной передачи подробное интервью с руководителем организации We The People, Лайонелом Хиллманом.
– Мистер Хиллман, – приветствовала интервьюерша мужчину с темно-рыжими кудрями, – верно ли, что Каддафи тоже выдвинул свою кандидатуру?
Хиллман с улыбкой кивнул.
– Если вы заглянете в наши публикации, то узнаете, что это верно. Муамар аль-Каддафи вчера представил заявку по всей форме.
– Значит ли это, что имя ливийского лидера будет стоять в избирательных бюллетенях?
– Разумеется.
Интервьюерша, темнокожая женщина по имени Дебора Норрис, нахмурила лоб.
– Вы находите это нормальным?
Руководитель будущих всемирных выборов находил это абсолютно нормальным.
– Это демократия. Для всех действительны одни правила. И если вам не нравится какой-то кандидат, то вы просто не голосуете за него.
Миссис Норрис сочла за лучшее сменить тему.
– Весь ли мир покрывает ваша избирательная сеть? Китай разрешил голосование, как я слышала. А что с Ираком? С Кубой? С Северной Кореей?
– На Кубе голосование пройдет, это дело уже решенное. Кастро вначале был против референдума, потому что инициатива исходит от капиталиста, но после личной беседы с Джоном Фонтанелли он изменил свое решение. Ирак, пожалуй, тоже разрешит голосование на своей территории, по крайней мере мы наблюдаем, что на народ уже заранее оказывается давление, чтобы они держались подальше от избирательных участков – тактика запугивания, которая, к сожалению, в ходу во многих местах, в том же Афганистане или на Гаити.
– А Северная Корея?
– Северная Корея, видимо, будет последним анклавом полной изоляции. Я сожалею об этом, но в настоящий момент ситуацию не изменить.
– Многие правительства заявляют, что они не признают Всемирного спикера, если таковой будет избран.
– Что значит «многие»? Почти все, – сказал Хиллман и пожал плечами. – Но с этим у меня нет проблем. Мое дело – организовать выборы. А там посмотрим.
– Ключевое слово – Джон Фонтанелли. Каков будет его вес в организации We The People? – провокативно спросила Дебора Норрис.
– Никаков, – не задумываясь ответил Хиллман. – Он просто гражданин с правом одного голоса, как любой другой.
– Но он дал деньги, с которыми вы работаете.
– Конечно, но дать деньги означает распрощаться с ними. Во всем прочем я не представляю, чтобы кто-то мог пользоваться у нас особыми правами. Мы все едим в одной столовой и ходим в одни и те же туалеты, и наш статус может изменить только Всемирный спикер, и то лишь посредством волеизъявления народа.
Она примиренно кивнула.
– Как будет протекать процедура? Во сколько туров будут проводиться выборы?
– В два. В первом туре в бюллетене будут стоять все кандидаты, прошедшие регистрацию, а во втором будут состязаться два кандидата, набравшие наибольшее число голосов.
– Кого вы ожидаете в финале?
Хиллман склонил голову набок.
– Официального мнения у меня на этот счет нет.
– А неофициальное?
– Неофициально я думаю, что в финал выборов выйдут Нельсон Мандела и голоса, поданные против всех кандидатов.
– То есть против учреждения поста Всемирного спикера.
– Да.
– Какого результата вы хотели бы для себя?
Лайонел Хиллман мудро улыбнулся.
– Такого результата, чтобы в выборах приняли участие более семидесяти процентов избирателей.
– А что вы будете делать, если победит кандидат «против всех»?
– То же самое, что мы будем делать всякий раз после выборов: готовиться к следующим выборам, которые состоятся через четыре года.
* * *
– У нас уже есть всемирный президент, – сказал Малькольм Маккейн в одном из телевизионных интервью. – Вы все его знаете; его зовут Джон Сальваторе Фонтанелли. Разве это не очевидно? Повсюду в мире происходит то, чего хочет он. Случайно он захотел, чтобы повсюду были сооружены избирательные участки, потому что в его голове возникла утопическая идея. Но хотя каждому ясно, какое это все безумие, ему все равно подчиняются.
Маккейн был первым, кто воинственно выступил против плана Фонтанелли. В объявлениях, плакатах и телевизионных роликах, оплаченных Morris-Capstone, намерения Фонтанелли высмеивались или подвергались нападкам. В Европе его пропагандисты сдержанно рассуждали в интеллектуальных ток-шоу о том, что, хотя в идее «мирового правительства» и есть некий «шарм», все же она преждевременна, даже для первого шага. В еженедельниках они расписывали, как миллиард индусов и миллиард китайцев в соответствии с планом Фонтанелли в будущем будут определять судьбу европейцев. В Израиле радиоролики предостерегали от того, чтобы дать арабам хоть толику участия в обсуждении болевых точек еврейского государства, тогда как оплаченные каналы арабского телевидения объясняли, что «да» плану Фонтанелли означало бы распахнуть все ворота и двери тлетворному влиянию коррумпированного, морально разложившегося Запада.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199