Но потом она взяла себя в руки.
— Если так — мы просто придумаем новый план. Почему бы и нет? Мадам сама сказала: мы можем заглядывать в будущее на месяцы, даже на годы вперед. У нас не путаются мысли, как у других гоблинов, если нам приходится думать о будущем.
— Мы не путаемся, если кто-то вроде Вал объясняет нам, придумывает план целиком и шаг за шагом показывает нам, как именно он будет работать. Но придумать такой план самостоятельно? Может быть, мы и лучше остальных, но никто из нас никогда не сравнится с Вал. Вряд ли в целом мире найдется чародей, равный ей.
— Я, — упрямо утверждала Ис. — Я тоже замечательная. Я могу думать сама за себя. Я ведь именно этим и занимаюсь уже столько месяцев. Ты не представляешь, сколько я всего сделала, не спрашивая мадам. Тебя здесь не было, так что ты не знаешь.
Но Софи это не убедило.
— Бедное дитя мое, надеюсь, ты не обманываешь себя. — Она рассеянно протянула руку и поправила выбившийся локон своей племянницы, который сиял золотом особенно ярко на фоне черного шелка и сетчатой вуали. — Потому что если ты во власти самообмана, я и подумать не смею о последствиях. Ах, зачем, зачем только ты сделала эту чудовищную глупость! Подумать только, что весь труд Валентины окончится ничем!
Ис охватила дрожь.
— Тетя Софи, ты же не собираешься отвернуться от меня, ты останешься со мной, правда?
— Отвернуться от тебя? — Тетя нежно взяла Ис под руку и повела к карете. — Бедное дитя мое, ты последняя, самая последняя прямая наследница. Я бы никогда не смогла отвернуться от тебя — что бы ты ни сделала!
Но к утру Софи исчезла. Когда Ис пришла навестить ее в доме на окраине города, старинный особняк был пуст. Короткого осмотра комнат Ис хватило, чтобы убедиться, что лорд Виф, тетя Софи и несколько остававшихся слуг — все они за ночь сбежали.
На столике в спальне Софи, около золоченой шкатулки для драгоценностей, лежало письмо, адресованное Ис. Та подошла с ним к окну и отодвинула бархатные занавеси.
«Ис, — писала Софи, — я не смею оставаться. Как бы ни была я привязана к тебе, есть и существуют более важные вещи, и я должна повиноваться долгу. Твоя тетя Софи никогда, никогда не сделала бы ничего, чтобы причинить тебе вред, но остаться с тобой в такое сложное время — это не в ее силах.
Как я и сказала тебе вчера вечером, ты — последняя прямая наследница. Если что-то случится с тобой, на мне лежит долг выжить и выносить детей. Вал считала меня неполноценной, она считала меня слишком слабой для Императрицы Чародеев. Она верила, что дочь Химены лучше послужит делу нашего народа. Но даже если я сама не гожусь на эту роль, я еще могу родить ребенка, в котором будет достаточно силы. По этой причине я забираю с собой Джмеля.
В знак моей неизменной преданности, я обращаю твое внимание на содержимое маленькой шкатулки из палисандра и черного дерева, которую ты найдешь в вещах Вал. Если ты так умна, как говоришь, то узнаешь истинную суть этого предмета и воспользуешься информацией, которую он тебе предоставит. Дорогая Ис, если не можешь быть мудрой, будь хотя бы осторожна.
Поверь, что я вечно останусь любящей тебя тетей,
Софрониспа».
Ис прочла письмо три раза, затем смяла в руке и отвернулась от окна, от света, который неожиданно показался ей слишком сильным. Она прикрыла глаза рукой.
Не сразу, постепенно, она начинала понимать все: что теперь она действительно осталась одна, что никого из тех, на кого она могла когда-либо положиться в жизни, больше нет.
Но может быть, в ней было больше от Химены, больше от мадам, чем думали они все. Невероятным усилием воли Ис заставила себя не предаваться отчаянию. Она намеревалась выжить — да, и более того! Этого было недостаточно, чтобы отказаться от яда и молотого стекла, — она должна не только жить, но и добиться успеха, причем с блеском.
Оказавшись в спальне, мадам Ис раздвинула шторы и тут же приступила к делу, тщательно осматривая шкаф с бельем и несколько больших сундуков, выбрасывая нижние юбки, перчатки, корсеты, платья и шали, перебирая планшетки из слоновой кости, черепаховые гребни и маленькие флакончики с благовониями из агата и черного янтаря. В небольшой драгоценной шкатулке она нашла янтарную подвеску в форме слезы с паучком внутри и серебряную коробочку для духов в форме сердца.
Не найдя нигде ничего интересного, она занялась большим столом из красного дерева и стала выдвигать один ящик за другим, внимательно просматривая содержимое, пока не добралась до ящика в самом низу, который дернула на себя так сильно, что он с громким стуком упал на пол.
Подняв его и до середины водворив на место, Ис заметила внутри нечто такое, что у нее дух захватило от восхищения.
Она взяла в руки красивый, тонкой работы стеклянный кинжал с витой рукоятью, повернула его в руке, с любопытством осматривая и стараясь не дотрагиваться до лезвия, на случай, если оно было обработано каким-нибудь смертельным ядом. Разбирая содержимое ящика дальше, она нашла яркие шелковые платки, длинные драгоценные булавки для шляп, серебряный пистолет, такой маленький, что она могла спрятать его в ладони, и даже (Ис не могла сдержать мрачной улыбки) небольшой прозрачный пузырек с кристаллическим порошком, который, похоже, был солью. «Это просто кладезь полезных вещей, если ты, конечно, убийца!»
Под всем этим она наконец откопала шкатулку из палисандра и черного дерева, которую Софи упоминала в письме. Ис жадно открыла ее, заглянула внутрь — и тихо застонала от разочарования. Это был всего лишь веер, легкомысленный веер из резной слоновой кости. Расправив пластинки, она не могла не подивиться, как занятно они расписаны. Но почему Софи написала, что он может Ис пригодиться? Сначала Ис даже подумала, не повредилась ли ее тетя рассудком. Или же… или Софи только хотела подразнить и помучить ее, в отместку за смерть любимой Валентины?
Но нет, решила она, жестокость ради жестокости была совсем не похожа на мягкую Софи. Ис подумала над веером еще немного. Она слышала о подобных безделушках со смертельным секретом — глубоко внутри бывает спрятано лезвие, не менее острое и опасное, чем стеклянный кинжал. Но, внимательно изучив веер, она была вынуждена признать, что он совершенно безвреден. Ис положила его обратно в футляр и уже собиралась беззаботно бросить в ящик — но передумала.
Софи что-то имела в виду. У Ис сейчас не было времени отгадывать, что именно, но если она возьмет веер с собой в Линденхофф, она может в конце концов разгадать его секрет. Решив, что это наилучшее решение, она опустила тонкий деревянный футляр за воротник, между платьем и корсетом, и потянулась закрыть ящик.
И снова передумала. Взяв тонкий стеклянный кинжал и аккуратно завернув его в один из шелковых платков, она спрятала его в рукав.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147
— Если так — мы просто придумаем новый план. Почему бы и нет? Мадам сама сказала: мы можем заглядывать в будущее на месяцы, даже на годы вперед. У нас не путаются мысли, как у других гоблинов, если нам приходится думать о будущем.
— Мы не путаемся, если кто-то вроде Вал объясняет нам, придумывает план целиком и шаг за шагом показывает нам, как именно он будет работать. Но придумать такой план самостоятельно? Может быть, мы и лучше остальных, но никто из нас никогда не сравнится с Вал. Вряд ли в целом мире найдется чародей, равный ей.
— Я, — упрямо утверждала Ис. — Я тоже замечательная. Я могу думать сама за себя. Я ведь именно этим и занимаюсь уже столько месяцев. Ты не представляешь, сколько я всего сделала, не спрашивая мадам. Тебя здесь не было, так что ты не знаешь.
Но Софи это не убедило.
— Бедное дитя мое, надеюсь, ты не обманываешь себя. — Она рассеянно протянула руку и поправила выбившийся локон своей племянницы, который сиял золотом особенно ярко на фоне черного шелка и сетчатой вуали. — Потому что если ты во власти самообмана, я и подумать не смею о последствиях. Ах, зачем, зачем только ты сделала эту чудовищную глупость! Подумать только, что весь труд Валентины окончится ничем!
Ис охватила дрожь.
— Тетя Софи, ты же не собираешься отвернуться от меня, ты останешься со мной, правда?
— Отвернуться от тебя? — Тетя нежно взяла Ис под руку и повела к карете. — Бедное дитя мое, ты последняя, самая последняя прямая наследница. Я бы никогда не смогла отвернуться от тебя — что бы ты ни сделала!
Но к утру Софи исчезла. Когда Ис пришла навестить ее в доме на окраине города, старинный особняк был пуст. Короткого осмотра комнат Ис хватило, чтобы убедиться, что лорд Виф, тетя Софи и несколько остававшихся слуг — все они за ночь сбежали.
На столике в спальне Софи, около золоченой шкатулки для драгоценностей, лежало письмо, адресованное Ис. Та подошла с ним к окну и отодвинула бархатные занавеси.
«Ис, — писала Софи, — я не смею оставаться. Как бы ни была я привязана к тебе, есть и существуют более важные вещи, и я должна повиноваться долгу. Твоя тетя Софи никогда, никогда не сделала бы ничего, чтобы причинить тебе вред, но остаться с тобой в такое сложное время — это не в ее силах.
Как я и сказала тебе вчера вечером, ты — последняя прямая наследница. Если что-то случится с тобой, на мне лежит долг выжить и выносить детей. Вал считала меня неполноценной, она считала меня слишком слабой для Императрицы Чародеев. Она верила, что дочь Химены лучше послужит делу нашего народа. Но даже если я сама не гожусь на эту роль, я еще могу родить ребенка, в котором будет достаточно силы. По этой причине я забираю с собой Джмеля.
В знак моей неизменной преданности, я обращаю твое внимание на содержимое маленькой шкатулки из палисандра и черного дерева, которую ты найдешь в вещах Вал. Если ты так умна, как говоришь, то узнаешь истинную суть этого предмета и воспользуешься информацией, которую он тебе предоставит. Дорогая Ис, если не можешь быть мудрой, будь хотя бы осторожна.
Поверь, что я вечно останусь любящей тебя тетей,
Софрониспа».
Ис прочла письмо три раза, затем смяла в руке и отвернулась от окна, от света, который неожиданно показался ей слишком сильным. Она прикрыла глаза рукой.
Не сразу, постепенно, она начинала понимать все: что теперь она действительно осталась одна, что никого из тех, на кого она могла когда-либо положиться в жизни, больше нет.
Но может быть, в ней было больше от Химены, больше от мадам, чем думали они все. Невероятным усилием воли Ис заставила себя не предаваться отчаянию. Она намеревалась выжить — да, и более того! Этого было недостаточно, чтобы отказаться от яда и молотого стекла, — она должна не только жить, но и добиться успеха, причем с блеском.
Оказавшись в спальне, мадам Ис раздвинула шторы и тут же приступила к делу, тщательно осматривая шкаф с бельем и несколько больших сундуков, выбрасывая нижние юбки, перчатки, корсеты, платья и шали, перебирая планшетки из слоновой кости, черепаховые гребни и маленькие флакончики с благовониями из агата и черного янтаря. В небольшой драгоценной шкатулке она нашла янтарную подвеску в форме слезы с паучком внутри и серебряную коробочку для духов в форме сердца.
Не найдя нигде ничего интересного, она занялась большим столом из красного дерева и стала выдвигать один ящик за другим, внимательно просматривая содержимое, пока не добралась до ящика в самом низу, который дернула на себя так сильно, что он с громким стуком упал на пол.
Подняв его и до середины водворив на место, Ис заметила внутри нечто такое, что у нее дух захватило от восхищения.
Она взяла в руки красивый, тонкой работы стеклянный кинжал с витой рукоятью, повернула его в руке, с любопытством осматривая и стараясь не дотрагиваться до лезвия, на случай, если оно было обработано каким-нибудь смертельным ядом. Разбирая содержимое ящика дальше, она нашла яркие шелковые платки, длинные драгоценные булавки для шляп, серебряный пистолет, такой маленький, что она могла спрятать его в ладони, и даже (Ис не могла сдержать мрачной улыбки) небольшой прозрачный пузырек с кристаллическим порошком, который, похоже, был солью. «Это просто кладезь полезных вещей, если ты, конечно, убийца!»
Под всем этим она наконец откопала шкатулку из палисандра и черного дерева, которую Софи упоминала в письме. Ис жадно открыла ее, заглянула внутрь — и тихо застонала от разочарования. Это был всего лишь веер, легкомысленный веер из резной слоновой кости. Расправив пластинки, она не могла не подивиться, как занятно они расписаны. Но почему Софи написала, что он может Ис пригодиться? Сначала Ис даже подумала, не повредилась ли ее тетя рассудком. Или же… или Софи только хотела подразнить и помучить ее, в отместку за смерть любимой Валентины?
Но нет, решила она, жестокость ради жестокости была совсем не похожа на мягкую Софи. Ис подумала над веером еще немного. Она слышала о подобных безделушках со смертельным секретом — глубоко внутри бывает спрятано лезвие, не менее острое и опасное, чем стеклянный кинжал. Но, внимательно изучив веер, она была вынуждена признать, что он совершенно безвреден. Ис положила его обратно в футляр и уже собиралась беззаботно бросить в ящик — но передумала.
Софи что-то имела в виду. У Ис сейчас не было времени отгадывать, что именно, но если она возьмет веер с собой в Линденхофф, она может в конце концов разгадать его секрет. Решив, что это наилучшее решение, она опустила тонкий деревянный футляр за воротник, между платьем и корсетом, и потянулась закрыть ящик.
И снова передумала. Взяв тонкий стеклянный кинжал и аккуратно завернув его в один из шелковых платков, она спрятала его в рукав.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147