Человек средних лет со светлыми, ненапудренными и аккуратно собранными в пучок на затылке волосами, он излучал дух аристократической утонченности, совсем не соответствующей его чудовищной репутации.
— Но у меня такое чувство, как будто я вас знаю, господин Гилиан. Моя малышка-племянница все время вами восторгается. Она не перестает повторять умные вещи, которые сказал или сделал ее новый друг Люциус.
Люк сохранил ледяную улыбку, но ему стало нехорошо. Можно подумать, будто лорд Флинкс был обычным любящим дядюшкой, а его племянница была обычной школьницей.
— Может быть, вы еще не слышали, — вставил лорд Полифант, — лорд Флинкс только что назначен премьер-министром.
И снова почти незаметный сухой поклон.
— Мои поздравления, сэр, — выдавил Люк. — Несомненно, это награда за истинно выдающиеся жертвы, которые вы принесли своей стране.
Лорд Флинкс вежливо улыбнулся.
— Но, как я понимаю, вас тоже можно поздравить. Весь Винтерскар, несомненно, ликует.
На это Люк резко обернулся к послу.
— Именно по этому самому поводу, лорд Полифант, мне хотелось бы с вами поговорить. Если вы будете так любезны, что уделите мне несколько мгновений вашего времени наедине.
— С величайшим удовольствием, — сказал посол, продолжая сладко улыбаться. — Мы можем побеседовать в тишине в соседней комнате.
Когда лорд Полифант и Люк остались одни в библиотеке, улыбка посла погасла.
— Думаю, вы и сами понимаете, господин Гилиан, что это было не очень умно?
— Вполне возможно, — резко ответил Люк. — Но если вы цените мою дружбу, то постараетесь больше не представлять меня людям, которые никогда не были бы приняты и признаны в Винтерскаре.
Лорд Полифант склонил голову набок.
— Разрешите напомнить вам, что здесь не Винтерскар и что этот самый лорд Флинкс — очень влиятельный человек. А также, должен отметить, истинный аристократ. Мне кажется, вы слишком внимательно прислушиваетесь к сплетням.
— К сплетням? — Хотя никто не предлагал ему сесть, Люк уселся на один из стульев с лирообразными спинками. — Я вообще не слушаю сплетни. Но когда о человеке пишут все до единой газеты континента, когда его имя распевают в непристойных песенках на каждом углу, даже в Вордхайме и Кджеллмарке… — Люк громко скрипнул зубами. — Вы правы, лорд Полифант, это не Тарнбург и это не Винтерскар. Это страна, которой правят сумасшедшие и лицемеры. И ей, к сожалению, повезло бы больше, если бы у власти остались одни сумасшедшие, а от лицемеров она бы избавилась совсем!
Посол рассматривал его с некоторым удивлением. К этому времени он уже привык к горячности Люка, знал его как человека, который может произнести пылкую речь по совершенно любому поводу, от незначительного пустяка до глобальной проблемы, но ему еще не доводилось видеть винтерскарца в таком яростном негодовании.
— Какая горячность, господин Гилиан, можно подумать, у вас с ним личные счеты.
Люк метнул на него испепеляющий взгляд. Он уже открыл было рот и собирался заговорить, но посол поспешил сменить тему.
— Кстати, мне кажется, вы хотели побеседовать со мной о событиях в Винтерскаре.
Но лорд Полифант рано радовался, потому что новая тема тоже не сулила ему ничего хорошего. Люциус достал из кармана клочок бумаги, сильно потрепанный и с пятнами от воды.
— Пришло сегодня утром. Это письмо от моего старого учителя, лорда Перселла, в котором он описывает церемонии и празднества по поводу королевского бракосочетания в Тарнбурге — три месяца назад. Письмо задержалось из-за бурь на севере.
— Что я хотел бы знать, — продолжал он с жестоким блеском в глазах, — так это то, почему если об этом знали вы, знал лорд Флинкс, если, похоже, все и каждый, кроме меня, знали об этом, почему вы так и не побеспокоились сообщить мне тот факт, что мой кузен король недавно женился?
Лорд Полифант пожал плечами.
— Так эта новость только вчера дошла до нас. И даже лорду Флинксу я сам сказал об этом не более четверти часа назад. Вся почта задержалась из-за непогоды, а не только письмо вашего доктора Перселла.
— Допустим, это правда. Но, согласно письму, помолвка была официально объявлена в ораджии, в этом месяце почта идет быстро. Так почему же вы не упомянули об этом сразу же, когда я прибыл сюда почти два месяца назад?
Посол вертел в пальцах нелепо разукрашенные резные очки, которые он носил на алой ленте на шее.
— Но не хотите же вы мне сказать, господин Гилиан, что вы ничего не знали даже о помолвке короля?
— Я провел большую часть лета и начало осени в горах Фелегра. До меня действительно доходили какие-то слухи, когда я проезжал через Лихтенвальд. Я счел их сплетнями, к которым, как я уже сказал, я никогда не прислушиваюсь.
— Тогда, возможно, хоть раз в жизни вам стоило к ним прислушаться. Я думал — да и все так подумали, — когда вы ни слова не сказали по этому поводу, что было бы бестактно затрагивать тему союза, который вы так явно не одобряете.
Темные брови Люка резко сошлись на переносице.
— Не одобряю? Почему бы мне вдруг его не одобрять? Я сам ничего не знаю о юной леди, то есть о Ее Величестве, новой королеве Винтерскара. Я ее только один раз видел. Как я мог не одобрять что-то, чего я даже не знаю?
Лорд Полифант помолчал в нерешительности, что-то мелькнуло в его глазах.
— Мы молчали только из-за вашего видимого нежелания обсуждать эту новость. Что до меня — то я, естественно, предположил, что король Джарред написал вам об этом сам.
Люк задумчиво нахмурился. Действительно, очень странно, даже тревожно, что король этого не сделал. Но он не собирался делиться своими опасениями с лордом Полифантом, на чью сдержанность не мог положиться.
Воздух на улице казался прозрачнее и свежее, зимний пейзаж — покрытые снегом крыши и замерзшие каналы — яснее и чище, после надушенного притворства, царившего в салоне посла. Люк прислонился к железному фонарному столбу и несколько раз вдохнул живительный кристально чистый морозный воздух.
На улице царили обычные сутолока и суматоха, суетились уличные торговцы, продавая свой товар, туда-сюда проезжали десятки повозок, карет и конных саней. Точильщики, пирожники и спешащие по своим делам домохозяйки, деревенские парни, несшие корзины с яйцами, турнепсом, орехами и каштанами, — все они проходили пешком; а вот упитанные торговцы со своими еще более упитанными женами тряслись на собачьих упряжках. На одном из каналов Люк приметил группу детей, которые скользили по льду на коньках из кости и стали.
Он в последний раз глубоко вздохнул и стремительно зашагал по улице. Поддавшись внезапному порыву, он направился к доктору Ван Тюльпу.
День выдался чудесный, солнечный и морозный, на улицах было немного скользко, но всегда можно было сойти с мостовой на каменный или деревянный тротуар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147
— Но у меня такое чувство, как будто я вас знаю, господин Гилиан. Моя малышка-племянница все время вами восторгается. Она не перестает повторять умные вещи, которые сказал или сделал ее новый друг Люциус.
Люк сохранил ледяную улыбку, но ему стало нехорошо. Можно подумать, будто лорд Флинкс был обычным любящим дядюшкой, а его племянница была обычной школьницей.
— Может быть, вы еще не слышали, — вставил лорд Полифант, — лорд Флинкс только что назначен премьер-министром.
И снова почти незаметный сухой поклон.
— Мои поздравления, сэр, — выдавил Люк. — Несомненно, это награда за истинно выдающиеся жертвы, которые вы принесли своей стране.
Лорд Флинкс вежливо улыбнулся.
— Но, как я понимаю, вас тоже можно поздравить. Весь Винтерскар, несомненно, ликует.
На это Люк резко обернулся к послу.
— Именно по этому самому поводу, лорд Полифант, мне хотелось бы с вами поговорить. Если вы будете так любезны, что уделите мне несколько мгновений вашего времени наедине.
— С величайшим удовольствием, — сказал посол, продолжая сладко улыбаться. — Мы можем побеседовать в тишине в соседней комнате.
Когда лорд Полифант и Люк остались одни в библиотеке, улыбка посла погасла.
— Думаю, вы и сами понимаете, господин Гилиан, что это было не очень умно?
— Вполне возможно, — резко ответил Люк. — Но если вы цените мою дружбу, то постараетесь больше не представлять меня людям, которые никогда не были бы приняты и признаны в Винтерскаре.
Лорд Полифант склонил голову набок.
— Разрешите напомнить вам, что здесь не Винтерскар и что этот самый лорд Флинкс — очень влиятельный человек. А также, должен отметить, истинный аристократ. Мне кажется, вы слишком внимательно прислушиваетесь к сплетням.
— К сплетням? — Хотя никто не предлагал ему сесть, Люк уселся на один из стульев с лирообразными спинками. — Я вообще не слушаю сплетни. Но когда о человеке пишут все до единой газеты континента, когда его имя распевают в непристойных песенках на каждом углу, даже в Вордхайме и Кджеллмарке… — Люк громко скрипнул зубами. — Вы правы, лорд Полифант, это не Тарнбург и это не Винтерскар. Это страна, которой правят сумасшедшие и лицемеры. И ей, к сожалению, повезло бы больше, если бы у власти остались одни сумасшедшие, а от лицемеров она бы избавилась совсем!
Посол рассматривал его с некоторым удивлением. К этому времени он уже привык к горячности Люка, знал его как человека, который может произнести пылкую речь по совершенно любому поводу, от незначительного пустяка до глобальной проблемы, но ему еще не доводилось видеть винтерскарца в таком яростном негодовании.
— Какая горячность, господин Гилиан, можно подумать, у вас с ним личные счеты.
Люк метнул на него испепеляющий взгляд. Он уже открыл было рот и собирался заговорить, но посол поспешил сменить тему.
— Кстати, мне кажется, вы хотели побеседовать со мной о событиях в Винтерскаре.
Но лорд Полифант рано радовался, потому что новая тема тоже не сулила ему ничего хорошего. Люциус достал из кармана клочок бумаги, сильно потрепанный и с пятнами от воды.
— Пришло сегодня утром. Это письмо от моего старого учителя, лорда Перселла, в котором он описывает церемонии и празднества по поводу королевского бракосочетания в Тарнбурге — три месяца назад. Письмо задержалось из-за бурь на севере.
— Что я хотел бы знать, — продолжал он с жестоким блеском в глазах, — так это то, почему если об этом знали вы, знал лорд Флинкс, если, похоже, все и каждый, кроме меня, знали об этом, почему вы так и не побеспокоились сообщить мне тот факт, что мой кузен король недавно женился?
Лорд Полифант пожал плечами.
— Так эта новость только вчера дошла до нас. И даже лорду Флинксу я сам сказал об этом не более четверти часа назад. Вся почта задержалась из-за непогоды, а не только письмо вашего доктора Перселла.
— Допустим, это правда. Но, согласно письму, помолвка была официально объявлена в ораджии, в этом месяце почта идет быстро. Так почему же вы не упомянули об этом сразу же, когда я прибыл сюда почти два месяца назад?
Посол вертел в пальцах нелепо разукрашенные резные очки, которые он носил на алой ленте на шее.
— Но не хотите же вы мне сказать, господин Гилиан, что вы ничего не знали даже о помолвке короля?
— Я провел большую часть лета и начало осени в горах Фелегра. До меня действительно доходили какие-то слухи, когда я проезжал через Лихтенвальд. Я счел их сплетнями, к которым, как я уже сказал, я никогда не прислушиваюсь.
— Тогда, возможно, хоть раз в жизни вам стоило к ним прислушаться. Я думал — да и все так подумали, — когда вы ни слова не сказали по этому поводу, что было бы бестактно затрагивать тему союза, который вы так явно не одобряете.
Темные брови Люка резко сошлись на переносице.
— Не одобряю? Почему бы мне вдруг его не одобрять? Я сам ничего не знаю о юной леди, то есть о Ее Величестве, новой королеве Винтерскара. Я ее только один раз видел. Как я мог не одобрять что-то, чего я даже не знаю?
Лорд Полифант помолчал в нерешительности, что-то мелькнуло в его глазах.
— Мы молчали только из-за вашего видимого нежелания обсуждать эту новость. Что до меня — то я, естественно, предположил, что король Джарред написал вам об этом сам.
Люк задумчиво нахмурился. Действительно, очень странно, даже тревожно, что король этого не сделал. Но он не собирался делиться своими опасениями с лордом Полифантом, на чью сдержанность не мог положиться.
Воздух на улице казался прозрачнее и свежее, зимний пейзаж — покрытые снегом крыши и замерзшие каналы — яснее и чище, после надушенного притворства, царившего в салоне посла. Люк прислонился к железному фонарному столбу и несколько раз вдохнул живительный кристально чистый морозный воздух.
На улице царили обычные сутолока и суматоха, суетились уличные торговцы, продавая свой товар, туда-сюда проезжали десятки повозок, карет и конных саней. Точильщики, пирожники и спешащие по своим делам домохозяйки, деревенские парни, несшие корзины с яйцами, турнепсом, орехами и каштанами, — все они проходили пешком; а вот упитанные торговцы со своими еще более упитанными женами тряслись на собачьих упряжках. На одном из каналов Люк приметил группу детей, которые скользили по льду на коньках из кости и стали.
Он в последний раз глубоко вздохнул и стремительно зашагал по улице. Поддавшись внезапному порыву, он направился к доктору Ван Тюльпу.
День выдался чудесный, солнечный и морозный, на улицах было немного скользко, но всегда можно было сойти с мостовой на каменный или деревянный тротуар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147