Я еще раз проверил у него пульс, вытянул над ним руки и начал сосредотачиваться.
За то время, что я не занимался экстрасенсорной практикой, кое-какие нюансы состояния больного я перестал чувствовать, но, в общем, навыки к лечению у меня сохранились. Судя по ощущениям, ничего страшного с Аароном Моисеевичем не произошло, во всяком случае, серьезных травм у него не было.
Я закрыл глаза и сосредоточил все внимания на ладонях. Через минуту меня начало трясти и, когда прошел пик нервного возбуждения, навалилась обычная после сеанса слабость. Я расслабился, немного отдохнул, а потом вновь сконцентрировал на руки всю свою нервную энергию. Напряжение сделалось непереносимым, и я начал терять чувство реальности. Вывел меня из транса голос Гутмахера:
– Алексей, это вы? Что со мной? Слава богу…
Я расслабился, несколько секунд отдыхал, и только тогда, когда нервное напряжение прошло, открыл глаза. Аарон Моисеевич лежал все в той же позе, но вполне осмысленно смотрел на меня.
– Что у вас болит? – спросил я, преодолевая подступившую к горлу тошноту.
– Голова, – членораздельно ответил больной. – Меня, кажется, стукнули чем-то тяжелым по голове.
– Закройте глаза и ни о чем не. думайте, – распорядился я и как бы обхватил его голову руками в сантиметре от волос.
Теперь мне было не так трудно. С головой у Аарона Моисеевича, за исключением здоровенной шишки, все было в порядке. Однако, вскоре силы опять меня оставили. Тогда я сел на диван рядом с больным и спросил:
– Как вы теперь?
– Прекрасно! – ответил Гутмахер своим прежним, напористым голосом. – Как это я раньше не додумался измерить ваше биополе! Что, собственно, произошло, и где Олюшка?
– Это я должен вас спросить, что произошло, как вы сюда попали?
– Что с Олюшкой? – повторил престарелый влюбленный.
– Она в соседней комнате, отбирает у мужиков свой чемодан. Так что, все-таки, с вами случилось?
– Собственно, ничего особенного, наша обычная российская безалаберность. Милиционеры нечаянно подожгли дом и нам, чтобы не сгореть, пришлось переместиться следом за вами.
– То есть как подожгли?
– Ну, как обычно бывает, не соразмерили силы, немного перепили и устроили сначала драку, а потом пожар.
– А вы куда смотрели? Вы же могли ими управлять?
– Что делать, – миролюбиво ответил Гутмахер, – в тот момент, был занят…
– Что значит, занят! Вам поджигают дом, а у вас нет времени это предотвратить!
– Вы зря возмущаетесь, Алексей, у каждого человека бывают такие возвышенные, интимные моменты…
– Все понятно, – перебил я. – У вас с Ольгой начался медовый месяц…
– Только давайте без пошлых намеков…
– Давайте, – согласился я, – заодно придумаем, что нам теперь делать. Если ваш дом сгорел, то как мы вернемся назад?
– Об этом я подумать не успел, все так быстро произошло, а потом на нас напали эти смешные крестьяне… Впрочем, выход всегда можно найти, что-нибудь придумаем… А где мы, собственно, находимся?
– К счастью, у моих предков, иначе…
– Да, я уже понял, что к чужой культуре без посторонней помощи сложно приспособиться, – легкомысленно произнес профессор и потер ушибленное место. – Надеюсь, ваши родственники приличные люди?
– Сейчас я вас с ними познакомлю. Вы уже можете встать, или вам лучше полежать?
– Попробую, – смиренно произнес Гутмахер и без большого усилия поднялся с дивана. – Кажется, со мной ничего страшного не произошло, хотя тело и побаливает.
– Когда вы посмотритесь в зеркало, вам так не покажется, – мстительно пообещал я.
Действительно, мужики так отделали предполагаемого китайца, что ему вряд ли скоро представится возможность начать нравиться девушкам.
– Вас, кстати, приняли за китайца..
– Почему?
– Понятия не имею, сейчас начнем разбираться. В этот момент в двери деликатно постучали, и послышался голос хозяина:
– Алексей Григорьевич, вам ничего не нужно, может быть, все-таки послать за доктором?
– Входите, Александр Иванович, я уже кончил.
Генерал не заставил себя просить дважды и тут же появился на пороге. Вид воспрянувшего к жизни Гутмахера его заметно успокоил. Вместе с тем в его глазах светилось любопытство, колоритный Аарон Моисеевич Александра Ивановича явно заинтриговал.
Я замешкался представить их друг другу, и хозяин взял инициативу на себя:
– Позвольте отрекомендоваться, Крылов Александр Иванович, предок… то есть, я хотел сказать, старший родственник Алексея Григорьевича.
Гутмахер так же церемонно назвал себя. Углубляться в перечисление должностей и накопленных за жизнь регалий они не стали.
– Все мы очень обеспокоены вашим здоровьем, надеюсь, мужички не причинили вам больших неудобств? – изысканно вежливо спросил хозяин.
– Какие там неудобства! – заразительно засмеялся Гутмахер. – Только слегка проломили голову.
– Я надеюсь, вы их правильно поймете и не будете в большой претензии, народ у нас еще темный, а вы так оригинально одеты, да еще волосы собраны в пучок, вот они по простоте душевной, видимо, и решили, что вы китаец.
– А почему именно китаец? – спросил я. – Откуда вообще крестьяне про китайцев знают?
– Сам удивляюсь, может быть, в Москве китайцев с косичками видели. Возможно, о них ходят слухи в связи с военными действиями в Поднебесной империи.
– А мы разве с Китам когда-нибудь воевали? – удивился я второй раз, услышав о неведомой мне войне.
– Там не вполне война, в Китае сейчас идет междоусобица, и в ней участвуют европейские страны и Россия.
– Что-нибудь делят? – поинтересовался Аарон Моисеевич.
– Как всегда, влияние. Притом Россия строит Китайско-Восточную железную дорогу, а в стране идет война между разными наследниками династии Цинь, которые пытаются втянуть европейцев в свои отношения.
Как часто бывает у нас в стране, разговор из частного грозил перерасти в политическую дискуссию, но этому помешала без стука влетевшая в комнату Ольга.
– Арик, Леша, чего вы здесь застряли, мы же волнуемся! Ну, хулиганье, как они тебя отделали! Пойдемте скорее, вас ждут Софья Аркадьевна и Наташа. Александр Иванович, у вас дочка просто отпадная, просто – суперовская, она мне уже все и про революцию рассказала, и про тяжелую судьбу народа! Я от нее просто тащусь!
Судя по выражению лица, генерал из того, что сказала ему Ольга, кроме упоминания о революции, ничего не понял и натянуто улыбнулся:
– Да, Наташа очень увлечена общественным благом. Вы этим тоже интересуетесь?
– Нет, мне по фигу, – призналась Ольга, – у меня и без того своих проблем хватает. Правда, Арик?
«Арик» вместо того, чтобы устыдиться приземленности своей молодой возлюбленной, счастливо улыбнулся и согласился:
– Конечно, конечно, Олюшка.
Действительный статский советник посмотрел на гостей странным взглядом и больше ничего не спросил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
За то время, что я не занимался экстрасенсорной практикой, кое-какие нюансы состояния больного я перестал чувствовать, но, в общем, навыки к лечению у меня сохранились. Судя по ощущениям, ничего страшного с Аароном Моисеевичем не произошло, во всяком случае, серьезных травм у него не было.
Я закрыл глаза и сосредоточил все внимания на ладонях. Через минуту меня начало трясти и, когда прошел пик нервного возбуждения, навалилась обычная после сеанса слабость. Я расслабился, немного отдохнул, а потом вновь сконцентрировал на руки всю свою нервную энергию. Напряжение сделалось непереносимым, и я начал терять чувство реальности. Вывел меня из транса голос Гутмахера:
– Алексей, это вы? Что со мной? Слава богу…
Я расслабился, несколько секунд отдыхал, и только тогда, когда нервное напряжение прошло, открыл глаза. Аарон Моисеевич лежал все в той же позе, но вполне осмысленно смотрел на меня.
– Что у вас болит? – спросил я, преодолевая подступившую к горлу тошноту.
– Голова, – членораздельно ответил больной. – Меня, кажется, стукнули чем-то тяжелым по голове.
– Закройте глаза и ни о чем не. думайте, – распорядился я и как бы обхватил его голову руками в сантиметре от волос.
Теперь мне было не так трудно. С головой у Аарона Моисеевича, за исключением здоровенной шишки, все было в порядке. Однако, вскоре силы опять меня оставили. Тогда я сел на диван рядом с больным и спросил:
– Как вы теперь?
– Прекрасно! – ответил Гутмахер своим прежним, напористым голосом. – Как это я раньше не додумался измерить ваше биополе! Что, собственно, произошло, и где Олюшка?
– Это я должен вас спросить, что произошло, как вы сюда попали?
– Что с Олюшкой? – повторил престарелый влюбленный.
– Она в соседней комнате, отбирает у мужиков свой чемодан. Так что, все-таки, с вами случилось?
– Собственно, ничего особенного, наша обычная российская безалаберность. Милиционеры нечаянно подожгли дом и нам, чтобы не сгореть, пришлось переместиться следом за вами.
– То есть как подожгли?
– Ну, как обычно бывает, не соразмерили силы, немного перепили и устроили сначала драку, а потом пожар.
– А вы куда смотрели? Вы же могли ими управлять?
– Что делать, – миролюбиво ответил Гутмахер, – в тот момент, был занят…
– Что значит, занят! Вам поджигают дом, а у вас нет времени это предотвратить!
– Вы зря возмущаетесь, Алексей, у каждого человека бывают такие возвышенные, интимные моменты…
– Все понятно, – перебил я. – У вас с Ольгой начался медовый месяц…
– Только давайте без пошлых намеков…
– Давайте, – согласился я, – заодно придумаем, что нам теперь делать. Если ваш дом сгорел, то как мы вернемся назад?
– Об этом я подумать не успел, все так быстро произошло, а потом на нас напали эти смешные крестьяне… Впрочем, выход всегда можно найти, что-нибудь придумаем… А где мы, собственно, находимся?
– К счастью, у моих предков, иначе…
– Да, я уже понял, что к чужой культуре без посторонней помощи сложно приспособиться, – легкомысленно произнес профессор и потер ушибленное место. – Надеюсь, ваши родственники приличные люди?
– Сейчас я вас с ними познакомлю. Вы уже можете встать, или вам лучше полежать?
– Попробую, – смиренно произнес Гутмахер и без большого усилия поднялся с дивана. – Кажется, со мной ничего страшного не произошло, хотя тело и побаливает.
– Когда вы посмотритесь в зеркало, вам так не покажется, – мстительно пообещал я.
Действительно, мужики так отделали предполагаемого китайца, что ему вряд ли скоро представится возможность начать нравиться девушкам.
– Вас, кстати, приняли за китайца..
– Почему?
– Понятия не имею, сейчас начнем разбираться. В этот момент в двери деликатно постучали, и послышался голос хозяина:
– Алексей Григорьевич, вам ничего не нужно, может быть, все-таки послать за доктором?
– Входите, Александр Иванович, я уже кончил.
Генерал не заставил себя просить дважды и тут же появился на пороге. Вид воспрянувшего к жизни Гутмахера его заметно успокоил. Вместе с тем в его глазах светилось любопытство, колоритный Аарон Моисеевич Александра Ивановича явно заинтриговал.
Я замешкался представить их друг другу, и хозяин взял инициативу на себя:
– Позвольте отрекомендоваться, Крылов Александр Иванович, предок… то есть, я хотел сказать, старший родственник Алексея Григорьевича.
Гутмахер так же церемонно назвал себя. Углубляться в перечисление должностей и накопленных за жизнь регалий они не стали.
– Все мы очень обеспокоены вашим здоровьем, надеюсь, мужички не причинили вам больших неудобств? – изысканно вежливо спросил хозяин.
– Какие там неудобства! – заразительно засмеялся Гутмахер. – Только слегка проломили голову.
– Я надеюсь, вы их правильно поймете и не будете в большой претензии, народ у нас еще темный, а вы так оригинально одеты, да еще волосы собраны в пучок, вот они по простоте душевной, видимо, и решили, что вы китаец.
– А почему именно китаец? – спросил я. – Откуда вообще крестьяне про китайцев знают?
– Сам удивляюсь, может быть, в Москве китайцев с косичками видели. Возможно, о них ходят слухи в связи с военными действиями в Поднебесной империи.
– А мы разве с Китам когда-нибудь воевали? – удивился я второй раз, услышав о неведомой мне войне.
– Там не вполне война, в Китае сейчас идет междоусобица, и в ней участвуют европейские страны и Россия.
– Что-нибудь делят? – поинтересовался Аарон Моисеевич.
– Как всегда, влияние. Притом Россия строит Китайско-Восточную железную дорогу, а в стране идет война между разными наследниками династии Цинь, которые пытаются втянуть европейцев в свои отношения.
Как часто бывает у нас в стране, разговор из частного грозил перерасти в политическую дискуссию, но этому помешала без стука влетевшая в комнату Ольга.
– Арик, Леша, чего вы здесь застряли, мы же волнуемся! Ну, хулиганье, как они тебя отделали! Пойдемте скорее, вас ждут Софья Аркадьевна и Наташа. Александр Иванович, у вас дочка просто отпадная, просто – суперовская, она мне уже все и про революцию рассказала, и про тяжелую судьбу народа! Я от нее просто тащусь!
Судя по выражению лица, генерал из того, что сказала ему Ольга, кроме упоминания о революции, ничего не понял и натянуто улыбнулся:
– Да, Наташа очень увлечена общественным благом. Вы этим тоже интересуетесь?
– Нет, мне по фигу, – призналась Ольга, – у меня и без того своих проблем хватает. Правда, Арик?
«Арик» вместо того, чтобы устыдиться приземленности своей молодой возлюбленной, счастливо улыбнулся и согласился:
– Конечно, конечно, Олюшка.
Действительный статский советник посмотрел на гостей странным взглядом и больше ничего не спросил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78