Я понимал, что перегибаю палку что юному существу с неразвитой чувственностью такие африканские страсти попросту не нужны, могут испугать, но ничего не мог с собой поделать.
– Василий Тимофеевич, – обратилась ко мне истерзанная девушка, когда я, наконец, оставил ее в покое, и, усталые до изнеможения, мы вытянулись рядом на широком кожаном диване, – а это всегда! когда с мужчинами… так бывает?
– Нет, к счастью или сожалению, довольно редко, только тогда когда девушка очень нравится.
– Жаль. Значит, я вам так нравлюсь? Почему же вы раньше не обращали на меня внимания?
«Лучше час потерпеть, чем всю ночь уговаривать» – хотел процитировать я старый анекдот, но сдержался и компенсировал понесенный ею физический урон комплиментом:
– Я боялся оскорбить тебя своим восхищением. И знаешь что, лучше называй меня, когда мы вдвоем, Алексеем. Василий Тимофеевич – это моя партийная кличка.
– Так вы тоже человек идеи? – обрадовалась она даже больше, чем моим объятиям. – Я сразу поняла что вы необыкновенный человек! Вы, если это не секрет, кто?
– Как это, кто? В каком смысле? – не понял я возгласа.
– Вы, наверное, настоящий революционный герой? – уточнила она.
– Ага, – подтвердил я, – герой, – а про себя добавил: – К сожалению, всего лишь половой, и скотина по совместительству, измочалил бедную непротивленку злу насилием…
После затянувшейся «помывки» нас с Татьяной Кирилловной ждал обильный ужин. Перед ним у меня состоялся серьезный разговор с Александром Ивановичем. Вели мы его, по моей просьбе, с глазу на глаз. Я без излишних подробностей рассказал о своем конфликте с революционерами и возможной неприглядной роли Александры Михайловны, то ли как наводчицы, то ли случайного информатора.
– Откуда-то этим людям стало известно о счете в банке, о котором вы мне рассказали, – объяснял я ситуацию генералу, – думаю, боевики революционной партии пытаются через меня до них добраться. Судя по всему, они просто так не успокоятся, тем более, что теперь задета их профессиональная гордость. К тому же они теперь попытаются мне отомстить за гибель своих товарищей, – резюмировал я свои невеселые заключения.
– Шуре Коллонтай о ваших деньгах могла сказать только Наташа, – виноватым голосом сказал Александр Иванович. – Это полностью моя вина, я не счел возможным скрывать от семьи денежные дела, – генерал болезненно скривился. – Однако, сколько я знаю Александра Михайловна – вполне порядочная женщина, и не думаю, что она намеренно обрекла вас на гибель. – Он задумался, покачал головой.
– Факты – упрямая вещь, – процитировал я сентенцию какого-то советского вождя.
– Нет – это невероятно, – отрицательно покачав он головой. – Возможно, она рассказала это случайно, безо всякого злого умысла. Я хорошо знал ее отца, он вполне порядочный человек… Впрочем…
– При чем тут отец, – возразил я, – когда у этого рода людей дело касается идей, то мораль отдыхает.
– Возможно, возможно. В этом я не разбираюсь. Однако, думаю, что в любом случае в моем доме вам ничего не угрожает. Не посмеют же они, на самом деле…
– Очень даже посмеют, – уверил я. – Притом меня беспокоит не столько моя безопасность, сколько ваша. В смысле, безопасность Софьи Аркадьевны, мальчиков, Наташи, ну и… юного существа, которое я подобрал, – добавил я, не уточняя пола этого существа. – Если кому-нибудь из них будет угрожать смертельная опасность, или их похитят, то нам придется согласиться на все условия этих террористов, максималистов! даже и не знаю, как их правильно называть.
– Господи, какие ужасы вы говорите! Разве нормальные люди способны на такую подлость и изуверство?! Похитить женщину, ребенка всего лишь ради денег?!
– Увы, даже очень способны. Не из-за денег, конечно, деньги для них только средство достижения главной цели – спасения или счастья всего человечества. Думаю, самое правильное будет, если мы с толстовцем уедем в Москву. Тогда не будет повода преследовать вашу семью.
– А не спокойнее ли вам вернуться в свою эпоху? – сделал резонное предложение Александр Иванович. – По крайней мере, там вас им будет невозможно найти.
– Увы, – покачал я головой, – в своем времени у меня тоже возникли проблемы с любителями чужого имущества. Я, собственно, для того и отправился в это путешествие, чтобы избавиться от таких же проблем. Поэтому мне придется мириться с меньшим злом, вашими революционерами. Они, пожалуй, проще, чем наши коррупционеры и оборотни.
– Тогда вы правы, в Москве или Петербурге затеряться будет легче всего. Москва – огромный город, в нем живет один миллион сорок тысяч жителей!
– Сколько? – удивился я. – Всего миллион? Так мало? В мое время и среди десяти миллионов не так-то просто спрятаться! Боюсь, что нас в Москве за неделю вычислят. Проверят полицейскую регистрацию приезжих, гостиницы и съемные квартиры…
– А если вам поселиться приватным образом, без регистрации в полиции?
– Ну, тогда, может быть, и продержимся какое-то время. Если еще изменить внешность, то, пожалуй, Найти нас будет не так просто…
– У меня в Москве живет один старинный приятель, однокашник по гимназии. Он старый холостяк, тому же очень умный и решительный человек. Живет он один в собственном доме. Я могу попросить его приютить вас вместе с молодым человеком.
– Хорошая идея, – согласился я, – это может получиться. Если еще переодеть мальчика в девушку, то это собьет революционеров со следа. А сделать мне новые документы вы сможете?
Александр Иванович только развел руками:
– Увы, я ведь не заговорщик и даже не полицейский чиновник. Впрочем, если поискать среди знакомых…
– Нет, не стоит, – отказался я, чтобы не напрягать законопослушного гражданина. – Документы, полученные через знакомых – лишняя информация для противника. Пока обойдусь теми, что у меня есть. Вот только что делать с Гутмахером и Ольгой… Они надолго отправились в столицу?
– Они не в столице, они в Москве, – поправил меня Александр Иванович. – Аарон Моисеевич ничего конкретного о своих планах не говорил. Он, кстати, взял у меня под ваше поручительство небольшую сумму денег… Я, ссужая его, надеюсь, не проявил самоуправство?
– Нет, конечно, вы все сделали правильно. Кстати, о деньгах. Вы мне не могли бы дать сколько-нибудь наличности под вклад в банке?.,
– Ради Бога. Это ваши деньги, и вы можете ими распоряжаться по своему усмотрению. Я дам вам переводной вексель на любую требуемую сумму.
– Вот и прекрасно, спасибо, – поблагодарил я, – Теперь нам остается только незаметно выбраться отсюда и попасть в Москву. Может быть, у вас в доме найдется женская одежда, чтобы переодеть мальчика?
– Думаю, что можно, я сейчас же пошлю спросить у жены и дочери. А до станции вас довезет наш кучер, прямо к паровику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
– Василий Тимофеевич, – обратилась ко мне истерзанная девушка, когда я, наконец, оставил ее в покое, и, усталые до изнеможения, мы вытянулись рядом на широком кожаном диване, – а это всегда! когда с мужчинами… так бывает?
– Нет, к счастью или сожалению, довольно редко, только тогда когда девушка очень нравится.
– Жаль. Значит, я вам так нравлюсь? Почему же вы раньше не обращали на меня внимания?
«Лучше час потерпеть, чем всю ночь уговаривать» – хотел процитировать я старый анекдот, но сдержался и компенсировал понесенный ею физический урон комплиментом:
– Я боялся оскорбить тебя своим восхищением. И знаешь что, лучше называй меня, когда мы вдвоем, Алексеем. Василий Тимофеевич – это моя партийная кличка.
– Так вы тоже человек идеи? – обрадовалась она даже больше, чем моим объятиям. – Я сразу поняла что вы необыкновенный человек! Вы, если это не секрет, кто?
– Как это, кто? В каком смысле? – не понял я возгласа.
– Вы, наверное, настоящий революционный герой? – уточнила она.
– Ага, – подтвердил я, – герой, – а про себя добавил: – К сожалению, всего лишь половой, и скотина по совместительству, измочалил бедную непротивленку злу насилием…
После затянувшейся «помывки» нас с Татьяной Кирилловной ждал обильный ужин. Перед ним у меня состоялся серьезный разговор с Александром Ивановичем. Вели мы его, по моей просьбе, с глазу на глаз. Я без излишних подробностей рассказал о своем конфликте с революционерами и возможной неприглядной роли Александры Михайловны, то ли как наводчицы, то ли случайного информатора.
– Откуда-то этим людям стало известно о счете в банке, о котором вы мне рассказали, – объяснял я ситуацию генералу, – думаю, боевики революционной партии пытаются через меня до них добраться. Судя по всему, они просто так не успокоятся, тем более, что теперь задета их профессиональная гордость. К тому же они теперь попытаются мне отомстить за гибель своих товарищей, – резюмировал я свои невеселые заключения.
– Шуре Коллонтай о ваших деньгах могла сказать только Наташа, – виноватым голосом сказал Александр Иванович. – Это полностью моя вина, я не счел возможным скрывать от семьи денежные дела, – генерал болезненно скривился. – Однако, сколько я знаю Александра Михайловна – вполне порядочная женщина, и не думаю, что она намеренно обрекла вас на гибель. – Он задумался, покачал головой.
– Факты – упрямая вещь, – процитировал я сентенцию какого-то советского вождя.
– Нет – это невероятно, – отрицательно покачав он головой. – Возможно, она рассказала это случайно, безо всякого злого умысла. Я хорошо знал ее отца, он вполне порядочный человек… Впрочем…
– При чем тут отец, – возразил я, – когда у этого рода людей дело касается идей, то мораль отдыхает.
– Возможно, возможно. В этом я не разбираюсь. Однако, думаю, что в любом случае в моем доме вам ничего не угрожает. Не посмеют же они, на самом деле…
– Очень даже посмеют, – уверил я. – Притом меня беспокоит не столько моя безопасность, сколько ваша. В смысле, безопасность Софьи Аркадьевны, мальчиков, Наташи, ну и… юного существа, которое я подобрал, – добавил я, не уточняя пола этого существа. – Если кому-нибудь из них будет угрожать смертельная опасность, или их похитят, то нам придется согласиться на все условия этих террористов, максималистов! даже и не знаю, как их правильно называть.
– Господи, какие ужасы вы говорите! Разве нормальные люди способны на такую подлость и изуверство?! Похитить женщину, ребенка всего лишь ради денег?!
– Увы, даже очень способны. Не из-за денег, конечно, деньги для них только средство достижения главной цели – спасения или счастья всего человечества. Думаю, самое правильное будет, если мы с толстовцем уедем в Москву. Тогда не будет повода преследовать вашу семью.
– А не спокойнее ли вам вернуться в свою эпоху? – сделал резонное предложение Александр Иванович. – По крайней мере, там вас им будет невозможно найти.
– Увы, – покачал я головой, – в своем времени у меня тоже возникли проблемы с любителями чужого имущества. Я, собственно, для того и отправился в это путешествие, чтобы избавиться от таких же проблем. Поэтому мне придется мириться с меньшим злом, вашими революционерами. Они, пожалуй, проще, чем наши коррупционеры и оборотни.
– Тогда вы правы, в Москве или Петербурге затеряться будет легче всего. Москва – огромный город, в нем живет один миллион сорок тысяч жителей!
– Сколько? – удивился я. – Всего миллион? Так мало? В мое время и среди десяти миллионов не так-то просто спрятаться! Боюсь, что нас в Москве за неделю вычислят. Проверят полицейскую регистрацию приезжих, гостиницы и съемные квартиры…
– А если вам поселиться приватным образом, без регистрации в полиции?
– Ну, тогда, может быть, и продержимся какое-то время. Если еще изменить внешность, то, пожалуй, Найти нас будет не так просто…
– У меня в Москве живет один старинный приятель, однокашник по гимназии. Он старый холостяк, тому же очень умный и решительный человек. Живет он один в собственном доме. Я могу попросить его приютить вас вместе с молодым человеком.
– Хорошая идея, – согласился я, – это может получиться. Если еще переодеть мальчика в девушку, то это собьет революционеров со следа. А сделать мне новые документы вы сможете?
Александр Иванович только развел руками:
– Увы, я ведь не заговорщик и даже не полицейский чиновник. Впрочем, если поискать среди знакомых…
– Нет, не стоит, – отказался я, чтобы не напрягать законопослушного гражданина. – Документы, полученные через знакомых – лишняя информация для противника. Пока обойдусь теми, что у меня есть. Вот только что делать с Гутмахером и Ольгой… Они надолго отправились в столицу?
– Они не в столице, они в Москве, – поправил меня Александр Иванович. – Аарон Моисеевич ничего конкретного о своих планах не говорил. Он, кстати, взял у меня под ваше поручительство небольшую сумму денег… Я, ссужая его, надеюсь, не проявил самоуправство?
– Нет, конечно, вы все сделали правильно. Кстати, о деньгах. Вы мне не могли бы дать сколько-нибудь наличности под вклад в банке?.,
– Ради Бога. Это ваши деньги, и вы можете ими распоряжаться по своему усмотрению. Я дам вам переводной вексель на любую требуемую сумму.
– Вот и прекрасно, спасибо, – поблагодарил я, – Теперь нам остается только незаметно выбраться отсюда и попасть в Москву. Может быть, у вас в доме найдется женская одежда, чтобы переодеть мальчика?
– Думаю, что можно, я сейчас же пошлю спросить у жены и дочери. А до станции вас довезет наш кучер, прямо к паровику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78