Низложенный с престола род Стюар­тов вновь зашевелился. Чарлз Эдвард, «молодой пре­тендент на престол», 2 августа высаживается со своими приверженцами в Шотландии, чтобы с помощью ору­жия свергнуть господство ганноверского дома. Над Англией вновь реет призрак католической реставрации, которая лишила бы страну с таким трудом приобретен­ных демократических прав и свобод. Чарлз Эдвард, отчасти с французской помощью, отчасти при поддерж­ке католической в большинстве своем шотландской аристократии, достиг вначале огромных успехов. 2 ок­тября шотландские мятежники разбивают при Престонпэнсе выступившую против них английскую ар­мию. Всю Англию охватывает паника. Продукты пита­ния раскупаются, в результате чего возникает огромная дороговизна. Аристократия спасается бегством в свои загородные владения, да и самого короля занимает мысль о побеге в Ганновер. В конце октября войска Чарлза Эдварда пересекают шотландо-английскую гра­ницу; вся Англия объединяется для победы над вторг­шимся врагом. Парламент на шесть месяцев приоста­навливает действие закона «Habews corpus», обеспечи­вающего каждому английскому гражданину личную свободу; вербуется громадная армия, в большинстве своем из добровольцев.
И тогда, в эти опасные для Англии часы, судьба Ген­деля делает поворот: 14 ноября впервые исполняют его композицию на случай: «Песню Лондонских Благород­ных Добровольцев», которая разжигает националистические эмоции. Гендель в одно мгновение стал более популярен, чем когда-либо. Военное положение стано­вится благоприятным для Англии, так как в декабре 1745 года претендент на трон - по требованию шот­ландских кланов - оставляет город Дерби, занятый им 15 числа, и возвращается на север. То есть, непосред­ственная опасность миновала, хотя вопрос о католиче­ской реставрации окончательно решился лишь в следу­ющем году.
К событиям 1745 года относится также то, что в Дуб­лине городское филармоническое общество в програм­му сезона опять включило пять ораторий Генделя: «Ациса и Галатею», «Празднество Александра», «Аталию», «Эсфирь» и «Израиля в Египте». Это были част­ные представления, поэтому Гендель не получил от них никакого дохода. Кроме того, с благотворительной це­лью многократно исполнялись «Деттингенский Те De-um» и несколько антемов. Композиции Генделя много раз звучали и в Манчестере, в рамках абонементных концертов.
Но наибольшей чести Гендель удостаивается на роди­не: лейпцигский «Societ?t der musikalischen Wissenschaf-ten», основанный в 1738 году Лоренцем Кристианом Мицлером, избирает его своим первым и единственным почетным членом.
На вершине
(1746-1750)
1746
После неудачного ораториального сезона «Haymarket» пустовал. Провал Генделя вновь «наэлектризовал» «оперную партию», в первую очередь лорда Мидльсекса, который и раньше был главным финансистом. Был снят театр, и снова сделаны попытки устроить оперные представления. В их рамках состоялся лондонский де­бют новой тогда оперной звезды - Глюка. 7 января 1746 года прошла премьера его оперы «La caduta dei Giganti» («Крах гигантов»). Название и сюжет оперы были, собственно говоря, аллюзией разгрома шотланд­ского восстания, и поэтому опера прошла с довольно большим успехом: ее сыграли шесть раз. Посмотрел ли Гендель это написанное на случай произведение своего молодого соперника (музыка только отчасти была но­вой; к новому либретто Глюк использовал лучшие но­мера своих более ранних сочинений), точно не известно. Возможно, он побывал в Опере, хотя в это время его занимал план новой композиции. Новое произведение явилось, собственно говоря, такой же данью почтения главнокомандующему английской армией герцогу Камберлэндскому, как и «Caduta dei Giganti». У новой оратории нет настоящего названия: на партитуре ее стоит надпись «Оратория на случай» («An Occasional Oratorio»), так она была объявлена и на афишах. «Случай» - освобождение Лондона от непосредственной опасности. Текст оратории составлен Ньюбёргом Га­мильтоном на основе псалмодических парафраз Миль­тона с использованием некоторых стихотворных строк Спенсера. На одной из репетиций произведения присут­ствовал Уильям Хэрис, который так описывает это со­бытие в письме от 8 февраля 1746 года: «Вчера до полуд­ня я был в доме Генделя, с тем чтобы послушать репе­тицию новой оратории, написанной на случай. Произведе­ние по-настоящему достойно своего автора, о ком с пол­ным правом можно сказать, что все его хвалят. В ора­тории для исполнения сольных номеров занято всего трое певцов: Франчезина, Рейнхолъд и Бёрд; оркестр не очень хорош - первый скрипач Да Феш, остальных я не знаю и опасаюсь, что оркестр станет слабым местом исполнения. Текст оратории составили из Священного писания [в этом Хэрис ошибался], но из самых разных мест, связывая их с бегством мятежников и их пресле­дованием нашими. Если бы герцог [Камберлэндский] не сделал своего дела столь доблестно, эту ораторию нель­зя было бы исполнить. Премьера ее состоится в буду­щую пятницу».
14 февраля 1746 года. Премьера «Occasional Oratorio»; поскольку театр «Haymarket» был занят оперой, Ген­дель вынужден исполнять произведение в театре «Covent Garden», имеющем меньшую вместимость. Под­писчикам предыдущего года (которые вместо обещан­ных 24 представлений получили всего 18) Гендель, в ка­честве возмещения, дал по два бесплатных билета. На премьере и на повторных исполнениях оратории 19 и 26 февраля - Гендель, согласно традиции, испол­нил один из своих органных концертов. Глюк - кото­рого «дворянская» Опера старалась использовать в интригах против Генделя - тоже присутствовал на премьере «Occasional Oratorio». Очевидно, он думал о стиле Генделя, когда, спустя много лет (в 1772 году), сказал Бёрни: «Изучая вкус англичан, я заметил, что наибольшее впечатление производят простые положе­ния, и с тех пор я стремлюсь к тому, чтобы писать для певческого голоса на естественном языке человеческих чувств и страстей и ни в чем не льстить любителям ученой музыки».
Конечно, Гендель видел в Глюке прежде всего «про­тивника». Первые его высказывания о нем выдержаны в духе этого неприязненного отношения. «Этот парень понимает в контрапункте столько же, сколько мой по­вар!» - говорил он. (Что, отчасти, является правдой, так как в контрапункте Глюк никогда не был силен; с другой стороны, повар Генделя, Густавус Вальтц, был отличным музыкантом: в 1732 году он исполнил пар­тию Полифема в «Ацисе и Галатее»...) Позже отноше­ние Генделя к Глюку изменилось. После премьеры своей второй лондонской оперы («Артамена», 4 марта 1746 года) Глюк посетил бывшего почти на тридцать лет старше его маэстро, который, перелистав одну из его партитур, сказал следующее: «Вы вложили в эту оперу слишком много труда. Подобное в Англии - пу­стая трата времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59