Смех и песни замолкли. Слуги шептались и сговаривались о чем-то, ясно
чувствовалось: еще один смертельный случай, и мы останемся одни. К вече-
ру...
- Господа, - прервал доктор, - как ни интересны все эти чудеса в ре-
шете, а все же спать надо. Скоро два часа ночи. Я полагаю, что все наши
вампиры и оборотни уже нагулялись и завалились спать. Итак, я ухожу, - и
доктор решительно встал с места.
- Делать нечего, подождем до завтра, - сказал один из гостей.
Не бойтесь, ни Карл Иванович, ни его "сказки" не сбегут, - шутил док-
тор.
- А разве вы думаете, что все это сказки? - спросил удивленно Жорж К.
- Какое вы еще дитя, Жорж, если могли в этом сомневаться, - заметил
один старик.
XIX
День прошел очень оживленно. Катались верхами, много гуляли по лесу,
молодежь занималась гимнастикой и борьбой. Никто ни разу и не вспомнил о
вчерашнем чтении.
Вечером усталые, голодные, но в хорошем расположении духа все были в
сборе.
Сытно поужинав, приступили к Карлу Ивановичу дочитать "сказки".
Тот, против обыкновения, очень неохотно взял свой портфель и долго в
нем разбирался.
- Ну-с, какой ерундой вы нас сегодня угостите? - спросил доктор.
- Быть может, можно сегодня и не читать? - точно обрадовался Карл
Иванович, закрывая портфель.
- О, нет, нет, мы хотим знать конец, - запротестовала молодежь.
- Вы кончили на том. Карл Иванович, что все слуги из замка убежали от
страха, - напомнил Жорж К.
Карл Иванович вздохнул и начал.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПИСЬМА К АЛЬФУ
К вечеру Петро объявил, что не отойдет от двери склепа, пока не выс-
ледит "проклятого дьявола"...
Ночь прошла тихо. Даже утром и днем Петро отказался сойти со своего
поста. Он взял у меня только кусочек хлеба.
И день прошел хорошо.
Минули еще сутки.
Что делать с добровольным сторожем? Он ест один хлеб и совсем не
спит. Долго ли он выдержит?
Еще сутки.
Никакие уговоры, никакие доводы не помогают.
Я решился оставить упрямца еще на ночь, а утром подсыпать сонного по-
рошка в вино и заставить его выпить.
Приготовив покрепче снотворное, я сидел у себя в комнате. Пробило два
часа.
Вдруг в комнату, пошатываясь, входит Петро. Он иссиня-бледен, точно
мертвец, волосы всклокочены, сам весь дрожит. Беспомощно опустившись на
стул, он залился слезами.
Первых его слов разобрать было невозможно, до того стучали его зубы.
Наконец я уловил:
- Графинюшка... ужас... наша графинюшка ходит... мертвец...
- Успокойся, Петро, расскажи все по порядку, я и сам думаю, что вино-
ват не американец, а графиня, - сказал я, стараясь казаться спокойным.
- Наша графинюшка, это ангел-то во плоти и вурдалак, вампир... - и он
снова зарыдал.
Когда припадок прошел, Петро сообщил мне следующее:
И в эту ночь, как и ранее, он сидел на скамейке против входа в склеп
и не спускал глаз с двери. Ключ от нее лежал у него в кармане.
Ночь лунная, и все видно отчетливо.
- Смотрю, - говорил он, - перед дверью стоит графиня. Белое, нарядное
платье, локоны по плечам и на голове цветы и бриллианты. Ну,
точь-в-точь, как она наряжалась, когда ехала на бал.
На минуту я забыл, что она умерла, и бросился к ней:
- Графинюшка, милая! - Она ласково посмотрела, да и говорит:
- Петро, за что ты меня преследуешь?
Тут я вспомнил, что она мертвая, отскочил, а она за мной.
- Оставь меня в покое, и я тебя не трону, - и голосок у ней такой
нежный.
- Бог с вами, - говорю, - графиня, ведь вы же умерли... и похоронены.
- Умерла... и все-таки живу. Не мешай же мне. - И сама отстраняет это
меня с дороги рукой.
Я хотел перекрестить ее, а она как бросится да схватит меня за плечи.
Сильная такая, глаза злые и лицо совсем, как чужое. Хочу вырваться и не
могу, вот-вот повалит... Так мы все пятились, пятились и дошли до грядки
с чесноком.
Я запнулся и упал к подножию креста. Она тоже повалилась.
Ну, думаю, загрызет!.. Да Бог помиловал.
Почуяла чеснок, соскочила, застонала тяжко, тяжко и исчезла.
Долго я лежал: боялся пошевелиться. Ну, а потом и к вам, доктор.
- Что нам делать? Ведь графинюшку-то я не могу колом, рука не выдер-
жит... - прошептал верный слуга и опять заплакал.
До утра мы сидели с Петро обдумывая, как поступить. Надо обезопасить
замок и деревню от вампира, а в то же время, ради Карло и старого графа,
пощадить имя графини в народе.
Мы еще ничего не решили, как пришли мне сказать, что умер сынишка ку-
чера, мальчик лет десяти.
А затем потянулись, один за другим, слуги, прося расчета. Причина бы-
ла одна:
- У нас в замке не чисто.
Пришлось всех отпустить. Осталось два-три человека, которым абсолютно
некуда и не к кому было идти.
Надо было волей-неволей посвятить в дело и твоего отца.
С большими предосторожностями и понемногу я сообщил ему все.
К моему удивлению, и на этот раз он остался почти спокоен. И только
спросил, кто, кроме меня и Петро, знает про "то". И когда узнал, что
никто, остался очень доволен.
Видимо, он уже знал страшную тайну покойницы. Не оттого ли он и сидел
целые дни в склепе?
Немедленно граф распорядился продать лошадей, коров и прочую жив-
ность, одним словом все, что требовало ухода, заперев почти все комнаты
замка, и отпустил слуг с наградою.
Затем по его приказу поденщики из города живо приготовили новый склеп
в скале, на два гроба.
Не решаясь пригласить священника, на восходе солнца, когда по чистому
воздуху так хорошо доносится колокольный звон из деревни, перенесли мы
сами гроб с графиней из старого склепа в новое помещение и с разными
предосторожностями заделали его в стену.
После того отец твой взял с меня и Петро страшную клятву молчать обо
всем случившемся.
Он щедро обеспечил нас.
Петро, как милости, выпросил позволения остаться с ним в замке, где и
прожил пятнадцать лет.
Как твой отец намерен был поступить с тобой и замком - он нас не пос-
вятил.
Смерть унесла его неожиданно для него самого.
Мы похоронили его в новом склепе, в том месте, которое он себе приго-
товил.
Петро по обещанию пошел пешком в Рим, а я вернулся домой.
Теперь, Карло, уходи. Я нарушил ради тебя клятву, оставь меня, дай
отдохнуть, - и старик скорбно, тяжело поник головою. Я вышел.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Где и как я провел эту ночь, не могу вспомнить... ходил и ходил... И
вот на заре пишу тебе, Альф. Это последнее средство хоть немного разоб-
раться в своих ощущениях и попробовать успокоиться и обсудить. Что это?
Не сошел ли я с ума? А все слышанное, да и сам старик доктор в прида-
чу - не что иное, как один бред больного мозга.
Или доктор существует и он сошел с ума от старости?.. или же, или это
все страшная правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62