И если
вы решите расстаться со мной, я могу вас доставить в любой пункт моей
страны по вашему выбору. Идемте!
Мягко, но крепко держа хоббитов на сгибах своих рук, Древобрад поднял
и опустил сначала одну большую ногу, потом и другую и двинулся к краю
углубления. Пальцы его ног, похожие на корни, цеплялись за землю.
Осторожно и важно опускался он со ступеньки на ступеньку и достиг почвы
леса.
Немедленно он пошел длинными осторожными шагами между деревьев,
углубляясь в лес, но не отходя далеко от ручья. Большинство деревьев,
казалось, спало и не реагировало на его появление; но некоторые
вздрагивали, а другие поднимали ветви над его головой, когда он
приближался. Он шел и все время разговаривал с собой длинными, бегущими
потоками музыкальных звуков словами.
Хоббиты некоторое время молчали. Они, как ни странно, чувствовали
себя в безопасности, им было удобно, и им было о чем подумать и чему
удивиться. Наконец Пиппин решился заговорить снова.
- Древобрад, - сказал он, - не могу ли я спросить вас кое-о-чем?
Почему Келеборн предупреждал нас о вашем лесе? Он говорил нам, чтобы мы не
рисковали и не входили в него.
- Хм, он так говорил? - бормотал Древобрад. - И я сказал бы то же
самое, если бы вы пришли другим путем. Не рискуйте входить в леса
Лаурелиндоренана! Так называли его эльфы, но теперь они сократили
название: Лотлориен зовут они его. Возможно они и правы; может, их лес
увядает, а не растет. Земля долины поющего золота - вот чем она была
когда-то. А теперь она дремлющий цветок. Но это странное место, и никто из
нас не входит туда. Я удивлен, что вы вышли оттуда, но еще больше удивлен
тем, что вы вошли туда. Это не случалось с чужеземцами уже много лет. Это
странная земля.
Да, это так. Население там в горе. Да, в горе. Лаурелиндоренан
Линделорендон Малинориолион Огнетали, - бормотал он про себя. - Я думаю,
они ушли из здешнего мира, - сказал он. - Ни сама страна, ни золотой лес
теперь не таковы, какими были, когда Келеборн был молод. Да: таурелиломеа
- тумбаламориа тумбалетауреа ломеанор, так они говорили обычно. Мир
меняется, но слова эти остаются правдивы.
- Что это значит? - спросил Пиппин. - Что правдиво?
- Деревья и энты, - сказал Древобрад. - Я сам не понимаю многого,
поэтому не могу объяснить и вам. Некоторые из нас остаются истинными
энтами и живут так, как у нас принято, но многие становятся сонливыми,
древоподобными, как вы могли бы сказать. Большинство из деревьев - это
просто деревья, конечно; но многие просто спят. Многих легко разбудить.
Так продолжается все время.
Когда это происходит с деревом, вы обнаруживаете, что у некоторых
деревьев плохие сердца. Это не имеет отношения к древесине, я не это имею
в виду. Я знавал добрых старых ив здесь вниз по Энтвошу, давным давно
ушедших, увы! Они были совершенно пустые, в сущности они распадались на
куски, но они были так же благоуханны, как молодой лист. Но есть деревья в
долинах у гор, звучат как колокол, но очень плохие внутри. И, кажется,
таких деревьев становится все больше. В этой стране некоторые части стали
опасными.
- Как старый лес на севере? - спросил Мерри.
- Да, да, что-то подобное, но много хуже. Я не сомневаюсь, что
какая-то тень от Великой Тьмы легла на земли к северу. Но у этой земли
есть долины, где никогда не лежала тьма, и там есть деревья старше меня.
Мы делаем, что можем. Мы поддерживаем чужеземцев и храбрецов, мы учим и
воспитываем, мы ходим и сеем.
Мы пастухи деревьев, мы старые энты. И нас осталось мало. Овцы
уподобляются пастухам, а пастухи овцам. Энтам нравятся эльфы, меньше
интересуются они делами людей и стараются держаться в стороне от них. И
однако энты больше похожи на людей и они скорее склонны к изменениям, чем
эльфы, они быстрее принимают цвет окружающего, так можно сказать.
Некоторые из моих родичей сейчас очень похожи на деревья, и нужно
что-то очень важное, чтобы разбудить их. И они говорят лишь шепотом. Но
некоторые из моих деревьев могут сгибать ветви и разговаривать со мной.
Эльфы, конечно, начали будить деревья, учить их говорить и самим учится
языку деревьев. Они очень хотели говорить со всеми, эти старые эльфы. Но
потом пришла Великая Тьма, и они уплыли за море или убежали в далекие
долины и спрятались там, и пели песни о днях, которые больше не вернутся.
О, когда-то давно сплошной лес стоял отсюда до гор луны, и это был лишь
восточный конец леса.
Какие это были дни! Было время, когда я мог целый день ходить и петь
и слышал только эхо собственного голоса в холмах. И леса были подобны
лесам Лотлориена, только чаще, сильнее, моложе. А аромат в воздухе! Я
проводил целые недели, только дыша.
Древобрад замолчал, продолжая идти и в то же время не издавая ни
звука своими большими ногами. Потом снова начал бормотать про себя,
постепенно бормотание перешло в песню. Вскоре хоббиты начали разбирать
слова.
По ивовым лугам Тасаридана я бродил весной,
Ах! Вид и запах весны в Най-Тасарион!
И я говорил, что это хорошо.
Я бродил летом в вязовых лесах Оссирианда!
Ах! Свет и музыка лета у семи рек Оссира!
И я думал, что это лучше всего.
К берегам Нелдорета я пришел осенью.
Ах! Золотое и красное листьев
Осенью в Таур-Ну-Нельдоре!
Это было больше моего желания
К сосновым лесам в нагорьях
Дорфониона я поднялся зимой. Ах!
Ветер, и белизна, и черные ветви
Зимой на Ород-Ну-Топе!
Голос мой поднимался и пел в небе.
А теперь все эти земли погребены.
Я пошел в Амбарон, в Тауреморну, в Алдоломе.
В мою собственную землю, в страну Фэнгорн,
Где корни длинны,
А годы лежат толще листьев
В Тауремормаломе.
Он кончил и зашагал дальше, и во всем лесу, сколько достигало уха не
было слышно ни звука.
День подходил к концу, и тьма сгущалась у стволов деревьев. Наконец
хоббиты увидели перед собой смутно поднимающуюся крутую каменную
местность: они подошли к подножью гор, к зеленому основанию высокого
Метедраса. Вниз по склону спускался узкий Энтвош, шумно прыгая с камня на
камень им навстречу. Справа от ручья был длинный склон, покрытый травой,
теперь серой в сумерках. Ни одного дерева не росло здесь и склон был
открыт небу; звезды сверкали в разрывах между облаками.
Древобрад поднимался по склону, не замедляя шага. Неожиданно хоббиты
увидели перед собой широкое отверстие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
вы решите расстаться со мной, я могу вас доставить в любой пункт моей
страны по вашему выбору. Идемте!
Мягко, но крепко держа хоббитов на сгибах своих рук, Древобрад поднял
и опустил сначала одну большую ногу, потом и другую и двинулся к краю
углубления. Пальцы его ног, похожие на корни, цеплялись за землю.
Осторожно и важно опускался он со ступеньки на ступеньку и достиг почвы
леса.
Немедленно он пошел длинными осторожными шагами между деревьев,
углубляясь в лес, но не отходя далеко от ручья. Большинство деревьев,
казалось, спало и не реагировало на его появление; но некоторые
вздрагивали, а другие поднимали ветви над его головой, когда он
приближался. Он шел и все время разговаривал с собой длинными, бегущими
потоками музыкальных звуков словами.
Хоббиты некоторое время молчали. Они, как ни странно, чувствовали
себя в безопасности, им было удобно, и им было о чем подумать и чему
удивиться. Наконец Пиппин решился заговорить снова.
- Древобрад, - сказал он, - не могу ли я спросить вас кое-о-чем?
Почему Келеборн предупреждал нас о вашем лесе? Он говорил нам, чтобы мы не
рисковали и не входили в него.
- Хм, он так говорил? - бормотал Древобрад. - И я сказал бы то же
самое, если бы вы пришли другим путем. Не рискуйте входить в леса
Лаурелиндоренана! Так называли его эльфы, но теперь они сократили
название: Лотлориен зовут они его. Возможно они и правы; может, их лес
увядает, а не растет. Земля долины поющего золота - вот чем она была
когда-то. А теперь она дремлющий цветок. Но это странное место, и никто из
нас не входит туда. Я удивлен, что вы вышли оттуда, но еще больше удивлен
тем, что вы вошли туда. Это не случалось с чужеземцами уже много лет. Это
странная земля.
Да, это так. Население там в горе. Да, в горе. Лаурелиндоренан
Линделорендон Малинориолион Огнетали, - бормотал он про себя. - Я думаю,
они ушли из здешнего мира, - сказал он. - Ни сама страна, ни золотой лес
теперь не таковы, какими были, когда Келеборн был молод. Да: таурелиломеа
- тумбаламориа тумбалетауреа ломеанор, так они говорили обычно. Мир
меняется, но слова эти остаются правдивы.
- Что это значит? - спросил Пиппин. - Что правдиво?
- Деревья и энты, - сказал Древобрад. - Я сам не понимаю многого,
поэтому не могу объяснить и вам. Некоторые из нас остаются истинными
энтами и живут так, как у нас принято, но многие становятся сонливыми,
древоподобными, как вы могли бы сказать. Большинство из деревьев - это
просто деревья, конечно; но многие просто спят. Многих легко разбудить.
Так продолжается все время.
Когда это происходит с деревом, вы обнаруживаете, что у некоторых
деревьев плохие сердца. Это не имеет отношения к древесине, я не это имею
в виду. Я знавал добрых старых ив здесь вниз по Энтвошу, давным давно
ушедших, увы! Они были совершенно пустые, в сущности они распадались на
куски, но они были так же благоуханны, как молодой лист. Но есть деревья в
долинах у гор, звучат как колокол, но очень плохие внутри. И, кажется,
таких деревьев становится все больше. В этой стране некоторые части стали
опасными.
- Как старый лес на севере? - спросил Мерри.
- Да, да, что-то подобное, но много хуже. Я не сомневаюсь, что
какая-то тень от Великой Тьмы легла на земли к северу. Но у этой земли
есть долины, где никогда не лежала тьма, и там есть деревья старше меня.
Мы делаем, что можем. Мы поддерживаем чужеземцев и храбрецов, мы учим и
воспитываем, мы ходим и сеем.
Мы пастухи деревьев, мы старые энты. И нас осталось мало. Овцы
уподобляются пастухам, а пастухи овцам. Энтам нравятся эльфы, меньше
интересуются они делами людей и стараются держаться в стороне от них. И
однако энты больше похожи на людей и они скорее склонны к изменениям, чем
эльфы, они быстрее принимают цвет окружающего, так можно сказать.
Некоторые из моих родичей сейчас очень похожи на деревья, и нужно
что-то очень важное, чтобы разбудить их. И они говорят лишь шепотом. Но
некоторые из моих деревьев могут сгибать ветви и разговаривать со мной.
Эльфы, конечно, начали будить деревья, учить их говорить и самим учится
языку деревьев. Они очень хотели говорить со всеми, эти старые эльфы. Но
потом пришла Великая Тьма, и они уплыли за море или убежали в далекие
долины и спрятались там, и пели песни о днях, которые больше не вернутся.
О, когда-то давно сплошной лес стоял отсюда до гор луны, и это был лишь
восточный конец леса.
Какие это были дни! Было время, когда я мог целый день ходить и петь
и слышал только эхо собственного голоса в холмах. И леса были подобны
лесам Лотлориена, только чаще, сильнее, моложе. А аромат в воздухе! Я
проводил целые недели, только дыша.
Древобрад замолчал, продолжая идти и в то же время не издавая ни
звука своими большими ногами. Потом снова начал бормотать про себя,
постепенно бормотание перешло в песню. Вскоре хоббиты начали разбирать
слова.
По ивовым лугам Тасаридана я бродил весной,
Ах! Вид и запах весны в Най-Тасарион!
И я говорил, что это хорошо.
Я бродил летом в вязовых лесах Оссирианда!
Ах! Свет и музыка лета у семи рек Оссира!
И я думал, что это лучше всего.
К берегам Нелдорета я пришел осенью.
Ах! Золотое и красное листьев
Осенью в Таур-Ну-Нельдоре!
Это было больше моего желания
К сосновым лесам в нагорьях
Дорфониона я поднялся зимой. Ах!
Ветер, и белизна, и черные ветви
Зимой на Ород-Ну-Топе!
Голос мой поднимался и пел в небе.
А теперь все эти земли погребены.
Я пошел в Амбарон, в Тауреморну, в Алдоломе.
В мою собственную землю, в страну Фэнгорн,
Где корни длинны,
А годы лежат толще листьев
В Тауремормаломе.
Он кончил и зашагал дальше, и во всем лесу, сколько достигало уха не
было слышно ни звука.
День подходил к концу, и тьма сгущалась у стволов деревьев. Наконец
хоббиты увидели перед собой смутно поднимающуюся крутую каменную
местность: они подошли к подножью гор, к зеленому основанию высокого
Метедраса. Вниз по склону спускался узкий Энтвош, шумно прыгая с камня на
камень им навстречу. Справа от ручья был длинный склон, покрытый травой,
теперь серой в сумерках. Ни одного дерева не росло здесь и склон был
открыт небу; звезды сверкали в разрывах между облаками.
Древобрад поднимался по склону, не замедляя шага. Неожиданно хоббиты
увидели перед собой широкое отверстие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117