Этим путем Смеагорл проходил во Тьме. Это было много
лет назад. Тропа могла и исчезнуть. А может, и нет, а может, и нет.
- Мне это совсем не нравится, - сказал Сэм - уж слишком легко все
получается. И если тропа еще сохранилась, она, конечно, тоже охраняется.
Разве она не охранялась?
И в то время, когда он говорил это, он уловил или ему показалось, что
он уловил зеленый свет в глазах Горлума. Горлум пробормотал что-то, но не
ответил.
- Тропа не охранялась? - строго спросил Фродо. - И сбежал ли ты из
Тьмы, Смеагорл? Или тебе позволено было уйти, чтобы исполнить какое-то
поручение? Так по крайней мере думал Арагорн, который отыскал тебя у
мертвых болот несколько лет назад.
- Это ложь! - просвистел Горлум, и злое выражение появилось в его
глазах при имени Арагорна. - Он лжет, он всегда лгал обо мне. Я бежал,
бежал сам. Мне было сказано отыскать мою драгоценность, и я искал ее
конечно, искал. Но не для Черного. Драгоценность наша, говорю вам. Я
бежал.
Фродо почувствовал, что в этом случае Горлум не так уж далек от
истины, как можно было подозревать, и что он каким-то образом отыскал путь
из Мордора или верил, что сделал это благодаря своей хитрости. Фродо
заметил, что Горлум употребил местоимение "я", а это было признаком, что
на какое-то мгновение в нем победила старая правдивость и искренность. Но
даже если в этом пункте можно было доверять Горлуму, Фродо не мог забыть
об уловках Врага. "Побег мог быть разрешен или организован и хорошо
известен в Башне Тьмы".
- Я спрашиваю тебя, - повторил Фродо, - охранялся ли этот тайный
путь.
Но имя Арагорна привело Горлума в мрачное настроение. У него был вид
оскорбленного лжеца, который единственный раз сказал правду или хотя бы
часть ее. И он не ответил.
- Он не охранялся? - еще раз спросил его Фродо.
- Да, да, возможно. В этой стране нет безопасных мест, - угрюмо
сказал Горлум. - Нет безопасных мест. Хозяин может попытаться или пойти
домой. Других путей нет.
Они не могли больше ничего от него добиться. Название опасного места
и высокого прохода он не говорил или не мог сказать.
А название было Кирит Унгол и внушало оно ужас. Возможно, Арагорн
сумел бы сказать им об этом и о значении этого названия; Гэндальф мог бы
предупредить их. Но они были далеко, Арагорн находился вместе с
Гэндальфом, который стоял среди развалин Изенгарда, борясь с Саруманом,
задержанный предательством. Но в тот момент, когда он сказал последние
слова Саруману, и палантир ударился о ступени Ортханка, мысли Гэндальфа
устремились к Фродо и Сэмвайсу, через множество лиг его мозг пытался
постигнуть их с надеждой и жалостью.
Может быть, Фродо почувствовал это, даже не зная о судьбе Гэндальфа,
считая, что он исчез во тьме Мории. Он долго сидел молча, опустив голову и
стараясь припомнить все, что говорил ему Гэндальф. Но не смог вспомнить
ничего, что подсказало бы ему выбор. В сущности руководство Гэндальфа
прекратилось очень скоро, слишком скоро, когда земля Тьмы была еще далеко.
Как они войдут в нее, он не говорил. Сам он некогда побывал в крепости
Врага на севере, в Дол Гулдуре. Но был ли он в Мордоре, в Барад-Дуре, у
Горы Огня с тех пор, как вновь обрел силу Повелитель Тьмы? Фродо думал,
что не был. И теперь он, маленький невысоклик из Удела, простой хоббит из
сельской местности, должен сделать то, что не могли или не осмеливались
сделать великие мудрецы и воины. Какая злая судьба! Но он сам принял ее на
себя в собственной гостиной в далекую весну другого года, теперь такого
далекого, что он казался главой из истории молодости земли, когда еще
цвели деревья серебра и золота. Ему предстоял трудный выбор. И какой путь
он изберет? Оба вели к ужасу и смерти.
День продолжался. Глубокая тишина царила в небольшом углублении, где
скрывались путники, так близко от границ земли ужаса - тишина, которая
ощущалась так, словно толстая завеса отделила их от остального мира. Над
ними был купол бледного неба со множеством дымных полос; он казался очень
далеким и высоким.
Даже орел, пролетевший в небе, не смог бы заметить хоббитов,
молчавших, неподвижных, завернувшихся в тонкие серые плащи. Он мог бы
задержаться на мгновение, чтобы получше разглядеть Горлума - крошечную
фигурку, распростершуюся на земле. Может он принял бы его за тощего
ребенка в изорванной одежде, с руками и ногами, тонкими, как кости: мяса
не хватит даже на один клевок.
Голова Фродо клонилась к коленям, но Сэм откинулся назад, заложив
руки за голову, и смотрел в пустое небо. Оно долго оставалось пустым. Но
потом Сэму показалось, что он видит темную птицеподобную фигуру, парящую в
воздухе и кружащуюся в пределах его видимости. Пролетели еще две фигуры,
потом еще четыре. Они были очень далеко, и их трудно было разглядеть, но
каким-то образом Сэм знал, что они огромны, с большим размахом крыльев, и
летят на большой высоте. Он закрыл глаза и наклонился прячась. Тот же
предупредительный страх охватил его, который он испытывал в присутствии
черных всадников, беспомощный страх, приносимый ветром с криком, хотя на
этот раз страх был не так сокрушающ: слишком далека была угроза. Но угроза
была. Фродо тоже ощутил ее. Мысли его прервались. Он зашевелился и
задрожал, но не поднял головы. Горлум съежился рядом, как загнанный в угол
паук. Крылатые фигуры покружились и с огромной скоростью улетели обратно в
Мордор.
Сэм перевел дыхание.
- Всадники снова здесь, высоко в воздухе, - сказал он хриплым
шепотом. Я видел их. Как вы думаете, могли они увидеть нас оттуда? Они
были очень высоко. И если это те же черные всадники, они ведь не могут
видеть при дневном свете.
- Вероятно, нет, - сказал Фродо. - Но зато могут видеть их кони. А
эти крылатые существа, на которых они теперь разъезжают, вероятно, могут
видеть лучше других. Они подобны большим птицам - пожирателям падали. Они
ищут что-то: боюсь, что Враг настороже.
Чувство ужаса прошло, но тишина была нарушена. До этого они были как
бы отрезаны от мира на невидимом острове; теперь они снова были в мире,
одинокие, беззащитные, опасность вернулась. Но Фродо по-прежнему не
разговаривал: он еще не сделал выбор. Глаза его были закрыты, как будто он
спал или смотрел в свое сердце и в свою память.
Наконец он встал и как будто готов был объявить о своем решении. Но
сказал:
- Слушайте! Что это?
Новый страх был рядом с ними. Они услышали пение и хриплые крики.
Вначале они казались далеко, но постепенно приближались к ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
лет назад. Тропа могла и исчезнуть. А может, и нет, а может, и нет.
- Мне это совсем не нравится, - сказал Сэм - уж слишком легко все
получается. И если тропа еще сохранилась, она, конечно, тоже охраняется.
Разве она не охранялась?
И в то время, когда он говорил это, он уловил или ему показалось, что
он уловил зеленый свет в глазах Горлума. Горлум пробормотал что-то, но не
ответил.
- Тропа не охранялась? - строго спросил Фродо. - И сбежал ли ты из
Тьмы, Смеагорл? Или тебе позволено было уйти, чтобы исполнить какое-то
поручение? Так по крайней мере думал Арагорн, который отыскал тебя у
мертвых болот несколько лет назад.
- Это ложь! - просвистел Горлум, и злое выражение появилось в его
глазах при имени Арагорна. - Он лжет, он всегда лгал обо мне. Я бежал,
бежал сам. Мне было сказано отыскать мою драгоценность, и я искал ее
конечно, искал. Но не для Черного. Драгоценность наша, говорю вам. Я
бежал.
Фродо почувствовал, что в этом случае Горлум не так уж далек от
истины, как можно было подозревать, и что он каким-то образом отыскал путь
из Мордора или верил, что сделал это благодаря своей хитрости. Фродо
заметил, что Горлум употребил местоимение "я", а это было признаком, что
на какое-то мгновение в нем победила старая правдивость и искренность. Но
даже если в этом пункте можно было доверять Горлуму, Фродо не мог забыть
об уловках Врага. "Побег мог быть разрешен или организован и хорошо
известен в Башне Тьмы".
- Я спрашиваю тебя, - повторил Фродо, - охранялся ли этот тайный
путь.
Но имя Арагорна привело Горлума в мрачное настроение. У него был вид
оскорбленного лжеца, который единственный раз сказал правду или хотя бы
часть ее. И он не ответил.
- Он не охранялся? - еще раз спросил его Фродо.
- Да, да, возможно. В этой стране нет безопасных мест, - угрюмо
сказал Горлум. - Нет безопасных мест. Хозяин может попытаться или пойти
домой. Других путей нет.
Они не могли больше ничего от него добиться. Название опасного места
и высокого прохода он не говорил или не мог сказать.
А название было Кирит Унгол и внушало оно ужас. Возможно, Арагорн
сумел бы сказать им об этом и о значении этого названия; Гэндальф мог бы
предупредить их. Но они были далеко, Арагорн находился вместе с
Гэндальфом, который стоял среди развалин Изенгарда, борясь с Саруманом,
задержанный предательством. Но в тот момент, когда он сказал последние
слова Саруману, и палантир ударился о ступени Ортханка, мысли Гэндальфа
устремились к Фродо и Сэмвайсу, через множество лиг его мозг пытался
постигнуть их с надеждой и жалостью.
Может быть, Фродо почувствовал это, даже не зная о судьбе Гэндальфа,
считая, что он исчез во тьме Мории. Он долго сидел молча, опустив голову и
стараясь припомнить все, что говорил ему Гэндальф. Но не смог вспомнить
ничего, что подсказало бы ему выбор. В сущности руководство Гэндальфа
прекратилось очень скоро, слишком скоро, когда земля Тьмы была еще далеко.
Как они войдут в нее, он не говорил. Сам он некогда побывал в крепости
Врага на севере, в Дол Гулдуре. Но был ли он в Мордоре, в Барад-Дуре, у
Горы Огня с тех пор, как вновь обрел силу Повелитель Тьмы? Фродо думал,
что не был. И теперь он, маленький невысоклик из Удела, простой хоббит из
сельской местности, должен сделать то, что не могли или не осмеливались
сделать великие мудрецы и воины. Какая злая судьба! Но он сам принял ее на
себя в собственной гостиной в далекую весну другого года, теперь такого
далекого, что он казался главой из истории молодости земли, когда еще
цвели деревья серебра и золота. Ему предстоял трудный выбор. И какой путь
он изберет? Оба вели к ужасу и смерти.
День продолжался. Глубокая тишина царила в небольшом углублении, где
скрывались путники, так близко от границ земли ужаса - тишина, которая
ощущалась так, словно толстая завеса отделила их от остального мира. Над
ними был купол бледного неба со множеством дымных полос; он казался очень
далеким и высоким.
Даже орел, пролетевший в небе, не смог бы заметить хоббитов,
молчавших, неподвижных, завернувшихся в тонкие серые плащи. Он мог бы
задержаться на мгновение, чтобы получше разглядеть Горлума - крошечную
фигурку, распростершуюся на земле. Может он принял бы его за тощего
ребенка в изорванной одежде, с руками и ногами, тонкими, как кости: мяса
не хватит даже на один клевок.
Голова Фродо клонилась к коленям, но Сэм откинулся назад, заложив
руки за голову, и смотрел в пустое небо. Оно долго оставалось пустым. Но
потом Сэму показалось, что он видит темную птицеподобную фигуру, парящую в
воздухе и кружащуюся в пределах его видимости. Пролетели еще две фигуры,
потом еще четыре. Они были очень далеко, и их трудно было разглядеть, но
каким-то образом Сэм знал, что они огромны, с большим размахом крыльев, и
летят на большой высоте. Он закрыл глаза и наклонился прячась. Тот же
предупредительный страх охватил его, который он испытывал в присутствии
черных всадников, беспомощный страх, приносимый ветром с криком, хотя на
этот раз страх был не так сокрушающ: слишком далека была угроза. Но угроза
была. Фродо тоже ощутил ее. Мысли его прервались. Он зашевелился и
задрожал, но не поднял головы. Горлум съежился рядом, как загнанный в угол
паук. Крылатые фигуры покружились и с огромной скоростью улетели обратно в
Мордор.
Сэм перевел дыхание.
- Всадники снова здесь, высоко в воздухе, - сказал он хриплым
шепотом. Я видел их. Как вы думаете, могли они увидеть нас оттуда? Они
были очень высоко. И если это те же черные всадники, они ведь не могут
видеть при дневном свете.
- Вероятно, нет, - сказал Фродо. - Но зато могут видеть их кони. А
эти крылатые существа, на которых они теперь разъезжают, вероятно, могут
видеть лучше других. Они подобны большим птицам - пожирателям падали. Они
ищут что-то: боюсь, что Враг настороже.
Чувство ужаса прошло, но тишина была нарушена. До этого они были как
бы отрезаны от мира на невидимом острове; теперь они снова были в мире,
одинокие, беззащитные, опасность вернулась. Но Фродо по-прежнему не
разговаривал: он еще не сделал выбор. Глаза его были закрыты, как будто он
спал или смотрел в свое сердце и в свою память.
Наконец он встал и как будто готов был объявить о своем решении. Но
сказал:
- Слушайте! Что это?
Новый страх был рядом с ними. Они услышали пение и хриплые крики.
Вначале они казались далеко, но постепенно приближались к ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117